Варвара знала, что отец подарил мачехе Кленовое только в надежде на то, что та помрет после родов. Кленовое уже дарил он другим женам. Но вот только Екатерина оказалась живучей.
Экипажи двигались в Петровскую рощу, в любимые угодья для охоты Екатерины II. Собак для охоты так же везли в каретах, что бы те излишне не устали.
- Завяжи на груди плащ! – Сказала графиня Офольская своей падчерице.
- Жарко же! – Закапризничала Варвара.
- Если ты разболеешься до того, как будешь представлена двору, все сорвется. А ты уже не молода и второго шанса может и не быть. – Строго сказала Катерина.
Падчерица завязала плащ.
- Платье пропотеет… - Пробубнила она.
- Невелика напасть.
«Я бы предпочла платье этому мундиру». – Подумала Катерина, поправляя на груди плотное мундирное платье, так неподходящее для лета.
- А папа приедет? – спросила Варвара.
- Что бы твой отец в реку провалился! Не хочу про него слышать ничего! Не приедет!
- Вы не должны так говорить. – Начала злится Варвара.
- Молчи уж. Батюшка твой себе подстилку нашел и про связи его все говорят. Хороша невеста с гулящим отцом. Он поди не думает, что про его дочь будут говорить. Только о себе забоится.
Падчерица опустила глаза. Ей было стыдно за отца. Находясь в Петербурге она поняла насколько важна репутация. И понимала, что можно обладать большими богатствами, но если слава дурная, то никто не захочет связываться с таким родом. И теперь на многие поступки своего отца Варвара смотрела по-другому.
Варвара знала, что отец подарил мачехе Кленовое только в надежде на то, что та помрет после родов. Кленовое уже дарил он другим женам. Но вот только Екатерина оказалась живучей.
Да и с приходом Катерины в их семью все стало налаживаться. Варвара, наконец, поняла, что может быть счастлива. И знала, что на охоте ее будет ждать жених. И скоро она станет женой. А там, может и затмит мачеху при дворе?
Вот с такими мечтаниями ехала Варвара на охоту.
Прибыли к вечеру. Сразу же начали разносить вещи по комнатам и шатрам. Катерина вышла из кареты и подтянулась. Тут же к ней подошел человек из обер-егерской канцелярии.
- В охоте будут изменения. – Сообщили графине. – Те, кто должен быть представлен ко двору, но не участвует в охоте будут представлены сегодня вечером. Далее они должны будут покинуть места охоты, что бы не создавать излишнюю толпу.
- Благодарю вас за предупреждение. Во сколько все будет?
- Как разместиться императрица, далее вас известят.
Катерина вместе с падчерицей зашли в тесную комнату.
- Спать вы будете на одной кровати. – Сказала сенная девка. – Другим и вовсе места нет. Все так недовольны.
- Возьмете себе одеяла и постелете на полу. – Сказала сударыня. – Падчерица завтра отбывает. Мы же встанем на охоту к трем утра. Значит, я встаю еще раньше. Варвара, без надобности не выходи. После завтрака возвращайся в Петербург.
- Но я думала, что на охоте…
- После будут балы и приемы. Тебе главное быть представленной ко двору. Времени нет на разговоры. Сенная девка останется рядом с тобой. Василек, пойдешь со мной. Мне нужно возвращаться к императрице на службу.
Сударыня вошла в комнаты императрицы и увидела, что все крайне напряжены. Жестом она подозвала к себе фрейлину.
- От чего переполох? – Спросила шепотом графиня.
- Ох, гофмейстрина. Императрица не в духе. Велела утром льду колотого ей дать.
- Что ж тут дивного? Каждое утро он обтирает кожу льдом для бодрости. И пьет кофе.
- Кофе-то забыли. Не подали, как приехали. Вино не то взяли. О-о-ох…
Графиня осмотрелась и подошла к обер-егерю, который вычитывал статс-дам и фрейлин.
- Непосредственно ответственность за проведение охоты лежит на вашей канцелярии. – Сказала сударыня.
- Ваше высокопревосходительство… - Начал говорить обер-егерь.
- Не время сейчас искать виноватых. В подарок при представлении ко двору моя падчерица в числе даров дарить должна была и кофе. Отправьте кого-нибудь с моим казачком Васильком, он покажет, где кофе. Пусть зерна обжарят, перемелют да заварят как любит матушка-императрица. Вино не сложно сыскать. Людей у вас много, опросите придворных. Уверена у кого-нибудь да будет «Мадера», да ни одна. Коли по делу говорить, то любую беду можно руками развести.
- Правду говорят о вашем холодном уме. Однако есть еще одна проблема, которую моя канцелярия никак не в состоянии решить. – Сказал обер-егерь. Наклонился и прошептал: - Платье, говорят излишне тесно. Императрица вся измаялась в пути.
- Проблему гардероба фрейлины решат. Вы решайте другие. – Улыбнулась графиня.
Она знала, что платья шились точно по размеру, и ошибки никак не могло быть. Но все же, все же…
Благо, скоро по комнате разнесся запах кофе, и фрейлины выдохнули.
Шла подготовка к ужину. Все происходило в спешке и излишней суматохе.
Перед ужином и должны были представить девиц ко двору.
- Обычно представления идут перед балом. – Сказала статс-дама Тишкина. – Но в этот год все перевернулось с ног на голову. И ваша падчерица будет представлена на охоте и не удостоится внимания.
- Это не ваши заботы, баронесса. – Ответила Катерина. – Я вижу, что вы готовы к триумфу. И я буду рада, что придворная дама в моем услужении, наконец-то, исправит ситуацию со своей репутаций. Ибо я беспокоюсь о вас. Ваше положение незавидно.
- О, молодость! – Улыбнулась баронесса. – Придут зимние холода и вас не будет тут. Вы покинете двор. Навсегда.
- Только после вас. – Улыбнулась Катерина.
«Если бы я не знала про письмо, то не поняла бы о чем она!» - Подумала Катерина. – «Но теперь я знаю. А она не знает, что я знаю. Что ж, осталось дождаться времени дарения подарков…»
Но перед этим было представление девиц. Несколько девиц из знатных родов были представлены придворным. Они, в тонких белых платьях, подчеркивающих их молодость и невинность, выходили вперед, что бы сделать реверанс императрице, а после, не поворачиваясь, отступали. Варвара прекрасно справилась с представлением. Хотя, дары оказались меньшими, чем планировалось.
Однако, быстро среди придворных разошелся слух о поступке графини.
От дома Офольских так же был подарок. Шелка, кружева превосходного качества.
После были и другие подарки. Императрица хвалила подарки, принимала. Если же кто-то не в милости был, то императрица не молвила ни слова. Пришла очередь баронов Тишкиных. На подушке красной лежала перевязанная шкатулка. Разрезали ленту и продемонстрировали большой камень драгоценный.
Не промолвила императрица ни слова.
Гофмейстрина Офольская вздохнула с облегчением.
Уж как все уселись за стол, заметили, что скучает императрица.
- Завтра будет веселее. – Сказал граф Борх. – Завтра вечером дичь будут жарить на шампуре, да не в палатах, а в палатках будем. Кому-то веселье, кому-то неудобство.
- Мне эта охота только в радость. – Сказала Катерина.
- Гофмейстрина Офольская, позвольте поблагодарить вас за ваш ум. – Сказал адмирал. – Наслышан я, как вы спасали сегодня весь двор.
- Право, неужели это стоит того, что бы вечер занимать? – Спросила графиня. – Насколько известно мне, многие сделали всё для удовольствия матушки-императрицы.
- Однако, все сделали то, что требовалось после первого. А вы были первой. Подарок вам мы передали казачку вашему. Он отнес его в вашу комнату. И я с супругой приглашаем вас на вечер что состоится сразу после окончания охоты. Будут танцы, игра в карты, беседы. Падчерица ваша так же может прийти с вами.
- Благодарю вас, адмирал Канопель. Мы обязательно будем. – Улыбнулась Катерина.
После подходили и другие придворные. Дарили подарки. Но больше всего блеснул посол Индии. Он преподнес графине ружье. Подарок произвел впечатление на всех, в том числе и на графиню.
Утром, солнце еще не успело встать, графиня была на ногах. Сенная девка помогала своей госпоже одеться, и напоследок одеть редингот (кофта-сюртук, мундир на мужской манер), застегивая тот на пуговицы.
- И что так рано всем не спится. – Недовольно сказала падчерица, сев на кровати.
Было слышно, что все не спали, по коридорам слышались шаги и разговоры.
- Охота – дело раннее. – Сказала графиня. – Коли встала, одевайся. Отправишься обратно в Петербург. После охоты мы приглашены в дом адмирала Канопеля. У того есть неженатые родственники, которые, несомненно хотят познакомится с дочерью гофмейстрины Офольской.
От Катерины не укрылся испуганный взгляд падчерицы.
- Матушка… я хотела вам сказать, что есть тот, кто руки моей просить хочет. Он из знатного богатого рода. И сегодня только прибудет на охоту. Я бы хотела остаться…
- Ты не можешь остаться. Приказ нужно исполнять беспрекословно. Самоуправства никто не потерпит. Коли останешься, в монастырь определю. Не посмотрю ни на слезы, ни на что.
Падчерица всхлипнула.
- И где же ты с женихом познакомилась? На приемы мы не ходили. Ты что, девка гулящая, сама себе бродишь как… Отвечай! – Грозно сказала Катерина.
- Я не такая! Я… Он… мы познакомились как на прогулке была! Он дворянского рода…
- Все на охоту прибыли вчера. Где же твой дворянского рода жених? – Катерина села. – Я молю Бога, что бы ты не тронутой была. Так как если это не так… Анна!
- Да, сударыня? – Поклонилась сенная девка.
- Собери ее, и посади в карету. С ней езжай! Из дома ни на шаг не выпускать! Гостей не принимать! Переписок ни с кем не вести!
- Да за что вы так со мной?! – Воскликнула Варвара.
- Как приеду, доктор тебя осмотрит. Так что, коли невинность свою проходимцу отдала, признавайся сама!
- Да я…
- Молчи! Что батька кобель, что дочь… кобелиная порода! – Сказала с пренебрежением сударыня.
До того, как началась охота, Василек сообщил, что падчерица с сенной девкой Анной отправились в путь.
- Славно. Меньше глаза будет мозолить. – Улыбнулась Катерина.
Вперед пустили собак. Дальше помчались лошади императрицы и приближенных к ней. Гофмейстрина ждала своего часа, что бы вступить в охоту и сделать выстрел.
- Ваша комната как раз с моею соседничает. – Услышала она голос баронессы Тишкиной. – Ну и семейка у вас.
- Говорите что хотите и кому хотите. Никто не поверит вам. – Улыбнулась Катерина. – Даже беседы вести с вами никто не станет.
Скучать, однако не приходилось. Графине не терпелось испытать свое ружье. Но пока было рано. Она в окружении придворных ждала сигнала егерей, что им пора вступать в охоту.
- Графиня, как вы прекрасны сегодня. – Сказал барон Тишкин. – Должен сказать, что вам очень охотничье платье.
- Барон, я не намерена вести беседы с вами. – Устало сказала графиня. Все присутствующие просто ахнули. – Ничего дурного не делала я вам. Даже выручила, однажды. Но ваша супруга постоянно нападает на меня. Вчера насмехалась. Сегодня пригрозила, что пустит слух, что падчерица моя нечиста. И пустит слух для того, что бы опозорить меня, как ее матушку, и что бы Варвара никогда не нашла себе мужа. Как я устала от вас.
Барон растерялся.
- Однако, это переходит все мысленные границы. – Сказал один из придворных. – Мы люди чести. И подобные личности вредят всем.
- Я прошу простить меня. Я проведу беседу со своей супругой и она более не будет вам никогда вам докучать. – Сказал барон.
- С трудом верится. Оставьте меня. – Отвернулась графиня.
- Оставьте мне хоть надежду. – Сказал он. – Примите этот подарок. Если вы даете мне хоть шанс. И я обещаю вам, что сдержу слово. И вы сегодня же узнаете об этом.
Он протянул графине шкатулку, которая была перевязана бантом с драгоценным камнем. Она знала, что в этой шкатулке. И понимала, как важно сейчас принять верное решение.
- Я приму ваш подарок и надеюсь, нам удастся сохранить дружеские отношения. – Сказала Катерина и протянула руку.
Она взяла шкатулку. Барон поцеловал ей руку и удалился.
- Вы очень милосердны. – Заметил адмирал Канопель.
- Кому-то не везет с мужьями. Кому-то не везет с женами. Барон не кажется дурным человеком. Жаль, что душа его супруги отравлена ядом зависти. – Улыбнулась Катерина. – Прошу вас, откройте.
Перед глазами престала замечательная камея.
К середине дня стало известно, что барон Тишкин отослал свою жену домой. И говорили, что ко двору та вернется нескоро. И шептались, что графиня Офольская имеет к этому непосредственное отношение.
Что бы не разочаровывать публику Катерина вечером надела камею, которую ей подарил барон Тишкин.
Вечером в воздухе пахло жареной дичью. От этого аромата рот наполнялся слюнями. И хотелось съесть кусочек поджаристого мяса.
Графиня шла в темном платье и приветливо общалась с охотниками и придворными дамами.
- Как забавно. – Подошел к ней Шешковский. – После охоты императрица получит бумаги и баронесса никогда не вернется ко двору. И в этом будет моя заслуга. Но скажут, что ваша.
- Я могу всех и каждого уверить в том, что это ваша работа. – Улыбнулась Катерина.
- Не нужно. – Улыбнулся Шешковский. – Вы не находите, что посол уделяет вам излишне много внимания.
- Ни сколько. Я не позволяю ему больше дозволенного. – Улыбнулась Катерина. – Так что он может и дальше страдать.
- Не говорил ли он ничего вам, что могло показаться подозрительным?
- Нет. Он не говорит со мной ни о чем значительном. Но если вы уточните...
- Подумайте о моих словах. – Сказал Шешковский.
Он отошел.
Катерина же ослепительно улыбаясь влилась в беседы об охоте.
Графиня обессилено легла в кровать. Казалось сон завладел ей. Но она проснулась от непонятного шума. Она осмотрелась.
Темно.
Когда сударыня села на кровать, то обнаружила, что не сняла платье и так и уснула в нем. корсет и верх платья съехали вниз, излишне обнажив грудь и доставляя неудобство. Она попыталась подтянуть платье вверх, но у нее ничего не получилось.
Болела голова и Катерина поняла, что волосы ее заплетены в прическу, с которой сзади свисала черная вуаль.
Что-то графине все это не нравилось. Но создание никак не хотело работать, все находилось словно в тумане.
Она взяла подсвечник с погасшими свечами. Поставила его на стол. Тут де лежали спички. Она подожгла свечи и подняв подсвечник осмотрелась. Не было казачка в комнате. Или в палатке. Графиня никак не могла понять, где она находится.
Она просто шла. Отодвинула в сторону ткань шатра…
«Я спала в шатре… я ложилась спать в шатре?» - подумала графиня.
И тут же оказалась в лесу.
Лес был темным и зеленым. Папоротники устилали землю. Черные высокие стволы деревьев стояли словно стражи. Графиня шла, освящая себе дорогу пламенем свечей.
Ветра не было.
Но вдали она слышала смех. К этому смеху она и шла.
Лес расступился и перед графиней был пруд, с камнями-фигурами по краям. У пруда сидела она, Лиза. В черном платье, белых перчатках и в ее короне. Она смеялась. И она смотрела на кого-то, кого сразу графиня не видела.
Они стояли у небольшого пруда. Графиня, невидимая всем, пыталась всмотреться.
Она протянула вперед подсвечник и увидела. Сначала ей показалось, что она знает, кого видит. Невольно отступила назад.
«Не может быть» - Подумала она.
Она протянула подсвечник, но вторая фигура была слабо видна. Взгляд ее упал на воду, и в отражении воды все три фигуры были прекрасны видны. Графиня Екатерина Офольская, с подсвечником в руках, Екатерина Офольская смеющаяся и протягивающая руку Борху.
-Я не позволю тебе украсть мою жизнь! – Крикнула Катерина и бросила в Лизу подсвечник с горящими свечами.
Она попала в Лизу. Подсвечник ударился в плечо. Пламя свечей тут же объяло платье. Над прудом раздался крик.
Графиня, испугавшись того, что сделала, принялась бежать. И вновь бежала по лесу, укрытому папоротниками. Она вновь оказалась в шатре и упала на свою кровать. Все ее тело била мелкая дрожь. Ее трясло, словно она только что кого-то убила. Зарывшись под одеяло с головой, она уснула.
Скоро еду на учебу. Канал будет и дальше активно вестись. Буду благодарна за поддержку в финансовом плане, так как времена в столице предстоят тяжелые.
