- Зачем тебе переезжать? – почему-то жалобно спросила Алёна. – Это же твой дом! Ты построила его вместе с дедом Кириллом! И прожила в этом доме всю жизнь!
- Ну то, что мы его вместе с муженьком моим бывшим строили, могла бы не напоминать, – хмыкнула бабушка. – После нашего развода я так на него злилась, что хотела спалить хату! Кобелина! Так что прости, родная, но это не аргумент.
Алёна лишь покачала головой. Она помнила, как дед Кирилл приходил домой со следами помады, с запахом чужих духов. Будучи совсем ещё ребёнком, она не понимала тогда, что он изменял бабушке, и поэтому не понимала и того, зачем та гоняется за дедом по участку и дому со скалкой в руке. Думала, все жёны так делают.
На дедушку у неё лично обиды не было, и она заглядывала иногда к нему в гости. Тот женился второй раз лет десять назад на женщине сорока лет с тремя детьми. Ни женщина, ни дети у Алёны никаких чувств не вызывали. Бабушка, конечно, имела несладкий характер, зато была хорошо образована, имела грамотную речь. Проработала почти всю жизнь библиотекарем. В своё время она перевоспитала отца Алёны Максима. Но в основном у них в станице люди были простые. И Алёна к ним привыкла, но не понимала, комфортно ли деду после стольких лет с бабой Аней, жить с женщиной, которая говорит довольно заковыристой кубанской балачкой.
- Доця, – ласкового называла Ирина Алёну, чем иногда её раздражала. Полная, часто неухоженная, со смотанными в неряшливый пучок на голове волосами, в застиранном халате… Нет, не понимала выбора дедушки Алёна.
- Эпоха прошла, – вздохнула бабушка. Алёна рассеянно моргнула, возвращаясь из своих мыслей в реальность. – Мне мой дом уже не нравится. Давно он перестал быть для меня домом. Да и жара стала меня допекать в прямом смысле этого слова.
- Постой, постой, – медленно произнесла Алёна. – То есть ты не просто дом поменять решила, а совсем из станицы переехать? Куда же?
- Ну да, – кивнула бабушка. – Надоело мне. Перемен хочу! А ты знаешь, стоит мне только что-то захотеть, и я напролом пойду, как танк. Приглядела я отличное местечко в горном посёлке. Там климат более прохладный. Мне наша засушливая жара совсем не подходит. Сменить место жительство мне врач порекомендовала, Альбина Егоровна.
- Ты к врачу ходила? – ещё больше удивилась Алёна.
Бабушка вздохнула:
- Вот поэтому я и хотела поговорить с тобой завтра, когда ты отдохнёшь с дороги, на свежую голову! Сплошные вопросы! И ты сразу нервничаешь. На сегодня информация такая: всё у нас нормально. Ясно? Сегодня больше эту тему поднимать не будем. Ехать нам ещё далеко, но неужели мы более спокойных тем для разговора не найдём? – и она зевнула.
- Ты сама спать хочешь!
- И что? Я рано встала. Дел у меня невпроворот. Вот ты приехала, сейчас всё веселее пойдёт. Максимка, ты там как? Не спишь?
- Обижаете, Анна Васильевна, – ответил папа Алёны. – Я и спать ещё не хочу.
- Не ври, – ухмыльнулась бабушка. – Слышала я, как ты с четырёх утра в мастерской копошился. Чего не спал?
- Не спалось, – вяло ответил Максим.
Алёна перевела взгляд с бабушки на отца и почувствовала новый и очень острый укол совести. Видимо, слишком сильную истерику она закатила в прошлый свой приезд, слишком сильно противную сторону своего характера показала, что все не спали из-за её приезда. «Могла бы отца хоть обнять при встрече, – запоздало мысленно раскаялась Алёна. – Ну что мне стоило? Если все обиды убрать, разве я по нему не соскучилась? Разве по бабушке не соскучилась?»
И тут же она вспомнила, что дом, наполненный приятными воспоминаниями, место, в которое она возвращается всегда с таким удовольствием, бабушка собирается покинуть. «А отец? Он куда?» – подумала она и уже даже открыла рот, чтобы задать животрепещущий вопрос, но вспомнила просьбу бабушки повременить до утра и всё обсудить на свежую голову. Не уважить просьбу бабули нельзя. Что она, немного не потерпит? Права бабушка, главное, что все живы-здоровы. Да ещё и Оля перед глазами мелькать не будет.
- Па, включи музыку, раз разговор не клеится, – впервые за год обратилась Алёна напрямую к отцу. Тот заметно обрадовался.
- Что послушать хочешь? – бодро спросил он.
- Не знаю. На свой вкус поставь.
Отец включил радио. Алёна смотрела в окно, стараясь ни о чём не думать. Она видела засеянные поля, и в открытое окошко чувствовала запах юга. Это и тёплая земля, и какие-то сладкие нотки. Сидя в Москве, такого не почувствуешь. Родная Кубань встречала настоящим летом!
Как-то незаметно для себя Алёна задремала и даже музыка ей не помешала. И когда папа громко объявил, что приехали, она сначала даже не поняла: куда приехали? Зачем? Выйдя из машины и вспомнив, что она дома, Алёнка первая вбежала на крыльцо, достала ключи из-под карниза, открыла дверь и вошла внутрь первая.
Запахи были те же. Пахло пирогами, самыми вкусными, бабушкиными. И её духами. Она каждый раз покупала разные, но почему-то все они были так похожи запахом! Под ноги с мяуканьем бросился Арнольд. Говорят, коты людей не запоминают. Привязываются к дому, а не к людям. Таня, подруга Алёны со школы, жаловалась ей, что серый британец Васька её даже не узнал, когда та вернулась домой на первые каникулы. Шипел на неё и не позволял себя гладить.
Арнольд всегда узнавал Алёну. И только к ней садился на плечо, прижимая свою мурчащую головку к шее, кусал за волосы и облизывал ухо. Она спасла его лет двенадцать назад из канавы, где он едва не утонул. Там были и другие котята, но выжил только этот. Девочка долго плакала, вспоминая маленькие бездыханные тельца.
- Ай! Щекотно же! – засмеялась Алёна, когда Арнольд в очередной раз облизнул её ухо.
- Что, уже взобрался, мохнатый паразит? – с усталой улыбкой спросила бабушка, заходя за ней следом. В руках у неё и отца было множество пакетов.
- Когда это вы накупили и что?
- Да так, хозяйственные мелочи, – отмахнулся отец. – Раз уж в Краснодар поехали, так нужно было туда-сюда заехать!
- Ступай в душ, – скомандовала бабушка. – А я пока чай поставлю. Арнольд! Имей ты совесть!
Арнольд зыркнул на бабушку как-то недоумённо, словно пытаясь взглядом сказать: «Совесть? Какая совесть? У котов совести нет!» Алёна аккуратно отнесла его в свою комнату и уложила на кровать. Здесь было свежо: чувствовалась, что к её приезду бабушка навела чистоту.
После душа и чая с пирогами, Алёна с трудом доползла до кровати. Арнольд всё ещё её дожидался, с комфортом устроившись прямо по центру. Ну не любил он с краю лежать, что теперь? Кое-как примостившись на кровати, чтобы не помешать котику, Алёна успела подумать: «Нужно бабушку уговорить, чтобы она дом не продавала», – и тут же быстро и крепко уснула.
***
- Ку-ка-ре-ку! Ку-ка-ре-ку! КУ-КА-РЕ-КУ! – действовало всегда, лучше будильника. Особенно когда на птичьем дворе не один петух, а несколько. И каждый пытался переорать другого.
- Да встаю, встаю, – проворчала им Алёна. Окно было открыто: они всегда открывали окна на ночь, но закрывали утром и занавешивали шторами, чтобы палящий дневной зной не проник внутрь дома. Девушка подошла к окну и посмотрела на мир сквозь сетку от насекомых. Один из петухов расположился прямо рядом с её окном. Алёна хмыкнула и произнесла:
- Вот смотри! Будешь так кричать – в суп отправишься! – и показала ему язык. На секунду она даже почувствовала себя снова девчонкой, у которой впереди целое лето! Каникулы! Сейчас бабушка корову подоит, она ягод соберёт и позавтракает: молоком и клубникой.
Алёна вздохнула и отошла от окна. Коровы полгода, как уже нет, а бабушка собралась покинуть этот дом. И что с ним теперь будет? Кто будет жить в этих стенах, таких любимых и родных?
Бабушка уже тоже проснулась и судя по запаху варила кашу.
- Доброе утро, – сказала Алёна, заходя на кухню и целуя бабушку. – Пахнет аппетитно!
- А то! На свежем воздухе у тебя всегда аппетит хороший был. А как в Москву укатила, так тощая стала. Садись за стол, трапезничать будем.
- А папа где?
- Уехал с утра к Оленьке. С ней позавтракает.
- Ба, ну зачем вы её отселили? – спросила Алёна. – Чтобы меня проучить? Чтобы я себя виноватой почувствовала? Или стервой последней? Мол, такая плохая, из-за меня жену отца переселять пришлось!
- Нет, – ответила бабушка и впервые за многие годы погрустнела. – Просто… Мы не знали, как ты отреагируешь на мой переезд. Жёсткая ты стала в столице, нервная. Всё в штыки воспринимаешь! Ну и досталось бы Оле от тебя, разве нет? У неё и так не всё ладно в жизни.
- А что с ней? – спросила Алёна.
- Захочешь, сама спросишь. А я чужие проблемы обсуждать не намеренна!
Алёна промолчала. Ей стало любопытно, что же случилось с «мачехой», но спрашивать она не будет. Это точно. Ещё чего не хватало! И была права бабуля: досталось бы Ольке, будь она здесь. Алёна-то себя знает!
- Ладно, расскажи мне обстоятельно, чего ты по врачам пошла, что у тебя вдруг болеть стало и как ты до переезда додумалась!
- Слушай. И кашу есть не забывай. Вон, ягоды свежие с утреца собрала. Ешь!
Бабушка придвинула к ней домашнее масло, уже не своё, а купленное у соседей, миску с клубникой. А сама села напротив с чашкой чая, подпёрла рукой щёку и принялась рассказывать:
- Прошлым летом всё началось. Ковырялась я, как всегда, в теплице, и тут меня как ударило по голове! Я-то думала, меня кто ударил, ну, человек какой, а нет, давление рухнуло. Упала без сознания. Женщина я видная хоть и не толстая, но и не кожа да кости, как некоторые, – бабушка лукаво посмотрела на внучку, – так что упала я с грохотом. Оля прибежала, вытащила меня на улицу, скорую вызвала.
- Ну подумаешь, давление упало! С кем не бывает?
- Так после этого я всё время на жаре стала сознание терять! – всплеснула руками бабушка. – Залезла в интернет, начиталась диагнозов и к врачу потопала. Я у себя аж несколько смертельных болячек выискала! Но всё оказалось в норме.
Раздался скрежет и истошное «Мяу!». Незнакомые с Арнольдом люди всегда пугаются этого кошачьего вопля. А на деле, избалованный лаской котик, просто требует, чтобы его немедленно пустили домой. Немедленно! Сию секунду!
- Нагулялось Его Высочество, – сказала бабушка.
- Сиди, – махнула рукой Алёна, легко вскакивая с места. Она открыла дверь, впуская Арнольда в дом и тот сразу потёрся о её ноги, всячески показывая, что хочет на руки. И трудно было представить, что этот ласковый котик – гроза всех местных котов! К ним же на участок никто не суётся! А мыши? С каким азартом он их ловит?
- Так что врач сказала?
- Что старость не радость! Что она ещё сказать могла? Всё обследовали, ничего не нашли. Посоветовала съездить к морю или в горы, посмотреть, как буду чувствовать себя там. Я поехала к подруге моей, бабе Рае, в Туапсинский район. Помнишь её?
- Смутно, – честно ответила Алёна.
- Ну да и ладно. Она уже лет пятнадцать как в посёлке живёт в горах. Пожила с ней недельку и так хорошо мне было! Здесь жара, дышать нечем, а там днём тоже жарко, но не так, как внизу. И ночью прохладно. Просто рай! Вот тогда я и задумала, место жительство сменить.
- А как же папа с Оленькой? – задала волнующий вопрос Алёна.
- Собственно, из-за них всё и затянулось. Мне деньги нужны для покупки дома, так? А чтобы купить один дом, нужно продать другой. У меня накоплений нет и, зная себя, я тебе так скажу: у меня их уже и не будет. И вот что мне делать? Я Макса сама в своё время уговорила жить здесь, а теперь что же, выставлять? Со мной они явно не уедут. Отец твой точно не поедет: у его здесь заказчики. Хотя, как по мне, в горных посёлках тоже мебель нужна, мог бы и там изготавливать. Оля в школе работает, а у нас и так дефицит учителей. Короче, подумала, подумала, и ничего им не сказала. А потом всё случай изменил.
Бабушка встала, плеснула себе в кружку ещё кипятка, села за стол и задумалась. Алёна быстро ела кашу, не сводя с бабушки внимательного взгляда. Арнольд тоже решил не уходить и присоединиться к разговору, точнее, сам он, конечно, в беседе участия не принимал, но лежал на коленях своей спасительницы, а голову прижал к её животу.
- Марта у соседей участок купила. Не весь. Он у них большой по современным меркам, 50 соток. Им он такой уже давно не нужен. Они продали ей тридцать соток, а она подарила их сыну. Максим недолго думая взял все накопления, ещё немного денег пришлось взять в кредит, и начал стройку. Весной ещё. Дом небольшой будет, одноэтажные, всего три комнаты. И его уже завели под крышу.
Алёна присвистнула.
- Ты сама с отцом не разговаривала, нечего свистеть теперь, – сказала бабушка. – Меня теперь здесь ничто не держит. И я уже продала свой дом. Так что свисти – не свисти, а назад дороги нет. Прости, что сразу не сказала.
- Как? – воскликнула Алёна в ужасе. Она ещё вчера думала о том, что ничего страшного не произошло, и что она уговорит бабушку остаться. А та оказывается, уже продала их семейные воспоминания. С внучкой даже не посоветовалась! Не зря она нервничала после бабушкиного звонка. Не зря.
Продолжение 👇 Спасибо вам за ваши лайки и комментарии!