Это трудная судьба - быть вторым. В большинстве случаев вторых не помнят. Все помнят Колумба, первым ступившим на берег тогда ещё даже не Америки, а (как он предполагал) Индии. А кто был второй, ступивший следующим после Колумба? К счастью с космическими полетами - это не так, а в некоторых случаях даже третьих чествуют торжественней, чем второго или, даже первого (об этом разговор в следующей статье). Особенно ярко это проявлялось на заре космической эры, когда каждый следующий полетевший космонавт автоматически становился героем - и это правильно, так как каждый новый полет требовал большого мужества и почти всегда вносил что-то новое в развитие космонавтики. Герои этой статьи, идущие следом за первопроходцами космоса: американский астронавт Вирджил Гриссом и советский космонавт Герман Титов.
Рассказ об их полетах пойдет в хронологическом порядке. Поэтому после полета Алана Шепарда (о котором рассказано в прошлой статье) я расскажу о полете Вирджила Гриссома.
Полет Вирджила Гриссома на корабле "Либерти-Белл-7" ("Меркурий-Редстоун-4").
Этот полет был запланирован, как повторение полета "Меркурий-Редстоун-3", однако в сам корабль (названный Гриссомом "Колокол свободы-7") были внесены довольно большие конструктивные изменения. У космического корабля был новый люк, отстреливаемый пироболтами. Это позволяло астронавту быстро покидать космический корабль в случае чрезвычайной ситуации (или создавать таковую, но об этом дальше). Другим новшеством было окно трапециевидной формы, которое заменило два иллюминатора. В ручные средства управления добавили новую систему управления - стабилизацию по горизонту. Управление ориентацией теперь осуществлялось небольшими поворотами ручки управления. Это экономило топливо и корабль был постоянно правильно ориентирован. Также в космическом корабле была переставлена приборная панель, чтобы обеспечить лучший обзор астронавту.
Два раза: 16 и 19 июля 1961 года запуск откладывался из-за непогоды. Утром 21 июля 1961 года Гриссом занял свое место в корабле, но техник заметил, что один из 70 болтов, закрывающих люк, болтается. Старт был отложен на 30 минут, в течение которых специалисты из НАСА и инженеры Рабочей группы пришли к выводу, что 69 болтов должны удержать люк на месте. Болтающийся болт не был заменён. "Колокол Свободы- 7" стартовал.
Взлет прошел нормально, через 2 мин 22сек двигатели ракеты отключились, в окно Гриссом увидел ракету, уходящую вправо от корабля. Во время свободного полета корабль вращался, что позволяло Гриссому вести наблюдение Земли в большое окно корабля. Он сообщил Шепарду (который был с ним на связи в ЦУПе), что обозревает горизонт Земли как дугу в 1300 километров и на расстояние до 1000 километров, и что вид захватывающий.
Гриссом попробовал сориентировать корабль вручную, что у него получилось не с первого раза. Он счёл ручные средства управления очень вялыми, не такими, как были во время тренировок. Переключившись на новую систему управления, он нашел её более удобной, но потребляющей больше топлива. После маневров на орбите Гриссом стал вести наблюдения Земли из окна корабля. При спуске астронавта резко вжало в ложемент, и он увидел отлетающие от корабля отстреленные двигатели торможения. При снижении на парашюте астронавт заметил на нем несколько дырок, но они не повлияли на безопасность спуска. Корабль благополучно приводнился.
Казалось, что все опасности позади, но самые драматические события развернулись именно после посадки корабля на воду. После посадки астронавт открыл щиток гермошлема, вызвал вертолеты и стал делать записи в журнале. Неожиданно он услышал глухой взрыв. Крышку люка снесло и солёная вода со свистом хлынула в космический корабль. "Колокол Свободы-7" начал набирать воду и быстро погружаться. Гриссом скинул шлем, правой рукой схватился за приборную панель и полез к люку. Плавая в море, он был рад, что заранее расстегнул на себе ремни безопасности, включая крепления на груди, иначе бы он, возможно, не успел бы вылезти из спускаемого аппарата. Плавая около полузатопленного корабля, уже подцепленного вертолетом, Гриссом увидел, что вертолет не может поднять в воздух внезапно потяжелевший от набранной воды корабль. Внезапно он и сам почувствовал, что тонет. Оказывается Гриссом забыл закрыть входной клапан скафандра и он стал постепенно наполняться водой, вытесняя воздух, позволяющий астронавту плавать на поверхности. Но тут Гриссому бросили канат со второго подлетевшего вертолета и подняли на борт. Тем временем первый вертолет не смог поднять космический корабль, трос, в итоге, перерубили, и капсула затонула в океане на глубине около 5 км.
При расследовании инцидента с люком, Гриссом заявил, что люк отстрелился преждевременно, без его действий, однако технические эксперты вначале усомнились в этом. Последующее разбирательство подтвердило невиновность астронавта в потере корабля.
Несколько лет спустя, во время интервью 12 апреля 1965 года, Гриссом предположил, что люк мог отстрелиться из-за высвободившегося внешнего вытяжного шнура выпуска. На "Колоколе Свободы-7", внешний вытяжной шнур выпуска крепился только одним винтом. В последующих полётах эту конструкцию доработали.
Интересна судьба утонувшей капсулы. Её нашли после 14 лет поисков на дне океана на глубине 4,6 км. Корабль был в хорошем состоянии, однако немного изъеден коррозией. Пленка камеры, снимавшей во время полета, тоже не сохранилась. Капсула была поднята на поверхность экспедицией, которую финансировал телевизионный канал "Discovery". После реставрационных работ капсула в течение трех лет экспонировалась в различных музеях США, а затем заняла место в экспозиции Канзасского центра космоса.
В целом, полет Вирджила Гриссома был полным повторением полета Алана Шепарда, не внесшим практически ничего нового в космонавтику. Освещение его в прессе было более сдержанным по сравнению с полетом Алана Шепарда. Наверно на это повлиял инцидент при посадке и потеря космического корабля.
Дальнейшая жизнь Вирджила Гриссома оказалась даже короче, чем у Юрия Гагарина. В марте 1965 года Вирджил Гриссом вместе с Джоном Янгом стали первым экипажем, осуществившим пилотируемый полет на новом корабле "Джемини" ("Джемини-3"). Экипаж Гриссома заменил в этом полете экипаж Шепарда (из-за болезни Шепард был отстранен от космических полетов). Гриссом назвал новый корабль "Молли Браун" по имени актрисы, выжившей в катастрофе "Титаника" (прямая отсылка к его первому полету). Но "проклятие первого полета" все-равно сказалось: комиссия Международной авиационной федерации после полета не присвоила Гриссому звание первого человека, совершившего второй космический полет, все из-за того, что первый полет Гриссома был суборбитальным. "Проклятие первого полета" продолжало действовать и дальше: в 1967 году Гриссом был назначен командиром первого корабля по программе "Аполлон", но погиб вместе со всем своим экипажем во время пожара, произошедшего в кабине корабля во время наземных тренировок 27 января 1967 года. Ирония судьбы: если в 1961 году Гриссома чуть не погубил не вовремя открывшийся люк, то в 1967 году он погиб из-за того, что не смог открыть люк своего космического корабля. На этом я заканчиваю свой рассказ о Вирджиле Гриссоме. Далее рассказ о Германе Титове и его полете на корабле-спутнике "Восток-2".
Полет Германа Титова на корабле-спутнике "Восток-2".
В отличие от американцев, второй советский пилотируемый полет в космос не был повторением первого. Наоборот - это был серьезный шаг вперед, после одновиткового полета, сразу полет, продолжительностью одни сутки.
Титов - дублер Гагарина в первом в истории космическом полете. Конечно, он переживал, что не его, а Гагарина назначили на этот полет. На фотографии, сделанной в автобусе 12 апреля 1961 года видно, как Титов демонстративно дремлет в кресле, желая показать, что сегодня не он - главное действующее лицо. А через пять месяцев такие же чувства, наверно, станет испытывать дублер Титова - Андриан Николаев.
Выбор первого космонавта планеты был очень непростой, и чаша весов вначале склонялась не в пользу Гагарина. Обратимся к дневникам генерала Каманина за 1961 год:
5 апреля. Тюра-Там.
Все последнее время и сейчас, когда я пишу эти строки, меня неотступно преследует одна и та же мысль — кого послать в первый полет, Гагарина или Титова? И тот, и другой - отличные кандидаты, но в последние дни я все больше слышу высказываний в пользу Титова, и у меня самого возрастает вера в него. Титов все упражнения и тренировки выполняет более четко, отточенно и никогда не говорит лишних слов. А вот Гагарин высказывал сомнение в необходимости автоматического раскрытия запасного парашюта, а во время облета района посадки, наблюдая оголенную, обледенелую землю, он со вздохом сказал: "Да, здесь можно крепко приложиться". Во время одной из бесед с космонавтами, когда я рекомендовал им пройти катапультирование с самолета, Гагарин отнесся к этому предложению довольно неохотно. Титов обладает более сильным характером. Единственное, что меня удерживает от решения в пользу Титова — это необходимость иметь более сильного космонавта на суточный полет. Второй полет на шестнадцать витков будет бесспорно труднее первого одновиткового полета. Но первый полет и имя первого космонавта человечество не забудет никогда, а второй и последующие забудутся так же легко, как забываются очередные рекорды.
Итак, кто же — Гагарин или Титов? У меня есть еще несколько дней, чтобы окончательно решить этот вопрос. Трудно решать, кого посылать на верную смерть, и столь же трудно решить, кого из 2-3 достойных сделать мировой известностью и навеки сохранить его имя в истории человечества.
Как известно, выбор тогда пал на Гагарина, а Титова, как более подготовленного рекомендовали на суточный полет.
Из книги Б. Черток "Ракеты и люди":
По кандидатуре на суточный полет было полное единодушие. Все
были за Титова. Титов должен был дважды провести опробование
ручного управления кораблем, вести визуальные наблюдения через
иллюминаторы и записывать увиденное, проводить сеансы связи при
каждом пролете над СССР по УКВ, а в режиме КВ два раза в час,
проводить физзарядку, обедать, ужинать, пользоваться ассенизационным устройством, наконец, спать!
Спать в космосе! Пожалуй, это был один из важнейших экспериментов. Если в космосе, в невесомости, без перин и подушек, в скафандре можно спать, значит, можно будет жить и работать! Вот почему Королев так спорил с Каманиным, отстаивая суточный полет.
При трех витках можно не спать и с удовлетворением всех прочих
физиологических потребностей, включая вкусный обед, тоже можно
потерпеть до Земли.
В 1961 году Гагарина выпускали за рубеж только вместе с
Каманиным. В период подготовки к пуску Титова на полигоне не было
ни Гагарина, ни Каманина: они находились в Канаде. Таким образом, в
это время спорить с Королевым по программе продолжительности
полета было некому.
Спор между Каманиным и Королевым относительно длительности космического полета возник не на пустом месте. Как известно второй корабль-спутник (1К №2) с собаками Белкой и Стрелкой совершил в августе 1960 года суточный космический полет. Полет собак прошел с некоторыми сдвигами в физиологическом состоянии Белки. После четвертого витка полета она стала вести себя беспокойно, пыталась освободиться от элементов крепления. Собака лаяла, было отчётливо видно, что она плохо себя чувствует, хотя её попутчица Стрелка весь полёт провела спокойно. Никаких отклонений в проведённых послеполётных анализах у собак не наблюдалось. Были сделаны выводы, что необходимо осторожно подходить к вопросам планирования предстоящего полёта человека в космос и ограничиться минимальным количеством витков вокруг Земли. Именно поэтому Гагарин сделал только один виток.
Второй космический рейс должен был стать более сложным, чем одновитковый "гагаринский", ведь у специалистов всё ещё не было уверенности, что космонавт нормально перенесёт его. Помня негативный опыт Белки, они настаивали на продолжительности в три витка. Со своей стороны подчинённые Сергея Павловича Королёва утверждали, что реализовать три витка гораздо сложнее технически, чем суточный полёт. Дело в том, что за счёт особенностей орбитального движения после трёх витков посадка возможна только в западных густонаселённых районах СССР, а это осложнит эвакуацию. Кроме того, в наличии был всего один полностью готовый корабль «Восток» (3КА №4), поэтому его собирались использовать с максимальной пользой, закрыв наконец-то вопрос о возможности длительного пребывания человека в невесомости. Аргументы инженеров возымели действие, и на совещании, состоявшемся 20 мая 1961 года в Сочи, стороны согласились, что полёт будет суточным, однако космонавт должен быть готов к его досрочному прекращению, для чего испытает ручную систему управления кораблём.
Подготовку к суточному полету проходил не только космонавт, но и техника. На корабле "Восток-2" (3КА №4) были проведены определенные доработки:
расширение задач программы полета
- В системе ручного управления ориентацией дополнительно установлен третий пневмобаллон для летной тренировки пилота;
- в состав видеооборудования включена ручная кинокамера типа "Конвас" для выполнения цветной съемки в борта корабля;
- установлен новый оптический визир-ориентатор c 3- и 5-кратным увеличением и углами зрения 24ᵒ и 15ᵒ;
- возможность включения бортовой аппаратуры УКВ-связи в любое время по желанию пилота.
повышение комфортности и удобств пилота
- Появилась возможность переключения широковещательного приемника и аварийных звуковых сигналов с динамиков на головные телефоны и обратно;
- введено дистанционное управление шторкой иллюминатора люка № 1;
- использованы более удобные бортжурнал и инструкция космонавта.
повышение надежности бортовых систем и агрегатов
- Установлена усовершенствованная система кондиционирования;
- доработана тормозная двигательная установка по итогам расследования замечаний в полете 12 апреля 1961 года;
- Доработаны носимый аварийный запас, скафандр и катапультное кресло;
- установлен усовершенствованный блок ручного управления ориентацией БРУ-1А;
- полукомплект 100-строчной ТВ-системы "Сигнал"-"Трал-Т" заменен на полукомплект 400-строчной ТВ-системы "Топаз"-"Ястреб";
- заменен регулятор сброса давления на более надежный;
- снят подогреватель пищи;
- снята аппаратура и кабели, оставшиеся от беспилотного варианта корабля.
Корабль-спутник "Восток-2" был запущен с космодрома Байконур 6 августа 1961 года в 9:00 по московскому времени трёхступенчатой ракетой "Восток-К" (8К72К № Е103-17). Он благополучно вышел на орбиту высотой 178 на 257 км и наклонением 64° 56’. На борту находился космонавт Герман Титов с позывным "Орёл".
Через пять минут после выведения на орбиту Титов снял перчатки, открыл гермошлем скафандра и проверил работу оборудования. В соответствии с полётным заданием в 10:00 космонавт включил ручное управление и остановил медленное вращение корабля в пространстве. Титов убедился, что "Восток-2" хорошо слушается органам управления, а подготовленный пилот способен быстро сориентировать его "по-посадочному". В начале второго витка космонавт приступил к наблюдениям и впервые в истории провёл ручную киносъёмку земной поверхности и звёздного неба через иллюминаторы. Он продолжал ею заниматься в течение всего полёта небольшими сеансами.
Пользовался Титов и оптическим устройством "Визир", но выяснилось, что для наблюдения за наземными объектами оно не годится, поскольку цель быстро уходит из поля зрения.
На третьем витке Титов пообедал. В меню входили 150 граммов супа-пюре с хлебом, мясной и печёночный паштеты в тубах, черносмородиновый сок. Но есть ему совершенно не хотелось, поэтому он ограничился соком. В ходе полета космонавт должен был вносить корректировку в прибор "Глобус", указывающий положение корабля над поверхностью планеты. Работать с ним было тяжело: оставаясь привязанным к креслу (выход из него не был предусмотрен программой полёта), Титов едва дотягивался до ручек настройки. Провести коррекцию удалось, но космонавт сильно вспотел, а после возвращения обнаружил синяки на правой руке. После 13-го витка он отказался от дальнейших корректировок, решив, что если автоматическая посадка сорвется, то необходимую процедуру он провести успеет.
Хотя в сообщениях информационного агентства ТАСС, освещавшего полёт, утверждалось, что Титов чувствует себя "хорошо" и "отлично", на самом деле у него с 3-4 витка начал развиваться кинетоз (болезнь движения), как того и опасались учёные. После повторения процедуры ручного управления, с 7-го по 12-й виток, когда "Восток-2" почти не проходил над территорией СССР, по программе полагался сон: одной из научных задач полёта было установить на практике, может ли человек спать на орбите. Но выполнить её оказалось нелегко: Титов долго не мог заснуть – руки всплывали, и тогда он засунул пальцы в рукавные резиновые манжеты. Тут в иллюминатор попали солнечные лучи, и космонавта вырвало, ему пришлось воспользоваться гигиеническим пакетом. Спал Титов всё время на спине, в одной позе, а ноги для упора ставил на кронштейн для крепления "Визира", придавливая таким образом себя к креслу. Сон был крепким, без сновидений.
После 15-го витка никакой работы с оборудованием космонавт не проводил. Итоговых записей не делал, "потому что всё-таки трудно было писать" (слова из доклада Титова перед госкомиссией после полета).
7 августа, в начале 17-го витка, заработала автоматическая система, обеспечивающая спуск и приземление корабля в заданном районе. "Восток-2" сориентировался в пространстве по солнечному датчику. Затем включилась тормозная двигательная установка, которая отработала 45 секунд, снизив скорость корабля. Но ожидаемого отделения приборного отсека от спускаемого аппарата не произошло. Как потом выяснилось, причиной стала ошибка в монтаже, из-за которой не отстрелилась гермоплата электроразъёмов кабель-мачты, соединявшей две части корабля. При вхождении связки в плотные слои атмосферы из-за аэродинамического нагрева кабель-мачта перегорела, после чего с опозданием в десять минут произошло разделение.
На высоте 7 км отстрелилась крышка входного люка, и кресло с космонавтом катапультировалось из спускаемого аппарата. Всё было хорошо до ввода запасного парашюта, который повис, не надувшись (по циклограмме запасной парашют вводился автоматически, даже если основной раскрылся нормально). Чтобы он не замотался за ноги, Титов отвёл лямки в сторону и держал их во время спуска. В 10:18 по московскому времени космонавт приземлился на гороховое поле сельхозартели "40 лет Октября" в 13 км от посёлка Красный Кут Саратовской области.
Продолжительность полёта "Востока-2" составила 25 часов 18 минут. В течение этого времени корабль совершил 17 витков вокруг Земли, преодолев 700 000 км.
8 августа Титов, выступая перед главными конструкторами ракеты-носителя и космического корабля, рассказал о своём полёте и честно описал расстройства, которые мешали ему отдыхать и работать. Информацию о проблемах не стали скрывать от мировой общественности, и вскоре в научно-популярных журналах появились соответствующие статьи. По итогам изучения состояния космонавта была создана методика дополнительной тренировки вестибулярного аппарата, которая продемонстрировала очень хорошие результаты. Хотя кинетоз, вызываемый невесомостью, победить окончательно не удалось, с ним научились бороться. В космос Герман Титов больше не полетел.
Уже в зрелом возрасте, узнав о том, что в 1998 году другой ветеран космоса - 77-летний Джон Гленн (о нем будет следующая статья) полетел в космос второй раз на шаттле "Дискавери", Титов тоже загорелся этой идеей, но скоропостижная смерть от сердечного приступа 20 сентября 2000 года перечеркнула эти планы.
На этом все. Если у вас есть вопросы, замечания и пожелания пишите в комментариях, которые открыты для всех желающих. Автор очень ценит обратную связь с читателями.
