После накрывшего нас накануне в Балтийске обложного дождя мы проснулись в ожидании непогоды. Моросящий дождь, обещавший стать ливнем, не позволял строить далеко идущих прогулочных планов. А потому после завтрака Андрей остался дома, а Лена подхватила сырой холст, штатив, зонт и дождевик — и отправилась к домику-теремку под черепичной крышей. Пасмурность при данном сюжете была только кстати — тем сказочнее сиял осенний лес. Лишь бы дождь лил не слишком сильно!
Провозившись до середины дня и основательно помокнув, Лена вернулась домой. Мы пообедали, но дальше сидеть дома не собирались. Сырой осенний Светлогорск звал гулять, дождик, устав лить, наконец прекратился. И мы решили, что самое время пройтись по окрестностям.
И как же замечательно, что мы были в Светлогорске! Для красивой прогулки, полной открытий, тут вовсе не обязательно отправляться в дальний путь! Совсем рядом, вокруг, куда ни пойди — есть на что поглядеть! Мы прошлись по Калининградскому проспекту — тротуаром вдоль каменной мостовой, и по обеим сторонам на высоких склонах шелестел осенний, пахнущий мокрой листвой лес. Уже не зелёный, каким он был на момент нашего приезда — за несколько дней деревья успели пожелтеть, налиться тёплыми янтарными красками. По круто забиравшей вверх дорожке мы свернули вправо — туда, где за кажущимся лесом стоят замечательные дома, один затейливей другого. Тут в первый наш Светлогорский вечер мы при свете фонариков пытались разглядывать макет замка Кёнигсберг и трёх средневековых городов в 1510 — 1544 гг.
Сейчас можно было изучить его спокойно и не спеша. И мы ходили вокруг газона, сплошь пестрящего крышами крохотных домиков, лепящихся друг к другу. Дивились плотной застройке острова Канта — Кнайпхофа, глядели на Королевский дворец, сожалели о безвозвратно утерянном городе. Меж кукольных стен и остроконечных крыш ковром лежали хвоя и опавшая листва дубов и клёнов…
Рядом другая достопримечательность Светлогорска — гостиница «Дом Сказочника» в переулке Гофмана.
Вокруг неё создан целый парк скульптур героев гофмановских новелл, идея создания которого принадлежит фантазии калининградского писателя Бориса Бартфельда. Мы долго бродили по его зелёным лужайкам. Городские жители сгрудились вокруг Золотого горшочка, Крысиный король зыркает своими головами в сторону Щелкунчика, который увлеченно о чём-то беседует с Креспелем. Кот Мурр сидит в сторонке и лениво наблюдает за всеобщей вознёй сквозь закрытые веки.
Во всём этом виделось что-то мистическое — и немного карикатурное, и жутковатенькое одновременно. Сказочный мир царил тут в каждом замшелом камне, под каждой еловой лапой, в каждой тени, сумрачной, болотно-зелёной. Сказки Гофмана пахли сыростью и лесом.
И сам Гофман стоял неподалёку, двойственная фигура чёрного цвета. Один — респектабельный серьёзный господин, юрист, никому не известный Гофман-чиновник. Другой — обнажённый, необузданно-дикий, рвущийся вперёд в безудержном крике всем известный писатель-сказочник и композитор (под всевдонимом Иоганн Крейслер). Официальное название памятника — «Двойственность внутреннего мира».
И дальше опять было ощущение сказки — когда мы шли сумрачными улицами мимо домов, увитых плющом, в каждом из которых при желании можно было заподозрить Дом Сказочника… На улицах шелестела Осень.
Мы шли в сторону вокзала, чтобы обойти его и вернуться чуть назад — туда, где начинался в широком овраге спуск к морю. Но сперва были ещё волшебные витрины янтарных ларьков, и в одном из них, у самой станции канатки, Лена стремительно влюбилась в маленький янтарный браслет, и шла дальше, надев его на запястье… В самом начале спуска на побережье, мы свернули на площадку над обрывами. И очень быстро взяли тайничок под романтичным названием «Закаты Балтики». Скорость была необходимым условием: местечко оказалось довольно людным, надо было соблюдать скрытность, дабы не повергать риску целостность тайника! Карабкаясь к тайнику, Лена обнаружила растущие на склоне опята, и была вовремя остановлена в своём охотничьем азарте предусмотрительным Андреем: «Грибы не берём!!» За время отпуска грибные блюда на ужин успели ему изрядно надоесть…
Это был тот самый спуск лестничными изгибами вдоль склонов оврага, которым мы в самый первый вечер в густой темноте вышли к ворчащему морю. Теперь мы могли видеть овраг при свете дня, пусть и пасмурного. Море маячило меж древесных крон внизу.
На пляже прогуливались отдыхающие, и трогательные чайки привычно стояли по колено в набегающих пелеринах волн. Мы поздоровались с морем, прошлись вдоль неспешного прибоя.
Наконец-то нам представилась возможность разглядеть при свете дня скульптуру «Нимфа», обрамлённую мозаичной ракушкой. Её создатель — знаменитый немецкий скульптор Герман Брахерт — более 10 лет жил и работал близ Раушена.
Для воплощения своей задумки он долго искал подходящую модель и в итоге уговорил позировать 17-летнюю Кете Циган из Регенсбурга. Точнее, с молодой девушки скульптор ваял взял лишь спортивное тело. А вот лицо Нимфе досталось от супруги Брахерта. Скульптура была выполнена из бронзы в 1938 г., а затем установлена на набережной в специально подготовленной нише. Во время Второй мировой войны «Нимфа» была сильно повреждена — 117 пулевых отверстий. Они были заделаны свинцом, и скульптуру вернули на променад. В 1972 г. сильным штормом её смыло в море и засыпало песком — лишь случайно заметили спасатели. Так она попала на реставрацию к главному художнику Светлогорска Николаю Фролову, который в 80-е гг. заменил нишу за «Нимфой» на мозаичную раковину.
Совсем недалеко от начала променада нас ждала канатная дорога с жёлтыми вагончиками. Принявшийся накрапывать дождик рисовал на стёклах вагончиков извилистые дорожки. Мы сели в кабинку и уехали наверх.
И был прекрасный Светлогорский вечер. На центральной площади мы взошли на галерею второго этажа, и прогуливались по магазинчикам, торговавшим завораживающей сувенирной всячиной. А над горизонтом мерцал жёлто-розовый отсвет заката, лиловые облака опалово светились понизу, отражая прощальный свет так и не побаловавшего нынче город солнца. И над облаками небеса уходили градиентом в нежную синеву, завершая чудную картину с силуэтом водонапорной башни…
На площади, погружающейся в розовато-лиловый колорит, начинали загораться огоньки. И мы пошли-погуляли вдоль домов и кафе, и сунули носы в магазинчик с — удивительное дело — самоцветами, а не янтарём. Яркая синева небес разлилась над сияющими тёплым светом зданиями, сверкали фонари, и в каждой витрине переливались медовым блеском янтарные сокровища. Витражный петух над фонтаном щеголял разноцветными стёклами оперения — чудо, неизменно приковывающее взгляды.
Потом погрузились в недра лиственничного парка, любуясь вечерними эффектами света и теней. Покружили в синем свечении, рисовавшем на дорожке силуэт замка.
Улицы манили огоньками, превращавшими кроны деревьев в целые стаи изумрудно-медовых светлячков. Мы заглянули в магазин, и купили вкуснющей клюквенной настойки. Её аромат ещё больше украсил и без того прекрасный вечер…
А как чудесна оказалась в сгущающихся сумерках главная площадь, на которую мы снова вышли чуть погодя! В видоискателе камеры мирок площади рисовался волшебным, ярким и праздничным городом, словно и впрямь был декорацией к какой-то европейской сказке. И хотелось снова и снова нажимать на кнопку фотоаппарата, ловя ракурс за ракурсом. Но пора было остановиться, и перейти улицу — там, по ступенечкам вниз, ждал нас «Спар», чтобы закупиться вкусностями на ужин…
Но по пути домой ещё ожидали нас маленькие радости, потому что путь пролегал через красоту вечернего Светлогорска, и нельзя было не полюбоваться, и не побаловать себя, сунув нос в пару-другую магазинчиков. Так что наши янтарные трофеи увеличились на ещё несколько очаровательных кулончиков — в подарок друзьям и близким. И Лена не устояла перед витриной с янтарными кабошонами, и купила несколько густого коньячного цвета янтариков — просто так, на память, уж больно они были хороши…
16 октября 2022 г.