Потом валиде доложили, что Зафире о чем-то долго и много разговаривала с султаном. Евнух хотел подслушать, но не удалось. Шум струй фонтана заглушал звуки.
Султан все время молчал, лишь изредка согласно кивал головой. Итогом этого общения стало его решение отправить кормилицу вместе с Омаром на хадж в Мекку. Султан даже не пытался скрыть слез, провожая свою любимицу. Однако нашел в себе сил расстаться с ней и обеспечил всем необходимым, не позабыв об охране и слугах. Сборы он не доверил никому, даже матери. Все сам тщательно проверил, что, в принципе, на него было не похоже. Обычно Ибрагим никогда не доводил дел до конца. Видимо, и верно ему была дорога кормилица маленького шехзаде. О своем родном сыне, как впрочем и об его матери, не вспоминал. Более того, когда ему попытались сообщить о самочувствии раненного мальчика, приказал молчать.
Зато Турхан-султан, быстро узнавшая о сборах, не скрывала злобы: надо было негодницу в темницу бросить, а ее сына прибить, а их в хадж отправляют, грехи замаливать! Она наговорила столько гадостей, что даже кизляр-ага не выдержал и посоветовал замолчать, ибо, как известно, у стен имеются уши, а злое эхо может не совсем верно донести слова до ушей падишаха… И что тогда? Все, о чем желалось, ей достанется.
Баш-кадын только было собралась возмутиться, как вдруг послушно прикрыла рот. Однако, как потом донесли валиде, все-таки успела пожелать всех бед кораблю и команде, на котором хатун плыла со своим сыном… Досталось и Сюмбюль-аге, в котором видела причину всех бед и страданий.
— По дороге ведь может произойти что угодно, — задумчиво произнесла Турхан, — шторм случится или пираты нападут…
Услышав об этих пожеланиях, Кесем готова была самолично зашить нитками рот нахалке, получившей от султана столько добра и внимания. Даже пообещала никогда больше не отправлять ее на хальвет к султану, тем более, что свою миссию она выполнила, да и сам султан не желал ее больше видеть. А уж когда узнала, что случилось с Зарифе и вовсе рассвирепела. С трудом удержалась от желания отхлестать по щекам возомнившую себя выше неба наложницу. Сдержалась лишь потому, что статус не позволял высказывать эмоции. А так хотелось!
Ибо корабль, на котором плыли Зарифе и Омар, оказался в руках мальтийских пиратов. Версию, что они знали, какие ценные пассажиры плывут, отметать было нельзя. Иначе как объяснить, что морские разбойники сразу обратили внимание на богато одетую женщину с ребенком на руках и слугами. Ведь кроме них на судне было много знатных особ. Более того, имелась еще одна наложница султана, с которой Зарифе подружилась и которая вызвалась ее сопровождать. Однако на нее никто не обратил внимания, а вот Зарифе тут же забрали с собой.
Более того, кто-то высказал предположение, что эта жена султана с наследником. Все вокруг забегали, засуетились.Стали обсуждать ситуацию и предложили заставить султана заплатить выкуп. Отправили ему гонцов, да только Кесем удалось их перехватить. Она очень боялась, что известие выбьет сына из равновесия и постаралась затянуть время. Надеялась, что ситуация урегулируется. Тем более, что предпосылки тому имелись. во-первых, султан мог забыть, во-вторых, венецианцы придти на помощь, в третьих, сама Зарифе могла что-нибудь придумать. К сожалению, все вышло совсем иначе.
Несчастной пленнице пришлось долго скитаться по морским портам и переезжать под охраной, пока решалась ее судьба и обсуждалась сумма, которую собирались получить за мать с ребенком. К тому же, никто из представителей Венеции не попытался противодействовать пиратам, хотя рыцари с пленниками постоянно крутились у них на глазах. Казалось, что проще? Войти в гостиницу, где жила Зарифе и приказать немедленно отдать пленницу властям! Но хитрые венецианцы наблюдали за происходящим со стороны и тихо посмеивались.
А султан и вовсе повел себя не так, как думалось. Его султана не имелось предела. Неожиданно для всех, узнав о случившемся, Ибрагим обвинил европейцев во всех грехах и решил отомстить. Повелитель ничего не хотел слышать и потребовал за каждый день плена несравненной Зарифе и Омара убивать по одному неверному. С огромным трудом Кесем удалось уговорить не казнить христиан, которые проживали в Константинополе. Однако падишах не собирался забывать нанесенной ему обиды. Так началась Критская война, продлившаяся 20 лет и пережившая самого султана.
К сожалению, Зафире и маленького Омара вернуть обратно не удалось, как не старались падишах и сама Кесем. Совершенно неожиданно, женщина исчезла, словно ее никогда и не было. Пропал бесследно и ее верный Сюмбюль-ага. Ходили слухи, что она попросила убежища в одном из монастырей, где вместе с сыном приняла крещение. Дабы успокоить падишаха, Кесем придумала историю, что девушка погибла в том самом бою, защищая своего ребенка. Только Ибрагим не поверил.
— Если это было так, — произнес он твердым голосом, — то зачем тогда звучали требования о выкупе и поступала информация о проживании в приморских гостиницах? Ко меня обмануть желает? Вы или пираты? Нехорошо это! Вы же моя мать, а матерям обманывать своих детей никак нельзя!
Потом Кесем часто размышляла над судьбой этой хатун, которая ей, если честно, очень нравилась. Лишь желание сына спасти жизнь Зарифе заставила ее согласиться отправить в Мекку. Куда проще было бы отправить ее жить куда-нибудь в дальнее поместье! Доводы безумца звучали настолько обоснованно, что не стала спорить, понимая, что Турхан-султан обязательно уничтожит соперницу, не простит ей близости с султаном. А сама Зарифе не станет бороться, она слишком далека от всех этих интриг и склок... А уж когда Мехмед если, конечно, подобное случится, взойдет на трон, Омара будет ожидать судьба всех шехзаде, даже если он не является наследником султана.
Как причудливо распорядились звезды, думалось валиде. На защиту этой простой кормилицы султан был готов кинуть армию, а вот ради спокойствия Турхан-султан даже пальцев не шевельнул. Хотя она была в несколько раз красивее, умнее и соблазнительнее. Обиду молодой женщины понять можно, но принять - никоим образом.
— Я могу уважать ее, как мать своего наследника, — спокойно сказал Ибрагим, когда Кесем попыталась примирить пару, — но заставить любить Турхан вы меня на сможете. Скажите спасибо, что не требую отправить ее в Старый дворец.
Словом, пришлось смириться с положением вещей. Точно также пришлось смириться и с фактом, как никому неизвестная девица с чужим ребенком на руках осталась в истории династии, как женщина, достойная того, чтобы ее защищало целое войско и сам повелитель. Зато матери принца так и не удалось получить должного внимания со стороны султана, как она не старалась. Кроме того, довольно быстро Турхан умудрилась разладить и без того натянутые отношения с валиде.
Публикация по теме: Одинокая волчица, книга 2, часть 11
Продолжение по ссылке