«Тайный сыск тем и силен, что впрок думает» - произносит мудрую фразу персонаж известного актера. Андрей Миронов предстал на экране в непривычном образе, бывший жандармский генерал Глазов. Не то что бы совсем палач, но готовый на активные подрывные действия против молодой республики.
Мы говорим о двухсерийном фильме «Крах операции “Террор”», который был снят по сценарию Юлиана Семенова. А тот в свою очередь подготовил его на основании своего же романа «Горение». Если говорить о событиях, показанных в ленте, то её можно считать приквелом (простите использование иностранного слова) историко-приключенческой ленты «Операция „Трест“».
Вам показан фрагмент истории 1921 года, когда гражданская война уже затухала на периферии страны, но разруху было сложно преодолеть в силу того, на территориях действовало великое множество банд, совершавших набеги на железнодорожные составы.
Именно тогда Дзержинский, не складывая с себя полномочий председателя ЧК, был назначен министром путей сообщения. То есть он стал вдвойне «железным Феликсом», и потому что боролся с внутренними врагами, и потому что отвечал за железные дороги.
Поезд в кинематографе был отдельным действующим лицом, социальным микрокосмом, чем-то вроде среза общества. В данном случае паровоз становился почти живым человеком, живущим своей активной жизнью. Недаром поезда были одним из символов «активных жанров»: и вестерна, и криминальных драм.
То, как показаны налеты на железнодорожные составы, вызывает в памяти легендарный нуар «Белое каление». Однако сцена расправы с польскими рабочими, которые направляют в Россию помощь для голодающих, более походит как ранний, по сути «революционный» гангстерский фильм Скорсезе «Берта из товарного вагона».
Одновременно с этим эмигрантские круги замыслили начать против «Красной Москвы» нечто вроде «рельсовой войны». Если нельзя было взять советскую столицу силой, то решено извести голодом, перерезав все пути сообщения. В этой связи вспоминается страшная фраза: «У нас в деревне нет голодающих – только мертвые».
Фильм фактически наглядно показывает метод советской кинематографии, который можно было бы назвать «пафосное панно». Общее полотно истории соткано из множества не всегда очевидно связанных между собой историй. Попытка проложить пути прямо по льду, героическое самопожертвование чекиста, внедренного в иностранную подпольную организацию (кстати, прием с «пудреницей» я взял на вооружение) и т.д.
Впрочем, Юлиан Семенов несколько повторяется, так как улавливается схожесть и с «Брильянтами для диктатуры пролетариата», и с другими его произведениями. Опять же разборки между различными группировками эмигрантских кругов (эсеры против монархистов) невольно ассоциируются со второй и третьей частью «Неуловимых».
Можно отметить некоторые исторические неточности, которые не портят общее благоприятное впечатление от фильма. Например, Савинков (его играет Пороховщиков) еще в 1918 год дистанцировался от эсеров, сделав ставку на более «белые силы». В указанное время он покровительствовал бандам Булак-Балаховича. А монархический центр располагался всё-таки не в Париже, а в Берлине, где монархисты планировали реставрацию не только российского, но и германского трона