По тому как Володька быстро запрыгнул в кабину, Лиде показалось, он даже обрадовался её появлению.
— Володя, я вечером ждать буду, — прокричала ему вслед Маша.
— Хорошо, — недовольно пробурчал Одинцов, и закрыл окно.
— Что, ещё не жена а уже командует, — спросила Лида, устраиваясь рядом на сидении.
— Достала уже, прохода не даёт, считает что раз в армию писала, то я теперь к её подолу привязанный.
— Молодые девки они такие, им палец в рот не клади, живо всю руку оттяпают.
— Можно подумать ты больно старая, чтобы о жизни тут разглагольствовать.
— Ну уж как-нибудь постарше тебя буду, а Машке твоей, так до меня вообще, расти и расти. Мне Володенька, уже двадцать восьмой годок пошёл.
— А замуж тогда почему не выходишь?
— Не повстречался ещё тот, с кем захочу судьбу свою связать. А выходить за первого встречного, только ради замужества, это не моё. Я мужика полюбить должна, тогда всё для него сделаю. И тебе совет даю, не торопись жениться, хоть на Машке, хоть на Любке. Погуляй, осмотрись, может твоя судьба ещё в школу с портфелем бегает. Подрастёт, а ты уже хомут себе на шею повесил.
— Может бегает, а может уже давно портфель забросила, — ответил Володька, поглядывая на Лиду.
— Это ты сейчас про Любку из Климовки?
— Про какую ещё Любку?
— Ой Володь, не прикидывайся. Знаю я что ты в Климовку к Любке Запрудиной похаживаешь. Ну как, хороша девка?
— Не знаю я ни какой Любки, — стоял на своём Владимир.
— Да ты не бойся, я Машке ничего говорить не стану, сохраню твою тайну.
— А мне бояться нечего, если даже и узнает. Она мне что, жена законная?
— Вот и я о том же, — рассмеялась Лида.
— А ты как про Любу узнала?
— Секрет, у меня везде свои глаза и уши имеются. Я считай про всех в селе всё знаю, — хвастливо ответила Петрова.
— Тоже мне Пинкертон в юбке. Вылезай, приехали, иди сажнем помаши. А я пока подремлю, вот тут под деревьями.
Лида сняла с кузова привезённый с собой сажень, и пошла замерять скошенную за два дня площадь кормовой травы. Володька бросил под молодые тополя свой пиджак пристроился на него и прикрыл глаза. Этой ночью он считай что не спал после вчерашней встрече на реке. Потому что перед глазами всё время стояла Нина. Он точно наяву видел, как она выходила из воды в лучах уходящего солнца. Была в её движениях какая-то русалочья грация. Пока она поднималась на берег, успел заметить каждую капельку, что сверкая бриллиантом падала на прибрежный песок скатываясь с полураспущенной косы. Мокрая ткань сарафана облепившая фигуру ничего не скрывала, и всё же оставляя простор для воображения. От его взгляда не укрылись, ни стройные ноги, ни крутые бёдра, ни талия, хоть и не такая тонкая как у Машки, но в сто раз притягательнее. От каждого её движения, от всего образа шёл такой сумасшедший соблазн, что он сам себе удивился, как смог выстоять. Не сгрёб прямо там в охапку, покрывая лицо поцелуями. Вот и сейчас, только закрыл глаза, как память живо нарисовала образ женщины в мокром платье. “Да чтоб тебя, заколдовала она меня что ли? — чертыхнулся Володька, и повернулся на другой бок, — теперь всё время будет стоять перед глазами, так и чокнуться можно. Нет, с этим нужно что-то делать. Машка пожалуй сегодня подождёт. Поеду в Климовку, Люба должна помочь избавится от этого наваждения”.
Нина, приходя к родителям, стала замечать как их постоялец, Константин Кашников, если находился дома, всё время старался попасть в поле её зрения. Затевал какой нибудь разговор о погоде или о колхозных делах. А однажды предложил сходить в клуб посмотреть фильм.
— Сегодня хорошую картину привезли, заграничную, называется В джазе только девушки.
— Некогда мне по клубам расхаживать, работы дома много, — ответила было Нина, но мать тут же перебила её.
— Сходи, посмотри, развейся. А я завтра всё что ты задумала сделаю.
— Мам, но я не хочу, — упрямо стояла на своём Нина.
— Пойдём поговорим, — Полина тронула дочь за плечо и позвала с собой в другую комнату.
Нина нехотя пошла вслед за матерью, приготовившись выслушать её нотации.
— Нинка, ну почему ты упрямая как коза бабки Кургасихи. Мужик и так к ней и эдак, а она словно заледенела. Убудет тебя, если в клуб с ним сходишь. Тебе всего двадцать три, а ты в старуху себя уже оборотить решила. Ну нету Гриши, и уже никогда не будет, оттуда не возвращаются. А ты живая, тебе дальше жить нужно. Мы с отцом ведь тоже не вечные, помрём, к кому тогда голову приклонишь. А Костик мужчина положительный, ни пьёт, ни курит, с Алькой вон возится, чего тебе ещё глупой нужно.
В конце разговора Полина не выдержала и расплакалась, Нине стало жаль мать и она согласилась.
— Ладно, схожу я с Кашниковым в клуб, успокойся.Только обещать что у нас с ним может что-то получиться не стану.
Полина и этому была рада. “Пусть сходит, ведь с чего-то же начинать надо. А там потихоньку, может и оттает у дочки душа, глядишь и всё сладится у них с постояльцем”, говорила она Фролу, укладывая Альку спать. Согласившись пойти в кино, Нина снова вынуждена была оставить дочь у родителей.
— Ну как вам филь, понравился? — спросил Константин, когда они возвращались домой.
— Ничего, интересный. Я от души посмеялась. Давно такой весёлой картины не смотрела.
— Вот видишь Нина, а ты не хотела идти. В жизни ведь не только дом и хозяйство, кроме этого есть ещё много интересных вещей.
— Костя, а вы не боитесь что вас на мне женят? В селе уже и так чёрте что про нас болтают, а после того как вместе в кино увидели, и вовсе выдумают всякого.
— Нет, не боюсь. Вы мне нравитесь Нина, и я совсем не против того, чтобы нас поженили.
— Вот как, а я против. Вы мне пока не нравитесь, и я не хочу торопить события.
— А мы и не будем. Давайте пока просто дружить, иногда куда-нибудь ходить вместе, а там видно будет.
— Хорошо, давайте пока просто дружить, — неожиданно согласилась Нина.
Они подошли к её дому и немного задержались у калитки.
— Хороший у вас дом, — похвалил Константин окинув взглядом подворье.
— Хороший, только без хозяина быстро развалится. Много где мужские руки требуются.
— Так ты скажи что нужно сделать, я приду и всё поправлю.
— Да нет, что вы Костя, это я так, просто к слову.
— Но всё равно, если что понадобится, говори, не стесняйся. Обязательно помогу.
— О, вот она, верная вдова. Что соседка, нового хахаля решила наконец завести.
Услышали они голос Лизаветы. Емелина как всегда была навеселе.
— А кто это? — шёпотом спросил Константин.
— Соседка, это из-за неё Григорий мой погиб. Костя давайте прощаться. А то если она подойдёт, то до утра неотвязнет, а я не хочу её ни видеть и ни слышать.
— Ладно, давайте, только один вопрос.
— Какой?
— Как насчёт того, чтобы в райцентр съездить. Туда на следующей неделе артисты из области с концертом приезжают, я билеты достану.
— Хорошо, я подумаю, — пообещала Нина и поспешила скрыться за калиткой. Потому что в это время подошла Емелина.