Никаноровна не дала Марфе поспать – всё бурчала да жаловалась на несправедливость и предательство. Марфа кивала, совсем не слушая – её волновала собственная судьба. Желание поучаствовать в Велесовой ночи обернулось неожиданной и пугающей стороной. Она совсем не планировала подобное, ей хотелось просо развлечься.
И теперь, сидя в заточении под корнями осины, Марфа пыталась придумать новый план. Перво-наперво нужно сбежать от лембоев, но была лишь часть трудновыполнимой задачи. Важно было завладеть лоскутом от платья пятничной! Выменять на него у амбарного память! Но прежде - найти тот амбар, спасти шишигу с Лидией Васильевной, и только потом вернуться домой.
При слове «дом» в голове рисовался расплывчатый образ сказочной избушки, одна нога которой была обута в валенок, а другая в кроссовок. Избушка выглядела забавной и милой, но Марфе было невесело, и она пообещала себе, что сбежит уже нынешним утром.
- Да ты не слушаешь меня! – возле уха обиженно чирикнула Никаноровна. – Говорю, сейчас болтушку принесут, так ты это, лучше не ешь, отдай мне.
- Почему это не ешь? – сразу ощетинилась Марфа. – Я тоже голодна! И хочу пить.
- Они туда быльё подмешать могут. - Никаноровна многозначительно моргнула.
- Быльё? Это отрава? - сразу напряглась Марфа. – Но зачем? Вы же сами сказали – им работники нужны.
- Тьфу на тебя, дурочка! Какая такая отрава! – телеса Никаноровны недовольно всколыхнулись. – Трава это. Забвенная! Проглотишь – считай всё, ничего из прошлого не вспомнишь!
- А вы уже попробовали это быльё? Раз не боитесь?
- Сама не пойму. Задумаюсь иной раз – как раньше жила? А память подводит. Вроде, была квартира. И подружки на лавочке были. Санаторий. Клавка-сыроед. И колечко волшебное! Что желания исполнить может! И василиск. Вроде бы тоже был... А вроде и не был... Расплывчатое всё. Нет чёткости. Нет ясной картинки. Как в тумане прошлое, понимаешь?
- Понимаю, - кивнула Марфа. – У вас хоть как в тумане. А у меня прошлое вообще как белый лист. Пока с амбарным не обменяюсь, таким и останется.
- Вот и не ешь, не ешь ничего! Если быльё проглотишь – никакой амбарный уже не поможет.
- Не верю я, что есть такая трава.
- Не веришь? Ну, и дура! Лембоям работники нужны. А беспамятными легче управлять.
-– Ими самим кто-то управляет! - Марфа ничуть не обиделась на «дуру». – Они как куклы, вроде зомби.
- Тут не скажу. Может и так. Проклятые они – от того такая повадка. А те, кто сам по себе к ним прибился – из потеряшек. – Никаноровна задрала голову и прислушалась. – Вроде шорканье? Значит, идут. Покормят и ушлют за чем-нибудь. Ты про баланду-то помни. По малу ешь, если совсем невтерпёж.
Марфа хотела спросить – за чем конкретно могут услать лембои, но вверху тоненько забренчало, и на веревке спустили чуть сплющенное с боков ведро. Никаноровна быстро развязала узел на тонкой ручке и забрала тару.
- Так и есть. Тюря. – обмакнув палец в неаппетитную жижу, бабка слизнула пробу. – Хлеб вроде без плесени. И травой не несёт, как иной раз. Так что попробуй. Немного не повредит.
После подобных бабкиных действий Марфа пробовать тюрю категорически расхотела, но посмотреть на неё всё же было интересно. Она заглянула в ведро и скривилась – в мутно-серой воде плавали разбухшие куски чего-то тёмного, совершенно не поддающегося определению.
- Хлеб там. Тюря - она на воде да на хлебе. Лук лембы не кладут. Не едят совсем лука. – Никаноровна с шумом принюхалась. – Точно, сегодня без цвели. Можно и позавтракать.
Она принялась черпать варево ладонью и шумно чавкать. Марфа тут же отошла подальше и отвернулась, пытаясь совладать с подкатившим к горлу спазмом.
- Чего ты там ёрзаешь? Оставить тебе? – Никаноровна громко икнула.
- Спасибо. Обойдусь. – Марфа поблагодарила бабку и сослалась на то, что у неё пропал аппетит.
Нужно было что-то предпринимать. И как можно скорее. На такой диете она долго не продержится. Марфа решила, что не станет выяснять отношения с пленившими её существами, прикинется смирной и послушной, а получив первое же задание - не вернётся назад, а сразу сбежит. От этого решения ей стало полегче, даже голод немного отступил, освободив место нетерпению.
Скорее бы они явились, побыстрее бы дали задание! Марфа не представляла, что это может быть. Но что бы это ни было – оно точно поможет ей выбраться из ямы!
Ждать пришлось недолго – как только Никаноровна расправилась с тюрей, вновь раздалось прихрамывающее шорканье, и с порывом свежего ветра перед пленницами возник лембой.
Он оказался мастером маскировки - сначала Марфа увидела невысокое и толстое бревно, и лишь потом, сморгнув, вдруг осознала, что перед ней почти человек! Он был сутулый и какой-то разболтанный. Руки-ноги-голова беспрестанно подергивались, а лицо было неприметное, никакое. Если бы Марфу попросили его описать, она бы точно не смогла. Рубашка, широкие штанины были серыми, будто припорошенными пылью. Такими же казались и волосы – тусклые, неряшливые, давно не знавшие расчески.
Встретившись глазами в Марфой, лембой кривовато улыбнулся и протянул ей обрывок листка. Точно такой же он вручил и Никаноровне, и пока они обе пытались рассмотреть – что там, прихватил ведро и исчез.
- Как это у него получается? – поразилась Марфа. – То он еле ходит, хромает, а потом – раз и всё!
- Знала бы – сказала, - Никаноровна зачем-то понюхала листок. – Приготовься, Марфа. Сейчас нас перенесут.
- Куда перенесут?
- Да к месту! Куда ещё? А там уж скумекаем, что дальше делать.
- Это от календаря? – Марфа потрясла желтоватым листком с цифрой 13 и надписью «пятница».
- От него. Задание наше. Вишь – пятница, задание связано с этим словом. Как на месте окажемся – получим новые инструкции. Тогда станет яснее.
- Что значит – новые? Нас что, будут пасти??
- Зачем пасти? Мы и так на привязке. Захочешь сбежать – не сбежишь. Ноги сами приведут обратно.
- Не может быть! Я не хочу такого!
- Не хочет она! Кто тебя спросит! Попалась – теперь сиди. От лембоев никто не убегал.
Марфа хотела закричать, затопать ногами – настолько потрясло её это заявление. Но сверху сунулось что-то широкое и мохнатое, подхватило её с Никаноровной да понесло, осторожно зажав в шершавой ладони.
От звериного запаха, от мельтешения и качки Марфа перестала что-либо понимать. Вцепившись в пропахшую зверем шерсть, она старалась думать о хорошем, только вспомнить такое не получалось. Никаноровна постанывала рядом, жаловалась на болтанку, на высоту, на перемежающийся с дождём снег. Марфа попробовала взглянуть, но сразу зажмурилась – настолько сильно всё раскачивалось вокруг.
Когда всё разом прекратилось, она еще долго приходила в себя. Рядом с ней безликий тихий голос что-то шептал Никаноровне, и бабка с готовностью рапортовала: «Она с непривычки. Всё сделаем! Не сомневайтесь!»
Наконец, Марфа отважилась взглянуть и тихо ахнула – их перенесло к старому срубу-колодцу, из которого появилась пятничная баба!
Сразу вспомнилось о чём говорила закликуха, вспомнился листок из календаря и всё встало на свои места – их послали поймать эту ужасную тварь!
- Но это же здорово! Круто! – возликовал внутренний голос. – Ты сможешь отрезать лоскут от её платья и отнести его амбарному!
Возможно, это было действительно здорово, но сейчас Марфа не смогла поддержать его восторженную радость.
