— Если бы вы были не в таком состоянии, я бы сказала, что вам нужно в психиатрию, — даже хваленого терпения Инны Васильевны не хватило, — Брата моего мужа мы не видели уже сто лет, он археолог, он не имеет никакого отношения…
Инна Васильевна осеклась. Молодая женщина смотрела мимо нее, зрачки были расширены, казалось, у нее с трудом хватает сил, чтобы просто дышать. И в любой момент силы эти могут кончиться.
Денис Владимирович вошел стремительно. Грузный и неповоротливый, он буквально летал, если в отделении был тяжелый больной.
— Приедут за ней из области. Тут не имеет никакого смысла перебрасывать из корпуса в корпус. Гинеколога я вызвал…Осмотрит перед этим.
— Как она к вам попала?
Инна Васильевна разговаривала тихо, чтобы не услышала больная. Хотя если она и слышала что-то, то вряд ли уже осознавала.
— Да очень странно, — Денис Владимирович машинально держался за изножье кровати. Он был таким большим, что заполнял собой всю палату, — Это не при мне, это при Тихонове. Пришла сама, попросила, чтобы ее положили. Вот с какого бо-дуна? Не по направлению врача, не по «скорой». Показываем ей в окошко – девушка, вот, мол, корпус, «скорой», идите туда, если плохо. Вам там давление измерят, укол сделают…Мы не берем вот так….
Ну она вроде ушла. И все про нее забыли. А потом санитарка зашла из хирургии и спрашивает – знаете, мол, что у вас на крыльце девка лежит? А она уже вот такая…И вы же в курсе, мне со спиной поднимать нельзя тяжелого, а тут я ее на каталку перекладывал, потому что больше некому. Сегодня такие девчонки-фитюльки дежурят, а она крупная девка.
— Но она на что-то успела пожаловаться?
— Мне — уже нет. Она уже, считай, не говорила. А днем несла какую-то галиматью про отравление.
— Такое возможно? — устало спросила Инна Васильевна.
— Если и возможно, то я первый раз на своем веку с таким сталкиваюсь. Не похоже, что она н-арко-манка, чтобы тут была передозировка. Думать на пищевое, на грибы какие-нибудь – вообще непохоже…. Инка Васильевна, почему у нас судьба с тобой такая, а? Ты – терапевт, я — кардиолог, почему мы тут все дыры затыкаем ? И за педиатров, и за окулистов в случае нужды, и вот такие вот девахи нам достаются….А что, будет, если мы с тобой заболеем, а?
Обычно, особенно при посторонних, они были «на вы», но вот в такие минуты и «ты» было допустимо.
— А как ее зовут, откуда она — известно? — допытывалась Инна Васильевна.
— Тут, слава Богу, при ней была сумочка. Королева Аида Геннадьевна, двадцать пять лет…
— Аида? — подняла брови врач.
— А родом эта Аида из Березового… Знаешь, вон два села, туда даже дачники не добираются, смотреть там нечего….Одно Большое Березово, другое Малое. Про Малое я знаю только, что одна кре-йза-нутая, там страусиную ферму пыталась держать. И вроде там был какой-то центр для нарко-манов, или алкоголи-ков, знаешь, из самых последних и забубенных, кому в городе лечиться не на что. Там все по-простому, изоляция, трудотерапия, кто-то вроде священника…. Но не православного, а, скорее, секта….Жили в бараке… Вот она из этого Малого самого села.
Тут пришла старенькая гинеколог, и Инна Васильевна могла уже с чистой совестью уходить. Но всё же еще раз подошла к больной. Слишком несусветная, несуразная история вырисовывалась. Павел не любил покидать город даже во время отпуска, дом и институт – это были две гавани, между которыми курсировал корабль его жизни, и все остальное его не интересовало совершенно. Разве что его звали где-то прочесть лекции. Но попробуй выманить его хотя бы в магазин — Инна Васильевна знала, какая трудная это была задача.
И вдруг эта девчонка из Богом забытого села. Которая утверждает, что не просто забеременела от Павла, а он ее отр-равил…Это он-то, самый страшный грех которого был в том, что он однажды нечаянно наступил на хвост котенку.
Инна Васильевна склонилась над больной.
— Вас сейчас увезут в областную больницу, — сказала она, стараясь выговаривать слова медленно и отчетливо, — Там вам помогут. Только, пожалуйста, на все вопросы отвечайте правдиво, и ничего не придумывайте. Если хотите, чтобы вас спасли – не надо больше… сочинять.
— Найдите Рому… расскажет…, — это был уже не шепот, а шелест.
Больная закрыла глаза. Теперь на ее лице было то самое выражение глубокого спокойствия, отрешенности, которое так редко можно увидеть у живых, и так часто - в каких-нибудь «Печальных салонах».
Закончилось уже дежурство Инны Васильевны, но всю дорогу до дома, она не могла выбросить эту историю из головы. Да и кто бы на ее месте смог?
**
Их было два брата, и старший Павел. Когда родился второй, мать хотела было назвать его Петром, но отец искренне удивился:
— Ты же совсем не религиозна. С чего вдруг? Мальчишки будут расти, и каждый, кто услышит их имена рядом, решит, что мы ортодоксы.
Младший стал Артуром, и надо сказать, трудно было бы найти столь непохожих друг на друга братишек. Старший – высокий, медлительный, с детства погруженный в книги, типичный «ботаник». И младший, маленького роста, светловолосый паренек, которому всегда давали меньше лет, чем ему было на самом деле. Артур сделался вечным спутником отца. И столь же верным его помощником.
Если мать оставляла мужчин «на хозяйстве», Павел этого даже не замечал. Он скрывался в своей комнате и погружался в книги. Не все ли равно, что жевать? Можно и пустой хлеб.
Отец пытался накормить мальчишек, варил странный суп — без мяса, зато с мукой, этакое мутное «хлёбово». Артур, насупив брови, старательно резал лук, поджаривал его так, чтобы он стал золотистым и прозрачным. А если еще добавить клецки, то суп, пожалуй, можно было и есть.
Возвращалась мама, вновь вставала к плите, Артур же шел на отцом в гараж, подавал ему инструменты, а во время коротких «перекуров» наслаждался настоящими «мужскими разговорами» — отец рассказывал ему о своем детстве, о местах, где побывал, они вместе строили планы.
Отец работал на заводе, рядовым инженером, но с детства его интересовала история. Когда-то учитель дал ему совет:
— Если что-то любишь — не делай это своей профессией. Если увлечение превращается в обязаловку- огонек в душе гаснет.
Отец читал, интересовался новостями, касающимися любимой науки, списывался с профессионалами. У него было много друзей-археологов. И летом, не было для него лучшего отпуска, чем уехать с новыми приятелями на раскопки. Почти всегда Артур сопровождал его. Был ли это Крым, или берега Волги, или далекая Сибирь — сколько они путешествовали вместе…
Матери все это было неинтересно. Летом она рвалась на дачу, выращивала помидоры – огромные, не удержишь в ладонях, розы, благоухавшие так, что люди, проходившие мимо их участка, останавливались…. Всем на диво. Мать не могла понять, как можно бросить свое, требующее заботы, и ехать к чужому, неизведанному.
А потом она не могла понять, как отец мог влюбиться в девушку Наташу, встреченную в одной из экспедиций, и предать семью. Мать была максималисткой – она оборвала сразу все нити, связывавшие ее с мужем. Ей не нужно было от отца ничего. Единственное, чего она хотела – пусть навсегда уходит к своей Наташе и больше не дает о себе знать.
Отец же хотел -если так можно выразиться – поделить детей. Он готов был оставить матери все, не взять с собой даже чемодана. Но чтобы Артур ушел с ним.
Мать сказала – нет. Никогда, через мой тру-п. Единственное, на что она согласилась, потому что отец не был лишен родительских прав, и мать понимала, что любой суд будет на его стороне – это на то, чтобы Артур проводил с отцом летние каникулы.
Почему-то ни один из родителей даже не заговорил про старшего сына. Отец регулярно звонил Павлу, спрашивал, как у него дела, предлагал помощь- если нужна, присылал подарки и денежные переводы на дни рождения. Но все понимали – если отец исчезнет из жизни Павла, сын о нем даже не вспомнит.
Артур же жил, мечтая, чтобы скорее пришло лето. Дождаться не мог того момента, когда отец приедет за ним. К великой ревности матери, Артур подружился и с Наташей, загорелой девушкой, с льняными волосами, которая так здорово пела под гитару, наперегонки с ним плавала до буйков, приходила в восторг, отыскав археологическую редкость – словом, была веселой, красивой, смешной- и с ней было так просто, совсем не как с мамой. Они отлично ладили.
Артур неизменно вытягивался за лето, возвращался «совсем взрослый», как говорила мать. Но ему хватало деликатности почти ничего не рассказывать о своем летнем отдыхе, кроме того, что «всё было классно», у отца «всё нормально», и оба ждут не дождутся следующего лета, чтобы снова увидеться.
Артур не последовал совету отца и после школы поступил в университет, мечтая стать археологом. Он принадлежал к тем редким студентам, что учатся с подлинной страстью. Не только писал научные работы, но и поддерживал контакты с учеными, работавшими в тех областях, которые его интересовали. Брал дополнительные уроки английского, чтобы читать статьи в иностранных журналах. Подрабатывал, чтобы летом была возможность поехать к тем древностям, которые снились ему долгими зимними ночами.
Он готов был трудиться на самых черных работах, даже не просеивать землю, а готовить обед тем, кто ее просеивает – лишь бы быть на раскопках, лишь бы оказаться причастным ко всему этому.
Одно время его совершенно заворожил Египет - он возвращался оттуда черный от загара,с утра до вечера пересказывал легенды, теории, гипотезы, глаза его горели от восторга. Даже Павел, который тоже был помешан на своей химии, считал младшего братишку немного сумасшедшим.
Инна видела Артура лишь пару раз в жизни. Он приезжал на их с Павлом свадьбу, и показался ей совсем юным, семнадцатилетним. Хотя в то время он уже окончил университет, и работал где-то в Малой Азии. В ресторане они сняли большой зал. Были танцы, и была курительная комната. И вот, постепенно вся молодежь сбилась в эту курительную, хотя никто не взял с собой даже вейп. Просто Артур рассказывал про находки, которые они обнаружили под водой, про то, как чуть не погиб при обвале в подземных лабиринтах, про клад, который ему так и не удалось обнаружить, хотя казалось вот-вот…и разгадка, где спрятаны древние сокровища, вот она….
Надо было посмотреть на это зрелище со стороны – сидит компания, увлеченнейшим образом слушает, и о том, что это свадьба, можно догадаться лишь по тому, что одна из девушек в белом платье и с фатой на голове.
Потом Артур как-то приехал к ним проездом, и да, тогда он уже работал в Индии, у него за плечами была кандидатская диссертация, и он писал докторскую. Но если Павел был настоящим доктором наук, которого так легко представить себе в аудитории, читающим лекции, то Артур по прежнему казался слишком юным. Больше путешественник, чем ученый. Человек, который умеет поставить палатку, приготовить еду на костре, охотиться на диких зверей, который с готовностью пускается в различные авантюры, но причем тут ученые труды, помилуйте…
Инна вдруг припомнила, что тогда у Павла с братом вдруг завязался разговор о я-дах. И Павел неожиданно начал говорить, что в наши дни избавиться от неугодного человека, наняв кил-лера, просто глупо. И даже если организовывать "несчастный случай", риск слишком велик. Еще глупее - брать простейшую отр-аву, которую легко обнаружить. Другое дело -сложные составы. Правда, цена за нужную «порцию», может доходить до полумиллиона. Зато результат гарантирован, и практически нет риска, что в ходе расследования выйдут на тебя.
Артур слушал брата, кажется, с любопытством. Он тогда оказался у них совершенно случайно, проездом. Сначала даже не хотел беспокоить, приехал поздним вечером и до утра думал пересидеть на вокзале. Но он слишком устал, а в зале ожидания не было ни одного свободного места. Только у стены где-нибудь притулиться... И так мечталось емуо горячей ванне, сытном ужине и мягкой постели…
— Конечно, приезжай, — сказал Павел, — Я встречу тебя на конечной…
Они загнали Артура в ванну, но накормить не успели. Он уснул, едва опустившись на диван. Осталось лишь накрыть его пледом, и погасить в комнате свет.
Зато проснулись все почему-то в четыре утра. Инне к половине восьмого надо было на работу, Артур утром уезжал в столицу, и братья дорожили возможностью хоть немного поговорить. Вот тогда и был сумасшедший завтрак, с яичницей, жареной колбасой и водкой, и разговор, который перескакивал с темы на тему, пока не дошел до я-дов.
— Ты знаешь, меня в свое время в графе «Монте-Кристо» увлекло именно это, — сказал Артур, — Помнишь… я даже цитату оттуда могу тебе привести: «Выезжайте за пределы Франции, отправляйтесь в Алеппо, в Каир или хотя бы в Неаполь или Рим, и вы встретите на улице стройных людей со свежим, розовым цветом лица, про которых хромой бес, столкнись вы с ним невзначай, мог бы вам сказать: "Этот господин уже три недели как отра-влен и через месяц будет хладным тр-упом".
И ты знаешь, на Востоке я убедился, что это действительно правда. Слишком много я слышал на эту тему, и кое в чем убедился воочию. Ну хорошо, ты химик, но и я там невольно занялся противоядиями, приобрел кое-какие знания в токсикологии. Будет время – расскажу.
Но после – не было у братьев встреч. Вспомнив эти слова Артура, Инна остановилась как вкопанная. Откуда могла знать эта деревенская девчонка о случайном увлечении человека, которого она никогда в жизни не видела?
Продолжение следует
