- Не ори! – отозвался сын на материнские причитания. Ему так надоели ежедневные крики, что он готов был встать и разнести всю хату. Только нет мочи подняться, да и желания тоже.
- Сынок, ты что ж, на мать кричать? – заглянула в спальню мама. – У тебя жена ленивая, все у нее валится, а ты на мать?
- Я целыми днями слушаю, как ты надрываешься, - повернул голову сын.
Глава 1
Глава 137
У Насти в груди похолодело. Впервые свекровь сказала такую глупость, что аж волосы на голове зашевелились. С чего она взяла, что она с мужем не проводит ночи? Надежда ушла на улицу, а Настя, приготовив завтрак, спряталась в комнате. Из головы не выходит этот неприятный разговор, который заставил усомниться в адекватности Сергея. Он что, рассказывает матери о личном? Это же самое сокровенное, что может происходить между мужем и женой. Настя сидела на кровати и переживала за свою семью. Нет, надо отделяться, иначе никакой семьи не будет. Но куда переезжать?
- Что же делать? – вздохнула женщина, уставившись на спящих детей.
Вдруг за окном послышались крики. Настя вытянулась, чтобы посмотреть. Во двор вбежал мужик, размахивая кепкой. К нему подошла Надежда Викторовна. Мужик что-то быстро проговорил и побежал обратно. Свекровь, схватившись за голову, завопила, как сумасшедшая. Выскочила следом за принесшим дядькой весть, горлопаня на всю улицу. Настя напряглась. Что там случилось? Небось, Алексей натворил что-то, вот и пришло время расплачиваться. Настя даже почувствовала какое-то облегчение, представив, что брат мужа больше не будет мозолить глаза и приходить домой.
Но через сорок минут вернулась свекровь. Она так рыдала, сидя на лавке, что невозможно было понять, о ком она причитает и кому осталось жить до понедельника.
- Что тут неясного? – наконец, она подняла зареванные глаза на невестку. – Сын разбился! Сыночек мой!
Настю ошарашила эта страшная новость. Она отшатнулась от свекрови, как в замедленном кадре села на табурет и вытаращила глаза на убивающуюся от горя женщину. В голове все смешалось, сердце забилось быстрее, чем секундная стрелка часов. Настя не заметила, что из-за свекровкиных воплей уже минут пять кричит Витюша.
- Что сидишь? – внезапно рявкнула Надежда Викторовна. – Иди, успокаивай своего крикуна! Ох, за что мне все это? – захныкала она, поднимаясь с лавки. – Пригрела на свою голову…
Она отошла к двери, обернулась и как-то недобро посмотрела на невестку.
- Все из-за тебя! Нормально жили, пока ты здесь не появилась со своими отпрысками!
Настя почувствовала, что где-то уже слышала такие слова. Точно! Когда-то давно мать рассказывала, как ее выживала бабушка Марфа. Остолбенев от воспоминаний, Настя проводила ошалелым взглядом свекровь. Не может быть! Неужели правду говорят, что дети отвечают за своих отцов? Но в этом случае – за мать…
- Так и знала, - тяжело поднявшись с табурета, Настя поплелась в комнату, - из-за матери на меня обрушились все беды. Теперь и свекровь меня ненавидит.
Закрывшись в комнате, Настя взяла на руки сына.
- Материнские грехи на мне аукаются, - прижала Витю к груди и горько заплакала.
Ближе к обеду выяснилось, какой именно сын Надежды Викторовны попал в аварию. Это был Сережа. Благо ехал один, возвращался в деревню. То ли несся, как угорелый, то ли уснул - об этом неизвестно, но почему-то отказали тормоза, и машину занесло. В общем, остановило неуправляемую технику вековое дерево. Сергей не смог вылезти из кабины, так как его сильно зажало. Обнаружили его мужики, возвращающиеся из поездки. Вызвали «Скорую», отправили в больницу и оповестили местных жителей.
Сергей прикован к постели, не может ходить. Спину покалечило. Как же Надя горевала, обвиняя во всем невестку, начальство и всех, кто попадался под руку. Даже старшему сыну досталось, хотя его в тот день не было дома. На ушах стояла половина деревни. Надя бегала по соседям и кричала, что на их семью какая-то завистливая собака навела порчу. А однажды, она высказала Вале, соседке напротив, мол, та завидует втихомолку, а сама здоровается с улыбкой и, скорее всего, ночами что-то подкидывает им в огород. Совсем сбрендила Пчелкина, от нее почти все жители начали прятаться, лишь бы не попадаться ей на пути. Надя не могла спать, есть, постоянно думала о сыне.
Спустя месяц Сергей был отправлен домой. Его привезли на той же машине, которую отремонтировали и передали Ваське Серову, чтобы тот временно подменил Сергея. Но, судя по состоянию Сережи, за руль он сядет нескоро. Если вообще сядет.
- Ой, сыночек! – выбежала встречать сына Надя.
За ней вышли Настя и муж. Иван Иванович смотрел на неходячего Сережу исподлобья и откашливался. Страшно видеть сына немощным. Руки и голова двигаются, а ноги…
- Неси его сюды! – крикнул Иван, стоя на крыльце.
- Иди подсоби! – махнула ему жена. – Не видишь, Ваське тяжело.
Приподняв бровь, Иван потопал помогать. Настя, спустившись со ступенек, прижимала ладонь к губам. Сережа стал таким худым, лицо осунулось, глаза почернели, аж жутко смотреть. Мужа пронесли мимо нее, и тот даже не поздоровался. Обхватив руками шеи мужиков, он смотрел прямо перед собой, нахмурив брови. Настя хотела что-то сказать, но язык словно онемел. Весь последний месяц из нее тянули соки: свекровь обрушивала на нее недовольства, ругала, заставляла работать по дому с утра до ночи, кричала на малышей, которые стали беспокойными из-за нервного состояния мамы. Надежда не давала спуску невестке – то погладила не так, то пересолила еду, а несколько дней назад вообще объявила о подозрениях, будто Настя погуливает втайне от мужа, который по «ее милости» стал калекой. Кое-как, снеся все обвинения и ругательства, Настя пережила эти тридцать два дня, стараясь угодить свекрови. Она понимала, что Надежде Викторовне хуже, чем ей, потому что ее любимый сын попал в больницу. Сергея внесли в дом, положили на кровать. Вася попрощался и уехал. Отец постоял рядом, помычал что-то невнятное и тоже оставил сына, уходя на перекур. Надежда села на край кровати и запричитала противным протяжным голосом:
- Такой молодой и уже больно-ой! О-ой, сыно-ок, что ж теперь делать-то, а? Как жить-то теперь? Мы ж с батькой куска хлеба теперь не увидим! Кто нам кружку воды подаст, если ты раньше времени…
Не успела женщина выговориться, как Сергей оборвала ее на полуслове:
- Хватит хоронить-то. – он лежал на постели и пялился в потолок. – Врач сказал, что есть шанс подняться.
- Какой шанс? Что он там городит? – всплеснула руками мать. – Был бы шанс, то ты столько времени не пролежал на больничной койке! Вон, как замучили, что аж весь серым стал.
- Если бы ты приезжала почаще, то может, мне и веселее было? – ткнул матери Сергей.
- А что ты мне тут указываешь, что я не появлялась? – вдруг разозлилась мать. – Я вон, с детьми твоими каждый день и каждую ночь, как коза, прыгала. Не спят, орут, всю голову взбаламутили. То приготовь, то постирай. Сережа! Не смей на мать голос повышать.
Сергею стало не по себе. Он взял маму за руку и тихо извинился.
- То-то же, - гордо выпятив грудь, мать задрала нос кверху.
Слушая, как нагло врет свекровь, Настя чуть не влетела в комнату, чтобы осадить ее, но не стала рыпаться. Пусть и дальше привирает, лишь бы Сережа побыстрее выздоровел. А там, глядишь, все встанет на свои места.
Сергей шел на поправку очень медленно, почти незаметно. Врачом были даны указания, как нужно упражняться, чтобы ноги набрались сил. Но Серега, которому было противно за свое теперешнее состояние, даже не пытался помочь себе. С каждым днем он становился ворчливее, выражаясь резкими словами в адрес жены и матери, чтобы его не трогали, потому что он больше не поднимется. Спасибо маме - так часто зудела над ним, что он поверил: доктор дал ложную надежду на полное выздоровление.
Вынося горшок, который использовал муж, Настя валилась от усталости. Сергей злится, свекровь постоянно стоит над душой, дети плачут, а Настя все больше разочаровывается в счастливой семейной жизни. Так и ноги протянуть недолго, когда тебя со всех сторон шпыняют, как бездомного щенка.
- Ну куда тащишь, продохнуть нечем?! – взвизгнула Надежда Викторовна, когда Настя прошла мимо обеденного стола. – Сколько можно говорить, тряпкой оберни, а то так воняет, что весь желудок выворачивается!
Настя молча вышла в сени, надела калоши и толкнула вторую дверь.
- И чтоб до блеска вымыла! Не девка, а тетеха какая-то! – бросила вдогонку свекровь.
- Не ори! – отозвался сын на материнские причитания. Ему так надоели ежедневные крики, что он готов был встать и разнести всю хату. Только нет мочи подняться, да и желания тоже.
- Сынок, ты что ж, на мать кричать? – заглянула в спальню мама. – У тебя жена безрукая, все у нее валится, а ты на мать?
- Я целыми днями слушаю, как ты надрываешься, - повернул голову Сергей. – Там, - махнул рукой на стену, - пацаны горло дерут. А здесь – ты. Вы меня с ума сведете. Помолчи хоть недельку, и то больше пользы от тебя будет.
- Пользы? От меня? Да я ж за тебя каждый день молюсь, да я ж…
- Ой, хватит! – треснул кулаком по матрасу Сергей. – Иди уже, семечки щелкай. Или что ты там делала.
- Это она тебя до белого каления довела. Это она неправильно за тобой приглядывает, вот ты и злишься. – села за кухонный стол Надя. – Была бы другая жена, то и ты здоровым был.
Надя смела рукой шелуху от семечек в кулек, скрученный из старой газеты, и собралась выбросить его в помойное ведро, но тут в хату вошла Настя. По ее виду было заметно, что она абсолютно без сил. Под глазами черные круги, руки дрожат, а сама, как тростинка, качается. Не увидев свекровь, Настя переступила порог и завалилась на нее, приложив по бедру пустым горшком. Ой, крику было, будто свекровь ошпарили кипятком! Вой стоял на всю ивановскую. Надежда еле выбралась из-под завалившейся на нее невестки и заорала во всю глотку:
- Ой, в родном доме убивают! Сережа! Она ж меня по голове, судном! Сережа, спаси! Ой, помогите!
Сергей начал кричать на жену. Та кое-как поднялась на ноги и пришла к нему. Начала оправдываться:
- Ты же видишь, что я устала. Так устала, что язык еле ворочается, - сунула под кровать горшок. – Сережа, я не могу разорваться между тобой, детьми и детками. Мне никто не помогает. Уже и иголку в руках держать не могу. Смотри, - протянула руки к мужу, - все пальцы истыканы.
- Прикажешь, МНЕ одежу штопать? – муж говорил с такой злостью, что даже мать замолчала. Она встала у двери и слушала, как сын отчитывает жену. – Или, может, я встану у плиты и начну готовить, а?
Опустив голову, Настя села на кровать.
- Зачем ты так со мной, я же за тобой ухаживаю?
- Попрекать вздумала? Меня? Считаешь, что сам в дерево влетел, да? Чтобы вот тут бока отлеживать? – Сергей стукнул ладонью одеяло.
Настя вздрогнула. Видно, у всех нервы сдали, кричат, психуют, друг на друга бросаются. Утром свекор от Надежды Викторовны схлопотал, вчера вечером – Алексей. Из-за напряженной обстановки в доме члены семьи ненавидят друг друга.
- Сережа, давай я тебе ноги разомну, - откинув одеяло, Настя подняла за щиколотку правую ногу.
- Убери свои руки! – рявкнул он. – Я тебя просил?
- Сережа, так и пролежни заработать можно.
- Не твое дело! Уйди отсюда!
Вдруг раздался громкий шлепок. Настя выбежала из комнаты и воткнулась носом в грудь вошедшего Алексея.
- Хватит, - тот смотрел на покрасневшую щеку невестки, - хватит терпеть. – С укором взглянул на мать, потом – на затылок брата. – Собирайся. Пора и честь знать.
Спасибо за ваши лайки, репосты и комментарии 💖