Первую половину этого дня мы посвятили горным пейзажам на старой дороге под Байдаро-Кастропольской стеной, а потом, срузу после Чёртовой Лестницы свернули со Старого Севастопольского шоссе вниз — в посёлок Оливу, ранее называвшемся Верхняя Мухалатка. Мы уже очень давно мечтали попасть туда, но без машины это довольно проблематично. К нашей радости наш крымский товарищ Юрий Александрович согласился сделать крюк по крутому узкому серпантину — отчасти оттого, что хотел повидаться со старым другом, который живёт в посёлке. Забегая вперёд, встреча не состоялась — мы приехали не совсем кстати. Но главную цель визита в колоритную Мухалатку нам повезло реализовать!
В этом симпатичном посёлке под живописными скалами Байдаро-Кастропольской стены находится дом Юлиана Семёнова — вилла «Штирлиц», где сейчас стараниями дочери и энтузиастов организован мемориальный музей.
Удивительно, но уже появились представители нового поколения, которые не слышали фамилии этого любимого всеми писателя, новые книги которого даже по блату приходилось в 80-е ждать по очереди! В Ялте, в пятистах метрах от памятника Юлиану Семёновичу, есть большой книжный магазин — так там на вопрос, если в продаже книга «Семёнов в Ялте» (купить которую за 500 р. мы поскупились в музее), товаровед со слезами на глазах заявила, что у них нет вообще НИ ОДНОЙ книги Юлиана Семёнова! Несмотря на все её заказы… Печаль.
Нам, кстати, тоже чуть было не не повезло! Смотрителя музея, телефон которого на калитке, не было в Оливе. Но, на наше счастье, он позвонил соседке, и она открыла для нас дом!
Довольно странное ощущение — окунуться сейчас в те времена — через письма, фотографии, да вся атмосфера дома всё же советская. Но художественная! Фотографии, картины, даже пишущие машинки — всё требовало внимательного рассматривания, прочтения, проникновения…
Очень не хотелось спешить. Если бы нас принимал Смотритель, мы бы, наверное, задержались бы подольше. А задерживать соседку было неудобно, так что мы спешили… Но, честно говоря, возвращаться из полного приключений и открытий мира Юлиана Семёнова, покидать его такой уютный дом — очень не хотелось!
Кстати, мы были на вилле «Штирлиц» 10 октября, а 8-го Юлиану Семёновичу могло бы исполниться 88 лет… «Распространенное мнение, что труд историка — труд кабинетный, тихий. Спокойный, — мнение отнюдь не верное. Историк подобен хирургу, зодчему, военачальнику — он всегда в поиске, он ощущает в себе страстное столкновение разностей, из которых только и может родиться единая и точная концепция того или иного эпизода истории…
Создавая свои политические хроники, Юлиан Семёнов прошёл все дороги своего героя: с настойчивостью он выступал против «отца душегубок» Рауфа, скрывавшегося от справедливого возмездия на Огненной Земле, в Пунта-Аренасе, как вместе с перуанским антифашистом Сесаром Угарте он разоблачал подручного Кальтенбруннера — гестаповца Швендта, затаившегося в Лиме…»
Михаил Веллер в коротком эссе «Семёнов и Штирлиц» обратил внимание на очень близкие нам параллели: «Перекличка с «Голубой чашкой» Аркадия Гайдара и с «Бегущей по волнам» Александра Грина по-новому высвечивают романтическую литературную условность книги о разведчике. Прослеживаются философские аллюзии с романом Стругацких «Трудно быть Богом»».
И ещё… В романе «Бриллианты для диктатуры пролетариата» Глеб Иванович Бокий задает вопрос Всеволоду Владимирову («Штирлицу»):
«Всеволод, документы Вам готовы, красивые документы. Только почему Вы себе выбрали псевдоним Исаев и за него сейчас держитесь, я понять не могу. «Максим Максимович» понимаю — Лермонтов, но фамилию, казните, не одобряю. За ней ни генеалогии нет, ни хитринки — торговая какая-то фамилия, право слово…
— Видите ли, Глеб, если идти от истории мировой культуры, то вся планета накрепко повязана изначалием, первородством. Пророк христиан – Исайя… Но не зря меня отец заставлял зубрить фарси: Исса — пророк Мухаммеда. Одно из самых распространенных японских имен — Иссии, — в честь их святой; тут я с буддизмом ещё не до конца разобрался, посему не знаю, как смогу обернуть выгоду с Исаевым на Дальнем Востоке… Смотрите. Что таким образом получается…
— Получается великолепный образчик космополита… Вроде Тургенева — в трактовке Золя…
— Верно, — согласился Владимиров серьёзно. — Я имею сразу же контактные точки с громадным количеством людей. Христиане — Россия, Болгария, Сербия — места горячие, сплошь эмигрантские — исповедуют Исайю; католики, протестанты, лютеране — то есть Европа и Америка — тоже. Но при этом не следует забывать, что происхождения Исайя иудейского… Разве это не тема для дискуссий с муфтием в Каире? Достаточно? Это я ещё пока Японию опускаю, — хмыкнул Всеволод, не время ещё…»
Дом-музей писателя Юлиана Семёнова находится в одном из красивейших мест Южного берега Крыма — в посёлке Олива (или Верхняя Мухалатка), расположенном у знаменитой горы Ифигения. Даже не в самом посёлке, а на его окраине. Мы спустились сюда по узенькому горному серпантину со Старого шоссе — и всю дорогу Юра молился, чтобы не было встречной машины! Здесь, за несколькими поворотами от спускающейся вниз дороги, спрятался небольшой уютный, обвитый диким виноградом, двухэтажный домик, «моя вилла Штирлиц», как шутливо называл писатель своё крымское обиталище. Собственно музейная экспозиция расположилась в нескольких комнатах первого этажа, где стараниями создателя музея, дочери писателя, Ольги Юлиановны Семёновой (тоже журналиста и писателя) сохраняется прежизненные обстановка и дух этого дома.
Здесь были написаны «Приказано выжить», «ТАСС уполномочен заявить», «Аукцион», «Экспансия», «Горение», «Ненаписанные романы», «Тайна Кутузовского проспекта», «Версии», «Лицом к лицу».
А эти стены видели много интересных гостей — от Аллы Пугачёвой и советского премьера Андрея Андреевича Громыко до одного из самых желанных гостей, барона Эдуарда Александровича фон Фальц-Фейн — мецената и настоящего европейского аристократа, много сил и средств потратившего на поиски вместе с Юлианом Семёновым Янтарной комнаты. По его ходатайству Германия вернула в Царское Село уникальные раритеты, единственное, что удалось найти от легендарной янтарной комнаты — комод красного дерева и одну из четырёх флорентийских мозаик...
Привлекло одно из писем Горбачёву о развитии туризма — в рамке на стене, частично прочитав, сфотографировали на потом… Впрочем, судя по всему Семёнов не раз писал во власть и тому же Горбачёву. Его дочь вспоминает: «Он жаждал перемен, он страстно их желал, писал Горбачёву: „Умоляю Вас, Михаил Сергеевич, дайте людям землю. Наше — это ничьё“, — но распада (СССР) не хотел точно. Он хотел сильной страны».
Или вот, например, письмо отцу — Семёну Александровичу Ляндресу, который был необоснованно репрессирован в 1952 г. по обвинению в пособничестве «троцкистскому диверсанту» Бухарину. Юлиану тогда был 21 год — сколько искренней веры в партию и т. Сталина: «они не дадут в обиду коммуниста»…
В доме можно долго изучать фотографии, читать письма — это визит не на один час. Но мы чувствовали себя в долгу перед женщиной, любезно пустившей нас в пустующий без хозяина дом, и ждущей момента, чтобы поскорее вернуться к своим хлопотам. Поэтому мы постарались побольше всего сфотографировать, чтобы было чего потом поизучать дома, и с благодарностью ретировались...
А так выглядит Байдаро-Кастропольская стена из Верхней Мухалатки:
Самое время было переварить впечатления и поискать местечко для трапезы.
По уже знакомому серпантину мы отправились обратно к Старому шоссе, но немного не доезжая до него удивительно комфортно расположились на небольшой полянке среди камней у подножия могучих скал над дорогой. Расселись кто на камешках, кто на земле, и чудесно провели время за чаепитием и беседой. День снова был прекрасен, выглядывало солнышко, и хотелось сидеть так долго-долго. Случать шелест листвы, дышать чудным горным воздухом, любоваться потрясающими скалами и морским простором… Но время бежало неумолимо, и часы подсказывали, что закат уже не за горами.
И мы поехали по дороге дальше — впереди нас ждала знаменитая церковь Воскресения Господня, что над Форосом — и, как памятной давней зимой, мы искали среди изгибов серпантина места, откуда в обрамлённые ветвями окошки откроется лучший ракурс на белую церковь с зелёными куполами — на скале и на фоне скалы, чудо чудное среди космически-огромных гор...
10 октября 2019 г.
