Вадим почувствовал, как по спине полился пот. Он был уверен, что те мужчины, которых он смог вывезти с их задания, более ценные «сотрудники», чем он и им тем более помогли скрыться.
- А почему они не уехали?
- Потому что им никто не предлагал. Просто велели затаиться. Тебе сделали документы и отправили сюда только из-за меня. Хотя этого никто не знает, кроме меня и отца.
Вадим думал. Для неизвестного ему мужчины, отца Милы, люди были расходным материалом. Для нее, судя по всему, тоже. Если он сейчас выберет Аню, чем это закончится для нее?
Сам он давно свыкся с мыслью, что может умереть в любой момент, любое задание может стать последним.
Может быть, пусть Аня лучше живет одна. Без него, но живет. Вадим сразу вспомнил пульки, которые стрелял. Так и Аня может через год-два умереть от неизвестной болезни, и к нему, когда он станет вдовцом, приедет Мила.
Но если с Аней что-то случиться, он не переживет. Только приехав в Израиль, оставшись без Ани, без возможности даже поговорить с женой, он понял, как ее любит.
А Мила как будто прочитала его мысли.
- Не бойся. Уметь принимать очевидное я тоже научилась у отца. Я не буду мстить. Это глупо и унизительно для меня. К тому же, если с Аней вдруг что-то случится, ты будешь уверен, что это я. Ты прав. Я любила того, 18-летнего Вадима. Начни мы жить вместе, то могли разбежаться через пару лет. Мне об этом и отец говорил. Эта наша встреча поставила точку. Мечты о том, что мы будем вместе больше нет. Так что я теперь смогу устроить свою жизнь, не оглядываясь назад, не ожидая тебя. Вот, смотри, - Мила открыла папку и стала показывать Вадиму документы. Там лежали паспорта для него и для Ани. Только имена там были совершенно другие, да и даты рождения тоже.
Вадим решил, что предложит Ане приехать. Если она откажется – вопрос закроется сам собой. Если приедет, расскажет ей о Миле. И они вместе решат, что будут делать. Возможно, разъедутся ради Аниной безопасности.
Аня легко согласилась на то, чтобы приехать к Вадиму. Так что через пару месяцев с очередным новым паспортом он встречал ее в Латинской Америке, в Израиле ему не понравилось.
- Я не боюсь мести этой Милы, - заявила Аня. – Уверена, что она не врет. И не будет унижаться. К тому же, ты уже не наивный дурачок. И даже если со мной что случиться в ее объятия вряд ли упадешь. Другое дело, надо узнать возможно,, получив здесь гражданство, мы сможем получить новые паспорта и затеряться окончательно. Жить без тебя я не хочу, не могу. Мои родители были еще молоды и полны сил, когда попали в аварию. Поэтому бессмысленно беспокоится о неизвестном будущем.
- Я уже думал об этом. А почему твоя мама не захотела ехать?
- Я ей не предлагала. Вдвоем уехать незаметно тяжелее. Поэтому я ее поставила в известность, что уезжаю и какое-то время не смогу с ней видеться. Ты же знаешь, она уже несколько месяцев встречается с дядей Лешей, нашим егерем. Так что она не одна. Он хороший человек. Ей будет лучше с ним, чем здесь, на другом конце земли. Вадим, меня даже сейчас гложет чувство вины – если бы я не пыталась вернуть к жизни родителей всеми возможными способами, тебе бы не пришлось ввязываться в эту авантюру. Для мамы я сделала все что могла. Поэтому имею полное право жить здесь, с тобой, вдвоем.
- Я тебе уже говорил, что твоей вины нет. Ты боролась за жизнь своих родителей. А решения все принимал я. К тому же я почти уверен, что отец Милы, видя, что она никак не может меня забыть, нашел бы другой способ свести нас. И явно не самый честный. Давай оставим прошлое в прошлом и начнет новую жизнь. Здесь. Выучим язык, я постараюсь найти работу, ты родишь ребенка. Не понравится здесь, переедем.
- Согласна, - Аня хитро подмигнула. – К пункту «давай родим ребенка» предлагаю преступить уже сегодня.
КОНЕЦ.