Петровне не везет последнее время с мобильниками. Кнопочный потеряла, когда козу свою выводила на пастбище. Сынок привез ей смартфон, так она умудрилась его утопить в ведре с водой. Если бы сразу хватилась, может, спасла его, но когда вспомнила, что что-то плюхнулось в воду, было поздно. Понесла телефон к соседской Насте, та повезла его в мастерскую, ей сказали, что он испорчен.
Приходится ей теперь связь с сыном держать только через соседей. Настя же вчера вечерком прибежала и сообщила Петровне радостную весть, к ней в гости едет сынок. Старушка до полуночи наводила порядок в доме. Встала спозаранку, поставила тесто, приготовила начинку, которую любит ее Виталик. Потом во двор, подмела… И опять на кухню. Изысканные блюда готовить она не мастерица, а вот картошку поджарила, поставила мясо на борщ.
Ждала гостей к обеду. Успела и в магазин сходить, прикупила кое-что для нарезки. Села на скамейку и стала поглядывать на бугорок, по которому проходила их грунтовая дорога. Власти только обещают положить асфальт, жители уже второй год ждут, когда они выполнят свое обещание, только воз и ныне там. Когда дождей нет, нет и проблемы с дорогой, а вот в распутицу настоящая беда. Неделями сидят без хлеба, хорошо, что запасаются мукой и сами пекут.
Оттого, наверное, и сбежал ее сынок отсюда на крайний север, там и обжился. Прошлый приезд немного жаловался, что ему жена бракованная досталась, не может родить. А Виталику-то через год уже сорок будет. Переживает в этом плане Петровна за него. Видит, как он любит ребятишек. Со всей улицы они собираются к нему, он с ними возится, как ровесник. Гоняет мяч по пустырю, строгает им ружья, потом играют в казаков-разбойников.
Петровне приходилось и стыдить Виталика, что он впадает в детство. Ему все не по чем… Вот сидит и гадает, один приедет или с женой. Мать видела невестку всего два раза за пятнадцать лет. Так бабенка, ничего. Немного строптивая, но с возрастом это пройдет. Для матери что главное, чтоб ее сыну с ней было хорошо, уютно. А ей подладиться под нее на какой-то месяц особого труда не составляет.
Как только на бугорке появятся клубы пыли, Петровна тут же поднимается и внимательно всматривается. А сама даже не знает цвет машины, на которой должен приехать ее Виталий. Меняет их каждые три года. Петровна на него не обижается, сын и ее не обходит стороной, на каждый праздник она получает переводы и не малые. Уверена и сегодня его машина будет загружена подарками. У нее уже столько нарядов, что до конца жизни ей не сносить. Говорила же Виталию, чтоб на это не тратил деньги.
- А ты наряжайся да ходи по дому, чего ты все складываешь в сундук. Выбрось все старье, надевай новое.
- Я что Машку буду доить в шерстяном платье? А вдруг брызги молока попадут на него. Она у меня еще и брыкается, если ей что-то не нравится. Нет, сынок, в стареньком удобнее и не так жалко.
- Моль все поест, тебе не жалко будет? – Петровна в сундук постоянно кладет апельсиновые корки. Сначала не верила, а теперь видит, что они помогают. А сегодня принарядилась во все новое, чтоб Виталик ее не пристыдил, а если еще и сноха соизволит приехать, тут уж надо перед ней выглядеть соответственно.
От постоянного сидения и напряжения у Петровны заныло тело, она пошла в дом, чтобы немного прилечь, расслабиться. Начала уже дремать, как услышала:
- Зося, а нас тут никто не ждет. – Петровну как ветром сдуло с дивана. Чуть прихрамывая на одну ногу, пошла к двери. Такой картины даже не представляла: ее сынок стоял на костылях. Мать с плачем кинулась к нему.
- Виталик, что случилось? В аварию попал?
- Не переживай, мать, все образуется. Решил альпинизмом от безделья заняться, да карабин не выдержал, вот и свалился. Реабилитацию буду у тебя проходить.
- А как же ты ехал такую даль?
- Так не я же был за рулем, а Зося.
- Какая такая Зося? А Нелли как же?
- Мама, Нелька дома, с ней все в порядке, передает тебе большой привет. – И тут Петровна увидела рыженькую девушку, больше похожую на подростка. Так и хотелось ей спросить у сына, где он выкопал такую пигалицу, да еще такую рыжую, все лицо в веснушках. Но сдержала себя, пригласила гостей в дом. Мать сама хотела помочь подняться сыну по ступеням, но он от нее отмахнулся.
- Не мельтеши ты под ногами. Какой из тебя помощник? Зося без тебя справится. – Петровне даже немного стало не по себе. Только и слышит от Виталика: «Зося». Имя-то какое-то нерусское, его она только в фильмах о войне слышала, скорей всего, польское имя. Начала ставить на стол все, что приготовила.
- Половину убери, мы же не свиньи на откорме. Зося мучное не ест.
- А ты?
- Мне сейчас тоже нельзя, лишний вес не нужен, а то так и буду ковылять на костылях. – Похлебали ее гости борща вприкуску с колбасой, даже к картошке не притронулись. Петровна уже и не знала, как вести себя с сыном и этой чужой женщиной. После обеда эта самая Зося занесла чемоданы в дом, начала распаковывать, платья, блузки и свитера на вешалках сама, без спроса, как хозяйка, убрала в шифоньер. Часть одежды развесила по стареньким венским стульям.
А Петровна все ждала, когда до нее дойдет очередь, когда сынок будет прикладывать к ней наряды и радоваться, что угадал с размером. Гости все развесили, начали что-то писать в своих телефонах.
- Мам, ты чего приуныла? Обиделась что ли, что я без подарков? Каждый квартал высылаю, покупай все, что душа пожелает. Нелька-то видела тебя, знает, что купить, а Зося приехала, чтоб познакомиться с тобой. А из меня покупатель еще неважный. – Петровна вроде головой все понимала, а душой чувствовала, что ее сынок изменился. Не было у него радости от встречи с родным домом. Дотемна Петровна старалась не показываться в доме. Почему-то ей показалось, что сыну не о чем с ней разговаривать.
И на улицу стыдно глаз показывать, соседки сразу поймут, что Виталик ее чем-то обидел. Вошла в дом, когда уже взошла луна, невольно подслушала разговор, доносившийся из спальни. Поняла, что сын с Зосей расположились на ее кровати, а не на диване, как это было в каждый его приезд.
- Я таких старух, как твоя мать, только в старых фильмах видела. – Потом раздался заразительный смех. – Она меня просто уморила, целый тазик пирожков напекла. Кто их есть будет? А колбасу -то, колбасу, у меня даже кот такую не ест. – Опять смешок. – Петровна все ждала, когда сын закроет рот этой женщине, заступится за мать, но этого не произошло.
Утром долго ворочалась на диване. Все бока отлежала. Боялась, что под ней заскрипят половицы и разбудят сына с женщиной. Поднялась без всякого настроения и радости. Машку свою подоила, козленка напоила и повела их на луг. А гости пусть сами думают, чем им завтракать. Она шла, постоянно приостанавливаясь и поглядывая на свою усадьбу, но никакого движения не видела. Так до обеда и пробыла на лугу вместе со своей козой.
А дома ее ждала плохая новость. Эта самая Зося, видать, ходила в огород за зеленью и не закрыла ворота, а куры поклевали все огурцы и помидоры… Петровна сняла с головы платок и начала им утирать непрошенные слезы. Лишь только скрип петель уличной двери заставил ее поднять голову. На крыльце стоял ее сыночек. В руках у него был только один костыль.
- Видишь, мать, как родной воздух лечит. Мне доктор так и сказал, что кости здесь быстрей срастутся. – Петровне бы радоваться за сына, но у нее не было даже сил подняться с пенька, на котором она сидела.
- Мам, ты чего? Заболела что ли?
- С вами тут не только заболеешь? Ты где выкопал эту пигалицу? Надо же, куры за два часа весь огород снесли, у нее что совсем головы нет на плечах? Или она в степи росла, огорода ни разу не видела?
- Хватит тебе, это совсем не страшно, завтра съездим на рынок и все купим. Ты куда такие левады сажаешь? Ты одна разве столько съешь? Стоило из-за чего расстраиваться. – И тут вышла эта самая Зося.
- Мать, мы на озеро собрались, получится, искупаемся, если нет, просто посидим, подышим.
- Ваше дело молодое, разве могу я вам воспрепятствовать? – Петровна даже чуть оживилась, хоть какое-то время эта Зося не будет ей мозолить глаза. Поспешила в дом, чтоб спрятаться от послеобеденной духоты и хоть что-то взять в рот. Прямо посреди стола стояла пластмассовая чашка, доверху набитая грязной посудой и накрытая полотенцем.
- А Нелли всегда мыла за собой. – Петровна из-за любопытства заглянула в спальню: так и есть, кровать не заправлена. – Вот это у меня жизнь началась, я еще и в прислугах оказалась у этой рыжей. – Все это не укладывалась в голове у женщины. Ей впору хоть самой из дома бежать. До самого возращения сына она мыла, терла, пылесосила.
- Мать, не поверишь, но я на глазах здесь молодею, чувствую себя подростком. – Петровна заметила, что женщина забежала в дом.
- Виталик, кто она такая тебе? Вижу же, что не просто водитель, раз вы спите в одной постели.
- Это мой инструктор по скалолазанию. И по совместительству женщина, на которой я собираюсь жениться после развода.
- А Нелли?
- Что Нелли, пусть живет своей жизнью, а Зося мне наследника родит.
- Откуда тебе знать, родит или нет, может, она тоже гнилая?
- А мы уже, - лицо сына озарилось широкой улыбкой, - уже на третьем месяце. Скоро узнаем, кто родится: мальчик или девочка.
- Ох, сынок, не одобряю я твой выбор. Какую-то неряху в жены возьмешь, долгим покажется век с ней. Какая-то она нелюдимая, все прячется от меня, как будто ей есть что скрывать.
- Мам, ты не накручивай себя. Она тоже чувствует себя неловко. Получается, что она разбила мою семью, которой уже несколько лет нет, одна только видимость. А женщина она хорошая. Но не помыла сразу за собой посуду, так она сейчас все сделает.
- Опоздала, я без нее со всем справилась, - сухо, как отрезала, произнесла Петровна.
- Ты будь с ней посвободнее, разговаривай с ней, узнаешь, какая у нее широкая душа. Вот если я сейчас не вытяну ее во двор, она так и будет сидеть в спальне. А ты предложи ей свою Машку подоить, уверен, она тебе не откажет…
- Не надо меня учить, иди к ней, поди, уже заскучала без тебя-то.
- Мам, ты подумай над моими словами, с Зосей я тоже поговорю, вы же скоро станете родственниками.
- Не нужна мне такая родственница, - Петровна понимала, что ей надо укротить свой норов, но еще она подумает, что женщина начала перед ней лебезить. Нет, если сыну так хочется, пусть укрощает свою сожительницу.
- Мы два месяца будем жить у тебя. Или ты собираешься нас выгнать прямо сейчас.
- Живите, сколько захотите, никто вас не гонит, но и твоя, не знаю, кем она тебе приходится, пусть не показывается мне на глаза. Нет бы по приезду со мной познакомиться, так она шмыгнула, даже здрасьте не сказала.
- Но я же объяснил, почему она так сделала.
- А про колбасу и про мою одежду ее мнение я тоже слышала. Она что про свою мать также высказывается? Нет, сынок, я вижу, что и на тебя она плохо влияет. Сказать, почему я не топлю вам баню? Жду, когда вы сами этим займетесь. Раз скалолазка, значит, и воды натаскает в баню.
- Все я понял. Зря приехал к тебе, думал, что ты обрадуешься, что я скоро стану отцом, а ты бабушкой.
- Рада за тебя, рада. Только мне еще кроме радости и помощь нужна. Раньше ты сам видел всю работу, а сейчас даже палку с земли не поднимешь.
- Тяжело мне нагибаться, я еще только учусь с одним костылем ходить…
На какое-то время наступило затишье, но оно было только внешним, а внутри у Петровны все бушевало, она однажды даже не выдержала:
- Надумаешь в следующий раз приезжать, эту свою цацу не бери. Мне она не ко двору пришлась.