В античные времена три величайших полководца древности столкнулись с открытым бунтом и неповиновением своих армий в дальнейшем продолжении ведения боевых действий на территории противника и отказом следовать за своим военачальником в военном походе. В 326 году (здесь и далее все даты до новой эры) в ходе Индийского похода Александр Македонский был вынужден смириться с нежеланием воинов и полководцев продолжать движение на Восток. Изнурительный восьмилетний поход утомил македонян, а предстоящие битвы с многочисленными армиями индийцев страшили воинов Александра. Полководец Кен на общевойсковом собрании озвучил царю просьбу рядовых воинов вернуться назад в Македонию и набрать новых людей для похода в Индию. Арриан привел речь Кена: «Все, у кого еще живы родители, тоскуют о них, тоскуют о женах и детях, тоскуют о своей родной земле. Они ушли незаметными бедняками и теперь, поднятые тобой, они жаждут увидеть ее, став видными и богатыми людьми. Не веди воинов против их воли. Возвращайся сам на родину и снова снаряди поход, если пожелаешь. Другие македонцы и другие эллины пойдут за тобой: молодежь вместо стариков, полные сил, вместо обессиленных».
По Плутарху: «Сражение с Пором охладило пыл македонян и отбило у них охоту проникнуть дальше в глубину Индии. Шла молва, что на том берегу Гифасиса их ожидают цари гандаритов и прессиев с огромным войском из 80 000 всадников, 200 000 пехотинцев, 8000 колесниц и 6000 боевых слонов». По Арриану: «Македонцы пали духом, видя, что царь их готов громоздить тяготы на тяготы и опасности на опасности. В лагере стали собираться сходки. Те, кто был посмирнее, только оплакивали свою участь, но другие твердо заявляли, что они не пойдут за Александром, даже если сам он станет во главе».
Историк Ф. Шахермайр пишет: «Непривычная пища, жаркий, влажный климат, трудности перехода по пыли и грязи – все это породило многочисленные болезни. К тому же начался страшный период тропических дождей. Душевное и физическое состояние воинов было подорвано. Дожди продолжались уже семьдесят дней. Земля была покрыта водой, дороги – грязью. Продовольствие портилось, оружие ржавело, люди страдали. Когда-то могущественная армия превратилась в грязную, измученную толпу, одетую в индийское тряпье. У воинов остались только усталость и отчаяние». В итоге Александр был вынужден уступить своим воинам, и объявил о завершении Индийского похода и возвращении в Вавилон.
Если причины отказа армии Александра следовать за своим царем лежат на поверхности, то в другом случае у историков имеются различные версии войскового неповиновения своему военачальнику. Луций Лициний Лукулл добился назначения на должность главнокомандующего римской армии в 75 году в войне с Митридатом Понтийским в Малой Азии. В ходе ведения боевых действий в период с 74 по 66 годы в ходе третьей Митридатовой войны Лукулл одержал много побед над своими противниками и по сведению Плутарха: «вознамерился продолжить свой путь в глубину страны и окончательно сломить сопротивление врага. Воины несколько дней шли за Лукуллом, а затем начался ропот. Сначала они обращались к нему с просьбами через военных трибунов, но затем их сходки стали уже более буйными, и ночью они кричали по своим палаткам, а это служит признаком близкого бунта в войске. Могло показаться, что какой-то дикий, враждебный здравому смыслу порыв гонит Лукулла в средоточие воинственных племен с бесчисленной конницей, в необозримую страну, отовсюду окруженную реками и горами, на которых не тает снег. Его воины шли в поход неохотно, открыто выражая свое недовольство. Войско затем отказалось идти за своим полководцем ни на Тиграна, ни на Митридата. Нет такого унижения, которому не подвергся бы тогда Лукулл. Он уговаривал каждого из воинов поодиночке. С малодушными слезами ходил из палатки в палатку, некоторых даже брал за руку. Но воины швыряли ему под ноги пустые кошельки и предлагали одному биться с врагами. Из Рима были отправлены должностные лица в количестве десяти человек, и им пришлось убедиться, что Лукулл даже над самим собою не властен, - им, как хотят, помыкают его воины».
Исходя из данного текста летописца, историки дают главное объяснение отказу легионеров следовать за Лукуллом их нищетой, подтвержденной словами Аппиана: «Когда командование римской армией в Малой Азии пришло к Помпею, он, чувствуя настроение воинов, в конце зимы раздал награды войску, на каждого воина по 1500 аттических драхм и соответственно больше их начальникам. Всего было роздано 16 000 талантов». Еще раньше Тигран Армянский по тому же Аппиану: «самому Помпею дал 6000 талантов, воинам из его войска по 50 драхм каждому, центурионам по 1000, а военным трибунам по 10 000». Но по сведениям того же Плутарха незадолго до возникновения воинского бунта во время Армянской кампании Лукулл: «Забрав находящиеся в Тигранокерте сокровища, отдал сам город на разграбление воинам, которые нашли в нем, наряду с прочим добром, на 8000 талантов одной монеты. Помимо этого, он раздал им из добычи по 800 драхм на каждого». По свидетельству Плутарха бык в лагере римлян стоил тогда всего драхму. Плутарх дальше пишет, что «Во дворце Зарбиена Лукулл нашел множество золота и серебра и три миллиона медимнов зерна, так что и воинам там было чем поживиться». Поэтому нельзя говорить о том, что воины Лукулла во время похода были ущемлены в финансовом плане. По Аппиану после поражения римлян в битве при Зеле: «войско все разошлось, кроме НЕМНОГИХ (выделено мною), которые будучи очень бедны, остались при Лукулле». Если таких бедных в армии Лукулла осталось немного, то это противоречит мнению историков о нищенском существовании его легионеров.
Основными причинами отказа воинов Лукулла следовать за полководцем явились не суровые климатические условия и нехватка продовольствия, а победа Митридата над римлянами Триария в 67 году в битве при Зеле, в которой погибло около 7000 легионеров. Друг Лукулла Цицерон пишет: «Войско стало испытывать тревогу из-за необычайной отдаленности мест, в которые они зашли и тоску по своим близким. А Митридат собрался с силами, напал на римское войско и нанес ему поражение». К тому же армянский царь Тигран II Великий с огромной армией выступил на стороне Митридата Понтийского, и, казалось бы, уже победоносно завершенная война возобновилась с новым и могущественным противником. По Плутарху, когда Лукулл после поражения Триария отправил в Понтийскую область Сорнатию и другим своим военачальникам приказ вести к нему размещенные там войска, то легионеры отказались выполнять распоряжение полководца: «Если эти военачальники и раньше встречали со стороны воинов угрюмое неповиновение, то тут им пришлось убедиться в полной разнузданности своих подчиненных. Легионеры оказали дурное воздействие и на ту часть войска, что была при Лукулле. Привыкнув к богатству и роскоши, воины сделались равнодушными к службе и желали покоя».
Отправляясь в Малую Азию, Лукулл набрал один легион новобранцев в Италии, на месте присоединил еще два легиона Фимбрии и два легиона П. Сервилия Исаврика. Плутарх крайне негативно оценивает моральное состояние фимбрианцев, но одновременно с этим подчеркивает их высокие боевые качества. Напомню, что прежний полководец фимбрианцев Флакк погиб именно в результате возникшего мятежа легионеров. Тогда, находясь в подчинении у Флакка, Фимбрия заявил, что полководец утаивает от воинов часть добычи и взбунтовал воинов, которые убили своего военачальника. О суровости дисциплины в армии Лукулла пишет Дион Кассий, а Т. Моммзен даже считает ее причиной возникшего мятежа в армии. Поэтому Лукулл прекрасно осознавал, с кем имеет дело при получении категорического отказа воинов подчиняться приказам своего командира. Главным смутьяном в армии римлян являлся брат жены Лукулла Публий Клодий, который, по словам Плутарха, был: «человек наглый и преисполненный величайшей заносчивости и самонадеянности. Клодий говорил легионерам, что если уж нам приходится нести службу без отдыха и срока, почему бы нам не поберечь остаток сил и жизни для такого вождя, который видит для себя высшую честь в обогащении своих воинов?». Осознавая возросший военный потенциал Митридата с привлечением на сторону понтийцев армии армянского царя Тиграна, легионеры Лукулла предпочли отказаться от дальнейшего продолжения почти восьмилетнего похода, исход которого теперь для них был весьма неопределенным.
Еще один величайший полководец древности не только столкнулся с неповиновением, но и изменой своей армии. К лету 65 года понтийский царь Митридат VI Евпатор вернул себе Боспорское царство и начал масштабные приготовления к новому походу на римлян, на этот раз, планируя вторгнуться непосредственно на территорию самой Италии через земли союзных сарматов, даков и галлов. Все вожди скифо-сарматских народов поддержали план царя, и чтобы еще больше укрепить дружеские отношения Митридат обручил с ними своих дочерей. Но ветераны армии Митридата не хотели участвовать в возобновлении нескончаемой войны с Римом и боялись дальнего похода в Италию. Сын царя Фарнак поддержал мятежников и возглавил восстание. По свидетельству Аппиана: «Хотя этот план, может быть, оказался бы для него блестящим, но его войско колебалось вследствии, главным образом, самой грандиозности этого предприятия. Не хотелось им также отправляться в столь длительное военное предприятие, в чужую землю и против людей, которых они не смогли победить даже на своей земле. О самом Митридате они думали, что отчаявшись во всем, он предпочитает умереть, совершив что-либо значительное, как прилично царю, чем окончить свои дни в бездействии. Фарнак, зная, что войско боится этого похода, преувеличивал воинам ту опасность для них, которая им грозит, если они пойдут в Италию».
Историк Т. Моммзен пишет: «В этом замысле находили нечто грандиозное, и военный план понтийского царя сравнивали с походом Ганнибала, но мысль, являющаяся гениальной в гениальном уме, становится нелепой в уме извращенном. Предполагавшееся Митридатом нашествие восточных народов на Италию было просто смешно и представляло собой лишь порождение бессильно фантазирующего отчаяния».
Митридат имел три войны с Римом: в 89-85; 83-81 и 74-63 годах. За семнадцать лет ведения военных действий, выжившие в войне ветераны царя, убедились в невозможности сокрушить мощь Рима в Греции и Малой Азии. По тому же Т. Моммзену: «Любовью поданных Митридат никогда не пользовался, не был он любим и ближайшими своими помощниками. Его подозрительность проявлялась слишком часто, а подозрение почти всегда грозило смертью тому, кто его навлекал. Теперь же, когда неудачи давали особенно много пищи недоверчивости царя, никто не чувствовал себя около него в безопасности. Это привело к широкому и сильному восстанию». После того как Помпей выдвинул условие Митридату принять изъявление покорности только при личной встрече как это сделал Тигран Армянский и получил в этом отказ царя, Фарнак понял, что действия его отца ведут к полному уничтожению понтийской государственности не только в Малой Азии, но и на берегах Боспора. Решение Митридата отказаться заключить мир с Римом при личной встрече с Помпеем вынудило преданного ранее Фарнака возглавить мятежников и выступить против своего отца.
В античной истории зафиксированы многочисленные случаи, когда воины на период ведения боевых действий на долгое время отрывались от своей родины, семьи и земельных наделов. И в данных случаях речь идет не о профессиональных или наемнических армиях. К примеру, выжившие после битвы при Каннах в 216 году десять тысяч римских воинов были сведены в два легиона, и в качестве наказания за дезертирство с поля сражения отправлены на Сицилию до окончания ведения боевых действий. В 204 году эти легионы вошли в состав армии Сципиона, переправившегося в северную Африку и через два года принимали участие в битве при Заме. Таким образом, во второй Пунической войне данные легионеры прослужили четырнадцать лет. Аргираспиды (серебряные щиты) в армии Александра Македонского являлись элитным подразделением, созданным в Индии на основе гипаспистов (щитоносцев). Многим аргираспидам в битве при Габиене в 316 году было около шестидесяти лет и некоторые из них служили еще при царе Македонии Филиппе II, а после смерти Александра находились под начальством Пердикки, Полисперхонта и Евмена. Таким образом, воинский стаж некоторых македонян составлял более двадцати лет и по причине затянувшейся военной службы аргираспиды в походах держали при обозе свои семьи и имущество.
