Наташа
Я открыла глаза. Снова закрыла. Вокруг было тихо. За окном сыпался легкий снежок, а запах лекарств намекал на то, что я не в общежитии. «Больница», - мелькнула догадка.
Что-то мешало правой руке. Повернув голову, я увидела капельницу. Левая рука была перебинтована выше локтя.
Повернувшись в другую сторону, я увидела того мужчину, что приходил вместе с Серебренниковым.
Он сидел на стуле и безмятежно смотрел в окно. Седина в коротких темных волосах намекала на то, что он был примерно того же возраста, что и мой неродной отец.
Почему-то я не испугалась того, что он был рядом. Наоборот, в глубине души ощутила тепло, что было странно. Обычно чужие люди вызывали у меня страх.
Мужчина подметил мои движения и оживился.
— Очнулась, милая?
— Очнулась, — шепнула пересохшими губами.
Он указал мне на окно
— Снег идет, — улыбнулся по-доброму. — Очень красиво.
— Красиво… наверное.
— Ты потеряла много крови. Порез оказался опасным, пришлось наложить швы. Но ничего, теперь ты пойдешь на поправку.
— А почему вы здесь?
Он по-отечески похлопал меня по руке.
— Не мог уйти, не убедившись, что с тобой все будет хорошо.
— Мне наложили швы? Но… как же я пойду на работу? Сегодня у меня вторая смена.
— Вряд ли ты сможешь выстоять смену. Тебе оформят больничный, не беспокойся.
— Нельзя мне на больничный! Я лучше пойду… — Рука сама собой потянулась к капельнице.
— Стоп, стоп, стоп! Не стоит этого делать. Давай дождемся, когда лекарство докапает, — он успел перехватить мое запястье в тот миг, когда я уже была готова выдернуть иглу. — Тебе лучше остаться здесь до завтра. Твои вещи соберет и привезет твоя соседка по комнате. Если я могу что-нибудь для тебя сделать, скажи.
Несколько мгновений я смотрела на него.
— А вы не могли бы помочь вернуть мои сапоги? Я забыла их вчера, когда проходила собеседование. Других у меня нет, только кеды.
— Почему же ты за ними не вернулась?!
Я поникла.
— Не решилась. Понимаете, это место не для меня. Зря я туда сунулась. Думала, что смогу отвоевать сестру, но видимо, не судьба. Попечительский совет никогда не встанет на мою сторону.
— Сапоги привезут чуть позже, не волнуйся. Я лично за этим прослежу. А насчет попечительского совета я бы поспорил.
Я горько усмехнулась.
— Вы не знаете, кто такая Варвара Леонидовна Коготь, инспекторша, которая контролирует наш район!
Он достал из тумбы пачку гранатового сока.
— Ничего себе фамилия! Аж мороз по коже. Когда капельница закончится, выпей сок. Гранат полезен при кровопотере. А насчет инспекторши не переживай. Придумаем что-нибудь.
Я улыбнулась. Заботливый какой, надо же.
— Вы так обо мне беспокоитесь, а я не спросила, как ваше имя, — стушевалась немного.
— Меня зовут Лука. Я заведую охраной у Виктора Сергеевича.
— А где сам Виктор Сергеевич? — сорвался с губ непрошенный вопрос.
Лука пожал крепкими плечами.
— У него много дел. Но я уверен, что вечером он обязательно тебя навестит.
Я покачала головой.
— Не стоит ему меня навещать. Ни к чему это.
— А мне кажется, он немного потерял от тебя голову, — весело подмигнул мне начальник охраны. — Ладно, я пойду. Ты отдыхай, набирайся сил.
— До свидания. Было приятно с вами познакомиться.
— Мне тоже. Надеюсь, еще увидимся.
Он ободряюще мне улыбнулся и вышел из палаты.
В дверь заглянула санитарка.
— Как ты, девочка? Пришла в себя? Наконец-то, мы уже начали беспокоиться.
Она распахнула дверь пошире и внесла большую корзину с темно-красными розами и сладостями.
— Вот, это тебе.
Я удивленно распахнула глаза. В жизни не видела такой огромной корзины роз!
— Точно мне? Может, вы ошиблись?
— Видимо, у какого-то господина слишком много денег и он не знает, куда их деть, — подмигнула мне санитарка и выключила капельницу, освободив мою руку. — А может, влюбился. Кто их поймет, этих богачей?
Я вспыхнула. Ясно, у какого господина пригорело в одном месте из-за моего отказа.
Едва санитарка вышла, как в дверях мелькнула Леська, а за ней Дашка со школьным рюкзаком наперевес.
— Натка, слава Богу, ты жива!
— Жива, надо же!
— Как тебя угораздило сюда попасть?
В глазах стало влажно. Мне казалось – еще миг, и я расплачусь по-настоящему.
— О, еда! Я так хочу есть!
Сбросив на пол рюкзак, моя сестренка кинулась к корзине.
— Можно? — умоляюще взглянула на меня.
Я махнула рукой.
— Можно.
И сестра накинулась на сладости.
— У нас дверь новенькая. Блестит. И замки все поменяли, — осторожно посмотрела на меня Леська. — Ничего не хочешь мне рассказать?
Сглотнув ком, я в красках описала ей свое утро.
Подруга расстроенно посмотрела на меня.
— Блин, вот урод. Надо было замки поменять на двери.
— Так и знала, что рано или поздно он это устроит. Теперь как идти на работу? — сокрушалась я.
— Не переживай, Ната. С Гришаней я договорюсь. Он же не зверь, должен понимать, что к чему. Я тебе телефон принесла и вещи, чтобы ты переоделась.
И тут в дверь палаты громко постучали, а потом ее грубо распахнули. Я бы даже сказала, с ноги.
Мы втроем оторопело замерли. И было от чего – в палату ворвалась Варвара Леонидовна Коготь. Короткая кожаная куртка, серый брючный костюм, беретка набекрень – одним словом, инспекторша, картина маслом. Ни с кем не спутаешь.
Маленькие глазки зло поблескивали, ища жертву. Острые алые коготки на руках нервно постукивали по двери.
Дашка даже жевать перестала.
Глазки Когтя остановились на ней.
— Ну, наконец-то! Нашлась! — с победным видом произнесла она.
— Что вам от нас нужно? — Дашка попятилась к стене. — Не видите, Наташа в больнице? Между прочим, по вине моего папы!
— Хм, не хотелось бы прерывать ваши милые посиделки, но видимо, придется.
Инспекторша подошла к моей сестре и уверенно взяла ее за руку.
— Это безобразие должно когда-то закончиться. С сегодняшнего дня я переезжаю к вам домой.
— Как, переезжаете? — ахнула я.
— А вот так. Теперь я займусь воспитанием девочки. Негоже, чтобы ребенок бродяжничал! В школе-интернате за городом появилось свободное место. Ваш папа уже начал оформлять документы.
Дашка испуганно распахнула глаза.
— Как, в интернат?! Я не хочу в интернат!
— Там ты хотя бы будешь под надзором. А ты, Наташа, сначала позаботься о себе. Судя по всему, ты и этого не можешь! Куда тебе ребенка в опеку? Запомни: с этой минуты тебе запрещено приближаться к сестре. А ты, Даша, уясни: если сбежишь сюда снова, твою сестру ждет тюрьма. Я об этом позабочусь. Уж у меня там хорошие связи. Упеку за похищение и растление малолетних до самой пенсии, поняла?!
Коготь подхватила Дашкин рюкзак, бодро повесила его себе на плечо и указала моей сестре на дверь.
— Давай, на выход, живо!
Даша бросилась ко мне.
— Натка, прости! Это я виновата, что папка на тебя напал, — шепнула сбивчиво и крепко поцеловала меня в щеку.
— Ты не виновата, — едва сдерживая слезы, ответила я. — Не смей себя винить!
— Поправляйся скорее, слышишь?
Коготь закатила глаза к потолку.
— Хватит сентиментальностей! Внизу ждет служебная машина.
Опустив плечи, Дашка понуро шагнула к ней.
— Сестру не троньте! Она не виновата. Это все я! Я сама к ней приехала.
— Идем уже!
У двери Коготь обернулась.
— Запомни, Наталья: ваше личное дело хранится у меня в рабочем кабинете. Посмеешь на отца заявление написать, твоей сестре не поздоровится! Уж я позабочусь о том, чтобы превратить ее жизнь в ад.
Хлопнула дверь, и мы с Леськой одновременно вздрогнули.
— Что же теперь будет? — вытирая слезы, испуганно прошептала я.
Подруга нервно выдернула из корзины красную розу и откусила бутон.
— Я не знаю. Честное слово, не знаю, Натка…
"Я куплю твою девственность за миллион"
полную версию книги можно найти здесь
