Катерина не находила себе места. На часах показывало двадцать три ноль-ноль, а дочери все не было.
- Да придет она скоро, не волнуйся, - успокаивал Фёдор жену, спокойно укладываясь спать. - Ей уже семнадцать лет. Этот же как раз такой возраст, когда каждой девочке хочется быть независимой от родителей. Вот она и не спешит домой.
- Если она не придёт до двенадцати, я её накажу, - нервно воскликнула Катерина, стоя у окна и высматривая в темной улице силуэт дочери. - Ой, не спокойно у меня на душе, Федя. Не спокойно...
- Интересно, что ты будешь делать, когда Светка в институт поступит? - хмыкнул муж, и громко зевнул. - Помнишь, какими мы были, когда в институте учились? Домой возвращались в три часа ночи.
- Тогда время было другое!
- Ну-да, как же, другое... - муж громко зевнул, и уже через минуту засопел.
- Вот ведь, как он быстро засыпает… - с завистью прошептала жена, и вдруг насторожилась, замерла у окна.
Ей показалось, что за окном, внизу, на тротуаре, она увидела спешащую домой дочь.
- Точно, она! – через мгновение радостно прошептала Катерина, скорее сбросила с себя халат, и юркнула к мужу под одеяло.
Тот даже не пошевелился.
Скоро открылась входная дверь, и послышались едва уловимые шаги. Катерина слышала, как дочь сняла с себя куртку, стянула туфли, и на цыпочках пошла на кухню. Там, не включая свет, она осторожно открыла холодильник, и что-то оттуда достала.
- Опять в сухомятку ест... - недовольно прошептала Катерина, вскочила с кровати, снова набросился халат на плечи, и поспешила на кухню.
Включила свет, и в недоумении замерла.
Дочь стояла у окна с трехлитровой банкой в обнимку, и жевала солёный огурец.
- Ой, - тихонько воскликнула Света, увидев мать. - Привет, мама. Ты что, не спишь?
- Привет, - кивнула Катерина, не сводя глаз с надкушенного огурца в руках дочери. - Ты зачем это ешь на ночь?
- Да, так... - прошептала дочь. - На солененькое меня что-то страшно потянуло. Папа спит?
- Спит, - ответила Катерина, и какое-то нехорошее предчувствие зашевелилось в ее сердце.
- Хорошо, что он спит, - опять шёпотом сказала дочь. - Ты тоже, мамочка, говори тише. У меня к тебе есть важный разговор.
- Погоди... - Катерина окинула фигуру дочери подозрительным взглядом. - Почему это тебя на солёное потянуло? С чего это вдруг?
- Откуда я знаю? - легкомысленно ответила дочь, и аккуратно, чтобы не стучать, засунула банку с огурцами снова в холодильник. - Мама, я хочу поговорить с тобой как женщина с женщиной.
- Что? - Катерина замерла. - Как ты сказала? Как женщина с женщиной? Какая ты женщина? Ты же ещё девочка!
- Ой, мама, причём здесь это? Я же говорю, нам нужно поговорить, как тётенька с тетенькой.
- С какой ещё тетенькой?!
- Мама, ну хватит цепляться к словам. – Дочь сделала загадочное лицо. - Сейчас я тебе такое скажу. Такое!.. Только папе не говори про наш разговор, ладно?
- Почему не говорить? - мгновенно испугалась мать.
- Потому что если он узнает, он меня yбьeт.
- Убьeт? - сердце Катерины застучало часто-часто. - Почему yбьeт? Ты что-то натворила?
- Я ничего не натворила мамочка, но... Папе точно всё это не понравится. Сегодня я, мамочка, узнала кое-что про себя. Такое я узнала... Очень для меня неожиданное…
- Господи... - Катерина прошла вперёд, и скорее села на стул, потому что ноги ее, почему-то, не держали. - Что ты узнала про себя? Ну, говори скорее! Что ты тянешь?
- А то, мама, я узнала, что я не такая, как все.
- Не такая?..- Катерина поняла, что она ни ничего не понимает. - Что это значит? Кто тебе сказал, что ты не такая? Мальчик? У тебя появился мальчик, да?
- Мама, какой мальчик? Мне теперь мальчики, вообще, не нужны!
- Не нужны? - У Катерины потемнело в глазах. - В каком смысле - не нужны? Почему они тебе не нужны?
- Потому что мне теперь не до них.
- Не до них?- теперь у мамы ещё и зашумело в ушах.
- Ага! Оказывается, я рождена для другого! Я особенная, мама!
- Да с чего ты это взяла?!
- Сегодня я познакомилась с одной женщиной, мама. Точнее, меня с ней познакомили девочки. И эта женщина повела меня к себе домой...
- Что?! Как это повела?.. И ты спокойно пошла?
- Конечно. А что такого?
- Ты с ума сошла?! – Катерину уже потрясывало. - Я же тебе всегда говорила, нельзя просто так доверять чужим взрослым людям.
- Мама! Я же уже большая! А она... Она прекрасная женщина. Она артистка.
- Она ещё и артистка?! Ты была сейчас у неё? До одиннадцати часов ночи?
- Да. Мы с ней занимались четыре часа.
- Господи! Занимались... Ужас какой... Чем занимались? Говори быстро, что она с тобой делала?
- Мама, это было так интересно.
- Я спрашиваю, что она с тобой делала?! - У Катерины от негодования разрывалось сердце.
- Мама, ты почему дрожишь? Она просто заставила меня читать стихи!
- Какие ещё стихи?
- Все, какие я знала наизусть. А потом я читала ей ещё и прозу. Она мне дала книгу, и я декламировала.
- Погоди! - Катерина какое-то время пыталась привести мысли в порядок. - Ты меня совсем запутала! Какая проза, какие стихи?! Ты мне можешь объяснить, что это была за женщина?
- Мама, я же тебе сказала, что она артистка. И ещё она подрабатывает репетиторством, занимается с абитуриентами театрального училища. Мама, я решила стать тоже артисткой. Только ты папе не говори, пожалуйста. Я потом сама скажу, когда можно будет. Так вот, эта женщина сказала, что я просто создана для театра! Представляешь? Я не ожидала такое про себя услышать. Я думала, что я – обычная. А я – особенная! Она сказала, что таких талантливых девочек она ещё никогда не встречала!
- Тьфу ты... - прошептала Катерина, и почувствовала, как гора падает с её плеч. - Ну, ты даёшь, доченька... Ты же меня чуть инвалидом не сделала…
- Почему?
- Потому что ты мне всю душа своими предисловиями вымотала! Ты не могла начать сразу с этого?
- С чего?
- С того, что ты готовишься к поступлению в театральное училище!
- Но я же хотела тебя сначала подготовить... Чтобы ты не ругалась сразу, как папа. Он же даже слышать не хочет о том, чтобы я стала артисткой.
- Ой, и ненормальная ты у меня у меня... Точно, какая-то особенная... Не такая, как все...
- Мама, - дочка с недоумением смотрела на Катерину, - я так и не поняла, ты сердишься на меня, или ты меня поддерживаешь?
- В чем поддерживаю?
- В том, что я хочу стать артисткой. А, мама, скажи, ты рада, или не очень?
- Рада, не рада... Что теперь с тобой поделаешь? – Катерина встала, обняла дочь, и вдруг почувствовала, что ей ужасно хочется смеяться.