Несколько недель назад студентка БелГУ по направлению «Реклама и связи с общественностью» Анна Щербинина взяла у меня интервью. Анна работает над творческим проектом на злободневную тему «Как нейросеть может изменить живопись». Цель этого проекта: собрать разные мнения художников и проанализировать возможное влияние нейросети на изобразительное искусство.
— Алина, расскажите немного о становлении вашего творческого пути. С чего начинали и к каким крупным проектам/работам пришли сейчас.
Я рисую с детства, у меня по маминой линии все хорошо рисуют. Дедушка делал копии работ Перова и Васнецова, рисовал по памяти, но это все осталось в режиме «просто для себя». И я тоже с ранних лет заметила, что мне очень нравится рисовать и сама пошла на занятия по батику, где попробовала очень много декоративно-прикладных техник. После окончания школы поступила на кафедру архитектуры и дизайна, подрабатывала графическим дизайнером, а по вечерам занималась в студии при союзе художников у Станислава Доляновского. Я до сих пор туда хожу, чтобы рисовать с натуры, разговаривать об искусстве и анализировать примеры академической и современной школы.
После окончания университета я поступила в аспирантуру и, спустя 6 лет, стала кандидатом технических наук. В диссертационной работе исследовала фотолюминесцентный пигмент: виды, способы его заряда, послесвечение, фракции пигмента, составы бетона с его применением и очень много всего.
Но мечта стать художником меня не покидала никогда. Сейчас пробую соединять мои научные наработки и искусство. В данный момент мои работы представлены на выставке «Почва» в ЦСИ «Быль» в г. Старый Оскол. Например, в инсталляции» Грибной маяк» я как раз попыталась соединить мои научные знания и мысль художественную. В одной из комнат выставки можно увидеть светящиеся грибы из стекла. Также я занимаюсь живописью, графикой, работаю с гипсом, цементом, керамикой. И готовлюсь к персональному проекту в скором будущем.
— Как вы позиционируете свое творчество? (Ваш стиль, подача, может, любимые техники).
В своей художественной практике я проживаю личный опыт и обращаюсь к темам семьи, детства, своих корней. Закономерность отношений человека и природы, влияние друг на друга, личное место во времени, эмоции от увиденного – одни из многих тем и направлений, которые меня захватывают. Мир я воспринимаю через цвет, глубоко стараюсь его исследовать. В настоящее время ищу баланс между живописью, наукой и инженерией.
— Очень интересно, спасибо за развернутый ответ. И вот как художник, работающий в достаточно традиционных медиумах, как вы считаете, может ли нейросеть облегчить жизнь художнику?
Я много думала насчет нейросетей, часто обсуждаем эту тему с моими друзьями-художниками. И, как мне кажется, у этого вопроса две стороны медали. С одной стороны, безусловно, отрицать влияние генеративного искусства на художников уже невозможно, нейросети очень облегчают жизнь иллюстраторам, помогают в поиске идей (пока что на основе известного опыта, но я думаю, скоро их обучат до такого уровня, что сами нейронки смогут генерить уже из собственного опыта, практически без опоры на аналоги). Нейросети ускоряют процессы, помогают в периоды кризиса идей. Это большая опора.
Но есть и вторая сторона. Нейросети для художника — будто костыль для человека с травмой ноги: если после заживления его не отбросить и не начать восстановительные тренировки, есть риск остаться слабым или хромым навсегда. Так и с нейросетями: будто существует некоторая опасность перестать тренировать руку, глазомер, создавать композиции не из головы, а постоянно расчитывать на машину и ее генерации. А мозг очень быстро начинает лениться, переходит в режим «отдых». Поэтому в этом я вижу некоторую опасность для своей креативности. То есть нейросетями пользоваться можно, безусловно, но не перегибать и все равно прибегать к себе, своему опыту и пробовать учиться и развиваться и вне компьютерных технологий тоже.
— Как вы думаете, что будет с живописью через 10 лет? Будет ли там больше произведений нейросети? Если да, то где именно?
Думаю, что с живописью ничего не будет, будет процветать, как и сейчас. Живопись хоронили уже десятки раз, но она продолжает жить, как и балет, как и театр. Казалось бы, давно есть телевизор и ютуб, но люди дерутся за билеты на Щелкунчика.
Думаю, что нейросети, в большей степени, затронут сферу иллюстраторов, диджитал искусства, киноиндустрии и мультфильмов. Хоть Голливуд и старается бастовать по этому поводу, прогресс уже необратим.
В живописи работ, созданных с помощью нейросетей, будет тоже больше – в этом я не сомневаюсь. Но как мне кажется, «человеческое» и душевное останется за живым искусством.
