"- Валюша, ну, расскажи, что у вас стряслось в семье? Говорят на селе, что вы с Михаилом собираетесь развод оформить?! Я думаю, что на комитете про это надо поговорить! Если Михаил виноват, на вид ему поставить, как-то исправить человека! Дать ему шанс на исправление! Ты сама подумай, ведь он так по наклонной покатится!"
* Начало
Глава 14.
Зажила Валя, словно воздухом новым, свежим задышала! Оказывается, столько всего можно интересного делать, когда пришла с работы, и не нужно борщ налаживать да пироги! Когда не нужно «танцевать» до сумерек во дворе, а потом, отмывшись в чуть подтопленной баньке, сидеть на скамейке во дворе, потому что нет сил дойти до кровати.
А сейчас… Валя приходила с дежурства и спокойно укладывалась отдыхать. Старая сетчатая кровать приятно поскрипывала, когда Валя устраивала поудобнее. Но всё равно, Вале было так спокойно и хорошо, что засыпала она в один миг.
Как-то так получилось, что теперь до зарплаты оставалось ещё больше недели, а с финансами у Валентины получилось не очень… Отправляя дочку в столицу, Валя отдала всё, что было отложено, оставила себе совсем немного. Не думала, что нужно будет новым хозяйством практически с нуля обзаводиться… да и что скрывать – надеялась всё же на понимание матери, думала, что какое-то время сможет пожить в родном доме. Ведь и сама Галина Ивановна радовалась Валиной помощи по хозяйству и в огороде, но, вот так уж получилось.
Но Валя не унывала – много ли ей одной надо? То, что нужно для хозяйства купить – подождёт, со временем всё будет. По вечерам они с Полиной Никитичной устраивали чаепитие, расположившись на маленькой веранде позади дома.
- Что же ты, Валя, так и думаешь здесь остаться жить? Что ж хорошего одной-то, ведь ты молодая ещё, - качала головой баба Поля, - Раз уж так ты решила, что с Михаилом вам нет больше житья, только жизни тебе тут не будет. И мать его, Томка, глазом станет косить да языком болтать… А что, ты сама видала, как он с Таськой-то, или сказал кто?
Валя смотрела на свою соседку и видела в её глазах то, что не нашла ни во взгляде матери, ни в лице дочери. Поэтому доверилась полностью и рассказала всё, как было… и что она чувствовала, и что творится у неё внутри теперь.
- Да, и до Таськи твоё житьё с мужем несладким было, потому теперь ты и задышала в полную грудь, - покачала головой Полина Никитична, - Может тебе и благодарить надо Киселёву-то, что выявила Мишкино нутро. Да только думаю я, что он сам не дурак – такую жену поменять на Таисию! У той в дому только что тараканы не дохнут, другой скотины она присмотреть не умеет. Дочка Таськина всё больше у бабки пропадает, у Таськиной свекровки, вот та и злится на сношку свою непутёвую… С пьяных глаз Мишка твой спутался с Киселёвой, как я мыслю, а потому – ежели не вовсе дурак, то сейчас поразмыслит да постарается исправить то, что накуролесил. Знаешь, Валя… я тебя не осуждаю, что ты из дому ушла, не стала терпеть. Потому что женское терпение – оно почти бесконечное, но некоторые умудряются и его до самого донышка вымотать! Но вот сижу я и думаю… что бы я сама при таком случае делала… нет уже моего Василия на этом свете, и теперь мне думается – пусть бы с кем угодно путался, лишь бы жив был…
По худым впалым щекам Полины Никитичны потекли слёзы, она из вытирала сухощавой ладонью, и Вале виделись в её чертах следы безвременно увядшей красоты, которая отцвела до времени от свалившегося на хрупкие женские плечи горя.
- Нет, я тебе советовать не берусь, - уняв слёзы сказала баба Поля, - Но всё же скажу, коли Михаил твой урок этот уразумеет да выводы сделает… всякий человек может измениться, если сам того захочет. Вот и ты погляди, может и заживёте после этого с Михаилом по-новому, по-другому. Всё лучше, чем одной-то век вековать, на меня хоть вон погляди…
Валентине не хотелось про это думать. Вообще не хотелось вспоминать ни самого Мишу, ни их дом, почему-то туда её даже не тянуло, хотя девчонки – Валины коллеги по бригаде – жалели её, дескать, трудно вот так-то, с одним чемоданом остаться да сызнова всё начать. А ей в радость была эта свобода…
- Полина Никитична, да разве ж я одна? – улыбалась в ответ соседке Валя, - Вот и ты у меня есть, вечером хоть бы и поговорить за чайком есть с кем! А дома-то я уж и не помню, когда с мужем за одним столом садилась ужинать, как-то так у нас сложилось… я сама, наверное, в том виновата, потому что не хотелось мне… неприятно было слушать, как он костерит меня, неумёху, после трёх-то рюмок, а сам пироги мои за обе щёки уписывает! Я тебе скажу по секрету – вот скоро дочку доучу, она уже заканчивает в этот год да уедет, куда от института пошлют, своей жизнью заживёт… А я постараюсь немного подкопить денег, да и уеду отсюда! Сейчас бы уехала, да вот… не на что.
- Куды ж ты подашься, милая? – удивилась баба Поля, - У тебя ведь мать тут, всю жизнь здесь живёшь… где родился, там и пригодился, так у нас говорят…
- А пока не решила – куда! – весело ответила Валя, - Я много где хотела побывать, да мало ли мест у нас хороших! А руки рабочие везде нужны, я работы не боюсь, так что думаю везде мне дорога будет! А мама… стану приезжать, когда отпуск дадут, ведь многие так и делают! Чем же я хуже!
- Да может и правильно, чего ж тут сидеть, выжидать, - ответила Полина Никитична, - Тебе ещё жить да жить. Меньше слушать станешь разговоров тутошних!
А разговоры по селу шли, вот совсем недавно в небольшой кабинетик Вали заглянула Наталья Нестерова, которая в колхозном профсоюзе заправляла. Отправив сидевшую перед Валей молодую телятницу заняться делами и не мешать разговору, Наталья уселась на потёртый стул, подпёрла кулачком подбородок и сказала доверительным тоном:
- Валюша, ну, расскажи, что у вас стряслось в семье? Говорят на селе, что вы с Михаилом собираетесь развод оформить?! Я думаю, что на комитете про это надо поговорить! Если Михаил виноват, на вид ему поставить, как-то исправить человека! Дать ему шанс на исправление! Ты сама подумай, ведь он так по наклонной покатится!
- Ну так дайте шанс, исправляйте, - пожала плечами Валентина, и наклонившись к Наталье таким же доверительным голосом сказала, - Знаешь, Наталья… потерпела я полное поражение на этом фронте – не смогла Михаила исправить и перевоспитать! Видать нет у меня нужного умения, что ж тут поделаешь! Вот, может быть, вы теперь возьметесь и у вас получится. Заведёт себе новую семью, да и кандидатура уже есть, вот и заживёт правильно, по-человечески! Исправленный!
- Валь, да ладно тебе, - Наталья чуть смутилась, не ожидала она от скромной Валентины такого ответа, - Ты про Киселёву что ли? Да ты что, с ума что ли сошла, нужна она Михаилу, он ведь не совсем дурак! Ну, получилось так с пьяной головы, оступился человек! Потом раздули уж на селе, незнамо что. Но ведь ты умная женщина, должна понимать – где правда, а где досужие сплетни! Ты мужа-то своего видала?! Да он чернее тучи ходит, на людей не глядит! Ему сейчас поддержка нужна, чтоб дальше не скатился, с Таисией этой… все знаем, чем она промышляет! Неужели тебе его не жалко?
- Не жалко, - ответила просто Валя, - Знаешь, Наталья… ты всё верно говоришь. И поддержка нужна, и понимание. Только знаешь, мне тоже это всё нужно было, да и сейчас тоже нужно. Только вот не видала я этого за всю свою жизнь. А Мише не до этого было, вот и я теперь не хочу… и не могу.
- Ты не права! – с жаром сказала Наталья, - Ты ведь женщина…
- Постой! – прервала её Валя, - Да, я женщина. А значит я слабее, мне больше Михаила поддержка нужна! Разве нет?
- Да ты издеваешься? – Наталья увидела в глазах собеседницы смешливые искорки, - Мы тут всем комитетом озаботились, голову ломаем! Михаила на заседание собрались звать, чтоб головомойку ему устроить! А тут оказывается, как я вижу, не с него надо начинать?! Так, всё! Закрывай кабинет, пойдём к председателю!
- Зачем это? – устало усмехнулась Валя, - У меня работы много, некогда. Тебе если нужно, ты и иди.
- Пойдём по-хорошему, поговорим наедине! А если не пойдёшь, то я на собрание тебя первой вызову, там перед всеми станешь объясняться!
Натальины щёки горели праведным гневом, обида пылала в глазах, и Валя теперь пожалела, что вообще стала говорить с нею. Надо было просто отказаться и запереть дверь изнутри, работы и в самом деле было много, не до этого всего… Но подумав, что она всё же живет теперь в доме, выделенном колхозом, и осложнения ей сейчас ни к чему, Валя молча поднялась и взялась за ручку двери.
Вскоре обе женщины входили в небольшой кабинет председателя Ерёмычева. Наталья, решительно сдвинув брови и сердито поглядывая на спокойную и даже какую-то умиротворённую Валентину, она-то надеялась, что визит к председателю Валю немного напугает…
- Ну, что опять стряслось? – недовольно проворчал Ерёмычев, положив на аппарат телефонную трубку, - Дел по горло, давайте, красавицы, поскорее.
- Вот, Савелий Кузьмич! – горячо начала Наталья, - Я прошу вас вразумить Журавлёву! Семья разваливается, а она не желает даже с мужем поговорить! Ему поддержка нужна, иначе скатится человек! Собрание будем делать, по-товарищески обсудим, направим…
- Дрына ему, Михаилу, по хребтине надобно, а не поддержку! – резко оборвал Наталью председатель, - Ты, Наталья, не в ту сторону глядишь! Не будет никакого собрания. Иди, Валентина, работай. А ты, Наталья, садись, поговорим.
Валентина кивнула и вышла за дверь. Она и сама была удивлена такому отношению Ерёмычева, думала, что сейчас и он начнёт её «на путь правильный наставлять», но он неожиданно поступил иначе.
Она шла обратно тропкой по берегу речки, сократив путь, и совсем скоро оказалась возле телятника. Её коллега Оксана, молодая ещё девчонка, выбежала навстречу, чем-то явно обеспокоенная.
- Валентина! Там это… Михаил пришёл, тебя ждёт! С цветами…
Продолжение здесь.
От Автора:
Друзья, рассказ будет выходить ежедневно, КРОМЕ ВОСКРЕСЕНЬЯ, по одной главе, в семь часов утра по времени города Екатеринбурга. Ссылки на продолжение, как вы знаете, я делаю вечером, поэтому новую главу вы можете всегда найти утром на Канале.
Все текстовые материалы канала "Счастливый Амулет" являются объектом авторского права. Запрещено копирование, распространение (в том числе путем копирования на другие ресурсы и сайты в сети Интернет), а также любое использование материалов данного канала без предварительного согласования с правообладателем. Коммерческое использование запрещено.