Об Антонии Байетт, чей уход воспринимается как несправедливо ранний, несмотря на то, что умерла она в почтенные 87, трудно писать. Любой текст о ее книгах, рядом с этими книгами, бесконечно мал (и дело не в объеме). Но не написать, не отдать этого читательского аналога воинских почестей, было бы неправильно.
Удивительно, но самый, может быть, яркий всплеск интереса к своему творчеству кавалерственная дама Антония Сьюзен Байетт пережила в прошлом году с выходом голливудской экранизации ее «Джина в бутылке из стекла “соловьиный глаз”». Фильм с Тильдой Суинтон и Идрисом Эльбой назывался «Три тысячи лет желаний» и к исходному тексту имел примерно такое же отношение, какое туалетное мыло «Кармен» имеет к новелле Мериме. И тем не менее в 2022 о Байетт говорили много, а повесть о нарратологе и джине пережила всплеск бешеного интереса.
Поклонницы фильма наверно удивятся, если сказать им, что это история не о том, что «всё, что нам нужно — это только любовь», а о разумности и умеренности (во всех возможных смыслах) и о том, что феминизм не ставит целью поработить мужчину.
Говоря Антония Байетт, мы подразумеваем, конечно, интеллект, эрудицию, стилистическую изысканность, витиеватую избыточность описаний в соединении с четкой и точной формулировкой мысли. Всё так, но в первую очередь, кавалерственная дама Байетт — феминистка, и всякая ее книга — взнос в борьбу за правильно и справедливо устроенный мир, где права женщины неприкосновенны и священны.
Самый знаменитый из ее романов, наверно, букеровский «Обладать», тоже экранизированный, на сей раз ближе к основе по смыслу, с Гвинет Пэлтроу и Линой Хиди. История любви вымышленных поэтов викторианской эпохи, в основу образов которых легли собирательный Браунинг-Теннисон для него и Кристина Россетти для нее. На их переписку, которая может стать отправной точкой для яркой академической карьеры, не говоря уж о том, что стоит безумных денег, наталкиваются ученые филологи нашего времени — он и она. История любви и предательства прежних времен, как в зеркале. Отражается в сюжете наших современников.
Но я больше люблю у Байетт «Детскую книгу», для которой она заводила экселевскую таблицу, куда вносила данные о героях: возраст, перемещения, отношения родства, дружбы, вражды, любви, наставничества и ученичества. «Детская книга» ожидаемо не для детей и даже не про детей. То есть, главным образом про них, но не в формате «сюсю-мусю» писателей-традиционалистов, и не в нарочито свойском, запанибратском тоне, усвоенном современным детлитом. Байетт видит в детях полноценных людей и полноправных героев и говорит о них совершенно так же, как о взрослых своих персонажах. И еще одно: здесь нет солистов и кордебалета, главных и второстепенных ролей. Главным героем становится тот, кто в данный момент оказывается в фокусе авторской оптики. А персонажей больше сорока.
Милая сердцу автора среда людей искусства и литературы. Байетт, как никто, хороша с миром идей и вещей, которые в ее книгах равноправны и равно достойны внимания. Принято считать, что прообразом Уэллвудов стала семья детской писательницы Эдит Несбитт, написавшей больше шести десятков книг для детей.
Наслаждение, какое только способна дать умная, изысканно непростая проза. Байетт, надо отдать должное ей, как мастеру интриги, с размеренностью и своевременностью метронома вбрасывает вытаскиваемые из семейных шкафов скелеты, подбрасывает шокирующие подробности, неимоверно усложняя ткань романа, выплетая неожиданные, прекрасные, гротескные узоры. Иногда читать физически больно, порой таешь, плавишься от умиления или внутреенне застываешь, съеживаешься от догадки об истинной природе тех или иных отношений.
Поклонники фэнтезийных и фольклорных мотивов в творчестве серьезных авторов непременно оценят переложение скандинавских мифов, сплетенное с автобиографией «Рагнарёк». Детство героини-рассказчицы приходится на годы Второй Мировой. «Рагнарёк» — история крушения мира, увиденная глазами маленькой девочки, которая отправляется с мамой в эвакуацию, пока отец воюет. Малышка рано научилась читать, и любимым ее чтением становятся подаренные мамой «Асгард и боги». Книга написана немцем Вильгельмом Вегнером, и тут кроется загадка: значит есть еще другие немцы, кроме тех, которые сбрасывают на них по ночам бомбы? Хорошие, умные немцы?
И самая моя большая любовь — «Квартет Фредерики», тетралогия, которую считают magnum opus Антонии Байетт, охватывает четвертьвековой промежуток и писалась на протяжении двадцати четырех лет: первые два романа до мировой известности писательницы, пришедшей к ней с букеровским «Обладать», завершающие после. На русском пока лишь первая книга, которая увидела свет в семьдесят восьмом, а описанные события относятся вовсе к пятьдесят третьему году. Героине, давшей имя четырехкнижию, семнадцать, как в тот год Байетт, что позволяет предположить в ней некоторые автобиографические черты.
«Азбука Аттикус» выпустила две дивных книги: «Дева в саду» и «Живая вещь», третью, «Вавилонскую башню», лишь анонсировали, и не похоже, что мы в ближайшее время не увидим ее на русском. Ужасно жаль, потому что Антония Байетт — автор, перед которым пасует мое чтение на английском, в целом достаточно тренированное на не самых простых книгах. Ее стиль, немыслимое богатство лексики, роскошная избыточность не даются мне в оригинале, тогда как от постоянных переводчиков Байетт В. К. Ланчикова, Д. В. Псурцева, О. Н. Исаевой — это чистое читательское наслаждение.
Это может выглядеть эгоистично, но на самом деле лишь желание знать о любимой писательнице больше. Прочесть ее лучшие книги. Пожелаем всё же «Азбуке» закончить перевод «Квартета Фредерики». Авторы живы, пока их читают.
Текст: автор канала «Читаем с Майей» Майя Ставитская
Больше интересных статей, фактов и рецензий в Telegram-канале Лайвлиба. Подписывайтесь!
