— Пора в душ, у меня скоро обход, — сказал Кадир, поднимая меня и пересаживая на край кровати.
— Иди первая, детка, я пойду за тобой. Мой муж всегда так деликатен, позволяя мне идти вперед. Как не любить такого мужчину?
— Какой обход? — спросила я, соскользнув с кровати.
— Разве твой врач не уехал?
— Уехал. Но Явар уже вылетел за ним, скоро они вернутся. Так что давайте поскорее, мадина!
— Поторопись! — буркнула я, собирая разбросанные постельные принадлежности, как мои, так и мужа. Счастливчик, что у него с ногами все нормально, но при этом он еще и подгоняет меня. С таким темпом скоро я вообще не смогу ходить.
— В таком случае будешь ездить на моем кресле, — "утешал" меня муж, — "Звезде смерти" хватит и на троих. Не ожидай особых уступок, ты все вернешь мне, что задолжала. Надеюсь, врач задержится на некоторое время.
— Не муж, а постельный террорист, — продолжала я бурчать, но постельный террорист лишь улыбался. Хищный и обещающий.
Я пошла в ванную, а Кадир подтянулся, используя специальные поручни на кровати, и пересел в кресло. Это была другая версия кресла, с простым клеенчатым покрытием, я никогда раньше его не видела. Похоже, Кадир ограничивает его использование спальне, для остального есть "Звезда смерти". Она сейчас скромно стоит в углу, ожидая своего часа. Это очень разумное решение, как и все, что делает мой муж.
Кстати, поручни на кровати - прекрасное изобретение! Без них нам с Кадиром было бы очень трудно. Я ведь ходила на занятия в спортзал не зря. Но с поручнями стало намного интереснее и захватывающе, я даже не представляла, насколько широко они могут применяться.
Вошла в ванную с осторожным любопытством - я здесь никогда раньше не была. За душевым ограждением было непонятное скопление разных приспособлений, и я осматривала все это с чувством смутного любопытства.
Разные держатели, ручки и те же замечательные поручни. Я уже где-то видела их. В доме у Сулеймана. Там были такие же держатели и поручни. Они были очень удобны при принятии душа с поврежденной связкой. И сейчас они пригодятся, потому что я сказала Кадиру правду - мои ноги отказываются служить мне. Они трясутся и подкашиваются.
Но что же здесь делает Сулейман?
От неприятных воспоминаний меня отвлекает мое собственное отражение. Даже не узнаю себя в зеркале. Вся шея, плечи и грудь в пятнах и царапинах, зато глаза сияют, словно бриллианты.
И это только начало, я только приступила к выполнению своего супружеского долга перед жаждущим мужем. Что же меня ждет дальше, страшно только подумать. И не просто страшно, а жарко. Горячо, страстно и огненно...
— Какая ты красивая, моя Мадиночка... — ладони широко ложатся на мою талию. Они тяготеют вниз, и я оказываюсь на коленях перед мужем.
— Кадир, — шепчу я, когда он дает мне возможность сделать вдох, — а что с твоим врачом?
— Он задерживается, Явар ждет его в отделении, — мурлычет мой муж, обжигая меня прерывистым дыханием, — у нас есть немного времени...
Жар проникает внутрь меня, будто от водных струй или от горячих объятий. Я совсем забываю о всем остальном - о мыслях, предположениях и смутных, неясных ощущениях, что все это уже было со мной...
-Очень хорошо, очень хорошо, - кивает вчерашний врач.
- Единственное, господин Абдуллы, я бы рекомендовал вам побыть в покое и соблюдать постельный режим". И он попадает в точку - мы с Кадиром проводим полдень в постели. Кажется, перспектива путешествовать вместе с мужем на его "Звезде смерти" становится более реальной, чем я думала.
-Вы меня слышите, госпожа Абдуллы? - он оборачивается ко мне.
- Ваша обязанность - обеспечить мужа должным уходом.
Я с недоумением смотрю на врача, затем на Кадира и вспыхиваю от обиды. Какой развратник! Он мог бы напомнить мне закрыть свою шею платком или платочком. Или в крайнем случае, я могла бы избегать встречи с врачом. Что он сейчас обо мне подумает?
Но после некоторой само рефлексии я понимаю, что, в глубине души, мне абсолютно все равно, о чем подумает этот добрый доктор, и я просто пожимаю плечами.
-Благодарю вас, но моя жена - самая прекрасная сиделка, на которую можно надеяться! - Берет меня за руку Кадир, и врач молчит.
Когда его провожают из замка, нам приносят либо второй завтрак, либо первый обед, и мы набрасываемся на еду, как будто голодали неделю.
Недостаток сна сразу же сказывается, глаза слипаются, и я сворачиваюсь клубком рядом с мужем.
-Кадир, могу я немного поспать? - бормочу я, покачиваясь на волнах полусна.
- А потом взыскивайте свои долги, сколько захотите.
-Спи, Мадиночка, - его шершавая ладонь гладит мои волосы, - "спи, моя...". И в полусне я слышу запах "любимой". Жаль, только во сне.
Я бы хотела сказать, что все остальное время мы с мужем едим, разговариваем и занимаемся любовью. Но это не так.
Мы действительно едим, но быстро. И почти не разговариваем. Кадир сказал, что он уже наговорился на протяжении всего времени, когда я его выспрашивала. Поэтому вместо разговоров мы иногда просто спим, но недолго.
В этот раз я просыпаюсь первой и сама, а не потому, что сдаю свои долги. За окном сереет, так что можно сказать, наша брачная ночь с Кадиром продолжается целые сутки.
Осторожно, чтобы не разбудить мужа, поворачиваюсь в его объятиях и прижимаюсь щекой к его мускулистой груди. Слушаю его биение сердце и размышляю.
У меня множество вопросов, но не у кого спросить. Если бы я могла спросить у Кадира, я бы спросила. Но ему, наверное, не понравится, что меня интересует. Хотя мне очень хочется знать, ведут ли себя все мужчины в постели одинаково?
Мой опыт, наверное, нельзя назвать полноценным, но воспоминания, которые постепенно всплывают в моей памяти, не дают мне покоя.
Росомаха и Кадир внешне совершенно разные - у них разные телосложение, голос и, вероятно, темперамент. Почему же у меня такое ощущение, что мой первый раз и эта долгая ночь ничем не отличаются?
И эти ощущения одинаковые как наружу, так и внутри. Это возможно?
Я не люблю Росомаху и никогда не любила. Я безумно влюблена в Кадира и готова отдать за него свою жизнь.
Так может, проблема во мне? Может быть, для меня не имеет значения, с кем из мужчин я. Это ужасно, даже меня шатает. Нет, такого быть не может. Я отказываюсь принимать это. Пожалуй, мне стоит обратиться к психиатру? Я закрываю глаза, прижимаюсь к Кадиру плотнее и прошу молитвенно: "Бабушка, помоги мне. Приходи во сне. Я так нуждаюсь в твоем совете!" Но бабушка не желает явиться во сне, и меня разбудили руки и губы Кадира. Наше сладкое пробуждение продолжалось долго. Наконец, мы оба падаем обессиленные и запыхавшиеся на подушки, не разжимая объятий. Я чувствую себя бесконечно счастливой, словно парю высоко в небе, легкая и воздушная.
-Мадина, слышу шепотом уха голос мужа.
-Ммм? довольно мурлычу, потирая плечом об его небритую щеку.
-Думаю, пора задуматься о детях. Я давно готов, но если тебе хочется поучиться, мы, конечно, можем подождать. Скажи, хочешь, чтобы мы предохранялись? Я открываю глаза.
-Что?
Видимо, мой голос звучит странно, потому что Кадир поднимается на локте и поворачивает меня лицом к себе.
-Ты хочешь пользоваться противозачаточными средствами, Мадина? Если да, то пускай Алан отведет тебя в клинику, чтобы тебе выписали соответствующие лекарства. Если я не ошибаюсь, их нужно принимать в зависимости от цикла.
-Что с тобой, Мадина? Он смотрит на меня с бесконечной заботой и тревогой, а я начинаю падать с невероятной скоростью. Я лечу так быстро, что пережимает уши, и со всей силой ударяюсь о землю.
Цикл. Месячные. У меня они были. Когда-то, в предыдущей жизни. Я даже вела календарь, как прилежная ученица. В последний раз они были еще в Лозанне. Следующие мне предполагались примерно к времени свадьбы. Я даже переживала, что они начнутся во время церемонии и мне придется прятаться в туалете с прокладками. Но как только увидела Кадира, я полностью потеряла голову. События развернулись так быстро, что я забыла обо всем. И теперь мой мир разлетается на осколки, так как задержка больше месяца означает только одно. Я беременна. Беременна от Росомахи. И это значит, что я потеряла Кадира.
продолжение следует...