-- Он не нужен мне,- Танька, переворачивая очередную рюмку беленькой на лавочке за сельским магазинчиком, растирала кулаком слезы по опухшим, со старыми следами косметики, глазам,- куда? Вот куда мне третьего еще рожать, Маш? Тут этих-то не знаешь чем накормить безотцовщин. Так еще одного Бог послал.
-- Не, ну не зря же есть пословица: если двух кормишь, то и третий там же поест,- подбадривала Мария свою приятельницу завеселевшим от горячительных напитков языком,- или как там она...
-- Не, Машка,- Татьяна встала и шатающейся походкой направилась к противоположной стороне дороги, где росли пушистые кусты, по пути хватаясь и задирая подол юбки,- я уже договорилась с нашим ветеринаром с дойки. Говорит у него там специальные уколы какие-то есть. Раз и сбросила. Магарычевое дело. На днях обещался подкинуть.
-- А может все-таки в больницу еще раз обратиться, ну или там мешки какие потаскать...
-- Да не берутся они на таком большом сроке и мешки эти я уже таскаю, таскаю, толку нет.
Ванюшка родился восьмимесячным. Как он вообще выжил до такого срока в утробе своей нерадивой матери одному Богу только известно. Видимо с зачатия отличался стойким характером, держался изо всех сил, жаждал жить... Не смотря на все попытки своей мамаши от него избавится всякими изощренными способами.
Сколько же проблем было у этого мальчика: косоглазие, хромота, непропорциональность лица и черепа; и даже большой, просто огромный горб, который сгинал его хрупкое тельце чуть ли не пополам.
Одно было только хорошо в его отвратительном детстве - у Вани были старшие сестра с братом. Вот они то и воспитывали его в основном. Подкармливали как могли, пока мамаша была в загулах, а потом и стояли горой в школе, когда остальные ребятишки пытались обидеть мальчика и всячески глумились над ним. Лечить, естественно, его никто не пытался.
-- Мать опять на мельнице валяется,- Ирина, старшая сестра Вани, опустилась на скамейку около двора, где братья меняли колесо у телеги, стянула косынку с головы и безысходно вздохнула,- дед Степан сказал, чтоб шли забирали.
-- Надоело,- Виктор, даже не повернувшись, плюнул со злости себе под ноги и продолжил возиться с колесом,- так надоело, что хоть уезжай.
-- Куда это?,- испуганно взглянула на старшего брата Ирина,- а мы? Мы как тут без тебя останемся? Что мы тут вообще с Ней делать будем без тебя?
-- Всё. Я решил. И не отговаривайте!
А через год и Ирина ушла из дома. Вышла замуж в соседнюю деревню. А потом молодые и вовсе уехали в город. Да так далеко, что и не приезжали никогда, не проведывали своих родственников.
Остался Ванюшка один со своей нерадивой матерью.
-- Ванька,- горланила на всю улицу Танька, вырываясь из объятий сына,- не пойду я домой сказала. А ну отпусти ты меня. А то хуже будет!
-- Мам, хватит. Не лето небось. Замерзнешь же. Пошли. Пошли домой потихонечку. Тебе поспать надо.,- скрюченный паренек, прихрамывая и скользя по проселочной дороге, тащил свою самую драгоценную ношу домой, от отчаяния утирая слезы.
Так сменялись дни, недели, месяцы.., а самый ненавистный и нежеланный ребенок продолжал спасать и заботиться о своем самом близком и родном человеке, своей маме...
Он дохаживал ее уже и лежачую, с совсем поехавшею крышею, купал, кормил, стриг ногти и причесывал.., и хоронил ее Ванюшка сам. Никого не было. Это потом уже приехали Ирина с Виктором, побыли пару дней и опять уехали.
Ну, а что, у них семьи свои - Ванюшке там места никак не предусматривалось. Да он и не просился никогда. Так, может в глубине души и надеялся немного, но вида никогда не подавал.
Да и вообще, после смерти матери пожил еще немного, да и сам к Богу отправился.
И тут вопрос напрашивается: что это было? Это ангел какой-то к Таньке пробился за какие-то его неведомые нам заслуги, чтобы оберегать и присматривать за ней или же это банальное стечение обстоятельств без всякого смысла... Зачем жили эти люди...