Латвийская Республика может расширить принудительный набор в свою армию из-за недостатка добровольцев. Тем временем в стране зафиксировали очередной антирекорд: рождаемость в 2023 году стала самой низкой за последние сто лет.
Это взаимосвязанные новости. Количество латвийской молодёжи неуклонно уменьшается, и поэтому она не может выдвинуть из своих рядов необходимое — хотя и весьма небольшое — количество добровольных рекрутов.
Добровольно-принудительная служба
Латвийская Республика столкнулась с недостатком добровольцев, подающих заявления о вступлении в вооруженные силы страны. Недавно в стране приняли закон о восстановлении армейского призыва. Однако первый призыв, в рамках которого новобранцы приступили к службе 1 июля этого года, оказался полностью добровольным. В тот раз свои заявки подали 488 человек (в том числе 11 женщин), из которых признали годными 254 (и ни одной женщины).
Но уже известно, что в случае со вторым призывом, назначенным на 1 января 2024 года, так не получится — часть новобранцев будет призвана в принудительном порядке. Для этого минувшим летом правительство приняло «Положение о порядке учета, переписи, отбора и призыва граждан в службу гособороны», в соответствии с которым отбор будет осуществляться с помощью генератора случайных чисел, выбирающего определенное число порядковых номеров. Этот опыт Рига почерпнула у соседней Литвы, восстановившей призыв в свою армию еще в 2015 году.
Командующий Национальными вооруженными силами (НВС) Латвии генерал-лейтенант Леонид Калниньш рассказал: «Заявки подали более ста добровольцев, а цифра, которую нам нужно достичь, — четыреста восемьдесят. Это означает, что нам придется запустить систему отбора. То есть мы займемся призывом на военную службу, которая больше не будет добровольной. Тогда мы и проверим, насколько эта система работает» . Калниньш предупредил, что призывники в НВС будут иметь меньше привилегий, чем добровольцы, которые получают вдвое большую компенсацию и самостоятельно выбирают место службы.
Для тех, кто добровольно поступит на службу, предусмотрена ежемесячная компенсация в 600 евро в месяц; для тех, кого призовут, — только 300. Кроме того, потенциальных добровольцев заманивают обещанием выплаты по завершении службы еще 1100 евро. Если у солдата есть дети, он дополнительно будет получать пособие в 200 евро.
Для вчерашних школьников и студентов это достаточно привлекательные условия, учитывая, что страна переживает экономический упадок и найти высокооплачиваемую работу, не имея за плечами стажа, очень тяжело. И все равно добровольцев не хватает. Это — дополнительное свидетельство охватившего страну всеобъемлющего демографического кризиса.
Цель недостижима
В конце октября были опубликованы свежие данные по рождаемости — мрачнейшие для латвийского государства.
Согласно предварительным данным Центрального статистического управления страны, с начала января по сентябрь в стране родилось 9642 ребенка, это на 13,2% меньше, чем за такой же период прошлого года. Мальчиков родилось всего 4961 — на 12,6% меньше, а число умерших превысило число родившихся на 8673.
Еще в 2021 году местные эксперты охарактеризовали демографическую ситуацию как худшую за сто лет, но антирекорды в этой сфере продолжают обновляться. Месяц назад финансовый и налоговый эксперт Латвийской конфедерации работодателей Янис Херманис , выступая в телеэфире, рассказал, что в стране неуклонно сокращается количество людей репродуктивного возраста, особенно в младших возрастных группах (20-29 лет). Эксперт посетовал на «геополитические обстоятельства», «отсутствие безопасности» и подчеркнул, что и у соседей Латвии по Прибалтике демография тоже ухудшается — хоть у них спад и более плавный.
На 1 августа, по приблизительным подсчётам, в Латвии проживали 1 млн 882 тыс. человек. Цифра, что называется, «договорная» — чиновники делают вид, что она соответствует действительности, хотя все понимают, что сильно завышена. Более приближенной к реальности была бы цифра в 1,5 млн. При этом на момент выхода из СССР в республике насчитывалось свыше 2,6 млн жителей. На момент вступления государства в Евросоюз в 2004-м — менее 2,3 млн. И здесь заключается разительный контраст с преданными проклятию «оккупационными» временами, когда количество жителей республики, напротив, неуклонно росло.
Еще шесть лет назад демограф, руководитель рижского бюро Международной организации по миграции Илмарс Межс заявил изданию Latvijas Avīzе, что при сохранении нынешних тенденций через сотню лет в стране вовсе не останется латышей. Межс подчеркивал, что в Латвии в каждом следующем поколении живет меньшее число людей, чем в предыдущем.
«Основываясь на этих данных, можно предположить, что нам осталось около века» , — сетовал специалист. Демограф уверен, что нынешнюю тенденцию к вымиранию страны можно остановить: «Если в каждой семье будет по крайней мере два, а лучше три ребенка, то число латышей останется неизменным и сто лет спустя» . Однако сейчас, спустя шесть лет, заметно, что два-три ребенка в каждой латышской семье стали еще более недостижимой целью, чем в 2017 году.
Другой латвийский демограф, Петерис Звидриньш , рассказывает, что в недавнем прошлом было несколько волн депопуляции, начиная с первой половины 90-х, когда республику покинули более 100 тыс. человек — бывшие военнослужащие советской армии и члены их семей. «После вступления в ЕС, когда граждане Латвии получили возможность без виз отправиться в «старую Европу», поток убывающих возобновился. Кроме того, естественная убыль населения продолжала оставаться выше рождаемости» , — констатирует Звидриньш. И добавляет, что всё последнее время Латвия ежегодно теряет население полноценной волости или небольшого города.
Правда, с весны 2022 года в Латвии осели на ПМЖ примерно 40 тысяч украинцев, но этого слишком мало для компенсации понесенных потерь. Поэтому в последнее время в правительстве заговорили о необходимости массового завоза гастарбайтеров из стран третьего мира, вызывая тем самым священный гнев националистов.
Печальные последствия разрыва с Россией
Петерис Звидриньш признает, что при СССР демографы наблюдали совершенно другую картину — тогда республика была в демографическом плюсе. В 1986−88 годах в Латвии ежегодно появлялись на свет около 41−42 тысяч детей. В СССР республика была первой, где была принята специальная комплексная программа по народонаселению, которая в конце 80-х дала результаты. «В Латвии мы добились роста рождаемости, параллельно решили вопрос полной доступности детских садов, женщины получили возможность неполной занятости, если малыша было не с кем оставить дома» , — с ностальгией вспоминает латвийский демограф.
Сейчас же росту рождаемости препятствует очень небольшой размер «детских» пособий, постоянное «разбухание» налогов, отсутствие достаточного количества рабочих мест. Ну а поскольку Латвия оказалась в авангарде антироссийского фронта, она сама по доброй воле давит экономическое сотрудничество с РФ и Белоруссией, ранее приносившее прибалтийскому государству огромные прибыли.
Это уже обернулось, например, бедственной ситуацией на «Латвийской железной дороге», когда-то являвшейся самым крупным и прибыльным предприятием в стране, приносившим большой доход в казну. В последние же несколько лет ЛЖД вынуждена была провести крупномасштабные сокращения персонала и превратилась в дотационное предприятие.
Народ массово уезжает из Латвии — не только русское меньшинство, у которого есть стимул в виде крепчающих угнетений на этнической почве, но и представители «титульной нации». Раньше у латышей действительно был мощный ресурс в виде раздувшегося чиновничьего аппарата, куда брали главным образом за «правильную национальность». Именно с тех относительно благополучных докризисных времен существует поговорка: «Моя профессия — латыш».
Однако сейчас, когда государство вынуждено заниматься урезанием расходов, чиновничьего «пирога» на всех уже не хватает. И оседают молодые латыши в больших количествах где-нибудь в Ирландии, Великобритании и скандинавских странах, пускают там корни. А эмигрировав, не испытывают желания «отдать долг» родине ни в каком виде, включая и армейскую службу.
