Мастерская историй Екатерины Поляковой

Глеб вцепился в дудочку побелевшими пальцами отказываясь верить в происходящее. Ему казалось, что он просто погряз в чудовищном кошмаре, и с первыми поблесками пробудившегося сознания, трупы людей льда и оборотней растают, как дым. К горлу подкатил комок. Дышать стало тяжело, как будто опалённую яростью грудь сдавило тяжёлым камнем. Больше всего на свете Глеб хотел отвести взгляд от переплетённых в смертельном объятии тел и не мог. Первобытный, всепоглощающий ужас пригвоздил его к месту битвы. Он...

Солнечный свет проник сквозь грязные, мутные окна и осветил скудную обстановку дома. Пол покрывали пыльные цветастые половики. Столешницу грубо сколоченного деревянного стола, рассекли глубокие трещины-морщины. Длинная деревянная лавка с оторванной ножкой накренилась и сиротливо привалилась к столу, словно ища опоры. Закоптившаяся печь притулилась к стене темной громадой. Голубые шторы, висевшие грязными, поблёкшими тряпками, усиливали тягостное впечатление запустения и бесприютности. Дом лесника, приютивший конунга племени людей льда, напоминал дряхлого, нищего старика...

Карина проснулась посреди ночи от внутреннего толчка и села рывком на смятой постели, зачарованно глядя в окно. Прозрачный лунный свет окутывал деревья золотистой дымкой. На бархатном полотне неба крупные звёзды вспыхивали жемчужным огненным цветком и падали дождём вниз, рассыпаясь на земле сверкающими искрами. Земля горела в мертвенно-ледяном пламени, изнемогая от давящей сверху тяжёлой тьмы. Ромашки и клевер, в изобилии растущие на полянке перед домом, съёживались и чернели, осыпаясь седым пеплом...

Глеб уставился на людей, застывших у ограды кладбища и инстинктивно попятился назад, вцепившись обоими руками в дудочку. Они стояли стройными рядами в молчаливом ожидании. Длинные атласные плащи вспыхивали в лучах взошедшего солнца кровавыми пятнами. Белые брюки и наглухо застёгнутые пиджаки со строгими высокими воротниками сливались в глазах потрясённого Глеба в одно белое пятно. Только красные обшлага рукавов с витиеватыми узорами цепляли его растерянный взгляд. Ни единый мускул не дрогнул на точёных бледных лицах...

Глеб нёсся сломя голову. Крик вороны за спиной ввинчивался в мозг, разламывая голову на куски. Серое небо низко нависло, угрожая свергнуться на землю. Холодные капли дождя хлестали разгорячённое лицо. Куртка намокла и отяжелела. Мокрая футболка прилипла к телу. Порывистый ветер пробирал до костей. Деревья глухо и беспокойно шумели. Булькало серебристое вещество в бутылке, спрятанной во внутреннем кармане. Глеба начало трясти от холода и подкатывающего к самому сердцу страха. В голове пульсирующей болью стучала одна мысль: «Успеть, успеть, успеть»...

Глеб запаниковал, глядя вслед удаляющейся женской фигуре. Он не знал, на что решиться. Мысли скакали, как теннисный мячик: «Нужно идти за ней. Скорее. Нет, это безумие. Где гарантия, что она не заманивает в ловушку? Вдруг это Глафира? Что делать?». Женщина между тем продолжала идти вперёд, не оборачиваясь. Длинная коса, перевязанная алой лентой, слегка колыхалась в такт лёгким шагам. Подол длинного белого платья, перевязанного в талии таким же алым поясом, смахивал с травы капельки росы. Ещё немного, и она растает в туманной дымке...

Глеб уставился на смятый оборванный листок. Неприятный холодок застыл в груди плотным комком и ухнул вниз. Руки покрылись мурашками. Глеб тщетно пытался соединить произошедшие события в логическую цепочку. Уложенные по полочкам факты рушились, карточный домик. Лишь одна связная мысль пульсировала в голове: "Кто-то знает о чёрном артефакте. И этот кто-то не хочет, чтобы чёрный артефакт был уничтожен". Он поймал растерянный взгляд Карины, по-прежнему сжимающей в руке рваный листок, и пробормотал: - История с артефактами начинает здорово смахивать на детектив...

Аня расслабилась в удобном мягком кресле, наслаждаясь спектаклем и талантливой игрой актёров. Давно канули в прошлое дни её обучения в театральном колледже, оставив лишь горький привкус разочарования и страстную любовь к театру. Вот и сейчас девушка выпала из реальности. Забыв обо всём на свете, она жадно следила за разворачивающейся на сцене драмой, то ахая и стискивая в волнении руки, то украдкой смахивая слёзы. Девушка поймала на себе добродушно-насмешливый взгляд голубоглазого симпатичного парня, сидевшего рядом, и с досадой отвернулась: «Вот нюня, опять развела сырость на пустом месте...

- Этого не может быть! - слова вылетели у Глеба прежде, чем он успел подумать. Ещё одна жалкая попытка укрыться от реальности за хлипким щитом слов и иллюзий. Он не хотел верить Карине. Разум отчаянно сопротивлялся правде. Глеб впился взглядом в лицо девушки, ища опровержение её слов. И с каждой секундой надежда раздувалась, как мыльный пузырь: «Ну конечно. Это недоразумение или ошибка. Ну какой из неё потомок женщины льда? Я же её с детства знаю. Никаких признаков, что у неё ледяное сердце. Глаза обычные, карие...

Глеб сидел, глядя на бледное ухмыляющееся лицо, не в силах ни встать, ни оторвать от него взгляда. В ушах зазвенело. Как сквозь вату, он слышал сдавленный крик Карины и звон чашек в её задрожавших руках. Казалось, сумрак за окном сгустился в кромешную тьму, на фоне которой и без того бледная кожа незнакомца выглядела белой, как снег. Аглая подошла и решительно зашторила окно. Глеб выдохнул. Штора давала пусть и зыбкое, но чувство защищённости. Оно тут же растворилось в животном страхе, когда раздался стук в другое окно...

Мысли Глеба спутались, как спутанный клубок ниток. Он окончательно перестал что-либо понимать. Люди льда, бывшие коллеги с холодными, прозрачными глазами, артефакты, похищение и обращение Карины – факты волчком кружились в сознании. Глеб мучительно пытался ухватиться хотя бы за одно событие, чтобы раскрутить события в логическую цепочку, но у него ничего не получалось. Он, как зачарованный, бездумно смотрел на белую прядь, упавшую на щеку девушки. Сумасшедшая мысль разбудила убаюканный уютом дома Аглаи страх...

Карина вынырнула из забытья внезапно. Липкая темнота, в которую она рухнула, выпив пахучий напиток, нехотя выпустила её из своего сладкого плена. Перед глазами маячили разноцветные круги. Голова слегка кружилась. Во рту пересохло, как в пустыне. Карина осторожно села и огляделась, пытаясь сфокусировать взгляд на обстановке в маленькой комнатке. Она лежала на мягкой просторной кровати. На столе, украшенном вышитой красными маками салфеткой, стояла фотография прелестной белокурой девушки в деревянной рамке...