Я очень боялась за мать. Я всю жизнь сколько себя помню за нее боялась. Потому что это был единственный человек , который мог подать мне руку помощи. И если представить то, что сейчас случится что то плохое, то я до конца погружусь в вонючее болото своей жизни, и можно сказать стану пожизненной рабыней Витюшки. Я пошла в кухню и ждала развязки. Я очень верила Диме и надеялась на него. Ольга сидела рядом со мной и рассказывала мне о том как было больно бабушке и как она плакала. А я слушала как плачет моя душа. Мамочка, милая моя, я тебя люблю , не уходи, еще не время!
Дима зашел не слышно, и пошел к раковине мыть руки.
- Ей сейчас полегчает. Но надо в больничку, хотя бы на неделю. Это желчный пузырь. Приступ. Нужны анализы и диета.
- О, господи! Ничего особо опасного нет?
- Дежурная болезнь тех, кто любит покушать вкусно, жирно, остро
- Что мне делать?
- Иди уговори ее уехать в больницу.
- А тебе она что сказала?
- Дать таблеточку от боли, у нее нет времени лежать.
- Тогда обьясни мне, что ей сказать.
- Что за десять дней ей проведут курс терапии, она поест правильную еду, и я думаю, что оперативного вмешательства не понадобиться
- А что, это вероятно?
- Камни.
- Ладно, пошла.
Маме действительно полегчало. Она разогнулась, поудобнее устроилась на подушке, и улыбнулась, когда увидела меня. Я села на диван, взяла ее за руку, и стала целовать эту любимую руку. Надо отметить , что мама моя очень следила за своими руками, поэтому ручки ее в 60+, выглядели замечательно. Поэтому я уткнулась в ее ладошку и думала как до нее достучаться , и не знала что ей сказать. А надо было как то эти слова подобрать. Потому что она должна маленько отдохнуть и от меня, и от моей жизни. Я думаю это поможет ей восстановится, успокоится, только надо вспомнить о себе и своем здоровье.
- Мама, надо в больничку , на неделю.
- Галь, но ты же не справишься. На днях твой садист явится, как ты будешь без меня? Кто заступится?
- Мам, я справлюсь. Я очень постараюсь.
- Галя! С чем ты справишься? Ты запустишь его сюда, и будешь выполнять все его желания! А мы посадили его на пятнадцать суток! Он все тебе припомнит!
- Мама, но тебе очень надо подлечиться, и обследоваться. Пожалуйста поехали. Сейчас я скорую вызову.
- Как ты здесь будешь одна? Ты хоть дверь ему не открывай.
И тут раздался Димин голос.
- Она не будет здесь одна. Я ее увезу к себе. Как нибудь переживу десять дней. Вот и Оля уже собралась.
Ольга сидела на руках у Димы, обняв его за шею. Интересное кино. А Дима продолжал:"А в какую.больницу едем? На восьмую советскую?"
- Нет, в железнодорожную.
- Это которая здесь рядом? Так поехали!
- А что? Скорую не надо вызывать ?
- Сами справимся. Где лежат Ольгины вещи? А ты помоги маме собраться.
-Шифоньер. Вторая полка.
Я собирала маме вещи и думала о том, как мы будем жить втроем у Димы дома. Мне было страшно. Но остаться здесь и ждать Витю было ещё страшнее.
На все про все у нас ушел час. Маму поместили на второй этаж в гастроэнтерологию. Она рассказала Диме, как она ему благодарна , и мы уехали. А у дома меня высадили с сумкой, а Оля с Димой поехала ставить машину. Я была в шоке. Как к этому относится? Зачем он это делает? Ведь я вообще прирасту к нему кожей! А как отрывать? А отрывать придется. Он заранее меня предупредил.
Дима пришел со спящей Олей на руках. Он попросил, чтобы я разложила кресло кровать, которое, как мне казалось , не разбирали со дня покупки. Молча мне показал, где взять белье, и когда я все приготовила , аккуратно положил Олю на кресло, раздел ее и накрыл одеялом.
- Жалко, что покормить не успели.
- Дима, зачем ты это делаешь ?
- Что это?
- Ты понимаешь, что ты меня приклеиваешь к себе? Причем насмерть?
- Да не было такой цели. Страшно тебя оставлять там. Я не знаю твоего Витю. Но синяки видел. Поэтому прости.
- Прощаю. Я спать пошла.
- И все?
- А чего надо?
- Благодарности.
- Нет, Дима, я пошла отвыкать от тебя.