Иисус - это одна из самых известных и загадочных фигур в истории. Его имя стало символом веры и духовности для миллионов людей по всему миру. Однако, что если я скажу вам, что за этим образом скрывается совершенно другая сторона истории? Что если Иисус был революционером?
Мы все привыкли видеть Иисуса в роли божественного существа, сотканного из добродетели и смирения. Церковь веками пропагандировала этот образ, безраздельно правя масштабным религиозным движением. Но, возможно, это лишь искаженная версия его исторического облика.
Возьмем, например, известные библейские рассказы о жизни Иисуса. Мы видим его, как духовного вождя, проповедующего любовь и прощение. Но что, если мы погрузимся глубже в его послания и действия? Что, если узнаем о его стремлении к равенству и социальной справедливости?
Именно в этом контексте мы можем подойти к идее, что Иисус был коммунистом. Он призывал людей отказаться от собственничества и делиться своими богатствами. Он говорил о важности заботы о бедных, слабых и угнетенных. Он отвергал материальные ценности и поощрял духовное богатство.
Христианские нравственные принципы, на которых основана идеология Иисуса, удивительно созвучны коммунистическим принципам. Оба движения стремятся к равенству, справедливости и солидарности. И оба движения ведут борьбу против эксплуатации и неравенства.
Церковь, возможно, сознательно искажала образ Иисуса, чтобы сделать его приемлемым для масс и самих верующих. В мире, где власть искажает историю и манипулирует сознанием людей, настало время восстановить истинный облик Иисуса - борца за социальное равенство и справедливость.
В этой статье мы исследуем роль Иисуса в классовой борьбе его эпохи и его связь современными принципами коммунизма. Мы увидим, как впоследствии были искажены и его биография, и реальные события связанные с ним, и то, насколько верно мнение о влиянии, оказанном им на формирование тех смыслов, которые сейчас лежат в основе международного коммунистического движения.
Ошибкой было бы думать, что коммунизм – это только про экономику и про классовую борьбу. Коммунизм – это классовый, пролетарский гуманизм и с нашей классовой точки зрения – это подлинный гуманизм. Как гуманистическое мировоззрение, коммунизм дает нам понимание подлинного счастья и смысла человеческой жизни. Смысл жизни убежденного коммуниста, заключается в содействии общественному развитию и в личном нравственном поведении.
Смысл жизни коммуниста заключается не только в осознании и преображении своего внутреннего мира, как нас учат все мировые религии и философии но, и в гуманном преображении общества. Коммунисту, как передовому и сознательному члену общества, необходимо работать в первую очередь над собой, чтобы освободиться от страданий самому, и помочь освободиться от страданий угнетенному человечеству. Для истинного коммуниста важно помнить о своей обязанности по отношению к другим людям и обществу в целом.
В своих поисках истины, мы должны быть открытыми к различным точкам зрения, критически мыслить с научной политэкономической точки зрения и стремиться к объективности. Истина может быть сложной и иногда ее поиск требует времени и терпения.
Итак, приготовьтесь к захватывающему путешествию в историю, где мы восстановим исторический облик Иисуса - революционера. Подготовьтесь к переосмыслению его посланий, которые столь актуальны в современном мире. Вместе мы обнаружим еще один удивительный момент в сложной мозаике истории человечества.
Исторический контекст
Палестина как часть Римской империи пребывала в начале нашей эры в глубоком экономическом и социальном кризисе. Римское правление означало конец правления старой землевладельческой олигархии, способствуя осуществлению триумфа городского гражданского правления. Увеличение международной торговли не несло улучшения жизни широким массам, не удовлетворяло в достаточной мере их ежедневные нужды. В развитии торговли был заинтересован только тонкий слой правящего класса.
Города были переполнены безработным и голодным античным пролетариатом. Ремесленники, лишенные надежного дохода и примыкавшие к пролетариату, быстро объединялись с нищими, неквалифицированными рабочими и крестьянами. В Иерусалиме пролетариат оказался гораздо в худшем положении, чем в Риме. В нем не действовало римское гражданское право и неотъемлемая потребность народа в хлебе и зрелищах не удовлетворялась императором через огромные подачки и организованные игры и спектакли.
Сельское население Иудеи было истощено тяжелым налоговым бременем и оказывалось в тяжелом долговом рабстве, а средства производства или небольшие земельные наделы у них отнимались за долги. Некоторые из этих фермеров пополняли собой ряды пролетариата большого города Иерусалима, а другие прибегали к таким отчаянным мерам, как политические выступления и грабежи.
Кроме этого обедневшего и доведенного до отчаяния слоя пролетариата в Иерусалиме, как и во всей Римской империи, существовал средний экономический класс, хотя и страдающий от римского угнетения, но, тем не менее, экономически устойчивый. Над этой группой находился небольшой, но мощный и влиятельный класс землевладельцев, священнослужителей и финансовой аристократии. В соответствии с экономической раздробленностью среди палестинского населения произошла и социальная дифференциация. Фарисеи, саддукеи и ам-гаарец (народ земли, сельские жители или простонародье) были политическими и религиозными группами, представлявшими эти различия.
Саддукеи составляли богатый высший класс, их религиозную идеологию принимала небольшая группа образованных людей. Ниже этого небольшого высшего класса землевладельцев стояли фарисеи, представлявшие собой средний, хотя и немногочисленный слой горожан – античных буржуа.
Фарисеи, как и полагалось зарождавшейся буржуазии, вели пуританский образ жизни. Они стремились строго соблюдать на практике Закон Моисея, но без фанатизма и религиозного экстремизма. Среди последователей фарисеев были люди, происходившие из низших слоев пролетариата, которые не теряли своих связей с этой средой, поддерживая прежний образ жизни. Однако вместе с этим были здесь и выходцы из хорошо материально обеспеченных городских кругов. Эти социальные различия проявлялись в политических противоречиях внутри фарисейства, возникавших, когда речь заходила об отношении к римскому правлению и национально-освободительным революционным движениям.
Самые низкие слои городского «люмпен-пролетариата» и угнетенных крестьян, так называемые ам-гаарец, стояли в жесткой оппозиции к саддукеям и фарисеям. На деле это был класс, который испытывал всю тяжесть экономического кризиса, вызванного римским правлением. Им было нечего терять и не на что надеяться. Экономически и социально они находились вне еврейского общества, интегрированного в целостность Римской империи. Они не шли за фарисеями и не унижались перед ними. Те в свою очередь тоже презирали их.
Характерным примером такого отношения служат цитаты Талмуда, в которых описаны отношения между фарисеями и ам-гаарец:
«Человек должен продать все свое имущество и взять себе в жены дочь ученого, а если он не может взять в жены дочь ученого, он должен попытаться найти дочь известного человека. Если ему и здесь не повезет, он должен попытаться взять в жены дочь сборщика пожертвований, и если и этого ему не удается сделать, он должен попытаться найти дочь учителя школы и жениться на ней. Ему следует избегать обручения с дочерью простого человека (члена ам-гаарец), так как она мерзость, их женщины отвратительны и про их дочерей сказано: "Проклят, кто ляжет с каким-либо скотом»! (Вт. 27:21).
«Тот, кто отдает свою дочь простому человеку в жены, пусть вначале бросит ее льву, чтобы он рвал и трепал свою жертву без стыда, поскольку так же поступает простой человек, который спит со своей женой как жестокое и бесстыдное животное».
«Если простой народ по экономическим причинам не нуждается в нас, он будет еще очень долго убивать нас... Шесть вещей нужно знать о простом человеке: никто не должен зависеть от простого человека как от свидетеля и не должен делиться с ним своим секретом, он не может быть опекуном сироты, казначеем благотворительных фондов, нельзя отправляться в компании с простым человеком в путешествие и нельзя ему говорить, что вы что-то потеряли».
Приведенные здесь изречения принадлежат лицам из круга фарисеев и демонстрируют, с какой ненавистью они выступали против ам-гаарец, но вместе с этим они ясно показывают обоснованность ненависти простого человека к ученым и их последователям. Конфликт между средним классом и пролетариатом нарастал по мере того, как римское угнетение становилось все тяжелее и низшие классы экономически все более разорялись и деклассировались. В такой же мере низшие классы общества становились основой национальных, социальных и религиозных революционных движений.
Эти разногласия, существовавшие внутри палестинского иудаизма между аристократией, средним классом и их интеллектуальными лидерами, с одной стороны, и сельским пролетариатом, с другой, были причиной таких радикальных политических и религиозных революционных движений, как историческое движение Иисуса Христа.
Революционные настроения масс проявлялись в двух направлениях: в политических движениях протеста и освобождения, направленных против своей собственной аристократии и против римлян, а также во всех видах религиозно-монархических движений. Однако между этими явлениями не было принципиального различия. Они часто переходили одно в другое. Даже чисто религиозные движения принимали отчасти практические, а отчасти - просто художественные формы политической борьбы.
Незадолго до смерти Ирода, то есть в то время, когда, помимо римского господства, народ страдал от угнетения еврейских наместников, служащих римлянам, произошло в Иерусалиме народное восстание под руководством двух ученых фарисеев, в ходе которого был уничтожен римский орел у входа в храм. Подстрекателей казнили, а главных заговорщиков сожгли заживо.
После смерти Ирода от его преемника Архелая толпа потребовала освободить политических заключенных, уничтожить рыночный налог и снизить годовой сбор. Эти требования не были удовлетворены. Огромная народная демонстрация в связи с этими событиями в 4 году до Р. X. была разогнана с большим кровопролитием. Легионеры убили тысячи демонстрантов. Тем не менее движение упрочилось. Народное восстание развивалось. Через семь недель в Иерусалиме оно вылилось в кровавые мятежи против Рима. Кроме того, поднялось сельское население. В старом оплоте мятежных настроений - в Галилее участились стычки с римлянами, а за Иорданом произошло восстание. Бывший пастух собрал добровольное войско и повел партизанскую войну против римлян.
Такова была ситуация в 4 году до Р. X. Римлянам трудно было справиться с недовольством населения. Они отпраздновали свою победу, распяв две тысячи плененных мятежников.
Несколько лет в стране царил покой. Но вскоре после введения в стране в 6 году после Р. X. прямого римского административного правления, начавшего свою деятельность с известного ценза на налоги, начались новые волнения, специфику которых определили разногласия между низшим и средним классами. Хотя десять лет назад фарисеи и присоединились к восстанию, теперь выявился разлад между городской и сельской беднотой, с одной стороны, и фарисеями с другой. Городские и сельские низшие классы объединились в новую партию в партию зелотов, а средний класс под руководством фарисеев был готов к примирению с римлянами.
Чем большими угнетателями становились римские и еврейские аристократические власти, тем более возрастало отчаяние масс, и национальное сопротивление пополнялось новыми последователями. Приближая взрыв великого мятежа против римлян, постоянно происходили столкновения между народом и администрацией.
Причинами революционных выступлений становились частые попытки римлян установить статую Цезаря или римского орла в храме в Иерусалиме. Возмущение против этих мер, вроде бы имевшее религиозные истоки, в действительности питалось ненавистью масс к римскому императору как главе угнетающего их правящего класса. Особый характер этой ненависти к императору становится виднее, если вспомнить, что это было время, когда поклонение римскому императору широко распространилось по империи, где императорский культ стал почти главной религией. Чем безнадежнее становилась борьба против Рима на политическом уровне, чем более сдавал свои позиции средний класс и становился все более склонен к компромиссу с Римом, тем решительнее становились низшие классы.
Но по мере того как безнадежность политических акций осмысливалась и здесь, движение перемещалось на уровень религиозных фантазий и мистико-монархических (мессианских) идей. Так самозванец Теудас обещал народу, что он проведет его через Иордан и повторит чудо Моисея. Евреи перейдут через реку, не замочив ноги, а преследующие их римляне утонут. Римляне видели в этих фантастических сочинениях опасные семена революции. Они убивали соратников этого претендента на трон, а Теудаса обезглавили. Однако у него появились последователи. Иосиф Флавий дает описание восстания в провинции, находящейся под правлением прокуратора Феликса (50-60-е гг.).
Вожди восстания «творили много всяких других бед и делали город (Иерусалим) небезопасным. Это были обманщики, которые, ссылаясь на откровение Божие, проповедовали всякие новшества и призывали народ к возмущению. Они увлекали его в пустыню и обещали, что Бог явит там знамение свободы. И против них выслал Феликс много конницы и пехоты и перебил из них большое число.
Еще больше несчастий обрушил на голову иудеев ложный пророк из Египта (т.е. иудей проживавший в Египте, возможно, сам исторический Иисус или один из прототипов церковного Иисуса Христа). Он был маг и добился с помощью своих фокусов, что его считали пророком. Он соблазнил 30 000 человек, которые были ему преданы. Он двинулся с ними из пустыни на Масличную гору, чтобы напасть на Иерусалим, прогнать римский гарнизон и завоевать власть».
Римское войско быстро расправилось с революционными массами. Большинство из восставших было убито или посажено в тюрьму. Этот бунт был подавлен. Тем не менее, мятежи продолжались: «Едва только было усмирено это восстание, как опять, точно из больного и зараженного тела, навязалась новая зараза. Некоторые безумцы и убийцы соединились в одно общество и приобрели много сторонников. Они призывали всех к завоеванию свободы и грозили смертью всякому, кто будет отныне подчиняться римскому владычеству, говоря: "Нужно освобождать силою тех, кто добровольно несет иго рабства".
Они рассеялись по всей иудейской стране, грабили дома богатых, убивали людей, поджигали деревни и хозяйничали так ужасно, что навлекли беду на весь иудейский народ. И с каждым днем зараза эта распространялась все больше».
Первые сомнения
Упоминание собственно об Иисусе Христе, в «Иудейских древностях» Флавия, в третьей главе 18-й книги звучит так: «В это время жил Иисус, мудрый муж, если только его можно назвать человеком, ибо он был чудотворец, учитель людей, радостно воспринимавших возвещаемую им истину, и нашел много приверженцев среди иудеев и эллинов. Это был Христос. Хотя, по доносу знатных людей нашего народа, Пилат приказал распять его, его ученики, любившие его, остались ему верными. Ибо на третий день после своей смерти он опять явился к ним воскресший, как это, наряду с другими чудесными делами его, было предсказано пророками. От него ведут свое название христиане, секта которых с тех пор не прекращается».
Еще раз упоминает Иосиф Флавий о Христе в 20-й книге, девятой главе, 1, где сказано, что «первосвященник Анан, при наместнике Альбине (в эпоху Нерона), настоял на том, чтобы Иаков, брат Иисуса, так называемого Христа, вместе с другими был призван к суду, обвинен как нарушитель закона и подвергся побиению камнями».
Эти свидетельства всегда очень высоко ценились христианами. Ведь они принадлежат не христианину, а иудею и фарисею, который родился в 37 году нашей эры и жил в Иерусалиме и, следовательно, мог иметь вполне достоверные сведения об Иисусе. Свидетельство его заслуживало бы тем больше внимания, что, как иудей, он не имел никакого основания совершать подлог в пользу христиан.
Но именно это чрезмерное почтение к христианскому Иисусу со стороны правоверного иудея давно уже возбудило подозрение в подлинности указанного места. Уже в шестнадцатом столетии оно вызывало сомнения, а в девятнадцатом веке уже было доподлинно установлено, что данный фрагмент представляет подделку и не принадлежит Иосифу Флавию. Он был вставлен в третьем столетии каким-то христианским переписчиком, который, очевидно, был разочарован тем, что Иосиф Флавий, подробно передающий всякий незначительный случай из истории Палестины, ничего не сообщает о жизни Иисуса Христа. Набожный христианин вполне основательно чувствовал, что отсутствие такого упоминания говорит против существования Спасителя.
Таким же сомнительным является и место об Иакове. Верно, что Ориген, живший от 185 до 254 г. после Р. X., приводит в своем комментарии к Евангелию от Матфея свидетельство Иосифа Флавия об Иакове. Он замечает при этом, что странно, как Флавий, несмотря на это, не считал Иисуса Христом. В своем полемическом сочинении против Цельса он также цитирует это показание Флавия об Иакове и опять констатирует при этом неверие Флавия.
Эти цитаты из Оригена представляют доказательство, что в первоначальном тексте сочинения Флавия то важное место, где он признает Иисуса Христом, Машиахом, отсутствовало. В то же время оказывается, что и место об Иакове, которое нашел у Флавия Ориген, также является христианской вставкой. Ибо место, цитируемое Оригеном, гласит совершенно иначе, чем место, находящееся в других сохранившихся списках Иосифа Флавия. Разрушение Иерусалима выставляется там как наказание за убиение Иакова. Эта вставка не перешла в другие манускрипты Флавия и потому не сохранилась.
Наоборот, сохранившееся в списках место об Иакове не цитируется Оригеном, тогда как другое место он приводит при различных случаях три раза. А между тем он очень старательно собирал все свидетельства Иосифа Флавия, которые можно было привести в пользу христианства. Поэтому можно с достоверностью принять, что сохранившееся у Флавия место об Иакове также фальсифицировано.
Такой же интерполяцией, как упоминание о Христе и Иакове, является и упоминание об Иоанне Крестителе у Флавия (XVIII, 5, 2).
Таким образом, уже с конца второго столетия мы встречаем у Флавия христианские интерполяции. Молчание Иосифа о главных действующих лицах евангелий было слишком заметно и должно было быть исправлено. Но если бы даже свидетельство об Иакове было верно, оно в лучшем случае доказывало бы, что существовал Иисус, которого называли Царем (Христом), то есть претендентом на древний престол Давида. И это все, что оно может доказать. Пророки и подобные им самозваные цари не прекращали своей агитации среди простого народа Палестины.
Классовая борьба в античной Палестине
Растущее угнетение низших классов еврейской нации привело к обострению противоречий между ними и правящим классом, который смыкался с римским оккупационным режимом. В конце концов, в 66 году нашей эры разразился огромный народный мятеж против Рима. Первыми его поддержали средний и низший классы нации, которые в жестокой схватке победили римский гарнизон. Сначала восстанием руководили мелкие собственники и образованные люди, но они вели себя неактивно и были готовы на компромисс с Римом. Так что первый год, хотя и было поначалу несколько побед, кончился поражением. Массы обвиняли в неудачном результате слабое и бездеятельное буржуазное руководство.
Радикально настроенные вожди черни пытались всеми средствами низвергнуть руководителей движения и занять их место. Но так как те не уступали добровольно своих позиций, зимой 67-68 годов развязалась кровавая гражданская война с ужасами, какими может похвастаться только Французская революция. Движение раскололось, а военные действия становились все беспомощнее. Все чаще средний класс пытался пойти на компромисс с римлянами. В результате этого гражданская война стала еще более яростной, соединяясь с борьбой против иноземного владычества.
Если один из ведущих фарисеев, раввин Иоанн сын Заккая, перешел на сторону врага и заключил с ним мир, то мелкие торговцы, ремесленники и крестьяне защищали город от римлян с большим героизмом в течение пяти месяцев. Им было нечего терять и нечего приобретать. Многие из обеспеченных граждан сумели спастись, перебравшись в римские владения, и хотя полководец Тит, впоследствии ставший императором, был очень зол на евреев, он, тем не менее, принимал тех, кто перебегал на сторону Рима.
В то же самое время вооруженные толпы Иерусалима штурмовали дворец царя, куда многие обеспеченные евреи собрались, принеся свои драгоценности. Дворец был захвачен, деньги разграблены, укрывавшиеся во дворце перебиты. Вскоре Иерусалим был взят римлянами, которые затем подавили мятеж на всей территории Иудеи. Вместе с ними победила правящая группа евреев, а поражение понесли сто тысяч еврейских крестьян и городские низшие классы.
Вместе с навеянными политической борьбой религиозно-монархически окрашенными лозунгами стали появляться сочинения, вдохновленные трагическими событиями последнего этапа этой борьбы. Появилась апокалиптическая литература. Несмотря на свое разнообразие, видение будущего в этой апокалиптической литературе относительно однообразно.
Во-первых, присутствуют «Мессианские ужасы» (Макк. 13; 7, 8), касающиеся событий, которые не принесут вреда «избранным», - голод, землетрясения, эпидемии и войны. Затем наступает «время тяжкое», предсказываемое в книге пророка Даниила (12:1), какого еще не было со времени сотворения мира, ужасное время страданий и горя. Через всю апокалиптическую литературу проходит вера в то, что избранные будут спасены и во время этого бедствия.
Мерзость запустения, предсказанная Даниилом (9; 27, 11; 31 и 12; 11), представляется как последний признак конца света. Картина конца света наделена старыми профетическими чертами. Апофеозом провозглашается появление Сына Человеческого в облаках в великой силе, красоте и славе. Как в борьбе против римлян различные классы народа участвовали по-разному, так по-разному выражали они и апокалиптические настроения.
Христианский апокалипсис, или «Откровение Иоанна Богослова», представляет собой на первый взгляд чрезвычайно темную и запутанную книгу, до смысла которой добраться чрезвычайно трудно. Энгельс разъяснил не только смысл туманных видений Апокалипсиса, но и историю этой книги, установил дату ее написания с точностью до нескольких месяцев. А так как Апокалипсис оказался самым первым документом раннего христианства, то установление даты и исторической обстановки в период его написания послужило исходным пунктом и опорной точкой для датировки всех остальных книг Нового Завета – христианского священного писания.
Опираясь на ряд соображений своего университетского учителя Фердинанда Бенари (1805—1880), Энгельс показал, как расшифровывается пресловутое апокалиптическое «звериное число» — 666. Дело в том, что у древних евреев буквы алфавита имели, кроме своего прямого значения, еще и функцию цифровых обозначений. Энгельс взял два древнееврейских слова, означавших Нерон Кесарь, или император Нерон, и подсчитал сумму цифровых значений букв, входящих в эти слова. Получилось следующее: буква н (нун) = 50; р (реш) = 200; в (вов) вместо о = 6; еще одно н (нун) = 50; к (куф) = 100; с (самех) = 60; наконец еще одно р (реш) = 200. В итоге получается сумма 666.
Энгельс сопоставляет с этим цифровым решением еще некоторые данные, которые позволяют проверить его правильность.
Один из церковных писателей II века н. э. — Ириней Лионский оставил свидетельства того, что он знал такие варианты Апокалипсиса Иоанна, в которых звериное число выражено в цифре не 666, а — 616. До нашего времени эти варианты не дошли, но, поскольку они были, значит расшифровка звериного числа должна подходить и для 666 и для 616. И оказывается, что приводимое Энгельсом решение подходит для обоих вариантов. В некоторых еврейских рукописях того времени имя Нерон писалось на латинский манер, без второго H — Nero. Если отбросить второе н (нун) в слове «Нерон», то получится не 666, а 616. Очевидно, варианты звериного числа соответствовали вариантам имени Нерона. Это совпадение уже дает гипотезе достаточно прочное основание.
Но Энгельс не удовлетворяется этим и продолжает приводить новые доказательства. В Апокалипсисе говорится о том, что из моря поднялся зверь с семью головами и что «одна из голов его как бы смертельно была ранена, но эта смертельная рана исцелела». В писаниях упомянутого выше Иринея прямо сказано, что раненая и исцелившаяся потом голова означает императора Нерона. Энгельс говорит по этому поводу, что Ириней во II веке еще знал значение этого символа, но потом оно было забыто. Почему же можно было считать Нерона смертельно раненной, но исцелившейся головой? Об этом рассказывает, историк Тацит: после самоубийства Нерона распространился слух, будто он только ранен, но выздоравливает и скоро появится опять в своих прежних владениях.
Наконец, Энгельс обращает внимание на такой текст Апокалипсиса: «Зверь... был, и нет его... Семь голов суть семь гор, на которых сидит жена, и семь царей, из которых пять пали, один есть, а другой еще не пришел, и, когда придет, надолго ему быть. И зверь, который был и которого нет, есть восьмой, и из числа семи... Жена же, которую ты видел, есть великий город, царствующий над земными царями». Великий город есть, конечно, не что иное, как Рим. Что же касается царей, то ясно сказано, что пять из них пали, теперь царствует шестой, после шестого будет недолго царствовать седьмой, после которого вернется один из павших пяти и стане восьмым царем. Павший, но затем возвращающийся царь — это, очевидно, «раненый, но исцелившийся», т. е. тот же Нерон. А кто остальные цари?
Первым императором считается Август, за ним идут Тиберий, Калигула, Клавдий, Нерон. Это — пять «павших». После Нерона царствовал Гальба — «один, который существует». Иначе говоря, Апокалипсис был написан в царствование императора Гальбы, продолжавшееся очень недолго — с 9 июня 68 г. до 15 января 69 г. н. э. Автор Апокалипсиса предвидит еще седьмого царя, который продержится на троне недолго и уступит место восьмому (из прежних пяти). Это представляет известную трудность для объяснения. Известно, что в царствование Гальбы вспыхнуло восстание легионов, закончившееся низложением и убийством императора и восшествием на престол Отона, который, однако, продержался на троне только три месяца. Таким образом, Отон должен считаться седьмым царем, за которым, по мысли автора Апокалипсиса, явится «восьмой из павших пяти». Если Апокалипсис был написан в правление Гальбы, то, значит, автор мог предвидеть, что Гальба скоро будет свергнут и его место займет другой, которому тоже недолго придется царствовать.
Энгельс так и считал, что «откровение было написано при Гальбе, вероятно, в конце его правления или же, самое позднее, во время трехмесячного (до 15 апреля 69 года) правления Отона, «седьмого»» (К. Маркс и Ф. Энгельс, О религии, Госполитиздат, 1955).
Кого же имел в виду автор Апокалипсиса, говоря о грядущем «восьмом»? Энгельс утверждает, что автор Апокалипсиса ждал вторичного воцарения не кого иного, как Нерона, который, как он считал, не убит, а был ранен, выздоровел и скоро должен появиться на политической арене. Как раз в это время появился лже-Нерон, обосновавшийся на острове Китносе в Эгейском море и пытавшийся развернуть борьбу за власть.
Значит, Апокалипсис был написан в конце 68 — начале 69 г. н. э. Анализируя его содержание, Энгельс показывает, что он явился самой ранней из новозаветных книг, самым первым произведением христианской религии. В «Откровении Иоанна Богослова» сильнее, чем во всех других книгах Нового Завета, чувствуется связь изначального христианства с иудейской религией. Христианство первоначально появилось как движение внутри иудаизма и только постепенно под влиянием обстоятельств отпочковалось от иудаизма, превратившись, сначала в иудаистскую секту, а затем и в самостоятельную религию.
В Апокалипсисе, как показал Энгельс, мы видим самое начало этого процесса. Здесь еще «нет ни догматики, ни этики позднейшего христианства» (Там же, стр. 252). Автор Апокалипсиса считает как себя, так и своих единомышленников иудеями; имени христиан еще не существует. В книге не фигурируют специфически христианские таинства — крещения, причащения. Нет еще основных элементов христианского религиозного учения (догматики). Нет и следа святой троицы, наоборот, старый единый и неделимый Иегова позднего иудейства, развившийся из иудейского национального божества во всеединого владыку неба и земли, который стремится к господству над всеми народами, сулит милость обращенным и безжалостно сокрушает непокорных... Поэтому на страшном суде восседает сам этот бог, а не Христос, как изображают позднейшие евангелия и послания апостолов.
Не фигурирует в Апокалипсисе и догмат о первородном грехе, за который, по учению позднейших книг Нового Завета, Христос должен был заплатить своей кровью и жизнью. Звучит только один догмат: верующие спасены жертвой Христа. Но, как и почему — нельзя понять. Здесь нет ничего, кроме старой еврейской и языческой идеи о том, что бога или богов следует умилостивлять жертвами.
Как все начиналось
Теперь, нужно упомянуть еще одно древнее еврейское движение, которое прямо вело к христианству, а именно - движение Иоанна Крестителя. Он воспламенил народное движение в 20-30-х годах нашей эры. Его самые внимательные почитатели вышли из рядов презираемой люмпен-пролетарской массы. Он проповедовал, что восстановление Израильского царства и день расплаты для отступников древнего Закона Моисея близки.
«Кайтесь, Небесное Царствие близко», - было сутью его проповеди.
«Царство Небесное» – это синоним Царства бога Иеговы. Но, поскольку у евреев имя их национального бога было табуировано, то они вместо его имени произносили слово - «Небеса». Царство Божие, это был возвышенный эпитет Израильского царства, история которого, в то время уже была окутана религиозными мифами и легендами. Это то же самое, что «Святая Русь» для современных русских православных монархистов.
Рассмотрим отрывок из Евангелия от Матфея, не забывая при этом, что автор этой книги приписавший ее авторство одному из ближайших соратников и учеников Иисуса – апостолу Матфею, как и прочие авторы - евангелисты описал не фактическую историю, но добавили мифологические элементы в изначальный рассказ об историческом Иисусе или Йешуа как звучит его имя на аутентичном языке израильского народа.
Итак, в те дни в Иудейской пустыне появляется проповедник Иоанн Креститель.
Он возвещает: «Покайтесь! Ведь Царство Небес (восстановление Израильского правоверного и суверенного Царства) уже близко»!
Этот самый Иоанн, если верить автору евангелия, подобно древним пророкам, носил одежду из верблюжьей шкуры и подпоясывался кожаным поясом, и питался тем, что только и можно было добыть в палестинской пустыне - саранчой и диким медом.
К нему приходили жители Иерусалима, а также всей Иудеи и окрестностей Иорда́на.
Многие с помощью этого ритуального омовения, которое как считалось в Израиле, смывает ритуальную нечистоту тела, надеялись смыть с себя «осквернение» языческого подданства и невольного нарушения древнего Закона предков и таким способом заслужить лояльность нового «помазанника божия», который провозгласив национальную независимость Израиля, неминуемо, начнет репрессии против всех вероотступников и коллаборационистов. Однако Креститель требовал перед омовением подлинного изменения образа жизни и сознательной преданности делу возрождения теократического государства.
Тех, кто признавались в грехах, восстанавливали свое отношение с богом и давали чистосердечное обещание служить делу восстановления его «святого Израильского царства», он омывал в реке Иордане. Увидев же, что приходят к нему для очищения фарисеи и саддукеи, он сказал им: «Змеиное отродье! Кто внушил вам мысль, что вы избежите грядущего возмездия? Покажите на деле, чего стоит ваше раскаяние! Только не вздумайте говорить в душе: „Наш отец — Авраам!“ Говорю вам, Бог из этих камней может сделать детей Аврааму. Уже лежит наготове топор у ствола деревьев: дерево, которое не приносит хороших плодов, срубают и бросают в огонь. Я крещу вас всего лишь водой в знак раскаяния, но Тот, кто идет за мной, сильнее меня, я недостоин даже сандалии Его нести. Он будет крестить вас Духом Святым и огнем. У Него в руках лопата, Он провеет зерно на току: пшеницу соберет в закрома, а мякину сожжет в огне неугасимом».
Здесь, видно, что Иоанн обличает представителей этих еврейских партий, в сознательном оппортунизме, приспособленчестве к оккупационному режиму, равносильному национальному предательству и в отличие от простонародья, как сознательные предатели родины достойные и сурового наказания со стороны возродившейся национальной власти. Соответственно и раскаяние их должно было быть сугубым и чистосердечным, в противном случае, им нечего рассчитывать на снисхождение грядущего Машиаха.
И, вот, наступает самое интересное: на Иордане появляется Иисус из Галилеи, пришедший к Иоанну для очищения. Иоанн сначала этому якобы противился, говоря: «Это я нуждаюсь в том, чтобы Ты меня крестил, а Ты пришел ко мне»! Это по всей видимости мифологическая вставка, иначе как объяснить, что Иоанн, впоследствии оказавшись в заточении, посылал к Иисусу эмиссаров, чтобы убедиться что оно действительно законный претендент на престол.
Но, согласно благочестивой легенде вошедшей в Евангелие, Иисус все же смог уговорить Иоанна исполнить над ним обряд: «Пусть теперь будет так, — говорит он Крестителю — Этим мы исполним то, чего хочет от нас Бог». И уж только тогда Иоанн согласился.
Можно себе представить священный трепет толпы, слушавшей огненные слова Крестителя. Раскаиваясь в своих грехах и погружая свою оскверненную отсупничеством плоть в очистительные воды реки, люди ожидали дарования Святого Духа, который теперь очистит душу от скверны злодеяний. Разве не могли некоторые из присутствовавших в тот момент, когда действовал Божий Дух, пережить необычный экстатический опыт? И, когда крестился весь народ, крестился Иисус… Небо разверзлось и Святой Дух якобы спустился на него как голубь, и с неба был голос: «Вот слуга Мой — Я с ним, избранник Мой — тот, кто угоден Мне. Я ниспослал на него Мой дух, чтобы он явил народам суд справедливый» (Ис 42:1). Именно эти слова пророка Исаии хорошо подходили к ситуации и вероятнее всего именно они и стояли в первых христианских евангелиях, над которыми еще не поработала церковная цензура последующих веков.
Если для Иисуса, находящемся в экстатическом состоянии прозвучали слова пророка, то Он должен был их понять в том смысле, что он призван в качестве Его избранника. Наименования «сын», «слуга», «избранник» не являются исключительно царскими титулами — два последних из них могут также указывать на призвание пророка. Но сейчас эти титулы помогают Иисусу осознать, что он избран, призван и посвящен на царское и пророческое служение.
Итак, исторический Иисус Христос был бунтарём против владычества Рима страстно желавший, как и многие его соплеменники, национального освобождения своего народа. При этом, он не был каким-то утопическим волюнтаристом. Революционная ситуация в Римской империи складывалась объективно. Как всякий способ производства, основанный на классовых противоположностях, античное рабское хозяйство само рыло себе могилу. В той форме, которую оно приняло в конце концов в Римской империи, оно было основано на войне. Только непрерывные победоносные войны, непрерывное покорение новых народов, непрерывное расширение границ империи могли доставлять массами дешевую рабскую силу, в которой оно нуждалось.
Именно при Тиберии, в эпоху, к которой относят жизнь Иисуса, римская наступательная политика останавливается в своем развитии. Римская империя начинает больше обороняться от врагов, теснящих ее со всех сторон. Этот натиск усиливается с тех пор и потому еще, что в римских войсках увеличивается и контингент иностранцев, в особенности германцев. Вместо того чтобы, как в старое время, охотиться на варваров, властители Рима должны теперь отступать перед ними или покупать у них мир. Так что, народное восстание против слабеющего Рима и его прислужников из числа иудейской знати, казалось вполне осуществимой задачей.
Программа Иисуса
Согласно легенде, передаваемой первыми христианами из поколения к поколению, позже записанную неизвестным автором под псевдонимом апостола Матфея, Иисус увлек за собой толпы народа в горы. Там Он изложил свою религиозно-политическую программу начиная с хорошей новости:
«Счастье вам - нищие, ибо ваше грядущее Царство Божие (возрожденное Израильское царство).
Счастье вам - голодающие сегодня, ибо скоро вы будете насыщены.
Счастье вам - плачущие сегодня, ибо скоро вы посмеётесь.
Счастье вам - когда возненавидят вас люди, когда отлучат вас от синагоги, и оклевещут, и подвергнут имя ваше бесчестию из-за Сына Человеческого (Иисуса); радуйтесь и ликуйте, ибо ждет вас великая награда! Так же преследовали и пророков, живших до вас!»
Царство Небесное Иисуса это не фантастический рай церковников, чтобы попасть в него, не было никакой необходимости умирать. Слушатели Иисуса понимали, что речь идет о земном царстве, в котором правоверные иудеи будут радоваться жизни. Понимание этого мы находим еще в евангелиях, несмотря на то, что впоследствии церковь подменила понятие Царство Небесное как вечное бессмертие после «конца света» вместо его изначального, утилитарного политического смысла.
Иисус обещает:
«Истинно говорю вам, что вы, последовавшие за Мною, — когда сядет Сын Человеческий на престоле славы своей, сядете и вы на двенадцати престолах судить двенадцать колен Израилевых. И всякий, кто оставит домы, или братьев, или сестер, или отца, или мать, или жену, или детей, или земли, ради имени Моего, получит во сто крат и наследует жизнь вечную»
Таким образом, все, кто отказывается от семьи и жертвует свое имущество ради великой цели национального возрождения, будут в избытке награждены в восстановленном израильском царстве земными удовольствиями. Эти удовольствия представлялись как наслаждения хорошим столом. Тем же, кто за ним не последует, Иисус грозит жестокими репрессиями.
«Там будет плач и скрежет зубов, когда увидите Авраама, Исаака и Иакова и всех пророков в Царствии Божием, а себя изгоняемыми вон. И придут от востока и запада и севера и юга, и возлягут в Царствии Божием».
Да, возрождение царства Израилева, будет сопровождаться фантастическими событиями типа воскресения праотцов и пророков, но все же это вполне земное общество. Там не только едят, но и пьют. Потом, во время тайного пасхального ужина Иисус скажет: «Говорю вам, что отныне не буду пить от плода сего виноградного до того дня, когда буду пить с вами новое вино в Царстве Отца Моего». Но, это будет немного позже.
А пока, находясь в горах с первыми последователями, он мотивирует их на борьбу, повышая им самооценку:
«Вы — соль земли, но если соль становится безвкусной, то, как она снова станет солёной? Не пригодна она более ни к чему, разве только выбросить её, чтобы её затоптали ногами.
Вы — свет мира. Нельзя скрыть город, построенный на вершине холма; никто не прячет зажжённый светильник под перевёрнутый кверху дном сосуд. Напротив, светильник ставят на подставку, и он даёт свет всем в доме. Пусть же свет ваш сияет перед людьми, чтобы видны были ваши добрые деяния и чтобы люди прославляли вашего Небесного Отца».
Иисус призывает последовавших за ним людей, стать в авангарде борьбы и нести с честью возложенное на них высокое звание национальной элиты. Далее, он обещает вернуть древний Закон Моисея в качестве государственной конституции восстановленного израильского государства:
«Не думайте, что Я пришёл с тем, чтобы уничтожить закон или писания пророков. Я пришёл не для того, чтобы их уничтожить, а чтобы исполнить их учения.
Истинно говорю, что до тех пор, пока существуют небо и земля, ни одна даже самая малая буква не исчезнет из закона, пока не исполнится всё.
И потому тот, кто нарушит пусть даже и самую малую из заповедей и станет учить других поступать так же, будет считаться самым малым в Царстве Небесном (восстановленном теократическом государстве). Тот же, кто исполняет заповеди и учит тому же других, будет считаться великим в новом Святом Царстве».
Соответственно и борцы за новое национальное теократическое царство должны показывать всему народу пример нравственного и богобоязненного поведения:
«Ибо говорю вам, что если не превзойдёте вы законников и фарисеев, исполняя то, чего требует Бог, то не войдёте в Царство Небесное (не станете гражданами восстановленного израильского царства)!»
Далее, он реформирует старое законодательство, внося в него ответственность не только за совершение тяжких преступлений, но и за преступления против чести и достоинства граждан и за не слишком высокое моральное поведение:
«Слышали вы, что сказано было нашим предкам: "Не убивайте, а тот, кто совершит убийство, ответит за это перед судом". А Я говорю вам, что всякому, кто разгневается на ближнего своего, придётся ответить перед судом. И тому, кто оскорбит другого, придётся держать ответ в верховном суде. И тому, кто скажет другому "Дурак!", придётся ответить за это в долине Еннома».
Долина «Хенном» или «Бен Хенном» — долина сыновей Хеномовых, которая находилась к югу от Иерусалима, возле Солнечных ворот, где поначалу израильтяне занимались идолопоклонством, а позже ставшей местом свалки нечистот, стала в иудаизме символом Судного дня, а в христианстве синонимом ада. Возможно, Иисус имел в виду не муки ада, как современные нам церковники, а более реальную перспективу для преступников, которые подвергнутся репрессиям в будущем национальном государстве евреев. Может быть, пригрозить «долиной Еннома» в то время значило примерно то же, что сейчас обещание показать «Магадан». Впрочем, поскольку в доктрине Иисуса, политика и религия были двумя сторонами одной и той же медали, то не исключено, что и своим врагам он угрожал загробными мучениями.
Поэтому Иисус не обходит вниманием и принципы религиозного поклонения.
«И если, неся дары к алтарю, ты вспомнишь, что кто-то имеет что-либо против тебя, то оставь свои дары перед алтарём. Сначала пойди и примирись с этим человеком, а тогда вернись обратно и возложи дары».
Поскольку закон в будущем израильском государстве будет крайне суров, Иисус советует своим последователям, в будущем проявлять благоразумие и не доводить дело до суда:
«С тем, кто ведёт тебя в суд, примирись как можно скорее, пока ещё вы на пути в суд. Иначе враг твой передаст тебя в руки судьи, судья же передаст тебя стражнику, и тебя бросят в тюрьму. Истинно говорю: не выйдешь оттуда, пока не выплатишь весь свой долг до последней копейки».
И снова, поднимается вопрос высокой морали новых граждан, обновленной страны:
«Слышали вы, что сказано: "Не прелюбодействуй". Я же говорю вам, что всякий, кто посмотрит на женщину с вожделением, уже совершил прелюбодеяние в сердце своём. И потому, если твой правый глаз побуждает тебя к греху, вырви его и выбрось, ибо лучше тебе лишиться одной части тела, чем всему телу быть в долине Еннома. И если правая рука твоя побуждает тебя к греху, отруби её и выбрось, ибо лучше тебе лишиться одной части тела, чем всему телу оказаться в долине Еннома ".
Сказано: "Всякий, кто разводится с женой своей, должен дать ей письменное уведомление о разводе". Но Я говорю вам, что каждый, кто разводится с женой своей не по причине её прелюбодеяния, толкает её на грех прелюбодеяния. Тот же, кто женится на разведённой, также повинен в прелюбодеянии.
Слышали вы также, что предкам нашим сказано было: "Не нарушай клятвы своей, соблюдай клятву, данную Господу".
Я же скажу вам: не клянитесь вовсе. Не клянитесь небом, ибо оно-престол Божий. И не клянитесь землёй, потому что она принадлежит Богу. И Иерусалимом не клянитесь, ибо он - город великого царя. И головой своей не клянитесь, ибо ни один волос не можете вы сделать ни чёрным, ни белым. Если хотите сказать "да", то и скажите просто "да", а если хотите сказать "нет", то и скажите просто "нет". Всё остальное — преступные умыслы».
Предлагая такую суровую уголовную ответственность, даже за малые провинности, Иисус пытается компенсировать строгость предполагаемого закона, человечным и бескорыстным отношением граждан новой страны друг ко другу:
«Слышали вы, что сказано: "Око за око, зуб за зуб". Я же говорю вам: не мстите дурному человеку. Напротив, если кто ударит тебя по правой щеке, подставь ему и другую щёку.
И если кто захочет судиться с тобой и отнять у тебя нижнюю рубашку, отдай ему и плащ свой. А если кто заставит тебя пройти с ним версту, пройди с ним две версты. И если кто попросит у тебя что-нибудь, то дай ему. Не отказывай тому, кто просит в долг.
Вы слышали слова: "Люби ближнего своего, но ненавидь врага своего". Я же говорю вам: любите врагов своих и молитесь за тех, кто преследует вас, и тогда будете детьми Отца Небесного. Он повелевает солнцу сиять над злыми и добрыми людьми. Он посылает дождь на праведных и неправедных. Ибо если любите вы только тех, кто вас любит, то разве заслуживаете вы награду? Даже сборщики налогов (работающие на оккупационный режим) поступают так же. И если вы привечаете только своих братьев, то разве поступаете иначе, чем все остальные? Разве язычники (римские граждане) не поступают так же? Итак, будьте совершенны, как совершенен Отец ваш Небесный».
Выход на историческую сцену
Среди последователей Иисуса были двенадцать человек, избранных для особой миссии. Их называли апостолами – посланниками, и им было поручено идти вглубь территории Палестины, к двенадцати коленам, чтобы возвещать о скором восстановлении Израильского царства. 12 колен Израилевых – это родовые группы или племена (на ивр. шевет), на которые разделен еврейский народ. 12 колен, согласно библейским легендам, произошли от 12 сыновей Иакова, третьего праотца, сына Ицхака и внука Авраама. У каждой такой ветви был свой надел в земле обетованной. Вероятно, по замыслу Иисуса, эти племенные союзы должны были принять его в качестве законного наследника престола и поддержать его в грядущем походе на Иерусалим.
Эти двенадцать необыкновенных людей были особенно преданы Иисусу. Вместе они составляли единую силу – коллектив, который понимал значение послания, переданного для всего Израиля. Апостолы выступали вместе с Иисусом на публике, и слушатели восторгались необыкновенной силой их убеждения. Иисус понимал, что чтобы донести его программу в самые отдаленные уголки палестинской земли, нужно отправить их каждого по отдельности, исполняя колена Израиля возрождающей надеждой.
Перед отправкой апостолов в путь, Иисус созвал их и дал им полномочия – быть учителями, сеять семена национально-освободительной пропаганды и внедрять в сознание евреев веру божественное призвание Иисуса на царство. Перед отправлением, апостолы собрались вместе, Иисус благословил их и возложил на них руки, передавая им силу и власть от небесного отца. Тихая молитва сопровождала это торжественное мгновение, и сердца апостолов наполнились чувством ответственности и неимоверным смирением перед таким высоким призванием.
Так началось путешествие двенадцати апостолов, взывающих ко всему Израилю, чтобы тот поднимался на борьбу против римских захватчиков, во имя древнего договора который бог заключил некогда с их предками. Поэтапно двенадцать апостолов прошли через города и деревни, от севера до юга, от запада до востока страны. Их стопы были истерты в кровь, но их души освещались радостью и смыслом. Они несли в себе образ жизни Иисуса Мессии, делились своей верой в скорое возрождение святого израильского царства, со всеми кого находили на своем пути.
И, наконец, когда апостолы вернулись к Иисусу, Иисус порадовался их достижениям и сказал им: «Ваш труд не был напрасным, ибо вы привнесли в сердца людей ту силу, которую Отец и Сын дали вам».
Иисус, спустившись с гор, направился в глубины пустыни Негев. В этом безжизненном уединении, он ждал последователей из всех колен Израиля, которые откликнулись на призыв апостолов, и которых он надеялся организовать и возглавить поход на Иерусалим. Апостолы заверяли потенциальных сторонников, что последование Иисусу принесет им свет и мир, и что это движение станет залогом независимости от «безбожного» Рима.
Эти воззвания и призывы ревностно вести пропаганду, смело и гордо провозглашать себя приверженцами грядущего царство Свободы перед лицом противников не остались без ответа. Из всех уголков Палестины прибыли добровольцы, сбежавшие от повседневной суеты и тягот. Поверив в Иисуса как подлинного помазанника божия, они собрались в одном месте - на границе этой безжизненной пустыни, откуда новое освободительное движение должно было распространяться по все стране. Так, в пустыне собрались сторонники будущего царя, решившие побороться за справедливость и независимость от оккупантов. Сила и объединение этих добровольцев стала вехой в их путешествии к Иерусалиму, где их ожидало серьезное испытание.
Бунт Иисуса
Прибывши в сопровождении своих многочисленных последователей в Иерусалим на праздник Пасхи, Иисус изгоняет из храма торгашей, что было невозможно без поддержки народной толпы, возбужденной его речами. Вскоре после этого на тайном ужине на конспиративной квартире, непосредственно перед катастрофой, Иисус говорит ученикам:
«Но теперь, кто имеет мешок, тот возьми его, также и суму; а у кого нет, продай одежду свою и купи меч; ибо сказываю вам, что должно исполниться на Мне и сему написанному: и к злодеям причтен. Ибо то, что о Мне, приходит к концу. Они сказали: Господи! вот, здесь два меча. Он сказал им: довольно» (Лк. 22:36–38).
Иисус призывает к оружию, потому что наступило время решительных действий. Христианская легенда первоначально сообщала о задуманном перевороте, момент для которого казался подходящим после того, как удалось изгнание торгашей из храма. При позднейшей обработке церковники не решились совершенно устранить этот рассказ, слишком крепко связанный с общим изложением. Поэтому его исказили, и применение насилия изобразили в виде действия, которое апостолы пытаются совершить якобы против воли Иисуса.
Вскоре после этого происходит на горе Елеонской столкновение с вооруженными представителями власти. Иисуса, по преданию, арестуют.
«Бывшие же с Ним, видя, к чему идет дело, сказали Ему: Господи! не ударить ли нам мечом? И один из них ударил раба первосвященникова, и отсек ему правое ухо» (Лк. 22:49–50).
Но Иисус, по версии церковников, якобы противится всякому кровопролитию, добровольно дает себя заковать и идет на казнь, а его товарищей никто не трогает.
В таком изложении эта история кажется весьма странной, полной противоречий, и, по-видимому, первоначально она рассказывалась совершенно иначе.
Будет, быть может, не лишним проследить, как произошло столкновение на Елеонской горе. Это был самый подходящий пункт для нападения на Иерусалим.
Вспомним, например, рассказ Иосифа Флавия о бунте, поднятом одним египетским евреем, во времена прокуратора Феликса (52 до 60 г. после Р. X.). С 30 тысячами людей пришел он из пустыни на Елеонскую гору, чтобы напасть на город Иерусалим, прогнать римский гарнизон и захватить власть. Феликс дал сражение египтянину и разбил его соратников. Самому египтянину удалось бежать.
Даже, если этот «египетский еврей» и не был прототипом Иисуса то, все равно бунтарская попытка самого Иисуса была бы вполне в порядке вещей. Если мы будем рассматривать его затею именно в таком виде, тогда становится понятным предательство Иуды, которое связано с приведенным выше рассказом.
По дошедшей до нас версии, Иуда предал Иисуса поцелуем, указав тем самым стражникам, кого они должны забрать. Но это был совершенно нелепый поступок. Согласно евангелиям, Иисуса хорошо знали в Иерусалиме. Он изо дня в день произносил публичные проповеди, и массы встречали его с восторгом. И вдруг оказывается, что он совершенно неизвестен и требуется указание Иуды, чтобы найти его в кругу приверженцев. Это все равно, как если бы московский Центр «Э» нанял шпиона для того, чтобы он указал человека, именуемого Сергеем Удальцовым.
Совсем иное дело, если речь идет о задуманном заговоре. Тут было, что выдавать, тут имелась тайна, которую стоило купить. Когда из рассказа понадобилось устранить политический заговор, то сообщение о предательстве Иуды оказалось ни к чему. Но так как, очевидно, предательство было слишком хорошо известно в кругу заговорщиков, а негодование против предателя было слишком велико, то евангелист не мог совершенно умолчать об этом событии и ему пришлось сконструировать в своей фантазии новое предательство, что, однако, было сделано не особенно удачно.
Так же неудачно, как нынешняя версия о предательстве Иуды, придуман и рассказ об аресте Иисуса. Арестуют именно его, который проповедует мирный образ действий. И совершенно не трогают апостолов, обнаживших мечи и пустивших их в действие. Петр, который отсек ухо Малху, последовал даже за служителями, спокойно уселся на дворе у первосвященника и вступил с ними в разговор. Представим себе, что в Москве кто-нибудь оказывает насильственное сопротивление аресту его товарища, стреляет при этом из травмата, ранит полицейского, а затем любезно сопровождает ментов в отделение, чтобы погреться там и выпить с ними по бутылочке пива.
Трудно представить себе более нелепую выдумку. Но именно это показывает, что «евангелистам» требовалось что-то скрыть, затушевать, во что бы то ни стало. Из действия, вполне естественного и понятного, из стычки, которая, вследствие предательства Иуды, закончилась поражением и арестом вождя, получилось совершенно непонятное, бессмысленное происшествие, которое происходит только для того, чтобы «сбылись писания».
Казнь Иисуса, вполне понятная, если он был бунтовщиком, оказывается совершенно непонятным актом бессмысленной злобы, которая торжествует, несмотря на сопротивление римского наместника, желающего оправдать Иисуса. Это нагромождение нелепостей становится понятным только в том случае, если принять во внимание потребность, возникшую при позднейшей переработке, — затушевать действительный ход событий.
Даже мирные, враждебно относившиеся ко всякой борьбе ессеи были тогда захвачены всеобщим патриотическим подъемом. Мы встречаем ессеев среди иудейских полководцев в последних великих войнах с римлянами; так, например, Иосиф Флавий сообщает о начале войны:
«Иудеи избрали трех могучих полководцев, которые не только отличались силой и храбростью, но также были наделены разумом и мудростью. То были Нигр из Пиреи, Силас из Вавилона и ессей Иоанн».
Таким образом, предположение, что казнь Иисуса вызвана предпринятым им восстанием, вполне соответствует особенностям места и эпохи. Начиная с того времени, к которому относят смерть Иисуса, и до разрушения Иерусалима беспорядки там не прекращались. Уличные сражения были совершенно обычным явлением, точно так же как казнь отдельных повстанцев. Такое уличное столкновение маленькой группы пролетариев и последовавшее затем распятие их вожака, который был родом из вечно бунтовавшей Галилеи, могло произвести весьма глубокое впечатление на уцелевших соучастников, а летопись Флавия могла и не отметить такого обыденного происшествия.
При бунтарском возбуждении, которое охватило в ту эпоху все иудейство, секта, предпринявшая эту попытку восстания, конечно, постаралась использовать ее в агитационных целях, благодаря чему рассказ о ней сохранился в устном предании, причем личность героя была приукрашена неизбежными в таких случаях преувеличениями.
Но положение изменилось, когда был разрушен Иерусалим. С еврейской общиной был уничтожен последний остаток демократической оппозиции, еще сохранившейся в Римской империи. В то же время прекратились гражданские войны и у самих римлян.
Поражение Иисуса
С этого времени начинается золотая эра империи: всеобщий внутренний мир, продолжавшийся более ста лет; от Веспасиана до Коммода. Если в течение предшествовавших двух столетий нормальным состоянием были волнения, то в этом столетии таким состоянием являлось спокойствие. Политические перевороты, считавшиеся прежде вполне естественными, стали чем-то необычным, подчинение императорской власти, пассивная покорность уже не только диктовались соображениями благоразумия для трусов, но и все более внедрялись в качестве нравственного обязательства.
Это должно было оказать влияние и на христианскую общину. Мессия - революционер, соответствовавший иудейскому мышлению, теперь для нее не годился. Но так как христиане привыкли почитать в Иисусе воплощение всех добродетелей, то они не отказались от личности Иисуса-бунтаря, не противопоставили ему другого идеального образа, другой личности, более отвечающей новым условиям, но взяли и постепенно устранили из его образа все бунтарские черты и превратили Иисуса - мятежника, в философа - страдальца, который был убит не за восстание, а только по причине его бесконечной доброты и святости и вследствие низости коварных завистников.
Этот «фотошоп» сделан так неудачно, что еще можно открыть следы первоначальных красок и по ним составить себе представление обо всей картине. Именно то обстоятельство, что эти следы не гармонируют с позднейшей редакцией, дает уверенность, что они являются подлинными и относятся к первоначальному рассказу.
Иисус потерпел политическую неудачу. Но, организация, созданная им, пережила века и даже тысячелетия. Мессианско-освободительное движение Иисуса, изначально было враждебно к авторитету религиозных вождей и к Римскому государству. Оно удовлетворяло революционные желания низших классов, враждебных правящему классу.
Христианство, поднявшееся через три столетия до уровня официальной религии Римской империи, имело совершенно иную социальную функцию. Оно намеревалось в одно и то же время быть религией лидеров и ведомых ими людей, правителей и управляемых. Христианство осуществило функцию, которую вовсе не удалось осуществить императору и культу Митры, а именно интеграцию масс в абсолютистской системе Римской империи.
Революционная ситуация, доминировавшая до второго столетия, исчезла. Последовала экономическая регрессия; наступила эпоха средних веков. Экономическая ситуация вела к системе социальных связей и зависимостей, достигших политически своей вершины в Римско-Византийском абсолютизме. Новое христианство появилось под патронажем правящего класса. Новый догмат об Иисусе был создан и сформулирован этой правящей группой и ее интеллектуальными представителями.
Историческая роль Иисуса
Итак, мы видим, что христианство того времени как небо от земли отличалось от позднейшей, зафиксированной в догматах мировой религии Никейского собора. В нем нет ни догматики, ни этики позднейшего христианства; но зато есть ощущение того, что ведется борьба против всего мира и что эта борьба увенчается победой. В мировоззрении исторического Иисуса видны радость борьбы и уверенность в победе, полностью утраченные современными христианами и существующие в наше время лишь у коммунистов.
Борьба с всесильным миром эксплуатации одинаково присущи как первым христианам, так и современным коммунистам. Оба великих движения созданы не вождями и пророками, — хотя у обоих имеется достаточно пророков, а самим запросом трудящихся масс на социальную справедливость. Оба великих движения — это массовые трудовые движения. А массовые движения на первых порах неизбежно сумбурны, в силу того, что всякое мышление масс вначале противоречиво, неясно, бессвязно. Эта сумбурность проявляется в образовании многочисленных сект, борющихся друг с другом. Так было во времена первоначального христианства, так это происходит в современном коммунистическом движении, которое, по историческим меркам еще очень молодо.
Первые христиане состояли в основном из «страждущих и обездоленных», принадлежавших к низшим слоям народа, как и положено революционному элементу. При тогдашнем положении вещей выход из царства угнетения и страданий мог быть найден лишь в области религии. Этот выход вовсе не открывается только после смерти. Мы увидим, что царство божие, столица которого — новый Иерусалим, завоевывается лишь после ожесточенной борьбы с силами зла.
Христианство возникло как движение угнетенных: оно изначально выступало как религия рабов и вольноотпущенников, бедняков и бесправных, покоренных Римом народов. И христианство, и коммунизм проповедуют грядущее избавление от рабства и нищеты. Но, если современное христианство ищет этого избавления в посмертной жизни на небе, коммунизм же — в этом мире, в переустройстве общества. И христианство, и коммунизм подвергались преследованиям и гонениям, их последователей травили, к ним применяли репрессивные законы. И вопреки всем преследованиям, а часто даже непосредственно благодаря им, христианство и коммунизм победоносно, неудержимо прокладывали себе путь вперед.
Через триста лет после своего возникновения христианство стало признанной государственной религией римской мировой империи, а коммунизм за каких-нибудь шестьдесят лет завоевал себе положение, которое дало ему возможность одержать победу, на одной шестой части суши.
Сто лет назад русская революция потрясла капиталистический мировой порядок до основания. Впервые русские рабочие во главе с Лениным и большевистской партией взяли власть в свои руки. Правящие классы Америки и ЕС, равно как и их подручные на постсоветском пространстве – либералы и неонацисты, до сих пор не могут нам этого простить.
Однако, несмотря на все попытки оклеветать Октябрьскую революцию и ее достижения, правящий класс не может скрыть того факта, что капитализм сегодня находится в глубоком кризисе. Относительная стабильность прошлого ушла в небытие, в разных частях мира вспыхивают кровопролитные войны. Бедность растет повсюду, а концентрация богатства в руках немногих никогда не была такой высокой. Земля снова беременна революцией, и старая социально-экономическая система находится в состоянии дряхлости и близка к своей естественной смерти.
Поэтому, коммунизм пробьет себе дорогу. Он пробьет себе дорогу благодаря людям, ибо люди сами творят свою собственную историю. И никакие репрессии, никакая религиозная, буржуазно-охранительская пропаганда не в силах остановить ход исторического развития.
Борьба продолжается!
Великий проповедник, вдохновитель угнетенных масс и лидер обездоленных, Иисус оставил неизгладимый след в истории человечества. Более двух тысяч лет назад, он пришел на историческую сцену не только для того, чтобы читать людям нотации о божественной любви и прощении, но и чтобы вести практическую борьбу за лучший мир.
Иисус был не просто проповедником. Он был революционером, который призывал бороться с несправедливостью и классовыми перегородками в обществе. Он открыто выступал против элитарности и призывал всех людей к равенству и взаимопомощи. Своим личным примером, Иисус показал, что он готов сражаться за свои принципы. Он осудил жадность, коррупцию и эксплуатацию, поставив эти проблемы в центр своего учения. Он решительно отверг идею о том, что богатство равносильно счастью и призвал к социальной справедливости.
Он выражал чаяния простых людей (ам-гаарец) униженных правящим классом. Он встречался с обездоленными, больными и грешниками, давая им уверенность в том, что они не одиноки и что они тоже имеют право на счастье и справедливость. Таким образом, реконструкция исторического облика Иисуса, как революционера, является важным этапом в борьбе за истину и за лучшее будущее, где каждый человек имеет право на справедливость и равные возможности.
Сегодня по всему миру миллионы рабочих и студентов выступают вместе в борьбе с капиталистической нечистью. Оглянитесь, в любой стране мира, за спиной рабочего человека стоит паразит, который отбирает у него большую часть производимого им продукта! Этот паразит–капиталист, объективно, не нужен в современном производстве. Напротив, жадность этих демонических собственников лишь препятствует дальнейшему развитию производительных сил в мировом масштабе. Тормозит технический прогресс и развитие науки.
Развитие производительных сил в общемировом масштабе давно достигло уровня, позволяющего накормить, одеть, дать жилье и разумно необходимый уровень материальных благ каждому жителю нашей планеты. Однако вместо этого миллионы людей умирают от голода, заведомо излечимых при современном развитии медицины болезней, холода, ибо у них нет всего лишь причудливо разрисованных кусочков бумаги–денег. Эти люди совсем не бездельники, они хотят работать, но у них нет ничего кроме своего труда, а их труд никому не нужен.
Миллионы людей голодают в мире, где уничтожаются ежедневно тысячи тонн продовольствия. Умирают от болезней из-за того что фармакологическое концерны требуют огромные деньги за «право» производить лекарства защищенные «их» патентами. Система образования рушится везде из-за того, что нашлись «умники» научившиеся делать на ней деньги. Войны идут повсюду в мире, ибо богатые натравливают бедных друг на друга, для того чтобы в очередной раз переделить рынки сырья и сбыта. Современные информационные технологии, способные привести к невиданному расцвету культуры, используются дельцами для того чтобы эту культуру уничтожить.
Значит, борьба за лучший мир продолжается! И это значит что, тем, кому не безразлична судьба человечества надо уповать не на бога и не на второе пришествие Иисуса Христа, а на свои собственные силы, на силу нашего единства и силу нашей классовой солидарности. Ибо нет на свете другой силы, способной построить общество социальной справедливости, кроме мирового рабочего класса.
Пролетарии всех стран, соединяйтесь! Мы потеряем лишь оковы, но завоюем целый мир! Наше будущее – социализм!
Иван Наговицын.
Источники:
Ф. Энгельс. К истории первоначального христианства. Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. — М.: Политиздат, 1962. — Т. 22. — 827 с.
И. А. Крывелев. Книга о Библии. Москва, Издательство социально-экономической литературы,1958.
К. Каутский. Происхождение христианства. Москва, Политиздат, 1990.
Э. Фромм. Догмат о Христе. Москва. Олимп. 1998.
Новый завет. Современный русский перевод. Москва. Российское библейское общество. 2011.
