Сема – дурачок, живет милостынкой и подаяниями. Он маленького роста, худенький и выглядит как подросточек, хотя Семе уже около двадцати лет.
У него в какой-то дальней деревне есть мать, говорят, такая же, остановившаяся в развитии, когда ей было пять-семь лет. Настоящее имя его матери Феврония, но кто-то из «веселых» людей назвал ее как-то Хавроньей, и это новое имя шибко приклеилось к простоватой женщине. Ее теперь в деревне все так и называют, но по-своему любят и стараются не обижать, а наоборот, содержат всем миром.
Замужем Феврония никогда не была, но вот двадцать лет назад родила мальчика. Она даже сама не поняла, по какой причине у нее вдруг начал расти живот, и появился на свет маленький человек.
Сема никогда ничего и ни у кого не просит. Он появляется в деревне, идет по улице и потом присаживается на скамеечку у дома, почему-то ему понравившегося. Когда хозяева или их ребятишки увидят Сему, то обязательно ведут его к себе в гости. Нельзя сказать, что жители окрестных деревень живут зажиточно, но горбушка хлеба и кружка молока найдутся в каждой семье. А если еще пару картошечек, да капустки, огурчик или вареное яйцо, то худенький побирушка очень даже бывает этим доволен.
Он и ночевать в гостеприимном доме останется. Но самое интересное и необъяснимое: проснувшись, к примеру, глухой ночью, пусть на улице дождь, ветер, мороз, вьюга, этот побирушка сразу же начинает собираться в дорогу.
- Сема! Ты куда? Останься! Утром поешь и иди, куда хошь.
Сема замотает головой и возразит:
- Не, не, не!
И уйдет.
Дурачок умеет говорить, только не любит и не совсем умеет связать поступки и речь. Хотя у него есть и главное слово. Это когда он услышит, что кто-то громко разговаривает или крикнет, то, испугавшись, Сема со слезой в голосе обязательно попросит:
- Не лугайся!
И столько в его взгляде и голосе мольбы, что любой, даже самый задиристый горлопан, невольно начинает говорить тише и постарается успокоить боязливого нищего:
- Ничего, ничего, Сема, не бойся. Это голос у меня такой.
Дольше всех Сема гостит в селе Архангельском, в семье Дарьи и Ивана Лебедевых. Дарья с детьми около бани обычно раздевает гостя, осматривает его одеяние: что-то в стирку, часть на выброс, потом заменит выброшенное одеждой своих сыновей. Ее муж Иван в это время уже и воды наносит, и печку в бане затопит. Потом Дарья сама помогает мыться побирушке, смазывает мазями ранки и расчесы.
Баню Сема не любит, боится, но Дарью Лебедеву, женщину крупную и решительную, уважает и слушается. Почему ей такая честь? Дарья поет в церковном хоре. Ей помогают матушка и две старушки, голоса у них не очень, а Дарья поет звонко и красиво. Сема считает, что эта женщина – главная в церкви. Во время службы он не молится, не умеет, просто сидит перед хором на полу, слушает, и слезы бегут по его лицу.
Кто-то обратил внимание, как Сема проходит по деревенской улице. Идет с остановками, будто к чему-то приглядывается, прислушивается. То руками всплеснет, то головой покачает, а то и засмеется.
Стали со вниманием следить за его поведением. Вот он однажды остановился около дома коновала Никифора, постоял, присел на скамеечку у палисадника и вдруг заплакал! Что случилось? С юродивым ничего, а через два дня приведенный к Никифору на осмотр жеребец ударил мужика стальной подковой и едва не зашиб насмерть.
У дома Лыковых Сема вдруг провыл по-волчьи на разные голоса, будто матерый волк дал знать о себе, а потом и молодые откликнулись. Гришке доложили, и он у крылечка поставил на всякий случай кованую тележную ось. И железяка пригодилась. Вышел мужик ночью на крыльцо и увидел: его кобель сцепился с матерым волчарой, а несколько молодых кружат рядом, выбирая момент, чтобы наброситься на верного сторожа. Одним ударом Гришка раздробил хребет серому разбойнику - пса спас, и волчью стаю вожака лишил.
Многое предвидел и предсказывал странный нищий: свадьбу, рождение детей, ранние заморозки, возвращение мужиков, занимавшихся извозом. Не всё понимали люди, расспрашивать было бесполезно, сам дурачок не мог ничего пояснить, только потом, когда что-то случалось, становились понятными те тайные Семины знаки.
В селе Архангельском помещиками были князья Ратмановы. Они все служили по военной линии, были людьми серьезными, даже суровыми, никто из них интереса к юродивому не проявил. А вот из дальнего небольшого имения господа Никольские всей семьей на нескольких тарантасах однажды приехали посмотреть на интересного дурачка, умеющего предсказывать будущее.
Случилось чудо! Сам Сема вдруг проявил огромный интерес к младшей дочери этих господ. Голубоглазая, светловолосая, в нарядном платьице, девочка Лена была похожа на сказочную принцессу из волшебной страны. Он смотрел на нее с таким восхищением, с таким обожанием! Все как-то хотел погладить, ручку взять и не отходил от этой маленькой красавицы, пока жители села рассказывали приезжим про самого Сему.
Как не умеющий толком говорить побирушка узнал, где живут Никольские, неизвестно, но он нашел их небольшое сельцо и стал его время от времени навещать. Сидел в саду и ждал, когда Елену погулять отпустят. Не с пустыми руками приходил! Бывало, цветы принесет, туесок земляники, ежонка. Сема и маленькая госпожа сидели на скамеечке рядом и даже о чем-то беседовали! Двадцатилетний юродивый и шестилетняя девочка.
Осенью, в Покровскую субботу, когда жители села и ближайших деревень были на кладбище, поминали умерших, там оказался и Сема. Он обошел все кладбище, а в середине его, на пустом еще месте, долго стоял и даже присел на голую землю.
- Сема! Земля холодная. Вставай. Простынешь – заболеешь и помрешь! – говорили проходящие мимо мужики и женщины.
К вечеру Дарья увела побирушку к себе домой. А он, действительно, тогда уже был слаб и немощен. От Лебедевых он ушел ночью, и опять же по дороге в сторону кладбища, где его потом и нашли мертвым.
Хоронили Сему всем приходом. Народу было много, так что проститься, поклониться умершему нищему выстроилась очередь.
Удивительно: приехали и Никольские. Маленькая девочка Лена сначала молча смотрела вокруг, не понимая, что происходит, а когда гроб стали засыпать землей, горько заплакала. Ее долго успокаивали. Говорили: «Нет, нет, это не насовсем! Ты еще увидишь Сему!»
Обманули.
(Щеглов Владимир, Николаева Эльвира).