И вот, собравшись у Шурочки, они решили что завтра все кроме внуков, отправятся в администрацию и будут требовать то, что им положено.
– Но тогда нам сначала надо к юристу, ведь мы толком не знаем, что нам по закону-то положено, – сказал Антон Степанович, а он нам все расскажет, думаю, что мы с вами найдем деньги, чтобы оплатить его услуги. Тогда и в администрацию пойдем “подкованные” и уверенные в том, что мы правы. Я уже пытался найти такого специалиста, телефон его у меня есть, он именно жилищным правом и занимается.
– Читал и я этот семейный кодекс, но о нашей с вами ситуации ничего не выяснил, единственное, что могу сказать, что выселить нас без нашего согласия из наших домов по этому семейному закону нельзя, значит, если нам будут выделять на всю семью двухкомнатную квартиру, то мы имеем право остаться в своем дом.
– Но все же я надеюсь на то, что всем нам должны дать квартиры, ведь 10 лет назад мы были в том же составе. У стариков уже были дети и внуки, поэтому они, даже по-моему разумению, обязаны предоставить нам квартиры нужной площади, то есть согласно нормам жилищного законодательства, но я так и не нашел эти нормы.
– Если вы согласны на юриста, то я могу сегодня же договориться о встрече с ним. Все хором заговорили:
–Да-да обязательно. Мы все обязательно должны знать свои права.
А через день от каждой семьи были выбраны представители, и они отправились к юристу, который очень толково и рассказал им все о том, что их так интересовало, а также он дал совет держаться в администрации уверенно и смело:
– Там должны видеть, что вы прекрасно информированы и готовы вести дискуссию о жилищном праве на равных.
Потом, “подкованные” юристом, они в том же составе отправились в администрацию готовые бороться до победного конца, там они быстро нашли нужный им кабинет, где сообщили, что от имени всех будет говорить Антон Степанович, и представили его, заставив выйти вперед.
И он начал беседу с начальством:
– Сначала мы хотели бы узнать, что нас ждет тогда, когда мы покинем свои дома, не поменяем ли мы шило на мыло. Мы были у юриста и теперь знаем, что именно вы нам должны предложить. Если же вы не можете предложить нам то, что нам положено по закону, то мы останемся в своих домах, когда-то построенных нашими отцами на законных основаниях. В них мы прожили всю свою сознательную жизнь, работали, в основном, все на заводе, до пенсии работали. И я думаю, что мы вправе получить то, что гарантирует нам наши конституция.
– Нас не так уж много, думаю, что наши районная администрация не обидит наших пенсионеров и их семьи, – говорил Антон Степанович, – десять лет мы ждали, жили без ремонта, без элементарных удобств. Хотя могли бы за это время улучшить свой быт, но мы не видели в этом смысла. Мы ведь ждали, мы надеялись, что наши дома наконец-то снесут и нам предоставят жилье. Десять лет лет мы находились, мягко говоря, в “ожидании” перемен. А на самом деле жили нервничая, иногда теряли терпение и пытались хоть как-то улучшить свой быт, тратили деньги, которые могли бы пойти на какие-то другие семейные расходы.
– Вот я, например, отремонтировал свой сарай, заготовил дров года на два вперед, ведь отопление у нас до сих пор печное, газа в нашем околотке отродясь не было. Вот сейчас и не знаю оставлять ли себе эти дрова, или продать подешевле тем, у кого шашлычный бизнес имеется. Так что ждем, товарищи, ваш вердикт, говорите, куда вы нас расселять будете.
– Мы этот вопрос будем решать только завтра, поэтому ждем вас завтра во второй половине дня.
Пока их делегация ходила по инстанциям, женщины пенсионного возраста, собравшись вместе, решили идти в церковь. Молодежь смеялась:
– Придумали тоже.
Но Шурочка сказала:
– Спасение утопающих дело рук самих утопающих. Поэтому мы будем бороться за себя до победного конца, даже наш поход в церковь может повлиять на конечный результат, но а если вдруг что не по-нашему будет, так мы лучше здесь останемся, в родных домах. Поставим теплицы да будем овощи выращивать, зарабатывая детям на квартиры, у нас сил хватит, а бабоньки?
– Нам не привыкать к трудностям, они только закаляют. Вот Трофимовна, царствие ей небесное, до девяносто двух лет дожила, денег себе отложила на похороны, там ведь совсем немного нам не хватило, помните, мы тогда складывались всего по 500 рублей с семьи, и достойно ее похоронили. А на те деньги, что квартиранты, так и жившие в ее домике, нам еще год платили, пока они квартиру не купили, мы ей памятник поставили.
– Помним, помним, конечно, – сказала Надежда Ивановна, – особенно ты постаралась, Шурочка, со своей неуемной энергией. А нынче мы с дочкой до последнего тянули с посадкой, правда редиска уже выросла, едим. Огурцы, же только по третьему листочку выпустили, а помидоры ждут своей очереди, прямо как знали, не торопились.
– Ой, смотрите не сглазьте, Надежда Ивановна, – говорила ей молоденькая соседка, живущая напротив лучше, посадите их тогда, когда уж точно всем нам квартиры дадут.
А другая соседка нетерпеливо сказала:
– Лучше не загадывайте, давайте-ка быстрее пойдем в церковь, а то наша делегация вернется, а у нас обед не готов.
И они направились в церковь.
На следующий день во второй половине дня, собрав все нужные документы, все старшие члены семей отправились в районную администрацию, выглядели они настороженными, серьезными, готовыми до конца отстаивать свои права. Они уже решили, что все, кроме Антона Степановича, будут молчать, говорить будет только он, а они только будут подтверждать его слова, когда их спросят.
Антон Степанович и в этом кабинете сказал, что они были у юриста, проконсультировались у него. И теперь прекрасно знают, что по конституции их не могут лишить того жилья, что у них есть сейчас. И если их не устроит то, что им предложат сейчас, то они останутся в своих домах и начнут их благоустраивать:
– И пусть у нас не будет газа, и туалет будет на улице, но мы будем знать, что у наших детей останется после нашей смерти жилье. А нам привычно в наших домах. В тесноте, да не в обиде. Мы все живем дружно, и если в этих многоквартирных домах соседи друг друга даже не знают, то мы живем со всеми соседями, как с родными, и всегда знаем, что каждый из нас придет на помощь друг другу. Вот умерла у нас два года назад Трофимовна, мы достойно проводили ее в последний путь, и чисты перед ней и перед Богом. Вот и все, что мы вам хотели сказать. Человек человеку друг, товарищ и брат, – не выдержав, добавила Шурочка, – это правило, святое правило каждого, все должны жить по совести, по Божьим заповедям.
– Мы вас выслушали, – сказал один из мужчин, – и уверены, что мы с вами найдем общий язык. Мы предоставим вам квартиры согласно жилищному праву, закрепленному в конституции, то есть исходя из норм положенной на каждого человека жилплощади – 18 м кв. Только в одном случае нам пришлось изменить то решение, что было десять лет назад: в одной из ваших семей умер пенсионер, а его жена одна не имеет права на однокомнатную квартиру, поэтому мы просто предоставим квартиру большей площади ее дочери или сыну, с учетом того, что она будет проживать в семье вместе с кем-то из них.
– Норма проживания, составляющая 18 м² на человека, будет учитываться при любом раскладе. А этой семье сообщите об этом. И, решив этот вопрос, мы можем уже расселять вас в доме номер 15.
И он назвал улицу. Все видели этот только недавно сдавшийся дом, это было недалеко от их частного островка. Радостно переглянувшись, все улыбнулись друг другу и, распрощавшись, заторопились домой.
Всем хотелось быстрее сообщить родным адрес дома, где им предстояло вскоре поселиться. Шурочка увидела, что Надежда Ивановна сидит на лавочке у своего дома и, оторвавшись от всех, побежала к ней:
– Надежда Ивановна, нам уже адрес сказали, и она показала на виднеющийся недалеко от них дом, где им выделили квартиры. Вот только с вашей семьей возникли проблемы.
– Я уже догадывалась, что такие проблемы будут, раз мой старик умер, то там пересмотрят все, что было раньше и будет все по-другому.
– Ну да, Антон Степанович сейчас вам все объяснит.
Тут подошли и остальные, а Антон Степанович сказал:
– Надежда Ивановна, я сейчас дома всех обрадую, а потом приду к вам и все объясню.
– Антон, я все поняла, мы этот вопрос сами сначала решим, а потом сами же вечером придем сказать тебе о нашем решении. Тогда ты и объяснишь моим, куда надо им сходить чтобы внести ясность в этот вопрос. Мы завтра же и сходим в администрацию, ведь всем не терпится переехать, я это понимаю. Мне тоже хочется, но как подумаешь, что всего этого уже не будет, – тут она взмахнула рукой, обводя ей весь свой двор, уютный ухоженный, с цветущими яблонями и заплакала.
– Ну вот, у вас и радость, и печаль одновременно, успокойтесь, Надежда Ивановна, думаю, что хуже не будет. В квартире и печки не будет, и холодного туалета, и за водой во двор выходить не надо, – участливо сказал ей Антон Степанович.
Все соседи ушли, а баба Надя осталась ждать с работы своих, она уже для себя решила, что ей лучше жить с сыном:
– Миши и Степана нет, да и вряд ли они вернутся сюда, они уже говорили мне, что там, в чужом городе, они уже и работу себе присмотрели.
ПРОДОЛЖЕНИЕ
Делитесь, уважаемые мои читатели , своими впечатлениями, ставьте лайки, и будьте здоровы и счастливы!
Читайте и другие рассказы на моем канале:
Пришло время любить
Все познается в сравнении