Жизнь - жестянка, трудно жить одинокой молодой и красивой женщине

Розена Лариса

ЖИЗНЬ - ЖЕСТЯНКА ИЗ КНИГИ: Л.В.РОЗЕНА. СМЕШНОЕ ОТРАЖЕНИЕ, ЕКАТЕРИНБУРГ, РИДЕРО,2022 ; Стихи: Лариса Розена, Воронеж, 1999, ЦЧКИ; Екатеринбург, 2021, Ридеро; Лариса Розена, "Невыдуманные истории", Екатеринбург, 2021, Ридеро;  https://proza.ru/2023/10/07/385

Интернет - свободный доступ

                Интересную книгу
                читаю,
                Озорную немного
                чуть-чуть.
                И отчаянно очень
                вздыхаю:
                Взбудоражилась, и 
                не уснуть!
                То моё написание
                было,
                А попутчица мне
                помогла!
                И рассказ от души
                подарила,
                И сюжет, что
                придумать смогла.
                Посвящается Е.К.
(ПО РАССКАЗУ ОДНОЙ СЛУЧАЙНОЙ ПОПУТЧИЦЫ В ПОЕЗДЕ)
В поезде дальнего следования я оказалась в одном купе с милой и разговорчивой женщиной. Она села ранее, я - позже  не несколько станций, вечером.  Спать не хотелось.Так всю ночь мы и пробеседовали. Оказалось, что она тоже экономист,  и работала, как и я, почти в том же направлении. Действительно, жизнь всякой выдумки странней! От неожиданности я даже растерялась и попросила её рассказать о себе подробнее. Спать обоим не хотелось и она охотно согласилась. Перед тем, как покинуть поезд, я обещала ей, если напишу что-то путное, то подарю ей. Итак, читайте её повествование:
  Всё сложилось для меня неудачно. Почти после восемнадцати лет замужества, мой муж, загулял. Был он намного старше меня. Но любви все возрасты покорны, пришлось расстаться. Дамочка его была старше меня и опытней. Она прибрала его быстро к рукам, надеясь поделить нашу большую квартиру. Дабы свою, отдать  сыночку. К тому же попутно выучить его в институте.  У моего мужа были большие связи и приличная зарплата. Кто же отказался бы от такого кусочка пирога, если б вдруг он очутился почти около самого рта? Протягивай руку, подбирай! Но я всё-таки квартиру свою ей не отдала. Отбила всю, решив: у Вас любовь? Тогда не жадничай, забирай его к себе, в свою хату, мою же  делить не желаю! У меня есть дочь  - наследница!  Но это мне дорогого стоило.  Вот каково было тогда моё настроение:
Меня ты на кукушку променял.
Я плакала, переживала долго.
Всю жизнь мою в конец обворовал,
И не осталось от неё осколка.
Лечилась долго, чтоб прийти в себя.
Дочь заболела, за неё боялась!
О, не подумай,  не кляну, любя!
 Но я от горя всё же не  сломалась!
Итак, осталась я одна со своей дочкой – подростком. Было горько, одиноко, постоянно плакать  хотелось. К тому же доченька заболела очень тяжёлой болезнью.  Чтобы не сойти с ума долго лечилась сама. Обе ходили потерянные. Дочь стала резать себе вены, ей надоели наши домашние неприятности. Обе еле выбирались из омута, в котором оказались из-за папиной "влюблённости". Вскоре дочь уехала в другой город учиться в ВУЗЕ. Зачумилась я тогда совершенно! Но вот встретилась с приятелем мужа, он ранее забегал к нам иногда пообщаться с  супругом.  Был  он женат, жил  почти напротив моей квартиры. Из моих окон были видны его 3 окна. Встретились мы случайно на улице, дворы наши очень тесные. Когда никогда, а встретишься с кем-нибудь, из живущих рядом.
 Это произошло уже после моего развода с мужем. Спросил он у меня «за жизнь», я всё рассказала о случившемся. Он тоже поделился – живёт один в квартире. Жена работает на двух ставках сторожем и медсестрой в санатории за городом,  все годы  находится там безотрывно. Он ездит к ней в субботу и воскресенье.  Дочка его – окончила балетное училище и умчалась в Ростов. Грустит мужик по временам. Грущу и я, но постоянно. И решили обоюдно - зачем же грустить?
Живу, как летняя трава,
Как грустный дождик на исходе.
Уже седеет голова
И  у порога старость, вроде...
Но не могу еще стареть,
Вдыхаю жадно воздух снежный...
Еще на жизнь хочу смотреть,
Хочу с тобой быть теплой, нежной!
После развода с мужем, болезни дочери, долго лечения самой себя, я поняла, от переживаний можно сойти с ума. Ещё несколько лет назад до этого случая, выхожу однажды я из дома во двор, встречаю соседку. Та, здороваясь, спрашивает мня:
-Как дела?
Отвечаю:
-Слава Богу, потихоньку.
Она:
-А почему у меня не спросишь, как у меня дела?
Я:
-Хорошо, спрашиваю, Галя, как у тебя дела?
Она:
-Неважные дела. У сестры муж загулял. От отчаяния она попала в психбольницу! – тогда я  уяснила, чем могут  заканчиваться такие вещи!
К тому было ещё одно обстоятельство. У меня в груди появились затвердения. Пришлось обратиться к онкологу на всякий случай. Он мне разъяснил так:
-Послушайте моего совета  - Вам необходимо иметь интимного друга, тогда всё нормализуется, - я призадумалась.
А однажды вновь пришла к тому врачу онкологу провериться, он стал смотреть мою грудь. Долго проверял, даже испугал меня. Не выдержав, спросила:
-Что , доктор, не нравится? – Он ответил:
-Очень нравится! – И мы оба рассмеялись. Он лукаво взглянул на меня и спросил:
-Выполняете мой совет? – Я в тон ему ответила:
-Очень даже!
Итак, встретила я соседа, а он возьми и пригласи меня к себе в гости! Ко мне он прийти не мог – жена иногда звонила и проверяла – дома ли он? Что было делать? Я быстро согласилась! Чрезмерно хорошо помнила слова соседки,  на почве ревности женщины иногда сходят с ума! Решила не сходить с ума,  отвлечься ото всех переживаний! Вздохнуть легко и свободно и лечиться по напутствию доктора онколога!
Пришла к нему – водочка с закусом на столе уже ждут меня, мягкая постель разобрана – забирайся, ласкайся, люби до утра! Всё, как полагается, у почти холостого мужчины! Но в его хате «за жизнь» мы уже много не говорили. Попили, поели, пообщались. После, довольная, вернулась домой. Настроение поднялось, жить захотелось, даже нравиться, любить, чего последнее время я была лишена!
Как-то  само собой вышло – стали постоянно встречаться.  После работы, если, он позвонит из дома и скажет:
 - Жду, прибегай,- я уже спешу домой, зная - у меня будет весёлый ужин. И не только! Будет всё желанное, заманчивое, безумно приятное! Взбодришься, повеселишься, поболтаешь с симпатичным мужчиной, жизненный тонус поднимешь! На работе же чуть не пою, настроение  прекрасное! Мне часто, после посещения моего соседа,  одна коллега по работе говорила:
-Кто это у нас сегодня такой красивый? Ну-ка, ну-ка рассказывай!
Я рассмеюсь заразительно  и произнесу только:
-Давай чайку попьём! – Она ответит:
-Нет, лучше кофейку! – Сразу соглашаюсь на все варианты.
Эта женщина, звали её Валентиной, была необыкновенно приятным, добрым, душевным и приветливым человеком. К тому же выглядела настоящей светской львицей! Муж у неё был летчиком, получал хорошие деньги. Она жила за ним, как за каменной стеной: хорошо обеспечена, квартира обставлена красивой импортной мебелью. Дочь наряжена и выучена в Вузе. Валентина следила за собой, была ухожена, весела, красиво, со вкусом одета. Но, хоть у меня доходы были мизерными, я старалась тоже хорошо выглядеть и принарядиться! Мне ещё желалось нравиться, кокетничать, флиртовать. Валя эта была зав. архивом. А я работала в должности старшего экономиста на крупном заводе. Надоест сидеть в отделе у себя,  убегала  к ней поболтать, кофейку попить. Устроилась я туда на работу по знакомству, считала, можно иногда к Вале зайти, когда не перегружена основной работой. Не знала я ещё тогда,  даже если нет работы, надо сидеть на месте и создавать рабочий вид, скисая от безделья! Ведь у нас – всюду одно вранье и очковтирательство! Ай-я-яй!
Но вскоре у Валюши случилась  неприятность. Супруг потерял здоровье, не прошёл комиссию, перестал летать,  вскоре умер. Однако у Валентины был  денежный запас на всякий случай. Да к тому же квартиру уменьшила, получив за это хорошие деньги, тоже сэкономила.
Помимо меня, у Вали в архиве иногда сидела ещё одна девочка - секретарь нашего боса. Зачастую, бывало, там соберёмся  на пол часика. Поболтаем, посплетничаем, потом к себе возвращалась. Я не понимала, что в отделе злились на мои отлучки. В общем, жила – не тужила. К тому же поклонник появился!
   Вы знаете, наверное, редко  сам мужчина, имеющий  женщину, раскошеливается. Вроде, как не догадывается, что её следует ублажать! Поэтому, его надо самой подзадорить,  расшевелить, склонить к этому. Если Вы  постоянно встречаетесь, как же может  мужчина жадничать? Такое отношение не позволительно! Вижу от своего друга только - выпивон, закусон, не более. Нет, так не пойдёт, - решила я. Мне очень трудно жить материально. Тем более, когда мы встречались, я ему стихи сочиняла, веселила, дух бодрила – заводная была. Поднимала мужичку тонус на 200 градусов! И, конечно, желала большей отдачи!
Как-то прихожу  к нему, его звали - Анатолием, сажусь рядом и задумчиво так, глажу его по волосам, тихонечко вздыхая:
-Хочу серёжки, да не простые! – Смотрю  загадочно в глаза ему - мол, не купишь, смотри мне! Уйду, без возврата!
Он отвечает:
-Хорошо, получу на днях аванс, дам деньги, сама выберешь. - Я улыбаюсь заманчиво,  многообещающе, хвалю его. И что же? Дал мне деньги Анатолий, купила серёжки, какие мне понравились. Как-то вновь нахожусь у него. Он разоткровенничался:
-Недавно ребята с работы позвали выпить, все складываются, я отказываюсь. Они спрашивают:
-Что не хочешь с нами выпить?
Я объясняю им:
-Денег у меня нет!
Они в ответ:
-Как нет, вчера аванс получили!
Я им:
-Серёжки милой своей купил!
Ребята вновь:
-Ты что? Надо жене покупать, а не…
Я им:
А жена пусть ходит в простых серёжках!
Слышу дружное:
-Ха-ха-ха! Ну и молодец ты у нас, всюду успеваешь!
Когда он закончил своё повествование, я тоже рассмеялась, эдак залихватски, мол, знай наших,  похвалила его! Но я поняла,  Толя захотел   поднять себе цену! Мужчин следует хвалить всегда. Они, как дети! Когда их ругают, они этого не выносят! Вот читала я у писателя  Моруа или Моэма, не помню точно, думаю у Моруа, но это значения большого не имеет. Рассказ назывался «Театр», был о жизни артистов. Главная героиня, она же ведущая актриса театра, увлеклась красивым молодым, талантливым актёром.  И повела на него атаку. Она знала - мужчины любят лесть. Они её даже не успевают прожевать, живьём глотают. И начала она его хвалить и к делу, и не к делу: «Ох, какой ты красивый! О, как ты сегодня удивительно хорош!». И, конечно, варьировала свои комплименты. Что же вышло из этого? Дороже неё у того артиста никого более не стало, без неё уже  вздохнуть  он не мог! Женился! Добилась своего та мадам!
Мы виделись с моим другом Анатолием часто. Жена звонит со своей загородной работы, он смело берёт трубку и отвечает:
-Да, дорогая, слушаю! Что, что? Говори громче, не слышно! А, продукты привезти с собой к субботе, конечно, привезу! Целую, пока!
 Она решает – муж дома. Да, дома, но не один!  С подруженцией красивой, весёлой, ласкучей и заводной!
Я частенько хохмила  над ним от скуки. Ну, вроде вот такого варианта. Звонит он мне на работу:
-Дорогая, жду, придёшь?
Отвечаю:
-Приду, но купи баночку или две хорошей икры и что-нибудь из вкусной рыбки.
Сообщает:
-О, кэй!
Прихожу, он рад, бодро встречает, обнимает, показывает, что купил:
На столе консервы с красной икрой, хорошая дорогая рыба. Смотрю одобрительно, молвлю  ему:
-Иди, помойся! – Беру всё со стола, кладу  всё в свою сумку  и ухожу. Он было, действительно, пошёл в ванную, но обернулся, а меня – след простыл. Потом девчонкам рассказываю и смеюсь во всё горло! Они:
-Ну, ты даёшь!
-Даю, через раз!
Снова заразительный смех от слушавших!
Он не очень сильно уж разорился в первом случае, серёжки были, всего лишь, серебряные. Но вновь стал он жадничать, вроде как не понимал,  материально  мне очень туго приходилось. Зарплата мизерная, квартира огромная, стоимость ЖКХ - почти равнялась содержанию лишнего человека. Еле сводила концы с концами. Да ещё обида брала, он-то к жене в воскресные дни  уезжает, а я дома одна остаюсь. Очень тяжело с женатым встречаться.  К тому же, вижу – не желает помогать мне, вроде, как всегда, не понимает.  А раз обременён женой,  то тем более надо помогать! Придумала ещё финт. Говорю однажды, ласкаясь:
-Друг мой, я залетела.
-Да? - Спрашивает он.
-Да-да, надо деньги, знаешь на что, да?
-Сколько? – Поёживаясь, интересуется он.
-Сам что ли не понимаешь? – Достаёт мой дружок деньги, даёт.
После:
-А теперь хочу очень красивую комбинацию. В  венгерском магазине купить, только там продают такую. Такая миленькая, с вышивкой, загляденье!
-Да?
-Да, - отвечаю ему,  - к тебе же в ней приходить буду, тебе одному хочу нравиться, не волнуйся!
Вновь дал деньги. Но меня эти поборы раздражали, могут мужчины и сами догадаться – надо помогать понемножку женщине. Надоело и то, что жадничает и то, что уезжает в санаторий к жене. Брали злость, может быть, даже ревность. Вот как получалось!
Как нелегко любить женатого,
Он – твой и вроде бы не твой.
 Из сердца  бедного, распятого               
Вдруг струйка потекла  тоской.               
Как нелегко любить женатого.
Пожалуй, лучше не любить.
А, всё-таки, любовь измятую               
 Не можешь в сердце  задушить!               
Как-то он заехал за мной на работу, куда-то повёз по магазинам, устроив внезапный допрос: что я делаю без него?
-Я уезжаю к жене, а ты где бродишь в это время? – Спросил он, ведя машину и смотря на дорогу.
Очень меня это разозлило! Интересно девки пляшут – по четыре штуки в ряд! Он к жене едет, а я должна супружескую верность сохранять ему! Я зло  ответила, хотя могла и честно признаться – никуда не хожу особенно. После работы эти два дня выходных использую для приобретения продуктов и уборки дома, только и всего! Ответ же был таков:
-Ты не имеешь права спрашивать, с кем я и где я нахожусь в твоё отсутствие.  Я же не предъявляю к тебе претензий, что ездишь к жене? Поэтому и с меня ничего не требуй! Ни отчётов, ни верности!
И такое раздражение на меня нашло, что не отказала ещё одному поклоннику. Он был разведённым. Подумала, может, с ним встречаться? Всё-таки тэт – а – тэт будем с ним. Только я и он. Ревновать не будем друг к другу, может, останемся вместе? Но тот оказался совершенно неприятным типом, мужских достоинств совершенно не имел, ещё жаднее Анатолия был. Он жену свою бывшую бил смертным боем за то, что она ему изменяла. Но от него нельзя было не изменять. Он не был мужчиной, только желал бы им стать! Так за что  же бить, именно  за то, что сам был ни на что не способен? Зло на самого себя - вымещал на ней, так и развелись они. Я тоже быстренько от него отделалась, он же ничего не имел при себе существенного, чем одинокую женщину можно порадовать или взбодрить, да ещё, перепутав меня со своей экс женой, однажды сильно избил. Я ушла от него, подарив ему  стихотворение следующего содержания:
Ты трусишь в области любви,
Плывёшь в неё не смело!
Вода холодная в крови
Студит желанья тела.
А – главное, пловец плохой,
Боишься надорваться.
Не плавай, уходи домой,
Чтоб сраму не набраться!
 Более он не появлялся на моём горизонте. Но он и сам всё знал о себе очень хорошо! Нелегко жить одинокой женщине на свете! Ой, как нелегко! Да и обидеть может всякое ЧМО! И хочется жить немного легче в материальном плане. Ждёшь ласки, поддержки. А всего этого – нет. Разве такие «друзья» могут быть близкими? Вот и ходишь, слёзы на кулак наматываешь от встреч с ними!
Ах, как мало женщине надо,
Настрадалась она за века,
Ей нужна лишь к лицу помада,
Да мужская стальная рука.
Надо ей лишь тепла кусочек
И вниманья совсем чуть-чуть.
Ей не надо небесных строчек,
Но под ласковый взгляд уснуть!
Ах, как мало женщине надо!
Чтобы он отогрел её...
Даже этому будет рада,
Даже этого хватит с неё...
Однажды я пришла на работу очень рано. Почти за час до начала рабочего дня. Не пойму, почему так случилось. Или часы бежали вперёд и показывали ход времени неправильно, или удивительно быстро села я на нужный автобус и оказалась на работе раньше обычного. Я включила радио, чтоб немного развеяться и электрический чайник – попить кофе.
Вдруг по радио передали, что будет транслироваться музыка Вольфганга Амадея Моцарта – фортепьянная соната в исполнении Йозефа Сука. Я сделала звук громче и  обратилась в слух. Как это удивительно, если Моцарта исполняет отменный музыкант - композитор, такой, как Йозеф Сук, – подумала я. Другие музыканты чаще музицируют Моцарта, словно по трафарету. Ни одной живой нотки. А этот Йозеф Сук - творит волшебство. И мелодия становится под руками настоящего маэстро - живой, льющейся, искрящейся, как милый, игривый, озорной ручеёк! Моцарт оживает, его музыка вливается сердце. И Ваше сердце, и музыка великого композитора начинают улыбаться, радостно хлопать в ладоши, обниматься с Вами, а Вы с ней…  Ведь сердце слушателя откликается на настоящую красоту,  как бы тоже стараясь  подыграть. помочь исполнителю. Браво, маэстро!  – Воскликнула я во весь голос, - Ах, что делает музыка под руками прекрасного мастера!...
Я вся отдалась музыке. Сердце затрепетало от прекрасных созвучий... С Божьей помощью, я всегда спасаюсь от грусти музыкой Моцарта. Её ни с чем не сравнить. Она входит в твою душу, и ты срастаешься с душой божественного маэстро. Говорят, он был шутником, озорником, резвым Керубино. Но из-под напускной весёлости его музыки я слышу такую  боль, что  моё сердце начинает плакать вместе с ним... навзрыд...
Я ухватилась за ручку и стала писать стихи под эту чудеснейшую музыку, описывая свои ощущения.
Вдруг дверь открылась и вошла начальница. Она увидела меня чуть ли не плачущую и,  усмехнувшись, изрекла:
-Что-то на любовном фронте пошло не так, как ожидалось? – Лицо её сияло радостью. Наконец она узрела слёзы на моих глазах, но она не понимала – из-за чего они. Думаю и никогда бы не поняла... "Боже, в каком я нахожусь положении – во мне уживаются и изысканная тонкая красота и непотребная отвратительная реальность... Моя душа раздваивается, окунается в грязь для того, чтобы хоть как-то выжить. Да, жизнь моя –  настоящая жестянка, – с горечью подумала я!". Конечно, кофе я пить уже при ней не стала. Сделала серьёзный вид, что очень много работы и окунулась в скучнейшие бумаги..
Как-то на работе одна девчонка услышала, что мне звонит воздыхатель и тоже разоткровенничалась со мною. Но у неё был муж, двое детей. Муж не гулял, заботливый, красивый, ласковый:
-Знаешь, и у меня есть «друг», мне его очень жаль, он пьёт, не могу его оставить! Иногда встречаемся с ним!
Я её спросила тогда:
-Тебе мужа своего не хватает?
Она ответила, лукаво улыбаясь:
-Хватает, но хочется разнообразинки!
"Ох, ты, - подумала я - тут не до жиру, быть бы живу! От добра добро не ищут!". Но вслух не сказала, промолчала. Коллега же продолжала:
-Как-то мы побыли вместе с моим кавалером, задержалась, надо было домой приехать в семь вечера, я приехала на такси в десять ночи. Выхожу из машины, вижу рядом подбежавшего мужа. Я растерялась, а он – как стукнет меня по голове кулаком, так моя шапка и полетела в сторону! – Она весело рассмеялась.
Но начальница, старая дева, меня не терпела. Дико завидовала!  Сама худющая, лицо в ямочках от оспы, некрасивая, нервная. Однажды она даже сказала, взяв сама трубку, когда позвонили мне по телефону:
-Кремль слушает! – Намекая на то, что мне часто звонят. Да и я вела себя не очень правильно, много болтала по рабочему телефону с ухажёрами.  К тому же, вела себя независимо. А это всегда злит!  Начальство любит, чтоб перед ним склонялись в дугу, нашёптывали лестные слова, дарили подарки и терпели, терпели с довольной миной все выходки и придирки! А я вела себя так, словно являлась не разведёнкой, а женой министра! Была не внимательна, не старательна, не сидела постоянно на одном месте, одевалась со вкусом, имела поклонников, ну что это такое!?
У неё судорогой сводило лицо при виде меня! Стала до тошноты придираться! Не прощала посещений архивариуса, ни случайных описок в работе, ни дерзких ответов на её сумасшедшие выходки. Однажды она так кричала на меня, что пришлось ответить, с горяча:
- Из Вас вышла бы хорошая тёща! – сказала в руку. У начальницы перед этим случился выкидыш, она поняла, что детей более не будет. И мой ответ проник ей в сердце, вызывая шквал эмоций!
 Она пошла к  руководству, поставив ультиматум:
-Или она или я!
Безусловно, оставили её, мне пришлось уволиться «по собственному желанию».
Итак, потеряла я работу. Встала на очередь в фонде занятости.  Предлагали разные варианты, совершенно не подходящие моему образованию. Вскоре от недоедания я очень сильно заболела, а на фонде занятости денег тогда не давали вообще. По талонам отпускали чёрные макароны, рис, подсолнечное масло и более ничего. Ещё можно было купить по талонам кое, что из одежды, обуви. То есть могла глодать только свои стены при хорошем аппетите. Вот зубов железных я, к сожалению, не имела. Это были 90-ые, лихие годы 20 века. В стране творилось неведомо что! Перестройка! Когда моя болезнь обострялась, я шла к врачу и просила выписать мне бюллетень. Затем я относила этот бюллетень начальству фонда занятости, брала с собой подписку из книг – Купера, или Вальтера Скота томов 10, 12 им для подарка. Разоряла свою чудесную домашнюю библиотеку! Только на таких условиях, мне выдавали немного наличных денег под оплату бюллетеня. Я их использовала на питание. И поэтому всегда радовалась, если сильно заболевала – знала,  немного поем по-человечески, на долгое время денег уже не хватало. Но библиотека моя домашняя – плакала, даже рыдала навзрыд! А ведь некогда была огромная – преогромная! «Се ля ви!», - как говорят французы в таких случаях!
 Поголодала, поголодала, делать было нечего, вернулась  я к прежнему своему  другу - Анатолию. Тот всё-таки  меня прикармливал, да тоску  мне разгонял. Для встреч, он в кухне всегда зажигал свет – это значило, жена из санатория не вернулась, он дома один, можно приходить, он ждёт. А если случайно жена приезжала по делам, свет загорался в другой комнате – спальне. Вот пришла я, однажды к нему, увидев свет на кухне, разговариваем о чём-то. Вдруг мой милый Толя, внезапно стал рассказывать случай, связанный с его супругой Лидой. Дело обстояло так. Она в одном санатории сторожит, а её знакомая  Зина – в другом. Иногда они встречаются где-то по делу, болтают о том, о сём. И подруга поведала ей о своём муже. Пишу теперь от лица Толиной супруги. Лида сообщает супругу:
-Слушай, Толь, что случилось с Зиной!
-Что? – Справляется её муж Анатолий.
- Узнала Зина каким-то образом, сейчас не помню, как, что её муж изменяет ей, пока она за городом сторожит в  санатории. И тогда Зина меня спрашивает:
-Что б ты, Лида, сделала,  если б узнала, что твой муж Толя изменяет тебе с другой?
Я отвечаю ей поспешно:
-Убила бы любовницу!
-А мужа? – Спрашивает Зина.
-А мужа бы оставила! Он при чём здесь? Это бабы,  разведённые их всё в грех вводят!
Потом Анатолий, закончив рассказывать о своей жене Лиде и её подруге Зине, обратился ко мне:
-Соображаешь, как они рассудили на счёт измен их мужей?
-Очень даже! – Отозвалась я.
Но слушала я  рассказ  Анатолия, не понимая, к чему он клонил. Сделала вид, всё уяснила, а себе сказала: "Следует быстрее с ним рвать, пока мне не досталось от его Лиды". Вспомнила к случаю, когда мы с мужем разводились, в горкоме партии, рядом с его работой, инспектор рассказала мне следующее:
-Вы разводитесь с мужем спокойно, а вот недавно мы рассматривали такой случай развода, когда жена облила серной кислотой лицо любовницы мужа. Уничтожила женщину, – выслушав это, я поёжилась, содрогнулась от ужаса.
Однажды осталась я у Анатолия дома до утра. Утром встаю, надо уже уходить. Вдруг - звонок во внешнюю дверь. Я испугалась, прошу его не открывать. Он тоже заметался. Потом  взглянул в глазок и объяснил мне:
-Да это маляры, они побелку во всех квартирах делают за счёт ЖКХ! - И  впустил их.
Я стояла в коридоре уже одетая. Напротив меня – находилось зеркало, бросила я взгляд в это трюмо и не узнала себя, стою - белее снега. Меня зашатало. Вышла и быстрее помчалась к себе. Потом зашла в храм и долго молилась, чтоб Бог меня оберёг, ведь страшно с женатым встречаться! Действительно, жена его – Лида - могла натворить кучу неприятных дел! Однако Анатолий вновь  позвал меня к себе вечером. Забыв свои страхи, решила остаться у него. Вдруг в девять часов ночи он сообщает мне:
-Знаешь, что-то на сердце тревожно. Иди домой.
Встала я и побежала к себе. Прихожу, покрутилась немного, смотрю в окно – зажёгся в его маленькой спальной комнате свет. Я похолодела.  Затем обрадовалась, что вовремя убежала. Утром он звонит мне и сообщает:
-Только ты ушла и жена приехала, что ей было надо, не знаю, но чуть не попались.  Ты вовремя ушла!
Вот что значит то, что утром я была в храме, молилась перед иконой Божьей Матери и просила её спасти, сохранить меня! Подумала я, подумала и более встречаться с ним не стала… Слишком показалось мне всё это серьёзным и опасным. Вот каково приходилось!  Но и одной, без денег,  без помощи не прожить! К тому же хочется молодой женщине  ласки, внимания, любви!  Думай, что лучше?
Когда я осталась без работы и без денег, надо было что-то предпринимать, дабы жить далее, но ничего не находилось. Шла во всю «силу «лёгких» горбачёвская «Перестройка».  Она крушила и разбивала страну на части, создавая  совершенную неразбериху! Население нашей страны в то время почти всё голодало! Еду отпускали по талонам, колбасу, водку - тоже, стиральные порошки, мыло. Живи, как сможешь, крутись юлой! Стой в огромных очередях за продуктами питания. Если к концу очереди продуктов не хватало – ты же был сам виноват – почему с ночи ещё не занял очередь?!
*** 
Что было делать? У меня после развода с мужем осталась трёхкомнатная квартира. Вступила в жилищный кооператив, стала пускать приезжих жить на один, два, три дня.  В те годы происходило великое переселение народов.  Ехали в Россию из Молдовы, Украины, Прибалтики, Кавказа. Этих ребятишек было больше всего. Они более находчивые и приспособленные к жизни, чем другие. Кто шил обувь и вёз в Россию продавать, кто одежду, кто перекупал это всё по дешёвке, перепродавал дороже. Все исхитрялись, как могли. Есть же пословица – «Голь на выдумки хитра». Я их всех очень боялась – особенно мужчин.  Ко мне из приёмного пункта присылали мало народу – потому что работницы, распределявшие людей к хозяевам квартир, старались не оформлять официальные заказы, чтоб не отдавать взнос хозяйке кооператива. Самим девочкам, направлявшим к хозяевам квартир постояльцев, хотелось иметь поболее денег. Поэтому большая часть приезжих не регистрировались официально, чтоб часть приезжих, оплативших постой, шла мимо директора. Всё и всегда упирается в деньги!  Я боялась пускать людей без официального направления – дома я была одна. Но  работникам кооператива, по этой причине, было неинтересно присылать ко мне людей.  И я сидела на мели. Тогда я стала тоже брать к себе приезжих без официального оформления.  Думала – думала, как обезопасить себя, придумала следующий трюк, как выкрутиться, чтобы не бояться. Приходят ко мне, посланные из конторы нашей фирмы постояльцы. Я сразу прошу у них паспорта.
-Господа товарищи, дайте мне на минуточку Ваши паспорта!
-Мы уже их показывали в приёмном пункте! – Удивляются те. – А Вам зачем?
Отвечаю:
-Как зачем, я должна Вас зарегистрировать и прописать в милиции. Тогда этот правоохранительный орган так назывался.
-Почему это? – Возмущаются они, чуть не вскипая.
-Потому, что мы официально работаем, и нас проверяет милиция постоянно. Не зарегистрированных клиентов принимать не разрешается. Нас штрафуют за это. А мы - хозяева сдаваемых квартир, право послушные члены общества. Установленные правила не нарушаем!
Когда я рассказала про эту задумку, осуществляемую мной безопасности ради, своей знакомой Октябрине, она рассмеялась, назвала меня трусихой! Она жила с мужем вдвоём и с дочкой, не работала, имела большую квартиру и тоже, как и я, пускала приезжих. Я же подумала про себя: «Хорошо тебе смеяться – ты не одна. А я совершенно одна остаюсь с чужими, официально не зарегистрированными, людьми всякое можно от них ожидать!». И  потом, ещё всегда при встрече, Октябрина смеялась над моей выдумкой и надо мной! Ну что ж, смеётся тот, кто смеётся последним! Она так досмеялась, что у неё дочку несовершеннолетнюю посадили в детскую колонию. Училась в ПТУ, а мамаша всё смеялась, вместо того, чтоб лучше за дочкой следить. Как-то её дочка вместе с подружками избила другую девочку, их судили и направили в колонию! Вообще жизнь у этой Октябрины складывалась не очень счастливо! Она была очень красива. Первый муж лётчик ревновал её, и хотел убить на этой почве. Она рассталась с ним, двое  общих детей жили то с мамой, то с папой. Выросли, можно сказать, без всякого воспитания.  У них получилась нескладная судьба. Вышла Октябрина второй раз замуж, родила ещё девочку, эта девочка впоследствии и оказалась в колонии.  Второй муж сильно пил, распутничал. Но сама Октябрина не теряла присутствие духа, ещё и надо мной успевала подсмеиваться. Я на неё не обижалась: сытый голодного не разумеет! Продолжала поступать, как решила.
Итак, мои постояльцы послушно отдавали мне паспорта, понимая, что деваться им  некуда.  Деньги-то они уже заплатили в конторе  приёма -   регистрации клиентов, другую часть отдавали мне на руки.
В связи с этим, бывало много очень интересных и разнообразных случаев. Приходит из конторы приёма один восточный мужчина. Он заплатил  мне и в конторе за неделю пребывания у меня. Я попросила у него паспорт для «прописки». Звонила-то я в пустоту, но люди верили, что в милицию. Мужчина задрожал, побледнел, но дал паспорт со словами:
-Да зачем, я не хочу!
Я в ответ:
-Чего Вы испугались? Вы же не в бегах!
Он ничего не ответил.  Я сделала вид, - звоню в милицию, сообщаю данные паспорта. Он вернулся в свою комнату. Всю ночь  спал с зажжённым светом. Утром ушёл и более не вернулся. А через три дня я его увидела, продающим обувь на рынке. Значит, не уехал, но испугался оставаться «зарегистрированным». Случаев было много и самых разнообразных.
Как-то прислали ко мне пару, может, мужа с женой, может, любовников. Любовью они не занимались, а просили, чтоб я им стихи читала всю ночь. Читала. Старалась.
  А СТИХИ  - МОЯ СУДЬБА
А стихи — моя судьба,
Суженный и ряженный,
Не поможет ворожба,
Все давно уж слажено.
И живу, как на юру,
И не остановишься!
Коль придешься ко двору,
То уже не скроешься!
*** 
РАННИЙ СНЕГ
Снег на ветках зелёных,
На траве, на домах,
Запорошены клёны,
Всё в звенящих снегах…
Эта грустная лихость,
Этот тонкий рассвет,
Колыбельная тихость,
То чего уже нет…
 -Стихотворение о раннем снеге я написала так, - объяснила я своим внимательным слушателям, - стояла осень. Деревья ещё были зелёными. Встала я как-то ранним утром, выглянула в окно и увидела снег на листьях, ветках, телефонных проводах. И так это было красиво и удивительно, что я сразу – за карандаш – и писать. И вот что получилось! Русский поэт Ходасевич объяснял поэтам, - надо писать почти о невидимом. Вот я и подумала – вчера была ещё жизнь, а сейчас всё застыло.  Осталось то, чего уже нет…
 Утром они должны были уезжать, поблагодарили меня и с большим удовольствием нацепили мне  на плечи генеральские погоны -  с  двух сторон положили мне  очень крупные банковские билеты дополнительно ко всем  предыдущим тратам! Это было шикарно и говорило об их интеллигентности! Только добрые люди никогда не жадничают и не унижают других, если есть возможность! Благодарят за добро!
А бывали случаи, когда желали улизнуть, поменьше заплатив мне за постой. Я тогда, полная негодования, начинала их обличать. Ведь на эти деньги я жила, перебивалась! То было много, а то вообще долгое время не было клиентов. Значит – денег тоже не было!  И конкуренция между хозяевами была большая! 
Но вот один из моих клиентов, уезжая, не додал мне денег за постой,  вместо них, вручил некую картину –  грязную, замызганную, ни на что не похожую. Я с возмущением откинула её. Что было делать? Пришлось смириться. Оставшись одна, взяла в руки эту картину, оттёрла специальным раствором, почистила рамку и всё засияло, заговорило, зажило. Я узнала художника.  Это была картина В. Парунакяна "После дождя". Внимательно всмотрелась и замерла. То, что я увидела, поразило меня. Художник отразил своё тогдашнее душевное настроение.  Вглядываясь в нарисованное, я прочувствовала  это так:
"Не спокойно, мятется душа. Столько неистовства в сердце, негодования, жалобы, тоски... Взять бы и удалить всю нестерпимую муку из жизни! Так же, как хлещет бушующий ветер, сопротивляясь наступлению зимы... как трепещет моё сердце в преддверии неизвестного... 
О, как же сдержать эту боль? Как успокоить её хоть на мгновение?... Наступит ли когда-нибудь просветление в этой жизни?... И всё-таки, думаю, вероятнее всего, наступит...
 Только что прошёл осенний дождь, огромная туча, расползлась, разверзлась на небе, из неё порывом хлынула нежная синь, целующая и ласкающая землю. Всё очистилось,  умылось, после детски наивных горьких дождевых слёз природы…
  Всё ещё будет... Наверное, наверное,  будет!... Жизнь вновь заиграет нежными,  трогательно чарующими красками… скоро… ".
Взволнованная, до глубины души, встала я перед иконой и зарыдала навзрыд, прося у Бога прощение, что обидела бедного человека, взяв у него эту милую вещь. Молилась, просила ему здоровья, успехов во всех  начинаниях и денег, дабы не приходилось ему более расплачиваться, за неимением их - чудесными вещами... Еле успокоилась после такого происшествия. Картину повесила у себя в комнате над письменным столом.
Но бывали и очень страшные случаи. Не приведи ни кому Бог! Приходят ко мне - три человека, восточной национальности. Договорились, оплатили всё. Ушли по делам, вечером возвращаются эти трое с молодой женщиной, ведущей девочку, лет шести. Сказали, что это супруга одного из них с дочкой.  Я их разместила, ничего не предполагая плохого, в двух комнатах. Двое с женщиной и ребёнком в одной, другой парнишка в другой комнате Он,  перед этим, сказал:
-Не хочу присутствовать при распутстве! – Но я не поняла, сказанных им слов. Закрутилась: надо было всё приготовить для них. Постели и прочее. Все  разместились, утихомирились. Наступила ночь.
 Вдруг слышу – девочка тихонько стонет:
-У-у-у-у…
Пришедшая с дитятей женщина, в своей комнате, обращаясь к ней, говорит:
-Веди себя хорошо, а то больше тебя с собой не возьму!
Я всё поняла - насилуют ребёнка, и женщина тоже показывает круголя. Там же двое мужчин, а третий ушёл в другую комнату один.  Только тогда, когда услышала стон ребенка, догадалась, в чём дело. А может, насилуют одного и того же ребёнка двое мужчин по очереди. Я очень перепугалась, и сказать ничего не могла – убили бы сразу на месте. Эти люди были очень свирепого вида. Всю ночь я не спала – тряслась от страха и молилась, молилась Богу!
Рано утром я услышала, как хлопнула входная дверь – догадалась,  убежала женщина с ребёнком. Позже встали мужчины, я сделала вид, что ничего не поняла. Они попили чай, ушли по делам. Вошла я в комнату, где находились четыре человека, увидела, сожжённое ими, новенькое покрывало. Образовалась большая дырка, величиной с мужской кулак. Я была перепугана их поведением на смерть. Стлала бегать по соседям, умолять, чтоб помогли мне отделаться от этих людей. Никто не соглашался - боялись, как и я, время было не контролируемое. Тогда я позвала  к себе своего бывшего поклонника по телефону. Но не стала посвящать в подробности, чтоб тоже не испугался. Когда вернулись эти парни одни без женщины и ребёнка, я к ним  подвела своего друга и сказала:
-Ребята,  Вы пришли сюда вчера, и сразу спросили: «Где твой муж?», - Я ответила Вам:  «Он в командировке». Вот он сейчас приехал, можете на него посмотреть, стоит рядом. Теперь я Вам сообщу следующее, когда я стала Вас регистрировать в милиции – Вы мне дали только один паспорт и один военный билет, мне в милиции ответили:
 – С военным билетом останавливаться в  моей квартире нельзя. Меня оштрафуют. Поэтому, не могу  Вас оставить у себя более ни минуты.
Затем выступил «мой муж» и, обращаясь к ним, произнёс:
-Уважаемые господа! Вы прожгли покрывало у нас, будьте добры, расплатитесь, пожалуйста, за порчу имущества.
Что ж, пришлось им раскошелиться дополнительно и сразу покинуть мою обитель. Но один из них не выдержал и сказал:
-Ох, б….
Чтоб не было скандала – их трое, а нас –  только полтора человека, себя считала за половинку,  я им ответила, как бы шуткой:
-Я не  - б… У меня судьба не сложилась.
Они весело загоготали, как гуси, и ушли. Поблагодарила я от души своего помощника, хоть совсем его не уважала, но вот, всё-таки  пригодился! Плохой плетень, да за ним - тень! Так в народе говорят.  Подарила я тогда своему спасителю бутылку виски за помощь, оказанную мне, и выпроводила из квартиры, пожелав доброй ночи. Я ему сочувствовала – у него были неприятности по работе - уважала, как человека, но более ничего к нему не испытывала.
У меня, когда я ещё работала официально, появился один обожатель. Произошло это так. Я понесла в обком партии сдавать отчёт одной организации, он там был им нужен. Отдала одному их работнику  этот отчёт. Он же, беря в руки бумаги, вскричал:
-Ой, какая хорошенькая девушка мне принесла этот конверт! Я в восхищении от Вас! Как же Вы милы! Нельзя с Вами познакомиться?  Кладу Вам в карман свой номер телефона! Позвоните, если будет настроение, жду Вашего звонка! - А я только что разошлась с мужем, он частенько заходил ко мне после, ругал меня, на чём свет стоит, ни за что, ни про что! Я так на него обиделась в этот раз, решила – хватит! Надоело! Проверяет - есть ли кто у меня! Ревнует, а сам завёл женщину, развёлся, ушёл из дома и  меня контролирует! Звоню тому мужчине из обкома, заявляю: "Приезжайте в гости!". Он спросил адрес и тут же приехал. Привёз дорогой коньяк, хорошую, по тем временам, закуску, выкладывает всё на стол. Смотрю на него и думаю: «Что-то он не похож на того человека, с коим я говорила. Он ли, это или  другой?». Сомневаюсь, но ответа не нахожу и неудобно спрашивать у него. Остался этот мужчина у меня. неудобно уже было выпроваживать. Оказался избалованным, светским жуиром. Сообщил сразу же:
-У меня есть жена и сын. Ты уж, пожалуйста, меня из семьи не вытягивай! Хорошо? – Я думаю про себя: «Зачем ты мне нужен? Да ещё, видно, другого мужчину-то пригласила! Караул!». Стал он похаживать. Всегда с собой что-то вкусненькое приносил. Я была одна, только что покинутая мужем, уже не работала. Свободна  стала от мужа и свободна от своей злой начальницы, которая поедала меня ранее живьём! Любил этот барин прийти на всю ночь и резвиться. Жене говорил – он в командировке. Вот так и мой муж ездил частенько по "командировкам". Даже стихи этот обкомовский барин любил читать, но скабрезные. Да, много в жизни существует уродливого и ненужного хлама...
 Однако ходил он не часто. Посещал меня всё реже и реже. Мне это не нравилось.
Конечно, он мне был не нужен, ни как претендент в мужья, ни даже уже, как возлюбленный! Мог исчезнуть на полугодие и больше того. Тут я решила над ним поиздеваться, отомстить, так сказать, за пренебрежение и порвать. Нас, одиноких женщин, легко обидеть. Тогда мы мстим! Помните, как Медея отомстила Язону? Она ему помогла достать колхидское руно. Выкрала у царя Колхиды. Он это сначала оценил, женился на ней. У них родились дети. Но вскоре он устал от неё – она была суровой женщиной -  волшебницей, полюбил он другую, обычную девушку, но, правда, высокую рангом – царевну, решил жениться на ней. Она была не похожа на Медею. Спокойная, ласковая, нежная, уступчивая, благородная. С Медеей он порвал. Тогда разъярённая, она обдумала месть Язону. На их свадьбу прислала царевне, невесте Язона, прекрасное платье. Та приняла подарок, нарядилась в него и заживо сгорела. Когда негодующий Язон пришёл к Медее, чтобы обличить её в злобе и коварстве, она на его глазах зарезала их общих детей, хлопнула в ладоши, вызвала нечистую силу и улетела с ней  прочь, покинув поверженного Язона.
Не так жестоко, но так же мстительно, решила поступить и я. Договорились о встрече. Пришёл мой кавалер, как всегда с деликатесами и всем прочим, а тогда в России была сплошная голодуха, всё давали по талонам. Есть хотелось. Стучит мне в дверь. Я молчу. Стучал, стучал, нарезал круги вокруг дома, наконец, ушёл. А куда идти – не знает – ведь он" уехал в командировку"! Утром звонит:
-Как ты могла, недобрая, меня не пустить, ведь мы договорились с тобою!
Отвечаю ему, сдерживая смех:
-А как ты, тоже недобрый, мог почти на полгода исчезнуть, а потом всё же приползти? Мне такие случайные друзья не нужны!
Я тогда работала уже в жилищном кооперативе. Но работа была, повторюсь, не из лёгких. Об этом я уже сообщала. Постояльцы, кои останавливались у меня, давали мне иногда прикурить. Однажды прислали мне двух ребят, тоже восточной национальности, на одну ночь. Они заняли большую комнату, переспали и ушли. А когда я зашла туда – увидела - они сходили по малой нужде прямо на ковёр, расстеленный на полу, и обгородили это место четырьмя стульями.  Пришлось старательно отмывать его, чтоб запаха не было. Весело жила? Ничего не скажешь!
Но бывала  разнообразинка, вроде той, что произошла с обкомовским работником. Позвонил  мне друг Николай, коий спас меня от наглых клиентов, прожегших у меня покрывало, и выручил из беды. Могла и жизнь потерять тогда. Или, освободившись от женщины с ребёнком, принялись бы за меня?!  Слава Богу за всё, что уберегал меня Господь от самых страшных случаев!
Итак, звонит он:
-Можно в гости к тебе прийти, дорогая? – Мне он не нравился, никогда не желала с ним сближаться. Он был маленький, плюгавенький, всегда сексуально озабоченный. Такие мне не по нраву.
-Да приходи! - Отвечаю.
Явился, но мне не желалось оставаться с ним наедине. Решила  вновь поозоровать. Вошёл, расположился в кресле, откинулся на  его спинку, улыбается, рад, что пригласила наконец-то. А я ему:
-Коль, выпить хочется!- Тогда водку по талонам продавали. Их уже у меня не было.  Но приятельница Галина гнала самогон. - Сходи к Гале, она здесь рядом, за углом живёт, купи у неё бутылочку самогонки, - Коля соглашается:
-Иду, иду. И правда, неплохо немного на душу принять! - Вышел. Я заперлась в доме, перед этим на дверь в коридоре записку прикрепила – «Я у соседки – с ней плохо. Не жди!». Включила телевизор, смотрю передачу интересную, ем жареную курочку. Стучит Коля в дверь, потом прочитал записку и направился восвояси. Утром звонит по телефону:
-Ты что же дверь не открыла?
Отвечаю ему:
-Меня дома не было!
-Хватит лапшу на уши вешать! Когда люди уходят из дома, выключают телевизор!
Я – ему:
-Так спешно убегала, что забыла выключить, - а сама смеюсь про себя. Совершенно развеселилась! Надо же было в такой скукотище немного посмеяться от души!
А был  ещё, вот какой случай в то голодное время.  Любила я иногда книгу новую приобрести. Пошла на книжный развал, всё осмотрела, ничего не купив, предлагаемое было не по карману. Но познакомилась там с таким же любителем книг, как я. Он проводил меня до дома и как-то нагрянул в гости. Пока я ему дверь открывала, сбросила с себя всё, осталась в одном халатике, еле запахнутом. Впустила его. Он схватил меня и ну тискать. Я так и хотела - раззадорить его. Завела. Он уже готов. Я – ему:
-Вот, когда принесёшь всё к столу, тогда и будешь зубы скалить.  А ныне – бесполезно!  Пока же - попрощаемся!
Он:
- На работе зарплату не выдают!
Я ему:
-Жди, когда дадут, тогда и придёшь!
Иногда звонил. Спрашивала:
- Получил зарплату?
-Нет!
-Тогда не тревожь!
-Да я еле сам живу, - скулит он паршивым щенком.
Отвечаю:
-А ты понемножечку копи!
Так он надоел мне своими звонками, что я однажды  объяснилась с ним до конца:
-Дорогой, а ты думаешь, найдёшь деньги, придёшь с подарком, а потом ничего мне не надо будет дарить? Знай – в каждый приход должен будешь что-то нести. Если нет - то и нечего мечтать. Так что, думаю, надо тебе сразу мечты свои обо мне выбросить из головы!  - Так и разогнала его.
От своих выходок я всё-таки страдала. И так, как была верующим человеком, часто каялась  в храме на исповеди и дома. Помимо всего я очень мучилась от того, что иду на поводу своих плотских желаний. Но я была ещё очень молода! Как-то исповедовалась я старенькому священнику в храме, чуть ли не со слезами на глазах:
-Батюшка, не могу прекратить блудить. Страдаю от этого, но  всё же, никак не остановлюсь…
Священник был понимающий, умудрённый жизнью, ответил всего лишь:
-Да,  это трудно! –  С сочувствием посмотрел на меня.
Придя домой написала:
Молю, о, Господи, прости
Мой дух строптивый и надменный,
Не дай мне от любви уйти
Твоей небесной, незабвенной!
Прости за срывы бытия,
За гордость и непослушанье,
Что родилась горячей я,
Как ветра жаркого дыханье,
За то, что ропот я ношу
В душе глухой и странно тёмной.
За все грехи прости, прошу,
Души большой и неуёмной!
Очень я боялась потерять внутреннего человека, того, кто судит сам себя и со слезами на глазах просит прощение у Бога! Но  ещё я знала, после покаяния - грехи более повторять нельзя! Вот где был камень преткновения для меня...
*** 
Приехал ко мне из Москвы мой старинный друг, очень интересный, интеллигентный, образованный человек, кандидат наук. Мы познакомились с ним когда-то в Москве. Я заканчивала учёбу в ВУЗе, он готовился поступать в аспирантуру.  Вместе мы любили слушать симфоническую музыку, посещать концерты, художественные выставки, музеи. Долго с ним встречались, хотели даже пожениться. Он дарил мне редкие пластинки классической музыки, антикварные книги.  Когда уже учился в аспирантуре, то приезжал ко мне в Ленинград, из Эрмитажа мы почти с ним не выбирались. Я водила его по всем залам и объясняла  виденное. Заходили мы на выставку древнеегипетского искусства; в залы древнегреческого и древнеримского искусства, с выставленными там вазами, амфорами, пеликами краснофигурной и чернофигурной живописи; в залы, с  фарфоровой посудой мейсенского, севрского и виноградовского заводов.  Осматривали настенные тканые французские ковры – шпалеры; любовались живописными картинами старых итальянских, голландских, фламандских и современных мастеров. Ему очень понравилась "Даная" Рембрандта. Около этой картины он задержался:
-Да, эта женщина умеет ждать!  – Произнёс мечтательно Борис.
– По легенде - её отец царь,- стала объяснять ему я сюжет картины, - закрыл свою дочь в высоком тереме, ибо оракулы вещали ему: "Дочь твоя родит ребёнка до замужества!".  Сделав царевну почти недосягаемой, он решил, теперь её недостанет ни один мужчина. Однако, любвеобильный Зевс, услышав, что она прекрасна, спустился к ней в виде золотого дождя, оплодотворил Данаю и испарился. Царевна понесла от Зевса. На картине художника изображён тот момент, когда бог посещает её. Она же, в трепетном ожидании, вся потянулась ему на встречу, желая скорейшего сближения! Ведь она так долго ждала этого случая... Физиология взяла своё – ничто её не устрашило! Вся она сияет от нежности и предвкушения счастья!
-Всё-таки, дождалась! – Восхитился он.
-Дождалась, – улыбнулась я  Борису, - долго искал Рембрандт выгодное положение натурщице. То он писал Данаю со своей первой жены Саскии, то, после её смерти, переписал лицо, руки с другой, любимой им женщины.
-Вот как даже бывает?– Удивился Борис.
Бывает! Видимо, о людях помнят, пока они живы! – Согласилась я.
  Совершали мы с ним частые походы в филармонию на концерты известных гастролирующих  артистов – скрипачей, пианистов, дирижёров, посещали Мариинский театр оперы и балета, пересмотрев и переслушав почти весь его репертуар. Однажды мы попали на концерт американского скрипача Менухина. Он исполнял "Крейцерову" сонату Бетховена. Борис наклонился ко мне и шепнул:
-Эта соната  – пьётся!
-Да, замечательное исполнение и прекрасна сама соната! - Мы посмотрели друг на друга глазами, полными восхищения и любви.
 Но потом жизненные пути наши разошлись. Он остался в Москве, я - в Ленинграде. Там он вскоре женился, родилась дочка, жена умерла. Он женился уже на другой, родился сын, но вновь с ней расстался. Эта женщина стала уговаривать его, отправить падчерицу в приют, тогда они заживут с ним прекрасно! Но подросшая дочь выгнала новую жену с ребёнком из квартиры при помощи милиции.  Дочь была непутёвой, состояла в банде – занимались они тем, что снимали лобовые стёкла с чужих машин. При нашем разговоре, она похвасталась, что стала уже женщиной, очень этим гордится в свои 14 лет!  Опасная оказалась штучка! Она потом и с отцом обошлась коварно! Второй жене он платил алименты за сына. Но от него ли был сын,  сомневался - был к тому времени облучён на специфической работе – химика ядерщика.
Итак, приехал он ко мне уже разведённым мужчиной. Увидел - я одна, дочь училась в ВУЗе в другом городе.   Стал умолять меня, выйти за него замуж. Мне казалось, как и прежде, нас соединяет классическая музыка, литература, поэзия, живопись.  Он женился  на мне в Москве. Я взяла отпуск на работе и поехала к нему. После Загса, посетили  шикарный ресторан, пили прекрасные вина, ели вкусные вещи, он подарил мне очень хорошие французские духи. Но его дочь нашла их, отлила себе половину, а оставшиеся разбавила водой! К тому времени он проматывал небольшое наследство, доставшееся ему от матери. Затем мы поехали к нему на дачу под Можайск.
 Дорога была длинной, я устала. Но некая влюблённость, обновление чувств, романтика бодрили меня. Я вновь стала молодой, и, как мне показалось, счастливой, любимой.
Каким же ранним свежим утром
Ты разбудил меня!
И показалось всё премудрым,
Всё было для меня!
И мы поехали на дачу,
И долго-долго шли.
На нашу, может, неудачу
Большущий груз несли.
И, отдыхая, я взмолилась,
Что я не донесу.
Любовь твоя в глазах искрилась,
И билась на весу.
Поцеловав меня нежнее,
Ты лаской поддержал.
Дорога стала веселее,
И ты роднее стал.
Добравшись на дачу, мы занимались любовью, пропалывали огород, варили вкусные обеды и пили пиво с креветками. Казалось, счастью, радости, новизне чувств, некоей одухотворённости не будет конца!
 После он приехал ко мне в Ленинград.  В Москве сдал квартиру внаём, дочка его ушла жить к подружке. Часть полученных денег дал дочке, остальные мне. Сначала мы жили с ним дружно, весело, беспечно, так мне казалось. Но он более уже не хотел работать, хотя в Ленинграде у него было много друзей,  мог бы устроиться  сам и меня пристроить на приличную работу. Однако он мне ответил:
Пожалей меня, я так устал!
Как-то мою квартиру сильно залили верхние жильцы. Помочь деньгами сами не захотели, пришлось подать на них в суд. Им присудили выплатить мне вспомоществование в размере двух моих зарплат за нанесённый урон имуществу. Но вскоре мы всё истратили. Вновь осталась я без денег и без работы. Когда уже совсем стало нечего есть, я обратилась к Борису со словами:
Иди к тем соседям с верхнего этажа и попроси, чтоб вновь залили. Снова подадим в суд на них, и появятся деньги! – Так я желала его урезонить: почему же он не работает? Но он сделал вид, что не понял моего укола. Конечно, не работать – лучше, чем работать! Пусть жена работает! Я же не могла пока найти работу.
Но вскоре после моей злой начальницы, я устроилась на работу в другом месте. Жили мы у меня с ним более года. Затем он сказал мне, чтоб я уволилась с работы и ехала вместе с ним в Москву, делить его квартиру с его дочкой. Я действительно уволилась с работы, заболела бронхитом. Он  внезапно оставил меня и уехал один в Москву. Я долго переживала, что меня предательски бросили, еле - еле успокоилась, наконец, развелась с ним. Денег не было совсем.  Октябрина, как раз и помогла мне в трудную минуту, с вступлением в жилищный кооператив, об этом я уже сообщала. 
Но я, всё-таки,  волновалась очень о моём бывшем муже - Борисе. Как он там с дочкой, исправились ли их отношения друг с другом? Ведь она его чуть не убила из боязни, что он что-нибудь подарит мне. Она не желала делить квартиру, отдавать ему дачу. Земля в Москве дорогая. Поэтому она подожгла его на даче. Он еле выбрался с горящего второго этажа. Дача была двух этажной. Его поместили в больницу с большими ожогами. Я не смогла к нему приехать - денег совсем не было. Может, это было некоей расплатой за пренебрежение ко мне? Вспоминая былое, я  страдала, мне казалось, он рядом, со мной. Я чувствовала его дыхание, его присутствие и даже общение. Я пребывала в своём мире, где были только мы вдвоём. Слушала музыку, как некогда с ним, записывала свои ощущения, волновавшие меня:
Вечереет. Тихо и мягко, словно старость, подкрадывается ночь. Я мечтаю. А в мечтах? Ты... И нет для меня более реальной жизни. Может, ты умер, я же разговариваю с тобой на языке души? Я живу пока, но ничто не существует, кроме нас двоих, в моих мечтах... Я что-нибудь сделаю в реальной жизни, отвлекусь и возвращаюсь к тебе. Говорю, советуюсь, смеюсь, слушаю музыку. Нет одиночества. Стены раздвигаются, исчезает холод, неуют, и мы остаемся вне времени и пространства, вместе.
В древних китайских сказаниях я читала, что человек силой своего (или чужого) воображения может жить с духом.
И я сейчас это поняла. Чтобы любить, греть, смеяться — не обязательна осязаемая оболочка. Можно силой воображения вызвать дух другого (иногда очень любимого и любившего), и ты будешь счастлив.
Ничего в этом не понимает западная проза. Ей необходимо материальное. И как тонки люди Востока! Я верю: духом можно вызвать к жизни другой, жизнь духовная — тоньше. Но как объяснить, что сознание отрицает горе, разлуку и смерть близкого и, не мирясь с этим, создает его в воображении? А может, и не создает? И душа другого сама улетает к любимому?
Поняла: я ли зову твою душу, сама ли она прилетает, но твой дух со мной, не может без меня. Тело можно задержать, душу — никогда. Она рвется туда, где ее ждут, где ей надобно быть.
Как легко людям рвать друг с другом, как невозможно душам  расставаться!
Я плакала, понимала,  всё у нас с ним надорвано, испорчено,  поругано, но в сердце ещё жили воспоминания, остатки прежней любви. Постоянно думая о нём, болела, сидела без работы, почти голодная, представляя, как ему тяжело находиться в больнице, когда никто не навещает из близких, друзей, родных. С работы в Москве он окончательно уволился, коллеги не знали, что с ним случилось. Но в больнице он познакомился с интересным человеком, доктором наук, искусствоведом, писавшим книги о русских художниках. И тот подарил ему прекрасный альбом о Шишкине. После, зная мою любовь к искусству, он передарил его мне. Я ощущала всю хрупкость, эфемерность наших отношений. Каждый день писала ему письма и стихи. И всё это складывала и складывала у себя в шкатулке. Потом стала отсылать понемногу ему.
 Наступила весна. На улице было тепло, романтично, призывно, мечтательно, а я тосковала. Были растоптаны все надежды, разрушена, как мне думалось тогда, моя жизнь:
Зашумели деревья весной.
Всё им тихое, нежное снится,
Я душою и сердцем с тобой,
Но мечта нашей жизни не длится.
Ты один и заброшен, и тих,
Я страдаю в разлуке печальной.
Кровоточит от горечи стих
И словами шумит изначально.
А весна своим буйством томит.
И поэтому сердцу так больно,
И поэтому сердце горит,
И страдает в разлуке невольно.
Он долго лечился от ожогов. Затем, получил инвалидность и, когда стал лучше себя чувствовать, приехал ко мне. Ничего не делал, проедал со мной то, что я зарабатывала с таким трудом, пуская жильцов. Себя я тогда не могла  прокормить, но появился ещё новый рот. Любил он выпить, хорошо закусить, не желая отдавать мне те деньги, что получал по инвалидности. Я посмотрела на его беззастенчивое поведение, отправила назад, в Москву.
    И к его уже  третьему приезду ко мне, появились эти строки:
Всё снова, что было, было.
Всё снова и всё опять?
Я ливнем беду промыла,
Давно повернула вспять.
И звучен, как прежде голос,
Но сердце уже молчит,
Но ломок, и хрупок волос,
И даль уставшая спит.
И то, что когда-то было,
Истаяло, и прошло.
Я Бога долго молила,
Чтоб всё быльём поросло...
Мы находились в разводе, зачем надо было вновь приезжать ко мне, я совершенно этого не понимала и очень удивлялась! К чему было ворошить несостоявшееся прошлое?  Но у него были свои планы. Наверное, дочь выгоняла из квартиры родного папу!
 И вот, вновь я одна. Настроение было не ахти, какое хорошее! Но бывали всё же светлые моменты! Я слушала через свой проигрыватель классическую музыку, читала книги, сочиняла стихи, не смотря ни на что!
В тот момент соседка Света, живущая напротив, зашла ко мне. Я была ничем не обременена. Сидела дома, стирала бельё, скоблила, убирала. При людях же не будешь этого делать.   Когда она позвонила ко мне в дверь, я открыла ей, и она сразу заявила:
-Бросай всё, идём на выставку работ художника Саврасова.
- Откуда? В нашем музее его работ немного.
-Да из Москвы привезли его картины, собрали из частных коллекций. Быстрее собирайся, сегодня вечером всё увезут! Живее!
-Ох, Света, я так устала от своей этой работы. Переживания измотали. Надо довести уборку до конца!
-Ерунда. Доведёшь после. Сейчас же собирайся!
-Уговорила. Одеваюсь и бежим! - Пришли в Русский музей и сразу - к картинам Саврасова. Но то, что я увидела, поразило меня! Обращаясь к приятельнице, я зашептала:
-Света, какой восторг! Как великолепны картины! Я таких у него никогда не видела!
-И никогда более  не увидишь. Не всегда владельцы частных картинных галерей соглашаются выставить свои вещи для показа общественности!
-Значит, нам здорово повезло!
-Конечно! А ты еще не хотела идти!
Я ответила ей:
-Увы, да. Сейчас же просто пришла в восторг!
-Ну и хорошо! Мне тоже нравятся все его картины! Что скажешь на это?
  -Скажу спасибо, что вытащила меня сюда! Саврасов, вкупе с другими несчастными художниками, коих съела суровая действительность, восхитителен! Пейзажи чудесны, уютны, каким-то домашним, милым, материнским уютом и теплом. В них такая мечтательная просветлённость,  что хочется вскричать:  «Хоть и трудна была у Вас жизнь, порой невыносима, но браво Вам, милые русские, талантливые художники!  И спасибо за Ваши труды, Вы прославили нашу великую Россию!!!".
-О, какую речугу произнесла! Напиши им отзыв о выставке! Всё, сказанное только что мне  – повтори!
-Хорошо, уговорила! – Согласилась я. И тут же она предложила:
-Хочешь, забежим в кафешку? После таких картин, совсем нет желания идти сразу домой и окунаться в тягостный быт!
-Я согласна. Хоть у меня сейчас и нет никакого дохода, но где наша не пропадала, зайдём!
В кафе мы взяли мороженное с шампанским и кофе глясе. Было вкусно и приятно. Играла лёгкая музыка, а мы всё прийти в себя не могли от интересной выставки…
-Да, дорогая подруга, ты права – трудно сочетать тонкое и изысканное с грубостью и фальшью!
-Представляю, как тебе надоело всё! – согласилась со мной приятельница.
-Но куда деваться! – поддакнула я ей с горечью.
-Всё устроится, не волнуйся. Будем иногда разнообразить нашу жизнь. На днях устраивают выставку современных русских художников. Картины этой передвижной выставки, думаю, нас тоже  удивят.
-Согласна вполне, главное не жить бездуховной жизнью!
Некоторое время у меня был простой с клиентами, и вдруг послали ко мне из конторы двух парней, тоже восточной национальности.  Они пришли, расположились в маленькой комнате, ушли по делам. А вечером, вернувшись, один из них стал ко мне приставать. Предлагать переспать с ним. Я перепугалась, стала его уговаривать, и так, и сяк, он – нет и всё. Тогда я пообещала вызвать милицию, если он обнаглеет и, закрывшись у себя в комнате, стала молиться Богородице со слезами на глазах:
-Богородица, помоги мне, милая! Видишь, что стало твориться? Что это за работа у меня такая? А я с высшим и даже завысшим образованием -  окончила институт, аспирантуру, и чем занята? Не могу найти нормальную работу, болею постоянно от безденежья. Что это за жизнь? Спаси меня от домогательств этого квартиранта!
Оплатили эти парни постой на неделю. Утром  ушли по делам.  Вдруг днём, забегает тот, что ко мне приставал, хватает свои вещи. Ничего не объясняет и поспешно убегает вон. Более они не вернулись. А утром соседка, увидев меня, подошла ко мне и спрашивает:
-Пойдёшь к нам в фирму главным бухгалтером?
Я с радости чуть её не расцеловала!
-Конечно, пойду, милая! – Ответила, расцветая от счастья!
Так я устроилась работать на  неплохую работу – а в девяностые лихие годы в России это было большим шиком –  работала на дому, только приносила отчёты в контору и в налоговую инспекцию, да первичные документы забирала из конторы, всего лишь.  По моей отчаянной молитве мне помогла Богородица! Слышала мои стоны, видела мои слёзы! Верьте, есть чудеса на белом свете!  По вере Вашей да будет Вам!
****   
Работать было не трудно. Я сама когда-то давно читала курс бухгалтерского учёта и вполне справлялась с этой задачей с Божьей помощью! Изучала инструкции, все новые изменения, посещала семинары,  устраиваемые налоговой инспекцией. Разбиралась, вникала. Ведь если я дала бы промашку, то налоговая инспекция могла оштрафовать предприятие так, что оно перестало бы действовать! Я всё это понимала и старалась изо всех сил не подвести соседку.
Я стала жить более свободно, могла позволить себе питаться лучше, одеваться по-человечески. Утром я гуляла в лесу, жила рядом с хвойным лесом, днём работала, вечером читала, болтала с приятельницами по телефону, писала стихи. Однажды поразил меня в лесу изумительный вид:
Брела в лесу тропинкой чудной,
Сосновым воздухом дыша…
И стала, кажется, премудрой,
И стала петь моя душа.
И на полянке увидала
Ромашек маленьких парад,
Уж по наитию я знала,
Что это милый детский сад!
Они уселись тихо, робко
И грели солнышком бока.
И я пошла от них торопко,
Чтоб не смутить их говорка.
Я блаженствовала, почувствовав себя человеком, что-то значимым. Как-то само собой  появились новые приятельницы, пошли сплетни, беседы о жизни и так далее. Мне платили вовремя зарплату, я сдавала в инспекцию отчёты, не нарушая графика, Бог миловал меня!   Богородица помогала! Часто я посещала храм. Каялась, плакала перед иконой Спасителя о своих грехах.
Жила не так, как было надо.
Ругалась, злилась, не боялась Бога.
Теперь я прошлой жизни так не рада,
Одни грехи и старость у порога.
И понимаю я всю скверность жизни,
Которую вела никчемно раньше.
О, ты, слеза, непрошено не висни
Смогу ещё очиститься от фальши…
 И среди этого благоденствия, вновь нагрянул мой бывший муж Борис из Москвы. Но я знала,  он не будет работать, а кормить его со своей зарплаты - я не желала. Он немного погостил, может, думал посидеть подолее, но понял, не получится. Мою душу забирали в тиски горечь и отчаяние от всего случившегося. Вновь я была неспокойна, переживала, как прежде, старую боль! Чтобы забыться, часто слушала музыку, но вновь тосковала. Всё напоминало  о прошлом!
Слушала «Франческу да Римини»
и захотелось плакать —
Так трогательно — хрустально текла мелодия.
Тема безнадежности напомнила мне
нашу неудавшуюся любовь.
Кто кого предал из нас?
Ты — меня, я — тебя... Не знаю.
Знаю: предали, бросили, надругались.
И нет больше чувства, любви, нежности.
Есть — безразличие и холод.
Какие мы — подлецы!
Но поздно, поздно, мой друг.
Стоять на пепелище больно и трудно!
Все прошло.
Мечта сошла с неба
и обернулась явью —
так было невыразимо прекрасно.
Было, было, было...
Существовал этот удивительно упоительный
вихрь радости и счастья!
Спасибо Создателю за награду!
А все прекрасное очень недолговечно!
Древние верили, что боги
завидуют совершенному:
творению ли, человеку, чувству.
Но мы и не берегли наше чувство,
не ждали, когда языческие боги обрушатся на нас.
Как варвары уничтожили его сами.
Дикари не могут
ценить тонкое, изысканно прекрасное.
После времени мы оценим...
И вновь течет
хрупко болезненная тема любви.
И снова ее сминают
сипы зла и насилия.
И опять я хочу плакать от жалости:
к нашей ли изуродованной любви
или несостоявшейся из «Франчески да Римини»?
Да, сердце кровоточило... И привести всё в нормальное состояние было уже невозможно. Глубокая рана долго не заживала.
 Вновь я выпроводила его в Москву.  Вскоре понемножку стала увлекаться своим шефом. Он был пьяницей,  сожительствовал с женщиной Ниной, которая меня устроила к нему на работу. Но я  всё-таки, не смотря ни на что, думала о нём! Мне казался он умным, приятным, добрым. Или я так настрадалась из-за неудачной любви, что верила в удачную?  Какие же мы странные, смешные женщины, со своими мечтами о счастье! Через некоторое время, вдруг замечаю, Нина ревнует меня. В открытую, я никому не давала знать, что мне нравится бос. Тогда я ещё не понимала, по-настоящему,  что он за человек. Но Нина  чувствовала мою симпатию к нему. Хотя отношения у них были сложными - он пил и дрался.  Она могла бы уйти от него – его звали Юрий - но на её шее висела взрослая неработающая дочь. Всех нас что-то держит, ущемляет, не пускает вперёд, не даёт жить нормально. Приходится постоянно восклицать: как же нелегко одиноким женщинам! Почему я увлеклась им? Всегда любила только умных или очень образованных мужчин. А у Юрия было организовано два частных предприятия. Соображал же он, как открыть их, как вести дальнейшую хозяйственную деятельность! Значит, был умницей! Вечерами порой было скучно,  я писала, стихи о люби, о нём.
Но до объяснений дело не доходило. Он посматривал на меня с интересом, и всё замирало на мёртвой точке. Ведь около него была другая женщина. Я тоже ничего не предпринимала. Работала, дружила с приятельницей Татьяной. Мы иногда перезванивались с ней, иногда сходились вместе и гуляли по лесу.  Разоткровенничавшись, призналась: увлеклась своим начальником.  Она тоже делилась со мною, рассказывая о своём кавалере. Частенько вместе читали стихи. Она любила их слушать.
Иной раз, вечерами, находило на душу нечто туманное, неустойчивое, странно  волнующее. Хотелось, чтоб рядом  находился милый сердечный человек, который рассеял бы мою грусть, снял тревожные перепады настроения, возникающие из-за шаткой неопределённости жизни.  И появлялся новый  стих:
Завечерело в сердце, за окном
Ложится мягко темнота ночная.
Пронизан зыбкостью и теплотой мой дом,
Среди вещей — я странная, чужая.
И, окунувшись в синеву теней,
Я жду чего-то, что? Сама не знаю.
Участием мне сердце отогрей
И я от радости душевной зарыдаю.
Зову я ночь — незримый тот покой,
Что все сомнения рассеет и печали,
И ты, как ночь, мне сердце успокой,
Чтоб не томили трудности и дали.
Вскоре у моего боса Юрия умерла тётка, жившая с ним и его матерью, и он в пух и прах рассорился с Ниной. А кому захочется сидеть около пьяницы и драчуна?  Она была рада такому концу! Ничего этого ещё я не знала в подробностях. К тому же, по наивности и глупости мы, женщины, считаем, что можем исправить, перевоспитать неисправимого, погрязшего в пороках, пьяницу. Шеф попросил меня помочь ему с похоронами тётки. Я пришла, стала помогать. На ночь осталась у него Псалтирь читать по усопшей. В перерыве разговорились с Юрием, и он вдруг заявил, что никуда меня уже не отпустит.  Я осталась  с предметом моего увлечения. Живя у него и питаясь за его счёт, я смогла прилично одеться и слегка обставить квартиру.  Сначала он держался молодцом, потом стал сильно пить и драться. Бил нещадно и заявлял матери, что я – инопланетянка, появилась у него, чтобы шпионить за ним. При побоях его мать, жалея меня, прикрывала собою. А мне нельзя было уйти – оставался год до пенсии, меня бы уже на новую работу никто бы не взял. Всем нужны были шестнадцатилетние девочки без комплексов, чтобы в постели обслуживали, боса, его команду и исполняли ещё свою основную работу.  Терпела, пока могла. Деваться было некуда. А без работы – просто пропадёшь, меня никто не поддерживал материально, матери моей не было до меня дела. И вообще я была уже никому не интересна. Как говорится, вышла в тираж!
Однажды он так расхулиганился, пил он по литру водки каждый день, что сильно исколошматил меня и, повалившись на пол в беспамятстве, уснул. Пальто его валялось в другой комнате. Смотрю - из кармана высыпалась куча крупных купюр.  Я схватила в горячке эти деньги, потом опомнилась - грех воровать. Кто-то, как бы нашёптывал мне: «Бери, как вспомоществование за боль!». Но я положила их на место. Много позже рассказала я одной знакомой об этом случае, та заявила мне:
-Ну и глупо  сделала! Её били, а она испугалась греха! Смешно, право!
Я и тогда оставалась при своём мнении – грех воровать. А ещё некоторое время спустя, додумалась: «Да он бы убил меня тогда, если б утром не обнаружил своих денег! О, слава Богу, что не взяла их!».
Но в другой раз при сильном избиении я убежала к себе домой, с желанием отомстить ему за всё. Позвонила своему знакомому, напросилась прийти к нему домой в гости. Осталась у него на ночь. Утром вернулась к себе. Но Юра подлизался ко мне и уговорил вернуться к нему. Ну, конечно, там мать одна. Ей  скучно и кому-то ещё надо следить за ней, мало ли что могло случиться. Бесплатная сиделка всегда под боком!  Итак, сидим как-то, за столом, беседуем с ним. Он и выдаёт вслух  свои мысли:
-Ты, конечно, не изменишь. Но если тебя сильно довести, можешь!
Слушаю всё это и холодею от ужаса, думаю: предполагает он или что-то узнал? Но он не стал ничего выяснять, успокоился на этом. Однако, зная уже неплохо его характер, я понимала, он мог даже убить. Он даже сам намекнул как-то на это!
  Он стал очень много пить и постоянно драться, я окончательно ушла от него к себе домой, не вытерпев всех этих ужасов. Сидела дома, делала отчёт. Вдруг приезжает ко мне его шофёр на машине, говорит, отвезёт в налоговую инспекцию, чтоб я быстрее сдала туда годовой отчёт о работе предприятия. Ничего не подозревая, я села в машину, но он привёз меня к  Юриному дому. Тот вышел из квартиры пьяным, сел  тоже в автобус, меня не выпустил, приказал шофёру ехать на кладбище. Я сжалась в комочек, притихла, испугалась. Он своему водителю говорит:
-Сейчас я убью её, как красиво будет  на снегу кровь смотреться! У неё никого здесь нет, искать никто не будет! – Тогда стояла холодная снежная зима.
Я замерла – ни жива, ни мертва!  Он требует, чтоб я вышла из машины. Не выхожу. Сижу. Читаю про себя молитву. Он раскричался. Вдруг к автобусу подходит молодой мужчина и, обращаясь к Юре и шофёру, спрашивает:
-Что такое, почему шум, что здесь происходит? - Я молчу. Но Юра объясняет:
-Да ничего не происходит, всё нормально! – Но он понял, номер его машины парень мог запомнить и велел шофёру выехать с кладбища в город. Мы ещё пока находились на кладбище за городом.  Въехали в город. Остановились около дома шофера, он выскочил, я находилась внутри, Юра лег на пол около выхода из автобуса, стерёг, чтоб я не сбежала. Какой поворот! Я сижу тихо, молюсь, обещаю Спасителю поставить большую свечу, если выживу. Возвращается шофёр  уже с женой. Она широко распахивает дверь автобуса, чтоб войти в него. Я вскакиваю в этот момент с сиденья, перепрыгиваю через Юру, ступеньки автобуса, оказываюсь  сразу на улице, Женщина хватает меня за руку:
-Ты куда? Стой! – С гневом. Интересно, что они хотели все со мной сотворить? Приковать цепями в Юриной квартире к батарее?
Я с силой отшвыриваю её, крикнув:
-Пошла вон! – И быстро помчалась к себе домой. Жила я поблизости.
Они всей толпой побежали за мной, я - от них. Встречается мне на пути офицер,  умоляю его на бегу задержать их. А Юра кричит ему в свою очередь:
- Это моя жена, отстаньте!
Добежала я до девятиэтажного дома, у входа жильцы столпились. Я их умоляю спрятать меня. Они:
-Мчись стрелой на девятый этаж и стой там, пока не уйдут преследователи. Мы им скажем, не видели никого.
Тряслась с испуга я там целый час. В голове дум никаких, замёрзла, мечтаю домой добраться живой. Потом вышла на улицу. Соседи всё ещё стояли, рассказали - преследователи ушли. Я попросила, чтоб мужчина, находившийся среди них, проводил меня домой. Дойдя до дома и войдя в свою квартиру, почти свалилась на кровать. Утром пошла в милицию и написала заявление, чтоб начальник  Юрий отдал мне трудовую книжку, работать у него не хочу, а он не отпускает, не отдаёт книжку! Жаловаться и просить наказывать его не стала. Он был окружён бандитами, кои его защищали. Перед тем, как отпустить с работы, он велел мне, вместо кассира, вынуть деньги из банка для зарплаты рабочим. Вынула, принесла, попросила его дать мне квитанцию о приёме им  денег. Отдал, а потом поднял шум, что я присвоила все деньги себе. Напомнила ему о квитанции, полученной мной. Отстал.  Книжку трудовую получила. Нашла временную преподавательскую работу на курсах, занялась ею. Моё физическое  состояние  тогда было не из лучших. Но, не смотря на его дикое поведение, я всё ещё любила его,  страдала от этого. За что любила? Сама не знала! Ох, любовь зла, полюбишь и козла, - говорят в народе! Даже есть такой красивый романс со словами: "Мне б ненавидеть тебя надо, а я, безумная, люблю!". Так было и со мною. Видимо, бил меня мало! Это напомнило мне некий детский анекдот.  Собрались дети и сообщают друг другу, что их папы привезли из командировок. Один сказал:
-Папа привёз  нам домой  породистую собачку! – другой промолвил:
-А мой папа привёз маме французские духи, а нам шоколадные конфеты!
 Третий же мальчик сообщил:
-А мой папа привёз из командировки сифилис. А мама ругается, значит – мало!
Прошло совсем немного времени, Юрий заболел раком. Мне сообщили об этом его знакомые. Он лёг на операцию, я пришла к нему в больницу, ухаживала за ним. Рядом с ним жила только старая мать. Она не могла посетить его. А его сводный брат жил в Москве и приезжать, ухаживать за больным братом, не спешил. Знал, неподалёку есть я. После операции тоже не покидала его – носила им с матерью еду. Вскоре Юрий попросил  вынуть все деньги со счёта предприятия в банке и принести ему. Вынула деньги, ему их отдала. Вдруг он мне решительно заявляет:
-А я сейчас всем работникам сообщу, что ты деньги взяла себе! – Видно, не желая делиться ни с кем из рабочих, захотел свалить всё на меня.   Рабочие могли сурово расправиться со мной из-за этого! Подлости в нем, было, оказывается, много! Не помню, как я убедила его, что докажу - он взял деньги себе. Но меня это неприятно поразило. Почти накануне смерти, он всё ещё какие-то интриги плёл. Оставался, как всегда, самим собой! Видно это было его любимым коньком – подставлять невинного под удар, не мог он  иначе! Или желал хоть как-то мне навредить, понимая - он умирает,  я же с Божьей помощью остаюсь.
  Юра был совсем уже плох. И всё-таки продолжал морочить  женщине голову! Как-то я пришла к нему, принесла провизию.  Брат не нанял сиделку для него, экономил, рассчитывая на жалостливых. А кто я ему была?  Никто совершенно! Итак, сижу у больного Юры дома. Вдруг кто-то звонит в дверной звонок. Он быстро  сообщает мне шёпотом:
-Это медсестра пришла укол мне делать, скажи, что ты сотрудница с работы, уяснила? – Я послушно так сказала ей, но поняла, Юра уже забрасывает и на неё удочку. Не понимает, что скоро наступит конец всем его земным интригам.
Вновь придя к ним в дом и принеся продукты, немного решила посидеть около него. И вдруг он стал обвинять меня в том, что, дескать, я разрешила ему делать операцию. Я вообще никогда не вмешивалась в его жизнь и его планы! Промолчала, но про себя подумала: «Эх, дружок, ты на меня нож поднял, и, буквально через несколько месяцев погибаешь сам уже от ножа! Это Божье наказание! Расплата! Человек тебя любил, всей душой своей, всё в твоём доме обставил, привёл в порядок! Помог приобрести для твоей квартиры красивые стильные вещи, преобразив её совершенно в другой вид. Тебя  одела и обула, ходил всегда пьяным обормотом.   Даже мать твоя сказала мне: "Дура ты, что на него свои деньги тратишь!".  А ты издевался, и убить хотел меня в благодарность!».  Вскоре он умер. Но никто не позвал меня на его похороны.  Испугались, видимо, что-то мне отдавать из нажитого нами имущества.
Когда я узнала об этом, стала просить, чтоб мне показали его могилу, хотела попрощаться с ним хоть там! Но ни соседи, ни его сводный брат, приехавший из Москвы за наследством, не сделали этого!
А позже, его заместитель Володя, стал приставать ко мне, что, дескать,  Юра подарил мне мою квартиру, и я должна с ним поделиться. А квартира осталась ещё от моего первого мужа!  Видимо, брат Юры надоумил его, за то, что я ухаживала за больным, а он – нет. А, может, и сам Юра натравил его на меня! Еле отделалась от этих претензий. Брат его потом  квартиру его продал, увёз мать с собой в Москву.  Она там стала никому не нужна. Однажды она упала, ноги ослабели. Никто к ней не подошёл, она полежала – полежала и умерла, там же, на полу. Жаль мне стало его маму. Она была неплохой женщиной. Когда я жила у них, мы вместе молились. Часто разговаривали на общие темы. Но однажды она меня спросила:
-Что же ты нашла в моём сыне – таком баламуте?
Я ей ответила:
-Я его люблю!
С тех пор, когда он начинал меня бить, она всегда меня защищала, ругала его. Однажды покойный Юра так разбушевался, что стал выгонять меня из своего дома. Она встала между нами и сказала:
-Не разрешу тебе её прогнать! Сколько ты имел женщин, ни одна так мне не сказала, как она: "Я люблю его!". Понимаешь ты это?
 Более об этих людях я ничего не слышала. Воздала хвалу Богу, что спокойно расстались!
*** 
Неожиданно мой бывший муж Борис прислал мне из Москвы деньги, как некое вспомоществование, с просьбой вернуться ко мне вновь. Я растерялась. Знала, что не найду такого образованного, тонко разбирающегося в искусстве человека, но, в то же время, я помнила всё случившееся: предательство, не желание считаться со мной. Всё прошлое,  с горечью и надрывом, встало передо мною, я отправила назад ему деньги, написав в письме, что  думаю по этому поводу:
                ВОСПОМИНАНИЕ
Прошлое, туманное, зыбкое, юное и прекрасное.
Разве приблизишься губами к твоему крепкому телу?
Тело твое, увядшее, приближается к блеклым губам.
Прошлое... это солнца луч и ты,
Живительный и теплый, как он, этот лучик...
Прошлое и дурманящая сердце музыка...
Ты, верящий, любящий и любимый!
Нынче мы те же.
Но, как бесконечно далеки мы от надежд, счастья и красоты...
Настоящее — это болезни, обман и разочарование.
Ты, как и двадцать лет назад,
Обещаешь мне рай и вечную любовь.
Но любовь — это дитя юных.
Как мне целовать твои, чересчур знающие жизнь глаза?
Я хочу плакать, что нельзя продлить вечно
Юность и первую любовь.
А через много, очень много лет,
Вернувшись к первой любви, найдешь,
Что силы иссякли, и ты надорвался
В борьбе с другими.
А на самого близкого человека не осталось
Ни силы, ни желания.
И может смерть сделает нас
Снова юными, нежными и по-настоящему влюбленными?
Буду ждать ее, эту чудодейственную смерть,
Исцелительницу от ветхости жизненных одежд и лжи.
Прощай, любовь юности, навеки.
Мое сердце тлеет, но уже не стучит...
Ещё несколько раз перезванивались друг с другом, и наши отношения прекратились сами собой. Всё кануло в лету…
                ***
 Но судьба не оставляла ещё меня в покое.  Меня познакомили с неким бедным талантливым поэтом из глубинки России и попросили о помощи с изданием. У него были чудесные стихи. Стала раздумывать – смогу ли я помочь? Дело это совсем не из лёгких! Он присылал свои стихи, старался подцепить на крючок -  оригинальной гениальностью, заморочить  голову, предлагая дружбу.  Спустя некоторое время узнала - он священник, принявший целибат. То есть ему нельзя было жениться, он был монахом в миру.  Какая тут могла быть дружба у монаха с разведённой женщиной?! Может, его манил город Санкт-Петербург и моя большая квартира, а вовсе не дружба? Думаю, так оно и было!  Мы сначала с ним переписывались, затем я всё хорошо взвесила, поняла, это может привести к неприятным последствиям. В Евангелие говорится: кто соблазнит одного из малых сих, тому лучше было бы не родиться на свет. Объяснившись, я прервала наше общение. Наверное, стала я уже понемногу умнеть!
 Наконец, я стала преподавать на курсах, вдруг у нас появился швед с русскими корнями. Он захотел освоить азы экономики, был холост, увлёкся мной. Сначала  ухаживал. Водил в рестораны, театры, кино, в филармонию, в Эрмитаж, Русский музей.  Перед посещением Эрмитажа  мне вновь пришлось всё перечитать и подготовиться, чтоб не ударить в грязь лицом. В музеях я уже ему рассказывала о жизни художников, он с большим увлечением слушал меня. Был он довольно продвинутым, читал Кафку, Сартра, Маркеса, Гессе. Я вновь пересмотрела и переслушала с ним всю программу Мариинского театра. Часто посещали отдельные выставки художников, гуляли по набережной Невы, Невскому проспекту - забегали почти во все лягушатники и кафе. Там очень вкусные пирожки с  бульоном и неотразимо прелестное мороженное! Я брала себе всегда ассорти, где всех разнообразных видов - понемножку. Когда мы оказались в Кунсткамере, я рассказала ему, как Пётр 1 приказал убить из-за ревности свою возлюбленную - англичанку леди Гамильтон, и её отрезанную голову заспиртовал, он побледнел и решил немедленно выйти на свежий воздух. Стало плохо от ужаса.
 Мы ещё долго  контактировали, пока он пребывал в Санкт-Петербурге.  С ним я вновь изучила город, показывая ему интересные, редкие местечки. Он уже готовился к отъезду.
И вновь я – одна, понемногу преподаю, частенько посещаю храм, безвылазно болею. Живу - не очень обеспеченно!  Но, может, и по другой причине. Грехов было много – пруд пруди! Бог приводил в сознание болезнями. Я постоянно каялась, плакала, умоляла Бога простить все мои глупости и помочь никогда их не повторять.
Марк вернулся в Швецию. Там он открыл своё новое предприятие. Изредка, я приезжаю к нему, немного помогаю в работе.  Иногда, он приезжает в Россию. Тогда, услышав песню некоей нашей примадонны о розах, дарит мне целый вагон алых роз! Он очень интересный, яркий, добрый, словом, - настоящий человек, старается сделать мне и всем, вокруг него, нечто приятное! Часто он выручал меня, своих товарищей и людей, мало знакомых, из беды - бескорыстно, ничего не требуя взамен. Я не только восхищалась им, даже плакала от счастья, поняв, что ещё есть на свете такие люди!  Слава Богу за всё! Наконец Он послал мне настоящего друга, дабы я, до конца, не разуверилась в жизни... 
Но у него тоже было не всё так гладко. Родился и жил он в очень интеллигентной профессорской семье, закончил университет, защитил кандидатскую диссертацию, вернулся домой, устроился работать на огромное предприятие – руководителем. Дела шли хорошо. Вскоре он открыл свою фирму, она приносила неплохой доход. Он женился на милой образованной девушке, которую он полюбил всей душой. Она тоже его очень любила. У них появились двойняшки, маленькие чудесные девочка и мальчик. Марк души в них не чаял, жил только радостью семейного счастья.  Его фирма стала разрастаться. Пришлось часто летать в разные города с проверкой. В один из дней, он улетел во Францию. Намечалось грандиозное празднество по случаю расширения производства. Это совпало с семейным торжеством. Он прислал за своей семьёй самолёт, дабы их привезли в Париж, где он тогда находился. Но самолёт в пути потерпел аварию. Марк прилетел на место крушения. Никаких останков, всё запеклось в железной массе и только неподалёку, на обгоревшей траве, валялась маленькая туфелька с детской ножки... Марк не вынес такого удара, попав в больницу, в отделение неврозов.   Пока он лечился, конкуренты, путём подкупа медицинского персонала, признали его недееспособным, взяв под опеку его  и его имущество со всеми банковским счетами. Все, быстро расхитив, оставили его в покое. Выйдя из больницы, он с большим трудом восстановил своё доброе имя и положение дееспособного человека и бизнесмена. Но прежнее состояние восстановить не удалось.  Он долго осмысливал своё положение и решил, что где-то неправильно вёл себя, поэтому всё это с ним и случилось. Стал посещать церковь и дал себе зарок с тех пор – помогать всем несчастным, попавшим в трудное положение...
 А вскоре Марк решил вообще уехать из страны, с коей было связано много неприятных воспоминаний, решив начать всё сначала.  Так он оказался в России, в Санкт – Петербурге. Здесь он решил посещать, как я ранее сообщала, экономические курсы, где я преподавала.   Так мы и познакомились, и сблизились. Сначала я очень стеснялась его. Потом поняла – он свой парень в доску!   
 Однако мы поддерживаем с ним отношения, как брат с сестрой!  Ничего другого нет! Видимо, нам желается только  душевного тепла... Устали от  жизненных перепитий, борьбы, бурь и всего прочего... Каким-то третьим чувством он понял - я обделена теплотой, дружбой, счастьем. И мы, просто - напросто, протянули друг к другу руки для того, чтобы поддерживать каждого из нас в этой, не очень уютной для нас обоих, жизненной ситуации...
Но при этом, я наверняка знаю, если я скажу Марку: – Хочу остаться с тобой! – Он  незамедлительно позовёт меня к себе... Как же всё-таки приятно – быть любимой!

© Copyright: Розена Лариса, 2023
Свидетельство о публикации №223100700385