ИЗ ГАЗЕТНЫХ сообщений я случайно узнал, что Вернеру фон Брауну присуждена международная премия Галабера по астронавтике*.
Прочитав сообщение, я был потрясён. В памяти всплыло во всех деталях гигантское сооружение, созданное в скалистых массивах Гарца ценою гибели многих тысяч узников фашистского концлагеря «Дора». Там, на подземном заводе, было организовано серийное производство самолетов-снарядов ФАУ-1 и баллистических ракет ФАУ-2. Конструктором этого секретного оружия был Вернер фон Браун. Он же осуществлял научно-технический надзор за производством ракет в «Доре».
Мне, 19-летнему узнику «Доры», довелось увидеть фон Брауна во второй половине июня 1944 года, вскоре после того как первые партии снарядов ФАУ-1 были выпущены на города Англии. Фашистская пресса и радио захлёбывались, восхваляя новое оружие. Геббельсовская пропаганда предвещала коренной перелом в ходе войны. Предвкушая успехи, гитлеровское командование решило устроить многодневную попойку в честь фон Брауна и других фашистских учёных и конструкторов. Ввиду того, что каждый день и каждую ночь Берлин подвергался бомбардировкам, оргию было решено устроить под землёй в административных помещениях «Доры».
Помещения, в которых проходила попойка, снаружи охранялись эсэсовцами и агентами службы безопасности. Перед началом торжества гостей ознакомили с работой всех цехов завода. Объяснения давал директор Завадский**. Генералы и штатские восхищались техническим оснащением цехов подземного завода и в особенности тех цехов, где производилась сборка ракет ФАУ-2. Они не скупились на похвалы в адрес фон Брауна и Завадского. Браун чувствовал себя на седьмом небе. И всё же взгляд фон Брауна омрачался, когда гости спрашивали о производительности труда заключённых. Этим он не был удовлетворён.
Со своей стороны директор Завадский потребовал сделать всё, чтобы предупредить неприятные неожиданности. Штабеля трупов у амбулаторной будки были своевременно убраны, а многим истощённым, едва державшимся на ногах узникам по случаю визита генералов разрешено было остаться в блоках и на работу не выходить.
Будучи предупреждённым о визите, капо команды Хайнике, в которой я работал подсобным рабочим каменщика, поставил меня как самого младшего дежурить у входа в котельную. Я долго следил, как берлинские гости переходили из цеха в цех, и должен был вовремя сообщить капо, что они уже направились к нам. Команда Хайнике возводила дымоходную трубу, основание которой находилось в обширном подземном помещении котельной, а верх должен был возвышаться над горой на несколько десятков метров.
Сообщив капо о приближении генералов, я выбежал на леса, окружавшие кладку трубы. Там меня и захватила команда «Штиль гештанден! Мютцен аб!» («Смирно! Шапки долой!»), которую, побледнев, прокричал капо.
С лесов вся группа была видна как на ладони. Выполняя роль гида, директор Завадский, обращался к гостям, а взгляд его был направлен на рослого мужчину лет 30—35 в лёгком летнем плаще. Это и был Вернер фон Браун. В котельной группа пробыла несколько минут, и когда фон Браун повернулся к выходу, толпа, словно подчиняясь команде, почтительно расступилась, давая ему возможность пройти первым.
Молодой конструктор секретного оружия непосредственно не управлял фашистскими концлагерями. Но каждый эсэсовский генерал готов был погубить тысячи заключённых, чтобы выполнить указания фон Брауна об ускорении темпов производства.
Когда в августе 1943 года в «Дору» прибыл первый транспорт с заключёнными и у подножия горы Конштайн начались работы по пробивке туннелей, никто не предполагал, что в недалёком будущем подземные лабиринты «Доры» станут гигантской братской могилой для многих тысяч узников различных национальностей. Чем глубже команды узников проникали вглубь горы, тем меньше становилось надежды на спасение. При помощи тачек, кирок и лопат заключённые очищали от породы вырубленные в скале громадные боковые штольни. Взрывы динамита, грохот отбойных молотков, лязг железа, угрозы, выкрики, удары палками и плетьми создавали обстановку кромешного ада.
Люди задыхались от недостатка кислорода, от удушливой известняковой пыли, которая сплошной пеленой заполняла туннель и штольни. Грязные, худые, оборванные, небритые, с потухшими глазами, узники «Доры» напоминали своим видом узников средневековья, просидевших в сыром подземелье несколько лет.
Время шло, и чёрные своды туннеля поглощали всё новые и новые партии рабов в полосатой одежде. Лишь немногим удалось выйти обратно из туннеля. Заключённые жили там же, где и работали. Несколько боковых штолен использовались в качестве импровизированных казарм. Вопиющая антисанитария, отсутствие питьевой воды, голодный паек, избиение и каторжная работа по 12 часов в сутки вызывали массовую смертность узников. Почти каждую ночь тяжёлые дизельные грузовики, запахнутые брезентами, отвозили в крематорий десятки и сотни жертв.
В списке рабочих команд концлагеря «Дора» официально числилась команда «Ляйхентрегер» (переносчик трупов). В её функции входили сбор покойников в жилых штольнях и на местах работы и сосредоточение их в штольне № 36, откуда их отвозили в крематорий. В штольне № 36 стояла фанерная будка, на которой были нарисованы красный крест и надпись «Амбуланц» (амбулатория). У этой будки всегда лежали штабелями трупы умерших и убитых на каторжных работах. Следы увечий, раны, кровоподтёки свидетельствовали о причинах, ускоривших смерть. Здесь же под стеной на прогнивших матрацах, набитых древесной стружкой, умирали другие обречённые. Эта трагедия разыгрывалась на глазах конструктора фон Брауна. Но гибель тысяч заключённых ничуть не тревожила фон Брауна. Несмотря на бешеный темп работы, он требовал у эсэсовской администрации лагеря форсировать пробивку и отделку штолен и установку оборудования.
В то время мысли фон Брауна были направлены не на покорение космоса. В его воображении вставали разрушенные города Англии, переворот в войне, который произведёт созданное им оружие. Фон Браун торопился быстрей наладить выпуск ракет, чтобы доказать свою преданность фюреру и получить из его рук высшую награду. Ценой многих тысяч жертв «Доры» он частично достиг своей цели.
Созданные им ракеты поражали не боевые порядки войск союзников, а мирные города Англии, Бельгии и Голландии. Заслуги фон Брауна в массовых убийствах мирных жителей по достоинству оценил Гитлер, наградив его высшим нацистским орденом.
Но «чудо-оружие» не произвело коренного перелома в войне, а дни фашистского рейха уже были сочтены. Когда тысячелетний фашистский рейх был повергнут в прах, фон Браун переметнулся на службу к американским военным монополиям.
Заокеанские и западногерманские биографы фон Брауна скромно умалчивают о доровском периоде его деятельности и последствиях этой деятельности. Возможно, они считают, что нет в живых свидетелей преступлений, совершённых в «Доре».
Пройдут десятилетия, но ужасы «Доры» не сотрутся в памяти её бывших узников. Вернер фон Браун является соучастником совершённых там чудовищных преступлений. От имени погибших и живых узников «Доры» я заявляю: Преступнику фон Брауну не место в списке лауреатов!
М. ЗАБОЧЕНЬ (1967)
☆ ☆ ☆
