Глеб вцепился в дудочку побелевшими пальцами отказываясь верить в происходящее. Ему казалось, что он просто погряз в чудовищном кошмаре, и с первыми поблесками пробудившегося сознания, трупы людей льда и оборотней растают, как дым. К горлу подкатил комок. Дышать стало тяжело, как будто опалённую яростью грудь сдавило тяжёлым камнем. Больше всего на свете Глеб хотел отвести взгляд от переплетённых в смертельном объятии тел и не мог. Первобытный, всепоглощающий ужас пригвоздил его к месту битвы. Он вглядывался в бесстрастные, застывшие лица, покрытые утренним саваном тумана, и содрогался от бьющих плетью мыслей: «Это из-за меня. Из-за меня погибли оборотни. Я не должен был идти сюда один и рисковать артефактом. С чего я вообще взял, что иду за Глафирой? Наивный идиот». Ноги задрожали от приступа внезапной слабости. Он сел на корточки и стиснул зубы, борясь с желанием прорезать могильную тишину своим криком. На его глазах люди льда стекленели. Ледяная волна безжалостно стирала человеческие тела. Хрустальные останки сверкали в лучах утреннего солнца, как алмазы. В их холодном сиянии неподвижные зрачки оборотней поблёскивали холодным,безжизненным светом.
Раздавленный непоправимостью случившегося, Глеб закрыл лицо руками и застонал от обжигающей боли. Кончики пальцев вспыхнули белым, прозрачным огнём. В теле разлилась раскалённая лава, выжигающая внутренности. Уши заложило от невнятного бормотания, перешедшего в отчаянные крики. Мольбы о помощи, проклятия, истеричный смех - всё слилось в одну безумную какофонию. Глеб зажмурился и изо всех сил прижал к ушам ладони:
-Хватит! Прекратите!
Голоса стихли. Лишь изредка тишина прерывалась жалобными всхлипами. В воздухе пронёсся протяжный вздох. Жар в теле начал стихать. Боль свернулась грызущим комком в груди и отступила, выпустив тело из удушающих тисков. Глеб открыл глаза и заморгал от ослепляющего света. Лица оборотней, взиравших на него с благоговейным ужасом, расплывались в пламенном мареве. Прозрачные тела, пронзённые невыносимо ярким светом, вспыхивали и таяли. От влажной земли, ещё хранящей прохладу ледяных тел, поднимались вверх потоки густого тумана. Они клубились, вертелись завораживающим вихрем, превращаясь в прозрачные тела. Между ними парили в воздухе пронизанные солнечным светом молочно-белые фигуры погибших оборотней.
Глеб встал и шагнул к оборотням Пламя задрожало и качнулось вместе с ним.
-Вы тоже их слышите? – в звенящей тишине голос Глеба прозвучал жалко и жалобно.
Полуголые мужики, спешно натягивающие на себя штаны, шарахнулись в рассыпную. Только высокая черноволосая девушка осталась стоять, сжимая в руках охапку одежды и не сводя напряжённого взгляда с пылающего, как гигантский факел, Глеба. В её огромных карих глазищах на бледном лице отражались отблески белого пламени. Оборотни молча помотали головой, вытаращив круглые, как блюдца, глаза. Незнакомка шевельнула губами, словно хотела что-то сказать, но лишь крепче прижала к себе тряпьё и покачала головой. Призраки за спиной Глеба беспокойно зашелестели. Несмотря на погожее солнечное утро в спину потянуло холодом. В нос ударила смрадная вонь. Волосы на затылке встали дыбом. Плечи придавил тяжёлый и горячий, как из преисподней, воздух. Глеб снова обернулся к призракам, страстно мечтая, чтобы призраки на поле боя оказались галлюцинацией или безумным сном. Предав забвению вражду, недавние противники сгрудились тесной толпой, прижимаясь друг к другу прозрачно-белыми плечами. Тела призраков сотрясались от ужаса мелкой дрожью. По прозрачным щекам катились крупные слёзы. Над их задранными кверху головами крутился гигантский чёрный вихрь, заслоняя небо и со свистом рассекая воздух заострённым хвостом. Из-за него солнце казалось задёрнутым траурной чёрной дымкой. Падающая на землю густая тень легла на кладбище, и кресты на могилах до дрожи напоминали руки утопающих в непроглядном мраке. Из воронки, как из огромного рупора, раздался демонический торжествующий хохот. Хищно сверкнули красные глаза. Призраки заламывали руки в жаркой мольбе, шевелили губами и с рвущей душу надеждой заглядывали Глебу в глаза. Сердце парня сжалось в комок от щемящей жалости. К горлу подступила тошнота от леденящего грудь страха. Преодолевая желание бежать прочь без оглядки, он приблизился к воронке на негнущихся ногах и надрывно закричал, вытянув вперёд руки. Белое пламя затрепетало и взметнулось вверх, рассыпаясь искрами и разгоняя сумрак на земле. Чудовищная воронка дрогнула и нехотя отползла, оставляя после себя выжженную землю и густой зловонный воздух. Глеб стиснул зубы и с неимоверным усилием двинулся вперёд. Ноги от напряжения дрожали. Лицо заливал горячий пот. Перед глазами плясали чёрные пятна. В ушах звенело. Он из последних сил размахнулся ходящими ходуном руками, извергающими мощные снопы пламени. Воронка замерла, завертелась с безумной скоростью и поплыла к Глебу, сминая белый огонь. Нестерпимый жар обдал с ног до головы. Руки обмякли и повисли вдоль тела. Дудочка выпала из раскрывшейся ладони и осталась лежать под ногами, рассыпаясь нежными искрами. Глеб зачарованно смотрел на на приближающуюся к нему страшную громаду. За спиной, как сквозь толщу воды, доносились безутешные рыдания призраков и отчаянные крики оборотней. Голова стала пустой и ясной.
-Ну же, не бойся. Иди ко мне. Познай вечное блаженство. Отдайся сладкой неге.
Вкрадчивый певучий голос ласкал душу, манил к себе, убаюкивал, растворяя жгучую тревогу. Глеб подобрал дудочку, широко улыбнулся и шагнул навстречу смертельным объятиям тьмы.
-Стой! Стооой!
Резкий крик ворвался в завораживающий поток слов, разбивая чары. В сердцевине чёрной воронки снова сверкнули злобные красные глаза. С яростным шипением бездонное жерло изрыгнуло чёрные искры и пепел. Глеб отшатнулся и отлетел в сторону от сильного толчка. Из носа хлынула кровь. Деревья и облака закружились каруселью. Сильные горячие рукодхватили его, как ребёнка, и понесли прочь. Сквозь застилавший глаза туман на него с тревогой взирали знакомые синие глаза.
-Антоха, это ты? Отпусти меня. Я сам пойду. - пробормотал Глеб и попытался вырваться из железных рук друга.
-Не рыпайся, – рыкнул Антон. - Хватит с тебя. Нагеройствовался.
Глеб хотел возразить, но неповоротливый язык прилип к гортани. Веки отяжелели. Он закрыл глаза и невнятно промычал.
-Погоди, братан, сейчас будет легче. - Пробормотал Антон. – Нам бы только тебя от нечисти укрыть.
Глеб услышал, как загалдели взволнованные оборотни. Скрипнула калитка. В лёгкие хлынул чистый, прохладный воздух. Антон положил его на мягкую траву, подложив под голову куртку. Прохладные женские руки расстегнули ворот рубашки и сжали виски. Глеб уловил лёгкий аромат цветочных духов и пряностей. Женщина то растирала ему грудь пахучими травами, то сжимала виски мокрыми руками, вполголоса проговаривая нараспев слова на неведомом языке. Тело с пальцев ног до затылка окатила приятная щекочущая волна, смывая усталость и недомогание. Глеб с наслаждением вздохнул, открыл глаза и сел, ощущая лёгкое головокружение.
Здесь, на заброшенном кладбище, время остановило свой безумный бег. Над головой, как и сотни лет назад, мирно шелестели деревья. Лёгкий ветерок колыхал цветы на могилах и ласково обдувал обожжённое лицо. Празднично сияли надгробия, позолоченные солнцем. В воздухе разлилась нежная трель соловья. Глеб откинул назад голову, любуясь безмятежным прозрачно-голубым пологом неба. Он знал, чувствовал, что рядом стоят оборотни, но не мог найти в себе силы посмотреть им в глаза и всё оттягивал момент возвращения из иллюзии покоя в жестокую реальность.
-Очухался наконец. – Антон с нескрываемым облегчением широко улыбнулся и протянул руку Глебу. - Скажи спасибо нашей Ларе. Без нее мы бы уже прикапывали тебе здесь могилку. Ты зачем на рожон то полез? Жить надоело?
Глеб встал, ухватившись за крепкую ладонь друга, и вздрогнул всем телом. Тишину в клочья порвали вопли ужаса.
-Ты чего, братан? – Антон нахмурился, с беспокойством вглядываясь в лицо Глеба. Опять что-то услышал?
Глеб лишь застонал и повернулся к захлебывающимся надрывным криком призракам. Они стояли на обугленной земле в центре чудовищной воронки, сбившись в кучу, как слепые новорожденные котята, и воздевали вверх руки в отчаянной мольбе. Их раззявленные в безумном вопле рты заглатывали чёрную муть, стелящуюся плотной завесой. Волосы встали дыбом от бешеного вихря воронки, сжимающей свои адские тиски. С каждой секундой площадка, на которой стояли, призраки неумолимо уменьшалась. Глеб до боли искусал губы, наблюдая, как они с отчаянием утопающих борются за каждый миллиметр тесного пространства. Словно почувствовав его взгляд, привидения повернули к нему искаженные смертным ужасом лица:
-Спаси! Помоги! Умоляю!
Сердце пронзила раскалённая игла. По венам потекла лава неукротимой ярости. Глеб выхватил дудочку и рванул к калитке.
-Куда? - Антон зарычал и схватил Глеба за шкирку. – Стой спокойно, или, клянусь, свяжу по рукам и ногам. Будешь сидеть пока не угомонишься.
Глеб обмяк, задыхаясь от отчаяния и лишь бессильно наблюдал, как ненасытная воронка поглощает души погибших людей.
-Ты не понимаешь. Они погибли из-за меня. Из-за меня они оказались во власти тьмы.
Торжествующий, демонический хохот разнёсся в воздухе. С громкими хлопком воронка поглотила последнего призрачного человека, мечущегося в безумном страхе и ушла в землю. Повисла оглушающая тишина. Глеб вырвался из ослабевших рук Антона и прижался разгорячённым лбом к прохладной коре берёзы. В ушах всё ещё звенело от воплей призраков. Глаза щипало от невыплаканных слёз.
-Ты ни в чём не виноват.
Глеб обернулся на мягкий женский голос и с издёвкой выплюнул сквозь стиснутые зубы, глядя в насмешливые карие глаза:
-Ну конечно не виноват. Подумаешь развязал битву с племенем льда. Подумаешь оборотни погибли. Пустяки. Дело житейское.
Девушка фыркнула и спокойно произнесла:
-Ты слишком много о себе возомнил. Рано или поздно мы всё равно подрались бы с людьми льда. Они наши исконные враги. Мы не можем допустить,чтобы они захватили светлый артефакт и обрели всемогущество. Подумай лучше, как остановить демона. Оглянись Только слепой не заметит, как быстро он набирает силу.
Глеб послушно окнинул взглядом кладбище и примыкающий к нему лес. Вместо ясного неба над землёй нависли чёрные тучи. Птицы смолкли. Даже комары перестали звенеть над ухом. Лес окутала густая тень. Она придвинулась к кладбищенской ограде плотной стеной и замерла, колыхаясь, как студень. Потрясённый Глеб повернулся к оборотням, угрюмо переминающимся с ноги на ногу:
-Но как нам остановить демона? Вы сами видели. Я не смог ничего сделать.
-Уничтожьте кольцо. Оно открывает демону врата из преисподней в наш мир. И поторопитесь. Карина не сможет долго сопротивляться. Ещё немного, и он овладеет её душой и телом. Тогда никто не сможет остановить властелина Тьмы.
Глеб крутанулся на знакомый и такой чужой одновременно властный голос. Рядом с ним стояла Танечка, секретарша, жизнь и свободу которой он с таким трудом отвоёвывал. В одной руке она держала револьвер, в другой сжимала серебряный крест.