В пятницу 24 ноября перестал работать сортировочный центр компании Wildberries в московской Электростали, потому что туда нагрянула полиция. Силовики искали мигрантов и проверяли их статус, так как получили информацию, что в центре работают нелегалы. И она подтвердилась – по итогам этого рейда набралось четыре автобуса задержанных. Судьба их незавидна, лишь малая часть отделается штрафами, других же просто депортируют.
Пресс-служба маркетплейса из-за остановки работы центра в Электростали поначалу подняла шум, чтобы возложить всю вину на полицию. Дескать, готовимся подсчитывать убытки на миллиарды рублей, потому что тысячи сотрудников компании не могут работать. Грузы не принимаются и не отправляются, покупатели негодуют, продавцы боятся разориться – нынче высокий сезон, задержки в поставках больно бьют по бизнесу. Однако быстро выяснилось, что рейд был согласован с руководством Wildberries, а всех прочих специально не предупредили, чтобы не спугнуть нарушителей.
Wildberries не нужны риски, поэтому менеджеры, которые нанимали на работу нелегальных мигрантов с целью экономии, наверняка поплатятся за это. Делать вид, что имел место частный случай, бесполезно. По косвенным данным ГУ МВД России по Московской области запустило серию проверок торговых и складских площадок в регионе в поисках мигрантов, так что прийти могут куда угодно. Ищут тех, кто нарушил миграционное законодательство, незаконно ведет трудовую деятельность или просто нарушает режим пребывания в России.
Предыдущий рейд состоялся на железнодорожной станции Фрязево, там выявлено 16 нарушителей. Трое уже депортированы, остальные отделались штрафами и предупреждениями. В сортировочном центре Wildberries «улов» был куда больше, там задержано 150 человек. Из них не менее 100 отправили прямиком в военкомат, ставить на воинский учет. Есть немалая вероятность, что они автоматически попадут под осенний призыв – он еще не завершен, поскольку многие из получивших гражданство РФ ещё не служили в армии. Им-то силовики и вручили повестки.
Новость вызывает осторожный оптимизм и надежду на то, что власти наконец-то отважились навести порядок в мигрантской среде.
