Глава 20 / начало
И закрутилось. Освоилась Катя довольно быстро. Мужчины за ночь к ней выстраивались в очередь. Всё же воспитание 21 века намного отличается от века девятнадцатого. Она всё реже стала вспоминать Михаила, а однажды поймала себя на мысли, что и ждать перестала. Развесёлая Катина жизнь изменилась круто. В рождество, как всегда были катания на тройках, игры в снежки и много выпивки. Катя и сама не заметила, как с шампанского перешла на более крепкие напитки. «Для куража», как она говорила сама. Вот на таких покатушках по городу Катерина просто вывалилась из саней на крутом повороте. Отчего никто не остановил сани, история умалчивает. Скорее всего, потерю одного члена компании никто не заметил. Встать самостоятельно из сугроба у Кати никак не получалось. Поборовшись немного со снегом, она мысленно махнула рукой и затихла. Уснуть ей не дали. Грубо вытащив на дорожку и поставив на ноги. Которые совершенно не держали. Кое-как сфокусировав взгляд, Катерина узнала Пробку.
- Катя, Катя, — качала та укоризненно головой, — я же тебя предупреждала. Ну, ничего, я уже в ночлежках. Была бланковой, стала потаскухой. Скоро и ты со мной. - Выглядела Сонька ужасно, опухшая от постоянной пьянки, один глаз кроваво-красный, передних зубов нет. Вид Пробки отрезвил Катю.
- Деньга то ещё есть? - Улыбнулась Пробка беззубым ртом, — дай на опохмел.
Катя молча сунула ей купюру в руку. Постаралась обойти Соньку, что очень плохо получилось. Она никак не могла оторваться от бывшей элитной проститутки.
- Что ж вы барынька так не осторожно? - Вдруг подхватили Катю сзади. - Иди куда шла, — прикрикнул этот кто-то на Пробку, — А вы со мной милая. Отоспитесь, а там и поговорим.
Всё остальное было, как в тумане. Катю провели в комнаты и уложили спать. Всё тот же мягкий мужской голос уговаривал Катю выпить рассол, нежно гладил по спине, когда Катя наклонилась над заботливо поставленным тазом, утешал и убаюкивал, когда комната вертелась как карусель на ярмарке.
В себя Катя пришла внезапно, и долго не могла сообразить, приснилось ей это всё или нет. На миг даже показалось, что ей вообще всё приснилось, она просто уснула на дежурстве. Осмотревшись, Катя поняла, что не сон, а ужасная реальность.
Так Катерина познакомилась с Потапычем. Вернее с Егором Потаповичем Брагиным. Швейцаром гостиницы Эрмитаж. Он помог Кате, за её же деньги, сменить жёлтый билет на паспорт, договорится с Генриеттой. Отпустить Катю она, конечно, не отпустила, но за ежемесячную выплату в 100 руб. Катерине разрешили жить в гостинице. И Потапычу Катя платила десятину от заработанных. Теперь она была содержанкой. Это было лучше, чем бордель. Пить Катя, не без помощи Потапыча, бросила совсем. И очень не любила, когда её гости употребляли, что-то крепче шампанского.
Познакомилась Катя и с Аркадием Евлампиевичем Берг. И долго злилась на свою бабку, фантазёрку.
Содержал Катю отставной генерал Прокофьев. Он очень любил выезжать с ней на прогулку, он же придумал встречи за картами. В такие вечера в квартире у Кати, что снимал ей Генерал в Эрмитаже, велись жаркие споры. Чуть позже к Кате, не без помощи Потапыча, стали приходить просители. То письмецо передать кому-то из чинов, то просьбу. И всё не бесплатно.
С первых дней, Катерина предупредила Потапыча, что если её будет спрашивать Миша! Звать её незамедлительно. Она знала, она чувствовала, что он за ней придёт. И он пришёл, он её забрал, пусть через столько лет! Главное, что она дома! А ещё... Она теперь не наивная девочка, и как жить знает. Миша бы рот на замке держал. А с Серафимой она договорится, на её языке ужимок.
Домой!
Потолкавшись на вокзале до вечера, я закинул сумку наверх, завалился на полку и проспал до самого города. Дома! Какая же красота. А пахнет, как! Я набрал полную грудь воздуха. Хоть одного «зелёного» в прошлый век бы закинуть. Они бы точно заткнулись насчёт экологии. И бедных коровок с лошадками жалеть бы перестали. С этими активистами бесполезно разговаривать. Иногда такую чушь несут. Что себя идиотом считать начинаешь.
Меня встречал Васильчиков.
- Привет, — обрадовался я ему. - Как дела?
- Да всё так же. Двоедушный в городе объявился. Два трупа уже. Полиция в серию пока не связала.
- Понял. В одном районе? - Поинтересовался я, мысленно попрощавшись с отдыхом.
- В том то и дело, что нет. Но вот почерк убийства. Хотя в одном случае колготками задушили, в другом, верёвкой. Парней молодых. Не насилуют. - Выдал мне все детали Альфред.
- А можно я сначала домой, а потом к трупам? - С надеждой посмотрел я на Васильчикова.
- Так и везу тебя домой. До завтра свободен, — Усмехнулся он.
Я с грустью посмотрел в окно. Альфред тоже замолчал, остановив машину на светофоре
В сквере, на лавочке сидела не совсем трезвая девушка. Прилично одетая, не из любителей выпить. Алкоголь совсем сморил её, и она уснула, уронив голову на грудь. Длинные, ухоженные волосы прикрывали лицо. Она вдруг вздрогнула и с большим трудом подняла голову, неуклюже убрав с лица локон, глянула на меня умоляющими глазами, прося помощи, и опять уронила голову на грудь.
- Припаркуйся, — крикнул я Васильчикову, а сам выскочил из машины, заторопился к девушке.
- Тебе плохо? - Подошёл я к ней, взял за плечо.
- Ты, чё? Слепой, — Нарисовался рядом со мной не трезвый и не очень молодой человек. Когда-то очень симпатичный, но видимо разгульная жизнь оставила на его лице свои отпечатки. - Кто даму поил, тот даму и танцует. Свободен. - Подошёл он к девушке, по-хозяйски положил ей руку на плечи. - Скажи ему Людок.
А Людок не подавала признаков жизни, лишь мелко вздрагивала, когда к ней прикасались.
- Ты своё уже отплясал, — Убирая руку парня с плеча девушки, произнёс я.
- Сейчас совсем не понял, — начал парень, но в его глазах был такой страх, что сразу стало понятно, за девушка он заступаться не будет.
Подскочил Васильчиков, сунул парню под нос удостоверение. Тот совсем стушевался и начал отступать назад. Мелкими шажками, в страхе, вдруг передумают злые полицейские. Вместе с Альфредом, мы подхватили девушку под руки и кое-как усадили на заднее сиденье.
- Во! Явление Христа народу! - Всплеснула руками Женька, когда мы втащили девушку в дом. Она так и не издала ни звука.- Ты, где её подобрал?
- Всё потом. Там, в дальней комнатке, пастель расстелите, — попросил я.
- Там холодно. - Возразила Марина.
- То, что надо, — парировал Альфред. - Будем караулить.
- Укроем хорошо, — добавил я. Продолжение
