Надя и в детстве страдала от своего языка. Точнее, страдала не она, а её мама, от стыда за дочь.
- Надя, ты почему опять меня опозорила? - выговаривала мама ей, двенадцатилетней, когда они в очередной раз возвращались из гостей. - Больше я тебя никогда никуда не возьму!
- А чего я опозорила-то? - искренне не понимала дочь маминых претензий. – Чего я такого сделала?
- Как что? Тётя Таня старалась, готовила для гостей угощение, пекла пироги, а ты при всех что ляпнула?
- Что я ляпнула? Ничего я не ляпнула. Я правду сказала. Вы же меня с папой сами учите говорить только правду.
- Говорить правду нужно только тогда, когда тебя об этом просят. И то, эту правду нужно уметь говорить!
- А я что, не умею что ли?
- Ты что, издеваешься?
- Не издеваюсь. Просто я не понимаю, мама, за что ты меня ругаешь.
- Как за что?! Ты стряпню тёти Тани назвала гадостью.
- Но мне пирог, правда, не понравился.
- Ну и что? Зачем об этом объявлять на весь стол. Да ещё такими словами, с такой дyрaцкoй, гнycнoй интонацией: "Фу, какая гaдocть!" Как будто тебе яду дали попробовать.
- Лучше бы мне дали яду! – упрямо воскликнула дочь. – Его же есть было невозможно, этот пирог! В магазине пирожки вкуснее!
- А мне пирог понравился, – соврала мама. - И вообще, сколько тебе можно говорить - мягче нужно с людьми разговаривать. И не говорить при этом унизительных слов. Вот попомни мои слова, когда-нибудь ты за свой язык очень сильно пострадаешь.
- Мама, а что я должна была сказать тёте?
- Ничего. Промолчать и всё. Уважать нужно людей. Отложила бы кусок порога в сторону, никто же тебе его в рот не пихает. А ты сразу: "гaдocть". Я из-за тебя, между прочим, готова была сквозь землю провалиться. Ты хоть понимаешь, о чём я тебе говорю?
- Понимаю, понимаю, - как старушка, вздохнула Надя.
Или вот ещё был случай. Повела мама Надю записываться в танцевальный кружок. Завела в хореографический зал, а там вовсю идут занятия. Девочки и мальчики у станка делают батманы, тянут свои носочки. Мама стала разговаривать с женщиной хореографом, а Надя, сморщив свой нос, возьми да и спроси:
- Скажите, а почему у вас тут так противно воняет?
- Что? - растерялась хореограф.
- Воняет у вас, - повторила Надя. – Мы с папой недавно в зоопарк ходили, там примерно так же воняет. Но у вас - сильнее.
После этих слов на неё, с брезгливым выражением лица, почти с ненавистью, уставились тридцать, вспотевших от репетиции, юных танцоров.
Естественно, Надю в этот коллектив не приняли, хотя у неё для танцев были все данные.
- Надя! - уже кричала на неё мама, когда они вышли из этого культурного центра. - В тебе есть хоть чуточку тактичности?! Ты же своим языком всю свою жизнь можешь поломать! Думай, о чём ты говоришь!
- Мама, но ведь там, правда, воняло!
- Там не воняло, а пахло!
- Нет, воняло! Пахнет – это когда приятно!
- Молчи!
И вот прошло время, Надя повзрослела, похорошела, поумнела, но привычка – говорить, не подумавши, правду-матку, да ещё и резкими словами - у неё всё так и осталась.
Когда она познакомилась с Костей, ей показалось, что мир перевернулся. Надя в него сразу влюбилась, потому что этот парень был такой милашка. В свои двадцать пять лет он слыл в городе - среди молодёжи - достаточно продвинутым. На жизнь зарабатывал исключительно сам - блогерством, а ещё писал - по слухам - интересные рассказы, и его даже публиковали в городских журналах и газетах.
Надя, если честно, вообще не любила читать, ни рассказы ни романы, а уж в газетах и журналах - тем более. А вот Костины статьи на его сайте ей очень нравились. Потому что там он публиковал новости про городские молодёжные тусовки.
Сам же Костя относился к своему сайту пренебрежительно. Его больше тянуло к литературе.
- Надя, а ты читала мой последний рассказ? – спросил он как-то вечером, провожая её до дома.
- Какой рассказ?
- «Последняя встреча».
- Чего – последняя встреча? – не поняла девушка.
- Мой рассказ так называется. Его в журнале «Городская жизни» опубликовали. Читала?
Наде бы соврать, что читала, что рассказ понравился, но она, как всегда сказала чистую правду.
- Не-а. Я вообще журналы не читаю.
- Да?
- А что?
- Да нет, ничего, - ответил он уклончиво.
- Ну, правда, в чем проблема?
- Нет никакой проблемы, - заулыбался он. – Просто, я хотел узнать твоё мнение о рассказе.
- Ах, моё мнение, - заулыбалась и Надя. – Ну, хорошо, я обещаю тебе, я обязательно куплю этот журнал, и прочитаю. "Последняя встреча", да? Я запомню. Куплю и прочитаю, - повторила она.
- Не надо ничего покупать. – Костя, как фокусник, достал из бокового кармана пиджака вдвое сложенный журнал. – Вот, я тебе его дарю! И мне хотелось бы, чтобы ты его скорее прочитала.
- Зачем?
- Просто, хочу. Мне очень интересно, как ты отнесёшься к поступкам моих героев.
- А он длинный, этот рассказ? – поинтересовалась Надя.
- Нет, он очень короткий.
- А давай зайдём в какое-нибудь кафе, я сяду и прочитаю, - сама предложила она.
- Отлично! – обрадовался Костя. – Заодно попьём чай с тортиком!
Через пять минут они уже сидели в уютном кафе. Надя тут же принялась читать, а Костя стал с волнением наблюдать за ней.
Лицо у Нади при чтении было, почему-то, непроницаемым. Никаких эмоций, только крепко сжатые губы и напряжённые глаза. Она только изредка посматривала на Костю, и в этот момент он замечал в её глазах какое-то недоумение.
Прочитала она быстро, отложила журнал в сторону, и вдруг, недовольно и очень отчётливо сказала:
- Бред…
- Что? – вздрогнул Костя.
- Всё это – какой-то бред! – тоном, не терпящим возражений, повторила она. - Лучше бы я этого не читала.
- Но почему – бред? – Он с ужасом смотрел на девушку, ещё надеясь, что она шутит.
- Потому что в жизни так не бывает! Взрослые люди не могут совершать детских поступков. Почему они расстались? Ну, подумаешь – она сказала что-то не так. Но ведь можно же было поговорить, и прояснить ситуацию. А они - как дети, обиделись.
- Но ведь главная героиня так и не поняла, в чём она виновата, - начал, почему-то, оправдываться Костя.
- Ну и что?
- Но в этом и суть моего рассказа. Люди часто говорят друг другу очень обидные слова, не понимая, что этим они перечёркивают свои отношения.
- Но ведь он же тоже виноват! Он мог бы простить её глупость.
- Конечно, виноват. Если бы она поняла, всё сложилось бы по-другому.
- Вот-вот… Ерунда какая-то… Все во всём виноваты, и никто не может этого понять. А мне приходится это читать.
- Но это же литература, - растерянно произнёс он. – Это художественный рассказ. В рассказах всё должно быть немного преувеличено. Поэтому он и художественный.
- И зачем? – пренебрежительно пожала она плечами. - Кому они нужны, такие рассказы? Вот твои статьи в блоге – это да. Там всё правда, всё реально.
- Да кому нужна эта реальность? Она и так вокруг нас. Мне уже надоела о ней писать.
- Нет! Когда ты пишешь о реальной жизни, мне интересно! – страстно возразила она. - А здесь… Бред.
- Да? – он задумчиво посмотрел на неё, потом встал. – Ну, ладно. Пойдём, я провожу тебя домой.
- Но я не доела свой тортик.
- Хорошо, доедай.
Он снова сел, и стал смотреть, как она с упоением ест десерт. Теперь на её лице были эмоции, выражающие одно сплошное удовольствие.
А потом они шли по городу, и молчали - до самого её дома. Сначала она пыталась его разговорить, но потом перестала делать попытки.
Кстати, это была их последняя встреча.