Власов предложил съездить к реке, когда Люська проснётся - просто отдохнуть пару-тройку часов от всех проблем и забот, искупаться. А почему бы и нет? В конце августа, правда, вода уже холодная, и чужому ребёнку я плескаться в ней точно не разрешу, а устроить маленький семейный пикник очень даже можно. Я уже успела соскучиться по мухинской природе, будет здорово снова вдохнуть особенный аромат местных лесов. По такому поводу можно было даже разбудить нашу юную гостью пораньше, но невыспавшиеся дети в сто раз капризнее хорошо отдохнувших, а снова ссориться с несносной малявкой у меня не было ни малейшего желания. Ну вот почему она такая невыносимая?
Владик на моё внимание тоже отреагировал сонно - пока я занималась своими делами, он успел устать. Маленькие дети вообще много спят, поэтому пришлось смириться с этой нормальностью и уложить сына в кроватку. Нефёд навёл в доме идеальный порядок и прятался от новых поручений в своём логове в мансарде, Фрося составила ему компанию, Власов уселся за ноутбук решать какие-то вопросы по своему бизнесу, а мне осталось либо заняться приготовлением обеда, либо бесцельно слоняться по дому и ждать, когда проснутся дети. Потратить бы это время на изучение ведьмовских законов, но Лариса так и не прислала мне файлы.
- Что ты хочешь на обед? - спросила у мужа.
Он оторвал задумчивый взгляд от экрана ноутбука, несколько мгновений смотрел на меня непонимающе, а потом наконец-то сообразил, чего я от него жду, и ответил:
- Борщ.
- Хорошо, - кивнула я и ушла в кухню, прихватив с собой волшебное блюдо.
Как-то безразлично стало, что оно всё ворует. Мне нужны были капуста, свекла, фасоль и сметана, а тащиться в магазин не хотелось. Нехорошо, конечно, если артефакт сопрёт овощи с огорода какого-нибудь пенсионера, но эта проблема очень легко решается правильной постановкой задачи. Супермаркет, например, от такой мелкой кражи точно не обеднеет.
Фрося примчалась помогать мне - чистить картошку и крошить овощи она умеет не хуже, чем плести косички. Вслед за ней приплёлся и домовой - забрался на один из стульев и сидел там молча, оценивая моё настроение.
- Ты на девочку не злись, - вдруг решилась на совет кикимора, шинкуя капусту. - Она несчастная. Ещё весной у неё были друзья, детский садик, весёлые игры, отцовская любовь, а потом магия в одночасье всё это отняла. Маму она и до этого видела редко, поэтому разницы никакой не ощутила, а когда ещё и папа отдалился… Его не было рядом, когда её дар проснулся. Она у прабабки тогда гостила, а он по делам куда-то уехал. И знал вроде, что дочка у него особенная, но к этим особенностям всё же оказался не готов. Он когда вернулся, старуха насоветовала ему Люсю в садик не водить, а общение с другими детьми ограничить, потому что о волшебстве знать никто не должен. А у него работа. Забрал дочку домой, а через несколько дней снова привёз её к Клавдии, и с тех пор Люсенька так у прабабки и живёт. Не дурное воспитание делает эту девочку несносной, а протест. Ей просто обидно. Дружить ни с кем нельзя, на улицу без сопровождения выходить нельзя, то нельзя, это нельзя… А ей ведь всего пять лет, и она не понимает, почему раньше всё было хорошо, а теперь всё вдруг стало очень плохо.
Я как-то не успела оценить ситуацию с этой точки зрения, хотя на протяжении всего последнего года мир магии постоянно что-то у меня отнимает. Но я взрослая, у меня есть возможность делать осознанный выбор в пользу того, что наиболее ценно, а Люська - ребёнок. Клавдия Никитична наверняка объяснила ей, что волшебство - это нормально, но ограничений при этом для девочки появилось слишком много. Ещё и папашка оказался слабонервным. Люсю учить надо, а не ограничивать, пока она не обросла ненужными комплексами. Или вернуть ей нормальное детство, если это возможно.
При минимуме колдовской силы у Люси очень много способностей. Она интуитивно такие вещи делает, которым мне бы долго пришлось учиться. Но если способности неотъемлемы и постоянны, то сила - величина изменчивая. Я сама неоднократно расходовала запас своих магических сил до нуля. Со временем они восстанавливались, конечно, но если придумать какую-то очень сложную задачу и заставить Люську выполнять её регулярно, то в период восстановления девочка сможет жить нормальной жизнью обычного ребёнка. Это как зубы чистить - встал утром, сбросил силу на какое-нибудь колдовство, а потом весь день наслаждаешься играми и общением с друзьями. Это сейчас Люське всего пять, а через два года ей будет уже семь - встанет вопрос о школе, и будет намного сложнее.
Мне хорошо рассуждать - это не мой ребёнок. Я могу только совет дать или напроситься в наставницы, но какой из меня учитель? Свои бы проблемы разгрести. Но ведь пока Люська на моём попечении, я могу хотя бы проверить свою теорию, да? Только для начала было бы неплохо законы Шабаша почитать, а то вдруг там отрывание башки положено за вмешательство в судьбу одарённого ребёнка. Пока не знала о том, что у ведьм есть свои законы, как-то попроще жилось.
- Пахнет обалденно, - заглянул в кухню Власов, когда борщ уже был практически готов и томился на медленном огне, чтобы кусочки свеклы в нём стали достаточно мягкими.
Мой живот согласно заурчал в ответ, на что Нефёд ответил печальным вздохом.
- Ты ночью конфетами объелся, - напомнила ему я.
- Ну так то ночью было, а сейчас уже день, - пробубнил он в ответ.
- Слушай, я была уверена, что домовых обжорами только неволя делает, а с тобой-то что не так? - нахмурилась я. - Ты ведь не подневольный.
- Я просто всегда голодный, - печально сообщил Нефёд. - Как помер голодным, так в посмертии таким же и остался.
Ну конечно. Он же когда-то был человеком. Я придумываю решения для проблем чужих детей, с которыми знакома без году неделя, а о друзьях, живущих со мной уже больше года, ничего не знаю. Как-то по свински получается.
В арсенале моих знаний сведений о нежити теперь было хоть отбавляй. Есть существа истинные, изначально созданные природой необычными, а есть перерождённые - те, которые в прошлой жизни были людьми. Но для такой реинкарнации должна существовать веская причина. Обычно умершие люди возвращаются в этот мир новыми людьми и проживают другую жизнь, ничего не помня о прежней. Загробный мир очищает и душу, и память. Все другие виды реинкарнаций имеют под собой какую-то особенную основу - люди не перерождаются в животных или растения просто потому, что им так хочется. Новую жизнь не душа выбирает, а высшие силы. Перерождённые волшебные существа вроде домовых или кикимор - это вообще отдельная тема. С призраками вроде Белены всё намного проще - они тоже нежить, но пока ещё не перерождённая, а просто задержавшаяся в посмертии. А вот с домовыми… Нефёд ведь ещё и необычный домовой. Он трёхцветный, а не рыжий. Он умеет показывать вещие сны и почему-то превращается не в кота, а в кошку. А ещё он спит, хотя нежити сон не нужен.
- Расскажи о своей человеческой жизни, - попросила я его.
- А вот шиш тебе! - ответил Нефёд, скрутил две дули из крошечных пальчиков на своих ручках-лапках и удрал из кухни.
- Он не помнит, - поставила меня в известность Фрося. - Помнит только, что голодным был всё время.
Этому тоже имелось объяснение - вероятнее всего, реинкарнация Нефёда в домового связана именно с чувством голода. Версий можно придумать много, но зачем, если я с помощью своих способностей могу узнать всё доподлинно?
- А ты свою прежнюю жизнь помнишь? - спросила у кикиморы, но она в ответ только отрицательно головой покачала.
Это нормально. Они и не должны ничего помнить. В том и суть, что перерождённая нежить знает о существовании прошлой жизни, но сама выбирает путь в нынешней - можно принять нового себя и жить вечно или поискать причины в прошлом, устранить их и упокоиться с миром. Фрося и Нефёд стали домашними духами несколько столетий назад. Либо их устраивает такая жизнь, либо они просто не знают, что можно положить ей конец. С учётом того, что каждая уважающая себя ведьма считает своим долгом сделать нежить подневольной, я в таком существовании особой радости не ощущаю.
- А ты когда-нибудь хотела упокоиться? - задала я кикиморе очередной вопрос, на что получила вполне ожидаемый ответ.
- Я ведь уже не человек. Мне покой не положен.
- Но душа-то у тебя человеческая, - возразила я. - В загробном мире и для неё местечко найдётся, если захочешь.
- Да? - недоверчиво посмотрела она на меня. - Тогда, наверное, хотела бы. Для таких, как мы, вечная жизнь больше похожа на бесконечное наказание. Даже свободные духи лишены свободы, потому что люди не хотят признавать факт нашего существования. Нас гонят, обижают, нечистью называют. Даже добрых и безвредных.
- А у вас борщ не выкипит? - поинтересовался Толя от двери.
Он слышал наш разговор, но не ушёл - либо проголодался настолько, что страх колдовства и магии отступил на задний план, либо решил потихоньку привыкать к тому, что нормальные темы для обсуждения в нашем доме будут редкостью. Я выключила газ под кастрюлей и налила ему в тарелку большую порцию борща. Фрося нарезала хлеб и достала из холодильника сметану.
- Приятного аппетита, - пожелали мы с кикиморой хором и улыбнулись друг другу.
А я, кажется, придумала для себя интересное хобби - бороться за права перерождённой нежити. Люди не имеют права так поступать с магическими существами. Весь мир не переделать, конечно, но хотя бы среди ведьм и колдунов можно установить какие-то правила. Не неволить домовых, например. Не использовать духов в колдовских целях. Доводить до сведения возможность упокоения. Они ведь от нас отличаются только тем, что в их прошлой жизни что-то пошло не так. У них есть разум, есть воля. И они страдают из-за того, что мы обращаемся с ними несправедливо.
- Что-то мне не нравится выражение твоего лица, - сообщил Власов, зачерпнув из тарелки бульон с кубиком картофеля.
- И чем же оно тебя не устраивает? - спросила я, налив борщ и себе тоже.
- Оно слишком мечтательное и загадочное, - пояснил он.
- Я просто нашла способ направить Люськину энергию в мирное русло, - поделилась я с ним частью грандиозного замысла, который ещё предстояло хорошенько обдумать.
- И какой же, если не секрет?
- Пока не скажу, потому что не уверена, что всё получится так, как я хочу. Надо сначала законы ведьм изучить, посетить Шабаш… И, вероятнее всего, поругаться с колдунами, которым моя идея не понравится.
- Всего-то? - не без сарказма отозвался мой муж.
- Ну вот так, да, - пожала я плечами, усаживаясь за стол. - При наличии хоть какой-нибудь долгосрочной цели жизнь ведьмы перестаёт казаться бессмысленным кошмаром. Раз уж на другую судьбу рассчитывать не приходится, будем как-то осваиваться с этой. Сметану передай, пожалуйста.
Он передвинул банку со сметаной со своего края стола ближе ко мне и улыбнулся.
- Если это сделает тебя счастливой, у меня почти никаких возражений нет.
- Почти? - переспросила я.
- Угу. Я против Шабашей в нашем доме.
Я подавилась борщем. Просто представила себе недельную попойку толпы ведьм и колдунов с перерывами на колдовские похвастушки и судилища.
- Я тоже против, так что насчёт этого можешь не волноваться.
- Спасибо, - ответил Толя так, будто мы обсуждали что-то нормальное.
Странная всё-таки у нас семья. Вроде и сложно всё, но при этом не хочется искать лёгкие пути. Мы оба знаем, что проще всего было бы расстаться, но не желаем этого. Всё-таки идеальные пары, когда мужчина и женщина созданы друг для друга, существуют. «Пока смерть не разлучит нас», - подумала я, и эта мысль мне очень не понравилась. Не-не-не! Ни о какой смерти даже речи быть не может. Шиш вам всем! Мы с Власовым ещё даже толком жить не начали. У нас всё впереди. А если кто-то думает иначе, то пусть попробует сказать это мне в лицо. Мало такому смельчаку точно не покажется.