В последней статье было про снесенный в 2023 году памятник модерна — доходный дом-красавец, который возвел Кекушев на углу Большого и Малого Кисельных переулков.
Рядом — попали под ургозу палаты времен Петра I. В отличие от дома Франка, трехсотлетние стены все-таки официально признаны «объектом культурного наследия», но это им не очень хорошо помогло.
«Что за палаты Костюриных?» — спросите вы. Да, этоодно из самых малоизвестных и таинственных зданий Москвы. До 2023 года секретный объект был окутан еще более густым туманом, чем пресловутые палаты Хованских, которых 50 лет никто не видел (но про ниххотя бы говорят!).
История палат (Большой Кисельный переулок, дом 11с2) известна плохо, делюсь той информацией, которой владею. Дом появился в начале XVIII века, первые хозяева — стольники Иван и Андрей Костюрины, потом — одна из ветвей князей Голицыных. Здание отмечено на Горихвостовском плане Москвы (1768), состояние местности: на 1730-е — 1750-е годы.
Видим немалый по тем временам каменный дом, построенный, по старой традиции, во дворе. Палаты стольников Костюриных были одноэтажными, на цоколе с полуподвалом. В 1797 году здание «расширили» (то есть сделали пристройки с двух торцов) и «надстроили».
К 1826 году владение перешло в руки двоюродного брата Герцена — Николая Голохвастова. Упоминания о братьях-Голохвастовых есть в «Былом и думах».
В середине XIX века во владении квартировал молодой негоциант Максимилиан фон Вогау, который потом станет одним из богатейших жителей России. А в 1890-х — молодой музыкант Федор Кенеман, который будет много лет аккомпанировать Шаляпину. Жили они в палатах или нет, не знаю (рядом располагались и другие, не дошедшие до нас здания).
К 1899 году домовладельцы — семья Франков, главные стеклодувы Российской империи. В 1904-м на углу двух переулков возвели доходный дом (в 2023-м — уничтожен), восточнее все еще зеленел небольшой сад. Поэтому до середины XX века древний особняк можно было обозреть с Большого Кисельного переулка.
Однако в 1951 году на месте сада вырос восьмиэтажный сталинский дом №13/15с1. Палаты Костюриных оказались в закрытом дворе, и больше их никто не видел — кроме сотрудников госбезопасности, конечно. Ведь и дом Франка, и дом 13 относились к вотчине КГБ-ФСБ.
Известно, что в 1920-х древнее здание надстроили еще раз. Если его надстраивали дважды, то естественно было б предположить, что этажей стало минимум три. Однако, по планам БТИ, дом обладал только двумя этажами.
Как особняк в то время выглядел, не знаю, но уж точно не на время Петра I. Почти все древние палаты были перестроены: та красота, которую мы видим иногда на улицах — результат реставраций (иногда научно достоверных, иногда — не очень).
Палаты Костюриных признали памятником архитектуры («объект культурного наследия регионального значения»), ибо нельзя теперь не ставить на охрану дом начала XVIII века. Их — вместе с более старыми палатами — осталось в Москве около полутора сотен, и далеко не все отреставрированы…
Охранный статус, как я говорил, несильно помог памятнику. Застройщик приобрел домовладение №11, сломал фасадный шедевр Кекушева, вообще не стоявший на охране (!), и из окон соседних зданий вдруг открылся особняк, которого не видели 70 лет.
Вот он:
Как, почему так можно было обойтись с объектом культурного наследия?!
Дьявол — в деталях.
Когда дом объявляли памятником, то предмет охраны утвердили как «одноэтажное с полуподвалом здание». Верхний этаж и пристройки 1797 года в предмет охраны не вошли.
Результат видим на фотографии. Палаты полуразрушены и просматриваются насквозь. Скорее всего, сломали и часть стен начала XVIII века. К остаткам памятника подойти невозможно: охрана говорит, что территория «режимная». Хотя это давно не ФСБ! Банальный жилой корпус строят.
Будущее памятника вызывает тревогу. Архнадзор написал заявление, адресованное Мосгорнаследию с требованием
"взять под полный контроль работы в палатах Костюриных".
Что будет дальше? Полагаю, возведут человейник-новодел, встроив туда кусочки настоящих сцен и раструбят: «мы сохранили трехсотлетние палаты»!
