Мне не дали возможности увидеть Кадира. Я пыталась ссориться и угрожать, но безрезультатно. Сказали только, что он не находится в отделении реанимации, и я могу возвращаться домой. Вот так, я поехала. Сейчас сижу под кабинетом главврача. Жду. Рядом на диване сидят Заруб и Алан. Весь путь сюда я мысленно просила Кадира не бросать меня, не оставлять одну. "Ты сильный, сможешь," говорила я, сломав пальцы от бессилия. По коридору проходит высокий мужчина в белом халате. Он главврач или нет? Встречаю своим взглядом, но доктор проходит мимо. Возвращаюсь на место. Мои охранники встают и садятся одновременно со мной.
Пять раз так. Наконец, к кабинету приближается немолодой мужчина и открывает его с помощью ключа.
-Вы главврач? - бегу к нему и хватаю его за локоть. Он уставился на меня круглыми глазами. Знаю, что такое себе не позволительно и женщины не должны бросаться на мужчин, даже если это врачи, но мне все равно. Я хочу увидеть моего мужа.
-Вы кто?- спрашивает главврач. Что за воспитанный мужчина! Не "Кто ты такая?" - а "Вы кто?
-Я Мадина, - объясняю я, - Мадина Абдуллы. Мой муж..." Воспитанный мужчина останавливает меня, помахивая свободной рукой перед моим носом. Моим, а не своим.
-С вашим мужем все в порядке, госпожа Абдуллы. Но почему вы сидите под моим кабинетом?
- Потому что меня не пускают к нему. К Кадиру.
- Не пускают, потому что сам Кадир Кадирович просил, - он нежно пытается освободить свой локоть от моих сильных пальцев.
-Что? - я не верю.
-Кадир не хочет меня видеть? Главврач вздыхает и поднимает глаза к потолку, как будто напоминая мне о Абдуллы, а затем вежливо отвечает:
-Но конечно же нет. Ваш муж получил незначительные травмы и повреждения, если использовать медицинскую терминологию. Но даже небольшие повреждения - не самое приятное зрелище, особенно для женщины. Ваш муж не хочет вас расстраивать, вам следует быть благодарной за его заботу.
-Что мне теперь делать? - растерянно спрашиваю я.
-Не мешайте,- уверенно отвечает главврач.
-Мы оказываем господину Абдуллы всю необходимую медицинскую помощь, включая гигиенические процедуры. К тому же, вероятно, полицейские захотят с ним поговорить. Поэтому вам следует вернуться домой и ждать мужа там.
Его выражение лица говорит мне, что если Кадир так решил, то я должна просто быть послушной. Но что мне делать, если все мои попытки стать послушной женой проваливаются по независящим от меня причинам? Судя по всему, и на этот раз покорность мне не удастся. Возвращаюсь в травматологию и сижу в коридоре под дверью, пока охранники не вытаскивают меня оттуда буквально насильно.
-Едем домой, Мадина Николаевна. Кадира Кадировича сейчас будут транспортировать вертолетом.
- Куда транспортировать? - испуганно спрашиваю я.
-Ему стало хуже?
- В замок, - отвечает Зариф. Он отказался госпитализироваться.
- Хотя, по моему мнению, лучше бы он остался здесь, - мрачно добавляет Алан. Мы возвращаемся в замок. Я первой бегу на веранду и бросаюсь к лестнице.
-Мадина Николаевна, куда вы? - кричит Алан.-А лифт?
- Мне так быстрее, - машу рукой и взлетаю наверх быстрее любого лифта. Бегу в спальню Кадира, дергаю ручку двери и сталкиваюсь с фигурой в белом халате. А потом поднимаю глаза и узнаю доктора, который выгнал меня из травматологии.
— Предупреждаю вас, не тратьте время, пытаясь меня выгнать, — я поднимаю палец, — здесь я хозяйка.
— Никогда не подумал обратного, — ответственно отвечает он, — на самом деле, я шел за вами. Ваш муж спит, ему ввели седативные препараты, которые помогут организму отдохнуть и восстановиться. Но нужно, чтобы кто-то всегда был рядом с ним. Необходимо следить за его дыханием и регулярно увлажнять его губы, чтобы они не пересыхали. Вы сможете организовать это или мне следует прислать сиделку?
— Какие странные вопросы вы задаете? — я с недоумением смотрю на доктора.
— У Кадира есть жена, ему не нужна никакая сиделка.
Доктор молчит, безмолвно открывая передо мной дверь. Я вхожу и, увидев мужа, лежащего на кровати, с трудом проглатываю комок в горле.
Он лежит с закрытыми глазами, его руки безжизненно сложены вдоль туловища. Мой сильный и любимый мужчина, такие неправильности, что слезы просто сами, неконтролируемо, выступают из моих глаз.
Доктор осуждающе покачивает головой, но я не обращаю на это внимания. Я приближаюсь к Кадиру, сажусь рядом на пол и прикладываю лоб к его бедру. Молча проглотив слезы, я нахожу его руку и неприметно ее гладя. Я не хочу, чтобы доктор видел это, но я не могу себя остановить.
Эти руки не должны быть безжизненными, они должны обнимать меня и ласкать. Сжатые губы должны целовать с нежностью и требовательностью. И он должен стоять на ногах, он обязан...
Я внимательно слушаю все инструкции доктора, и, наконец, он уходит. Я даже не знаю, сколько времени я уже сижу здесь. Периодически кто-то из медперсонала заглядывает, предлагает сменить меня, но я настойчиво отказываюсь.
Кажется, что когда я здесь, Кадир набирает силы, а если я уйду, случится непоправимое.
— Мадина Николаевна, почему бы вам не поспать? — уговаривает меня Самат, принеся чай. Мне не хочется есть.
— Я останусь с господином Абдуллы, — ответственно говорю я. Мы разговариваем шепотом, чтобы не разбудить Кадира. Но судя по виду мужа, только извержение вулкана может его разбудить.
— Отстаньте, Самат, — сердито отвечаю я, — Кадир — мой муж. Зачем мне куда-то идти, если я могу поспать здесь, в спальне своего мужа?
За Саматом закрывается дверь, и я обдумываю свои слова.
Мне действительно хочется спать. Я сказала чистую правду — это спальня моего собственного мужа. И половина кровати принадлежит мне по праву. Так почему бы мне не лечь здесь, на своей законной половине?
Когда я ехала в больницу, я надела спортивный костюм поверх шелковой ночнушки. Это разве не отлично? Теперь мне не нужно идти за ночной сорочкой.
Я раздеваюсь, прохожу вокруг кровати и осторожно залезаю на нее с другой стороны. Я не собираюсь спать, просто лежу. И да, моя спина стала действительно болеть. И глаза сами закрываются...
В последний момент я трушусь и не решаюсь приложить голову к подушке. Это будет слишком.
Я сворачиваюсь клубком посреди кровати, ближе к Кадиру. Укрыться нечем, но ночи становятся все теплее, и доктор не рекомендовал включать кондиционер. Так что отсутствие одеяла точно не проблема для меня. Даже Кадир покрыт только легкой простыней.
Я приближаюсь к нему, обхватываю его руку своими ладонями и прижимаюсь щекой.
— Я умру без тебя, Кадир, — шепчу я, закрывая глаза, — ты слышишь? Как хорошо, что ты не женился на Лири, а дождался меня.
Мне снится, что рука Кадира сжимает мои пальцы, но это все-таки сон, потому что я путешествую вниз по глубокому темному колодцу и не достигаю его дна, потому что я глубоко сплю.
Я просыпаюсь так же резко и неожиданно, как уснула, словно выплываю обратно из глубокого колодца. Я лежу на чем-то твердом и неудобном, но мне тепло. Потому что я укрыта простыней.
Я ощупываю мять ткань — это точно простыня. Кто-то позаботился обо мне? Прикрыл меня и подложил под голову эту твердую подушку. Может она и неудобная, но все-таки.
Я провожу рукой по этой подушке и в недоумении задумываюсь. Это больше похоже не на подушку, а на живот, мужской живот. Твердый и спортивный, как будто кубики мышц ощущаются под рукой.
Я открываю глаза и застываю от удивления, увидев перед собой...
продолжение следует...