Глава 28. Революция 2 (#3)
- Я готов, - торжественно и одновременно радостно воскликнул мой нервозный собеседник, возникнув на горизонте Изабель. Она же с утомлённым безразличием посмотрела на него и в очередной раз нагнулась, чтобы достать следующую чарочку. Но, поскольку народа ей обслуживать пришлось больше, чем Мансуру, чарочки у неё к этому моменту уже закончились и, обнаружив это, Изабель раздосадовано взмахнув руками, удивлённо сказала:
- Вот те раз, уже кончились. – Она встала, и, в упор посмотрев на моего нервозного собеседника, сказала: - Ну что, значит не быть тебе вампиром в этом году, - и, разведя руками, начала его журить: - Ну и как быть? Ты не знаешь? А?
- Я сейчас, - ответил он и быстро пошёл к другой стороне чана за оставшимися чарочками и полотенцами. Изабель, словно строгая учительница, смотрела за его поспешными действиями своим полузабродившим взглядом, держа при этом руки на поясе, и когда он уже стоял с заветными чарками в руках, она, не дожидаясь его возвращения, сделала властный жест рукой, давая понять, что хочет, чтобы он передал ей чарки прямо через чан.
- Что! – вырвалось у моего нервного собеседника, словно бы он не понял, что Изабель имела в виду.
- Давай сюда, - жаргонно выкрикнула Изабель в ответ. Тогда парню ничего больше не осталось, как подчиниться её словам и выполнить указанное. Изабель стала тянуться к нему правой рукой, а он, между тем осторожно протягивая ей чарки, очень медленно вытягивал свою руку, чтобы случайно не обронить всё в чан. Такой медлительности с его стороны Изабель долго выносить не смогла и, не выдержав даже и пяти секунд этого действа, опёрлась о чан левой рукой, а правой схватилась за чарки. Она сделала это так резко, что в порыве ухватила лишь их часть. Парень с другой стороны увидел всё это и в приступе дикой паники стал тянуть их на себя. Но Изабель твёрдо стояла на своём и, ни на секунду не задумываясь о последствиях, ещё крепче вцепилась в эти чёртовы чарки, приподняв слегка при этом левую ногу. Тут каблук на правой её ноге подвернулся, и она полная настойчивости и неуёмного упорства со всей дури грохнулась прямо в несчастный чан. Брызги хаянтвы полетели по всей сцене. Бедный Мансур и все, находящиеся недалеко от Изабель оказались измазаны в этой хаянтве просто с ног до головы. Другим же повезло немного больше: кому – то попало на ботинки, кто – то измазал рукав, ну а на меня так вообще попала пара капель, при том таких малюсеньких, что их совершенно не было заметно.
- Ну, вот и покрестили, - промелькнуло у меня в этот момент в голове. Я еле сдерживал смех. - Такое грандиозное событие и такой не менее грандиозный бултых. Да уж, собрание, так собрание. Ирвин, конечно, говорил, что нас будет ждать что – то феерическое, но чтобы настолько…
Феерия действительно была полной, ведь никто не ожидал такого развития событий, поэтому практически все какое – то время стояли молча, как окаменелые истуканы. Поскольку я здесь был лицом весьма посредственным, то я тоже не торопился что – либо делать.
- Твою мать, - протяжно раздалось вдруг в глубокой тишине из чана, - ну надо же было так вшлепендиться. – Не предпринимая даже попытки выбраться из чана, Изабель также недовольно продолжила свои увещевательные речеизлияния. – Мансур меня убьёт. Ах, горемычная я, горемычгая. Нет, ну вы же видите, что я здесь ни при чём. И вообще, поможет мне кто – нибудь вылезти из этой сколопендры или нет? – Тут все враз подбежали к чану и стали её вытаскивать. Изабель не брыкалась, но недовольство от того, что её вытаскивают как последнюю подзаборную алкашку, на её испачканном лице явно прослеживалось. Покинув недра чана, Изабель опёрлась о него одной рукой, а со второй стала слизывать хаянтву, приговаривая при этом:
- Ну вот, меня тоже окрестили. Да уж, ну, как говорится повторение – мать учения. – Я был готов просто лопнуть от смеха. Изабель же взглянула в зал и, не найдя поддержки и сочувствия ни в одной паре глаз, надменно улыбнулась им сквозь зубы и, уже обращаясь к гостям, добавила: - Вы же шоу хотели. Ну, так вот вам шоу. Надолго запомните. – Внезапно она поскользнулась и, пытаясь удержаться на ногах, схватилась что есть силы за чан, потянув его на себя. Воздействие оказалось настолько сильным, что под чаном что – то хрустнуло и он опрокинулся прямо на сцену, залив этой самой хаянтвой всю сцену и часть аппаратуры. Через секунду что – то где – то затрещало и, когда произошло короткое замыкание, с разных сторон полетели искры и часть техники просто вырубилась. – Упс, ну надо же, – прокомментировала Изабель, оглядывая всё, что она только что натворила. Потом она с какой – то разочарованностью посмотрела на себя и, увидев себя всю мокрую и грязную в луже стёкшей с неё хаянтвы, тихонько сказала: - Да тут и захочешь, не забудешь. Как говорится, будет что вспомнить и будет, что забыть.
В этот момент к ней подошёл Мансур и, пытаясь взять её под руку, спокойно сказал:
- Идём, дорогая, ты сегодня итак уже заметно отличилась.
- Да чёрта с два, когда ещё гости увидят такую чупакабру, - вскрикнула Изабель, вырываясь из его тисков. Она подошла к краю сцены и громко воскликнула гостям: - А вообще знаете, по - моему, мне кто – то явно подсыпал лишнего, я столько сама не нюхала. Какой позор. – Она схватилась за обжёвок платья и стала им тихонько поматывать, разбрызгивая капли на всех, кто был рядом. - Чёрт, такое красивое платье загублено, почём зазря. Я этого не хотела. Вот хрень. Бррр. Ой, мне бы полежать. – На этих словах Изабель стала терять равновесие и в попытке справиться с собой, она сделала два шага вправо. Второй шаг оказался для неё роковым, поскольку на том месте тоже была лужа и, поскользнувшись о неё, Изабель, словно машина, разгоняющаяся до скорости сто километров в час за 5 секунд, большими, размашистыми шагами быстро понеслась в направлении зрителей, а затем, запутавшись в ногах окончательно, стремительно улетела со сцены прямо куда – то под неё. Куда она там приземлилась, я уже не видел, но картина её двух ног, летящих в направлении земли под углом 90 градусов, мне запомнится надолго, впрочем как и шум, который стал доноситься откуда - то снизу через пару секунд после её фатального падения. Если честно, меня в этот момент просто распирало от смеха. Но в страхе навлечь на себя чей – нибудь порицающий гнев, я прикрыл рот рукой.
Дальше картина развивалась весьма банально. Из – за кулис выскочила масса народа, среди которых одни помогали сопроводить Изабель до более удобной ей лежанки, другие с молниеносной скоростью стали вытирать сцену, а остальные аккуратно увезли с неё чан. Всем желающим было предложено быстро переодеться за кулисами во что – нибудь другое. Мне это было не нужно, поэтому я просто ждал продолжения. В образовавшейся паузе я стал выискивать взглядом Ирвина и Андрюху, чтобы посмотреть их реакцию на всё происходящее. Первым мне на глаза попался Ирвин. Он сидел с жутко серьёзным лицом и та ситуация, которая только что произошла, его явно не насмешила, а скорее насторожила. Чем это было обусловлено, я не знал, да мне особо этого и не хотелось знать. Сейчас для меня главным было найти кого – нибудь, кто бы над этим похихикал вместе со мной. Этим кем – то оказался Андрюха. Закрыв рот обеими руками, он просто давился от смеха, который так и норовил вырваться у него наружу. В какой – то момент я понял, что долго так сдерживать себя Андрюха не сможет и, если сейчас он куда – нибудь не денется, то через пару секунд по всей площади точно разнесётся его громогласное «ХА – ХА - ХА». Вероятно, он тоже это понял и потому в ту же секунду как я об этом подумал, он резко вскочил с места и побежал куда – то вглубь парка. Я провожал его взглядом до последнего, а потом на площади зазвучала музыка. Весь только что произошедший конфуз был явно не предусмотрен сценарием, и потому музыка, вероятно, подобранная пару секунд назад, звучала совершенно не праздничная и уж тем более не торжественная. Пел какой – то иностранный дяденька, и голос его звучал так, будто бы ему дверью несколько раз прищемили одно очень жизненно важное место. «Тумба – юмба» - слышалось в припеве периодически. Но окончательно меня добило «Бум – бум – бум» в начале очередного куплета. Это сродни разве что какому – нибудь собранию депутатов, на котором вдруг резко зазвучит какая – нибудь песня типа «Опа – опа – опа – па». Ну и после услышанного «Бум – бум – бум» я уже был не в силах скрывать свой смех. Да и кому, собственно говоря, в такой момент было до него дело. Расслабившись, я сложил руки на коленях и стал лучезарно улыбаться во все свои 28 зубов, которые к 18 – и годам успели у меня вырасти. О какой – то дальнейшей последовательности мероприятия не могло быть и речи, и потому я лишь ждал очередного перла.
- Да уж, - промелькнуло у меня в голове, - Ирвин был чертовски прав, когда говорил, что собрание мне понравится.
Вдруг колонки резко зашумели, зашипели, а потом раздался такой громкий стук и треск, словно бы за кулисами что – то где – то шандарахнулось со всего размаха и разбилось вдребезги. Из – за кулисы в этот момент появился Мансур, он с перепуганным лицом озирался по сторонам и кого – то искал взглядом. Через секунду он кому – то стал кивать и, перехватив его взгляд, я увидел, что он даёт какие – то позывные сигналы Маркелу, стоявшему у противоположной от него кулисы.
- Что бы это могло значить? – думал я. - Да уж, казус тот ещё. Так опозориться. А может, у них так было задумано? Хм, смешно, но не очень.
Ещё через пару мгновений Мансур вновь скрылся за кулисами, а Маркел энергичной и раздражённой походкой пошёл прямо к центру сцены. Мне в этот момент стало даже как – то страшно, поскольку он шёл так уверенно и с таким злобным лицом, что лучше бы в этот момент на пути ему было никому не попадаться.
- Сейчас что – то будет, - промелькнуло у меня в голове.
Мансур подошёл к самому краю сцены и одной рукой схватил все провода, что были у рампы. Он со всей силы дерганул их, от чего те со скрежетом и электрическим треском разорвались словно бы Гордеев узел от удара меча. Искорки тока как мелкие змейки забегали по руке Мансура, но через пару секунд всё же сдались и прекратились. Колонки ещё некоторое время потрескивали, а потом развесёлое «Тумба – юмба, бум – бум – бум» пожелало долго жить, и больше этой дикой песни в своей жизни я никогда не слышал.
- Образовалась небольшая пауза, - грозным голосом закричал Мансур, кидая разорванные провода на сцену, - из – за чего кто – то посчитал уместным включить разудалую, веселящую музыку. Мы откладываем обряд посвящения ввиду невменяемости всеми любимой Изабель. Да и к чему весь этот цирк, как выразилась она сама. К этому часу все участники уже на месте, поэтому просим традиционный камень. Очернённая кровь Дьявола, прошу. - Он сделал предворяющий появление камня жест, после чего двое вампиров в чёрных мантиях с капюшонами, накинутыми на головы и скрывавшими тем самым их лица, стали выкатывать огромный, метра под два высотой, алый камень. Он был столь велик и прекрасен, что мне просто не хотелось отводить от него взгляд. В этот момент со стороны зала раздалось единогласное «Ах». Хотя, что их поразило, я пока не понимал, ведь они по моим предположениям видели такой камень каждое собрание.
- Что ж, - продолжил Мансур, - я вижу, вы слегка удивлены. Да, в этот раз камень действительно велик. Да будет известно молодым вампирам, что обычно наши даже самые большие камни еле достигали и половины того, что вы видите перед собой сегодня. Откуда такие успехи? Вы хотите узнать? - спросил он в конце гостей.
- Да! - восторженно доносилось со всех сторон в ответ.
- Что ж, я удовлетворю ваше любопытство. Господа, - обратился он к вампирам, выкатившим камень на сцену, - Мансур, покажи, чем мы в этот раз порадуем наше братство.
Тут один из вампиров снял с головы капюшон, и под ним я узнал Мансура. Из – за камня, на каком – то прицепе - держателе он лицом к зрителям развернул, скрывавшееся до этого момента, тоже покрытое переливающейся тканью, как и чан, что – то большое, по размерам, достигавшим почти роста самого Мансура.
- А кто скрывается под другим капюшоном? – подумал я заинтриговано. - Очередная звезда этого незабываемого вечера?
- Я прошу больше света на сцену, - по – командирски выкрикнул Маркел в зал. И в тот же миг все лампы на площади и на сцене загорелись в едином порыве – угодить приказчику. – Итак, позвольте вам представить, - произнёс вновь Маркел, делая какой – то таинственный жест в сторону вампира на сцене, который ещё не снял свой капюшон, - человек, вампир – загадка, наш с вами общий стародавний друг, граф Барон.
Ставьте лайк и подписывайтесь на мой канал, если понравилось. Жду ваших комментариев!!!
НАВИГАЦИЯ ПО КАНАЛУ