Друзья мои, кто из вас сподвиг меня на ЭТО? на написание и издание книги?
Я начала с того, что написала ЭТО
и ЭТО
и тут почему-то мое восхождение стало для читателей похоже на детектив, народ затребовал продолжения. Книгой.
А мне не то чтобы сложно, просто не очень понятно отчего сотни людей пишут, что хотят видеть это все не в блоге, а в книге и хвалят мой писательский талант. Ну, раз интересно, отчего бы не попробовать - все когда-то случается в первый раз. Тем более, что поддержать меня согласился мой тренер, МСМК, руководитель турклуба "Альпиндустрии" Сергей Ковалёв. Аплодисменты сюда, пожалуйста 👇!
Ну что вокруг да около, расскажу, как сдаемся в тираж!
Пять корректоров на одну книгу.
— Серега, давай, ты главу обещал про командообразование. Жду 10 страниц.
— Слушай, я не знаю чего писать, кинь идею.
— У тебя столько идей было, когда мы стартовали, и где они все?
— Ну, это все обрывки разных смешных и трагичных историй, разные времена и разные люди, не пойму как все это в книгу собрать логично.
— Кэп, стакан нужен, без него логичные истории не собираются.
— Не могу, я на горе сейчас работаю, я на Маттерхорне.
— Предположу, что у тебя небыстрые туристы.
— Да, мы как раз на спуске в аварийной хижине Сольвей в ночь застряли.
— Кэп, у тебя кирпич же есть?
— У меня тут полно кирпичей. Я бы сказал, гора кирпичей.
— Кэп, я про пауэрбанк. Есть же с собой?
— Есть, конечно.
— Ну так есть время, телефон и зарядка. Пиши, как и с кем и зачем на гору лезешь.
— На какую из них? Я всю жизнь на гору лезу…
Так мы с моим соавтором Сергеем Ковалевым писали книгу.
Я сверстала ее полностью, прочитала и поправила опечатки и ошибки в меру сил своих три раза, потом мой муж, потом Ковалёв, потом Абрамов, потом Шатаев. Владимир Николаевич был очень тщателен и щепетилен в годах, фамилиях и высотах - всё из протоколов заседаний по разборкам несчастных случаев прошлого века. Больше я читать не могла — я знаю ее наизусть.
Выдохнули и сдали редактору линк, по которому залито всё. Проходит неделя. Там — ни рыба, ни мясо. Молодой специалист. Встречаемся в издательстве.
— Настя, я полностью все сверстала, у вас есть 34 дня для печати и выпуска в свет.
— Вы где взяли такой формат вёрстки? Он не стандартный, мы такой не печатаем.
— Что значит не стандартный? Я пошла в ваш магазин, купила 10 ваших разных книг, потом сделала аналитику: соотнесла свой фото контент со своим текстом, определила плотность бумаги, размер шрифта, ширину полей, дизайн форзацев и обложки, оставила вам технический лист и сверстала по максимально подходящему формату, который вот — вами выпущен год назад.
— Год назад не было проблем с бумагой и ее ценой, а сейчас есть. И вообще, что за срок - месяц? Полгода надо.
— Вы мне сами сказали, что после сдачи материала книгу печатать месяц.
— Печатать? Да. А что, вы думаете, что я как редактор не должна работать с вашей книгой?
— Вам с моей книгой? Над какой главой желаете начать работать: «Трупы на Эвересте» или «Алкоголь на трекинге»? Есть еще «Командообразование в альпинизме», может с него начнете?
— С вами невозможно. Таких сроков нет.
— Настя, разница между вами и мной, в том, что я старенькая и зрение у меня плохое.
— И что это значит?
— А я стен не вижу и иду напролом. Начальника отдела зовите.
Продолжение. 30 минут спустя, после беглого прочтения руководителем отдела спорта и туризма двадцати страниц моего макета книги — я напечатала прототип на 400 страниц на цветном принтере с двух сторон и порезала фото-резаком под формат.
— Настя, это должно быть на презентации на вечере Федерации Альпинизма. Ты меня слышишь? 24-го вечером это издание должно быть минимум 200 книг в Москве и одна у меня на столе. 25-го на мероприятии.
— Максим Владимирович, у нее формат нестандартный.
— Алла, берем формат размером больше, подарочный. Сколько вам надо времени, чтобы перелопатить 400 страниц и 295 фотографий?
— 24 часа.
— Так, сегодня понедельник. 24 часа вам. Дальше 2 недели на вычитку минимум тремя корректорами и тут можем не успеть. Объем большой, по 5 дней каждому надо.
— Не волнуйтесь, я уже запустила первую вычитку, это корректор известного журнала, ушедшего с рынка после санкций. Уже читает третий день.
Тут встревает редактор.
— Я не поняла, как это вы отдали книгу на вычитку без меня?
— Простите, Настя. Я же сказала — я старенькая и не в курсе, что оказывается не могу отдать мою книгу на проверку орфографии за свой счет без вашего высочайшего на то согласия.
Начальник отдела глубоко выдохнул и сжал зубы. Мысли прочитались.
— Алла, давайте считать дальше. Ну вот первый корректор он прочитает, потом вам день внести правки, потом второй еще на 5 дней.
— Нет, второй начнет читать завтра. Я уже получила вычитанную первую треть, внести правки мне нужно не день, а ночь. Утром первую треть передам по эстафете следующему.
— Настя, а мы что делаем в этой всей работе?
— Максим Владимирович, мы ведем коммуникацию и координируем направление.
Начальник отдела глубоко выдохнул и сжал зубы. Мысли прочитались.
— Алла, третий корректор должен быть наш и только наш, мы должны быть уверены. И ему нужно 5 дней и ровно через 7 дней, в следующий понедельник мы должны сдать это в печать. А фото? Настя, ты фото проверяла на качество для подарочного издания?
— Максим Владимирович, ну вот я автору и говорю, что не успеем. Всегда, когда нам со стороны приходят готовые верстки, то треть фотографий не проходят по качеству.
— Настя, я вам 2 недели назад отправила ссылку на все фото для проверки вашего тех.отдела препресс. И отправила линк на несколько купленных фотографий с правами на передачу третьим лицам. Вы видели?
— … я посмотрю.
— Коллеги, вот вам линк на всю верстку, полтора терабайта. Там не может быть слабого качества. Через пару часов я жду резюме вашего техотдела, уж сколь у меня 24 часа чтобы все переверстать заново, не сочтите за труд, напрягите их прогнать проект через тест.
Начальник отдела глубоко выдохнул и сжал зубы. Мысли прочитались.
— Настя, у нас есть хороший корректор со сроком завтра начать?
— Максим Владимирович, я всех обзвоню, но думаю до среды все заняты и за три дня никто не возьмется.
— Коллеги, как только найдете своего свободного - дайте мне его телефон. Мы успеем. И мы сдадимся не в понедельник, а в пятницу. А понедельник оставим Насте. Ей же надо с моей книгой книгой работать!
Буква Ё… мать её…
Корректор номер 1.
— Вы будете печатать с ё или как?
— Или как мы не будем, будем как надо - с буквой Ё.
Первый сдал треть, поправила, запустила второго. Находит по 10 ошибок на листе. Половина - не поправленная буква Ё. Вторая половина - деепричастные обороты.
Озверев от исправлений буквы Ё в словах лёд и ещё, я ставлю автоматическое исправление слова лед на слово лёд и получаю 270 корректировок. Радостно нажимаю на ОК.
Читаю пять строк и взвываю… теперь у меня лёдник, лёдопад и лёдолаз… но кнопка «safe» в программе “In Design” уже нажата и теперь перелопачивать вдвое больше.
Первый продолжает читать, второй корректор включен в работу.
Первый забыл про работу, пишет:
Второй включился в работу и шлет мне кучу поправок.
Отправляю вопросы первому.
Первый в ужасе:
В конечном итоге, первый корректор насладившись чтением книги, исправив 300 раз Ё и пару сотен запятых, пропускает столько же. И еще полсотни просто технических опечаток в родах, падежах и задвоенных словах.
После предъявления первому результатов вычитки двух глав вторым корректором, первый дико извиняется, возвращает аванс и ставит меня в игнор.
Второй, вернее вторая, сбрасывает мне отработанные тексты солидными кусками. Я к утру все перелопачиваю в ИнДизайне и переливаю в ПДФ, параллельно удалив фото - убираю и вес файла, и возможность украсть книгу. Но, зараза, есть подписи белым текстом по черным снимкам и всё приходится делать вручную, поскольку при удалении фото текст получается белым по белому.
Проходят сутки. Вместо правки приходят тексты:
Хана мне. Второго корректора срубило. Она тоже бросила работать и села читать книгу…
Издательство шлет телефон своего спеца. Знакомимся с дамой солидного возраста. Кидаю ей дважды вычитанный объем. Через 3 часа получаю от редакции замечание, мол вы ее не торопите, она жалуется, что для двух вычиток текст имеет очень много ошибок.
Терплю. «Много-мало» — тоже мне, мнение. Запятые проверять — не вагоны грузить. Что значит «много»? Сейчас мы вас на вшивость проверим.
Специально отсылаю ей кусок, в котором правки только после первого корректора. Получаю кусок вычитанного и — о, новость! Кучу того, что нашла девочка номер 2, пропустила эта училка номер 3. Зато нашла новое.
Задаю вопрос девочке номер 2. Получаю четкий ответ, согласно правилам. Пересылаю мнение и просьбу разъяснить позицию по вопросу корректора номер 3.
Получаю ответ и понимаю, что потеряла корректора номер 3. Она тоже бросила корректировать и засела читать книгу…
Четвертый корректор…
В книге вспоминаю прошлый век и множество смешных историй 80-х. Одна из них с моей школьной подругой, которую я затащила на Кавказ в альплагерь и она даже получила значок "Альпинист СССР". Ныне она главный редактор крупного международного искусствоведческого журнала, а в книге про нее есть глава. Отсылаю ей.
— Дорогая, прочти и согласуй, а то потом скажешь, что наврала про тебя.
— Да ты пиши что хочешь. Я уже ничего не помню кроме слов "Кавказ" и "Эльбрус".
— Не, ты читай давай.
Через час.
— Слушай, все шикарно, просто детектив. И как ты все это помнишь? У тебя талант! Я тебе сейчас дам своего корректора...
Продолжение следует!
Как думаете, успеем?
Если думаете, что да – регистрируйтесь! Я же старенькая и стен не вижу:)
А еще сегодня с Ама-Даблама звонил Ковалев и интересовался успеваем ли, поскольку он успевает — сгонять на Аму и прилететь вовремя, чтобы вместе со мной, Абрамовым и Шатаевым на вечере ФАР раздавать автографы!
А у нас, тем временем, сувенирка вами одобренная приехала!
