Веселье было в разгаре. Арина сидела за праздничным столом и изо всех сил делала вид, что ей совсем не скучно, а наоборот, очень даже интересно находиться среди родных своей институтской подруги Любы, приехавших со всех волостей.
Отмечали годовщину Любиного бракосочетания с Виктором. Было шумно, гости, хорошо и вкусно поевши и изрядно подвыпивши, лихо отплясывал на танцполе. А те, кто не умел так, оставались за столом, с удивлением взирая на то, что не забыт еще фольклор русской глубинки.
Хотя ровно год назад на свадьбе Любы все было совсем по-другому. Основную массу гостей составляли родственники жениха, вполне себе спокойные, даже порой чересчур: дяди, тёти, двоюродные братья и сестры, бабушки и дедушки. Но на сегодняшнем торжестве их было мало, раз два и обчелся.
А вот Любины родственники взяли реванш. Рядом с Ариной сидел к счастью интересный мужчина, двоюродный брат Виктора Максим. Он элегантно ухаживал, то салат предложит, то осетрину копченую, то вина нальет. А ей почему-то хотелось пива, особенно с осетриной. Но она молчала, считая это моветоном. Пила вино мелкими глотками и мечтала уйти домой.
Ей было грустно. Она вспомнила Любину свадьбу. Счастливое выражение лица подруги, особенно когда она смотрела на своего Виктора. И Арина искренне не понимала этого счастья: почти с нее ростом, не очень красив, угловат. И даже дорогой свадебный костюм смотрелся на нем не очень, не красил, одним словом.
А Люба, утопая в пене кружев и гипюра, так и льнула к нему, и смотрела счастливыми глазами женского обожания, не прикрытого тенью смущения. А чего стесняться? Любовь же у них.
Люба мяла в руках, облаченных в кружевные перчатки, свой нежный свадебный букет, отказавшись от традиции бросить его в толпу. Но зато после колечек, «первого» поцелуя и бурных поздравлений родственников отвела Арину в сторону и всучила ей свой букет невесты.
- Хочу, чтобы ты была следующей, подружка, и как можно скорее. Это тебе!
Они обнялись, поцеловались, Любу пробило на слезу, и она прошептала Арине в самое ухо:
- Я так счастлива! Мой Витя – это мечта всей моей жизни…
И вот прошел год. Люба носилась между столами, проверяя, хватает ли закусок и выпивки. Часто подходила к столику, где почему-то с печальным видом сидели родители с обеих сторон. Как в последствии выяснилось, у Любиной мамы сильно болела голова. Все вошли в положении и сочувствовали по-родственному.
А муж Любы Виктор притаился где-то между двух волнистых штор у окна и на глазах у всей родни беззастенчиво разговаривал со жгучей брюнеткой в несколько вульгарном одеянии: короткое красное платье, лодочки на высоких каблуках и чулки в сеточку. А на голове, не поверите, начес!
- Это Лида, подруга детства Виктора, они вместе в школе учились, дружили, - объяснил Арине Максим, перехватив ее несколько удивленный взгляд.
По лицу Любы было заметно, что ей эта дружеская беседа тоже не по душе. Она постоянно недовольно, мягко говоря, поглядывала в их сторону, но не подходила. Гордость не позволяла.
Арина смотрела на эту пару и поражалась, насколько выигрышно смотрелся Виктор на фоне этой вульгарной девицы, прямо куда там! Да и на фоне Любы он теперь выглядел намного эффектнее.
Что-то сдала ее подруга после неудачной беременности: выкидыш на большом сроке скосил ее морально и физически. И было заметно, что Люба еще не восстановилась, хотя и постаралась, привела себя в порядок.
Арина вспомнила, как они встретились тогда в парке сразу после трагедии. Круги под глазами, бледная, веснушки проступили, стали заметнее даже под слоем макияжа. Волосы потускнели и не лежали должным образом. Вся в трауре. Да, досталось ей, бедной.
Арина сочувствовала в глубине души и думала: «А у самой-то что? Ни мужа, ни семьи, ни счастья женского». Не помог Любкин букетик, увы.
Она внимательно посмотрела на Максима. Ну вот всем вроде бы хорош, этакий симпатяга типа молодого Льва Лещенко в упрощенном варианте. Нравятся женщинам такие мужчины, и он это знает, судя по всему. Поэтому и ведет себя так с Ариной: слегка небрежная внимательность, томный голос, легкие прикосновения.
А ей он не интересен. Ну как мужчина во всяком случае. Она снова глянула на Виктора. И чего он нашел в этой Лиде? Арина почему-то почувствовала укол женской ревности. «За подругу», - решила она для себя и вышла из ресторана на крыльцо подышать свежим воздухом. Рядом тут же оказался Максим, который набросил ей на плечи свой пиджак. Было и впрямь прохладно.
Разговора у них не получалось, его вопросы, ее ответы да и нет не располагали к откровению. Но тут на крыльце показалась Люба с мамой.
- Я такси вызвала, отвезу маму домой, - сказала Люба. – Там Виктор всем распоряжается, а я скоро вернусь. – И напоследок шепнула Арине: - Последи за ним, ладно?
Арина с Максимом вернулись в зал. Лидия уже плясала в центре в кругу подвыпивших сельских родственников, которые хлопали в ладоши, не попадая в такт музыки и громко улюлюкали, когда Лидия выделывала невообразимые па.
Виктор и впрямь ходил между столами, следя за порядком и интересуясь у сидящих, все ли у них хорошо. Максим отлучился, в туалет по всей видимости, а Арина решила исчезнуть по-английски. Следить за Виктором ей совсем не хотелось, и общество Максима слега напрягало.
Она повесила на спинку стула его пиджак, взяла свою сумочку, плащ в раздевалке и быстро вышла на улицу. Никто и не заметил.
Сгустились сумерки. Она шла по направлению к парку, думая о том, как меняются люди всего за какой-то год. Люба из девчонки-веселушки превратилась в удрученную, озабоченную и безрадостную женщину. Ну понятно, горе потери малыша ее подкосило.
Но тогда почему же ее Виктор из невзрачного и обыденного, угловатого мужичка вдруг превратился в интересного мужчину? Прическа другая, манеры. А может, она их просто не замечала раньше? Странно. Арина подумала о том, что ей Виктор нравится, во всяком случае больше, чем напыщенный Максим.
Парк по-вечернему шелестел кронами деревьев, зажглись фонари, делая дорожку золотистой. Она медленно шла в раздумье и вдруг услышала голос сзади:
- Арина, подожди!
И это был не Максим, это был Виктор.
- Ты ушла, даже не попрощавшись. Устала? – спросил он, догнав ее.
- Есть немного. Решила прогуляться, - ответила она неопределенно.
Он пошел рядом, Арина чувствовала его дыхание, от него исходило тепло и легкий аромат мужского парфюма.
Она подавила в себе желание взять его под руку, а Виктор сказал:
- Арина, прости меня, мне и посоветоваться больше не с кем. Что с Любкой происходит, а? Она, наверное, делится с тобой?
- Нет. Хотя я знаю, что ей очень тяжело после… вашей потери. Нужно время, чтобы прийти в себя и восстановить психику. Ты для этого устроил этот банкет?
- Да нет, она сама захотела. Понимаешь, я ее совсем не узнаю. Нервная, раздражительная, постоянные слезы, скандалы. Что мне сделать, чтобы ее привести в чувство?
Ответов на этот вопрос у Арины не было, поэтому она ответила просто: любить.
- Вы же и в горе и в радости, не так ли?
Они, не сговариваясь, сели на лавочку под раскидистым деревом, и тут она почувствовала у себя на плече его руку. Еще одно мгновение, и случится то, что не должно случиться, просто не имеет права произойти! Арина растерялась, но тут в ее сумке зазвонил телефон.
- Не отвечай, - шепнул Виктор и еще теснее прижал ее к себе.
Сердце учащенно билось, отдаваясь в висках молоточками, но Арина резко высвободилась из его объятий и сказала:
- Уходи, слышишь!
И в это время заметила мужскую фигуру неподалеку.
Люба отвезла маму домой и уложила в постель. Дав ей таблетку от головной боли, вернулась все же в ресторан. Оглядев зал, она заметила, что исчезла Арина. Ну это в ее духе, уходить по-английски. Но самое главное пропали и Виктор с этой противной Лидкой! Внутри все похолодело.
Она тут же подбежала к Максиму с вопросом: где они?! Но он лишь пожал плечами и ничего вразумительного ответить не смог. Он за ними не следил, выходил несколько раз, возвращался.
Тут появилась Лида, освежившись в дамской комнате. Люба подошла к ней с вопросом:
- Где Виктор?! – но та лишь плечами пожала, буркнув: «Тут где-то».
Взволнованная женщина снова подошла к Максиму.
- Макс, пойдем его поищем, я умоляю тебя! С Виктором что-то творится последнее время, он сам не свой. Ушел куда-то выпивший, вдруг попадет в какую-нибудь переделку?
Максим тут же поднялся с места, и они направились в сторону парка. Уже в его сумеречной темноте Люба сказала взволнованно:
- Я Арине позвоню сейчас, может она видела его, - и набрала номер подруги, но та не ответила.
И все бы ничего, но Максим уловил едва слышимую трель мобильного телефона, которую Люба не услышала, держа трубку около уха. Звучание прекратилось, как только Люба нажала на отбой. Набрала снова, и та же картина.
«Странно, она где-то тут. Уж не с Виктором ли?» - подумал Максим и сказал:
- Ты постой здесь, чтобы его не упустить, а я пробегусь вокруг.
Он быстро пошел по тропинке и вскоре увидел резко поднявшегося со скамейки Виктора. Тот подошел к нему с виноватым видом.
- Там Люба тебя ищет, стоит тут недалеко. Пройди другой дорожкой, чтобы она тебя не заметила, - посоветовал родственник, а сам вновь услышал трель мобильного.
- Да, Люба, - ответила Арина, – я ушла, что-то устала очень. Виктора? Видела. Он проводил меня немного и вернулся назад.
И тут перед ней возник Максим. Он смотрел с усмешкой, осуждающе, лицо его стало вмиг некрасивым и злым.
- Подруга называется, - процедил он сквозь зубы.
- Зато ты хороший друг, проявил мужскую солидарность, - ответила она, значит, слышала их разговор с Виктором.
На том они разошлись в разные стороны. Максим привел Любу обратно. Войдя в зал и увидев мужа, она буквально бросилась к нему на шею. Он обнял ее за талию и слегка закружил под музыку.
- Я так испугалась за тебя, Витька!
- Да я Аринку проводил немного, что-то душно стало в зале.
- Я знаю, она сказала мне. Я ей звонила.
Но по голосу жены и по ее взгляду Виктор понял, что о его мимолетном порыве Арина умолчала.
***
В центре все так же отплясывала Лида, гремела музыка, у стены с бокалом вина стоял грустный Максим. А за отдельным столиком для «молодоженов» сидели в обнимку Виктор и Люба.
У них снова начинался медовый месяц, они оба поняли, что своим счастьем нужно дорожить. Особенно Виктор, вспоминая слова Арины: и в горе и в радости.
А Арина шла домой по вечернему городу и размышляла о том, что ей немного жалко Любу, но еще больше себя, что она все так же одинока, и Любин букет не помог, и мужчины рядом нет. Достойного и любимого, который не будет класть руки на плечи ее подруг и шептать: не отвечай. Ничего, она подождет.