В ноябре (5-го) мы отмечали 145 лет со дня рождения Кузьмы Сергеевича Петрова-Водкина, одного из самых любимейших моих художников.
У отца был альбом его работ (я не спрашивал, но мне кажется, что Петров-Водкин был любимым художником и у моего отца тоже). Я с детства помню все эти работы.
Вот «После боя» 1923 года (ей сто лет в этом году) – гениальное полотно, где сидят оглушенные случившимся люди с неземными лицами. Комиссар и два красноармейских командира – на столе ложки, они только что хлебали втроем из одного котелка.
Вот «Петроградская мадонна» – работа, задуманная в 1918 году и написанная в 1920-м.
Петров-Водкин писал росписи витражей в Троицком соборе города Сумы, который мы недавно хотели взять, да не смогли.
Он сделал роспись «Благовещение» в Морском соборе Кронштадта.
Когда он писал «Петроградскую мадонну» 1918 года – с красным платком на плече, кормящую своего младенца, – он знал, что делал. Он был большой православный художник. И он творил тот же самый миф о рождении нового мира, о котором писали Блок в поэме «Двенадцать» и Есенин в поэме «Преображение».
Он писал панно «Степан Разин» к первой годовщине Октябрьской революции.
Он сделал в 1934 году один из самых сильных портретов Ленина – я выкладывал его здесь, помните? – где у Ленина удивительно широко расставлены глаза и где перед ним лежит раскрытый том Пушкина, который вождь читает с карандашом.
И когда я снова и снова разглядываю эти невероятные работы, я в который раз горько посмеиваюсь над этими людьми, что так любят повторять: «В 1917 году русское искусство умерло».
Если их и волнует что-то, так это точно не судьбы русского искусства, по отношению к которому они ведут себя как осмысленные слепцы: они его не видят и не знают. И категорически не хотят знать – потому что как им с этим знанием нести потом эту ахинею?
А ещё я думаю, что работы Петрова-Водкина – и «После боя», и «Степан Разин», и «Ленин», и ещё несколько – будто бы закодировали меня на всю последующую жизнь. Ребёнком я их увидел, и перебрался куда-то внутрь этих картин, и там где-то потерялся.
А знаете, где родился Петров-Водкин? На Волге, в городке Хвалынск Саратовской губернии. Хвалынск, конечно же, связан со многими разинскими легендами, так что откуда такие корни, интересы, пристрастия – ясно. В конце концов, там и Симбирск недалеко.
Петров-Водкин, к слову, единственный, кто писал Разина без бороды, без усов – юного, красивого, даже застенчивого.
Короче говоря, перед нами в полной мере русский и в полной мере советский художник, в полной мере православный художник и в полной мере – великий соцреалистический мастер.
А то ведь – не поверите – каждый день, буквально каждый день приходит сюда удивительный активно наивный человек и эдак свысока спрашивает: а что, можно быть одновременно православным и социалистом?
Да, мой хороший.
Можно одновременно расписывать церкви, делать портреты командиров РККА и комиссаров, писать мадонну с красным платком на плечах (а по улице идут колонны с красными знаменами, обратите внимание) – и оставаться при этом гениальным художником.