Молодые работники культуры о Сепе и не только

3 ноября 20233 ноя 2023

8 мин

В октябре в Сепе побывали участники Молодежного лагеря сельского работника культуры ПФО «ПРОгресс 3.0». Впечатлениями об увиденном делятся двое очевидцев поездки – Алексей Капачинский и Егор Коркин.

За несколько часов учебно-дружеского визита в Сепский ЦСДК молодые сельские работники культуры лагеря «ПРОгресс 3.0» успели очень многое – побывали в Народном музее исчезнувших деревень, прошлись с экскурсией по Сепскому клубу, увидели выставки «Здравствуй, дорогая Клаву!» и «Сепские былички», побывали в гончарной мастерской и студии звукозаписи, стали участниками иммерсивного действия по письмам Семена Тихонова и воспоминаниям сепских жителей… Говорят, впечатлений было море! И кое-что из этих впечатлений и размышлений об увиденном нам удалось поймать (правда, чуть позднее) у двоих очевидцев события – менеджера Васькинского сельского дома культуры Сюмсинского района Егора Коркина и ведущего методиста по народному творчеству МБУК «Каракулинский районный центр культуры», председателя Каракулинского районного отделения общества русской культуры Удмуртской Республики Алексея Капачинского.

Беседа с Егором и Алексеем состоялась в стенах Удмуртского госуниверситета, на кафедре музыкального и сценического искусства. Молодые сельские работники культуры учатся на заочном отделении Института искусств и дизайна УдГУ, и спасибо их преподавателю Вере Геоленовне Болдыревой, организовавшей нашу небольшую встречу.

– Ребята, что нового и необыкновенного вы увидели в Сепе?

Алексей Капачинский: Меня в первую очередь удивило то, что в такой глуши есть настолько необычные и интересные объекты. Мы начали с музея, и меня поразила уличная экспозиция. Телеги висят в воздухе, под стеклянными корпусами… Это сразу привлекает внимание, в глаза бросаются дизайн, продуманность, функциональность каждого предмета. В доме культуры мы стали участниками спектакля. Сюжет понятный, простой, но как интересно все сделано. Погружение в атмосферу – мы этого не ожидали. И вроде бы все просто, но… как говорят, все гениальное, наверное, просто, да? Есть возможность что-то потрогать, попробовать хлеб, вдохнуть запахи…

Егор Коркин: Я, как менеджер, прежде всего смотрел на материально-техническое обеспечение всего этого. В иммерсивном действии, например, использовался и проектор, и звук, и гармошка, под которую танцевали. А техническое обеспечение выставки «Здравствуй, дорогая Клаву!», где есть и наушники, и экранчики, вообще здорово! Можно послушать, посмотреть, почитать…

– Сейчас мы больше говорим о внешнем, но мы в своей работе стремимся к внутренним изменениям. Например, что такое новые формы работы сельского клуба? И увидели ли вы, как работники сельской культуры, что-то новое внутреннее?

Алексей Капачинский: Я увидел, что интересный проект можно создать, используя материал, который находится вот здесь, рядом. Часто мы ищем что-то отдаленное, пафосное. А на самом деле письма из семьи человека могут стать таким стержнем. И сама концепция с письмами – что-то в этом родное, потому что у всех есть дедушки, прадедушки, которые прошли через Великую Отечественную. У нас в семье, например, таких писем нет. Но, когда я их слушал, мне почему-то представлялся мой дедушка. Он дошел до Берлина, вернулся с фронта… И тут тоже есть что-то личное – я как будто прожил свою семейную историю. Вот такое откровение у меня было. И что работники культуры могут искать такие интересные события рядом, у себя, не заглядывая куда-то далеко.

– У вас, в ваших домах культуры, получается так делать?

Алексей Капачинский: Пока пробуем, ищем. Но то, что такие зацепки нужны, это факт. Нужно быть более внимательным к деталям, поизучать что-то… Я специально ношу с собой блокнот, и все эти фишечки, идеи туда записываю.

Егор Коркин: На меня тоже, когда я стал не просто зрителем, а участником спектакля, нахлынули воспоминания – как бабушка рассказывала про своего отца, как он уходил на войну, как его провожали… Такая тема не может не затронуть.

– А по поводу работы в сельском клубе, Егор? Вы чем занимаетесь в своем доме культуры в деревне Васькино? И с какими трудностями сталкиваетесь?

Егор Коркин: Я делаю все – от организации до написания отчетов. Я один работаю в клубе. Ну вот есть у меня баянист, и все. Наша деревня маленькая – примерно двести человек в ней проживает. Работаю там четыре года. Так как я работаю один, то, конечно, с кадрами большие трудности. Но мне повезло, что у меня хотя бы есть баянист! А население сейчас не так активно идет в учреждения культуры, и нужно искать какие-то новые формы работы. В этом году мы попробовали проводить квизы для молодежи, подтянуть школьников, студентов, приезжающих на выходные. Так что какие-то формы ищем, да. Идеи приходят и благодаря таким форумам, как молодежный лагерь «ПРОгресс», курсам повышения квалификации.

– А что из увиденного в Сепе вы бы взяли для своей работы?

Егор Коркин: Иммерсивный театр – это очень интересно. Я о таком вообще не слышал, не знал, что такое иммерсивный театр. А Сеп для меня открыл глаза.

Алексей Капачинский: В Сепе я, наверное, больше увидел известное старое, но оно настолько грамотно и гармонично собрано воедино. И была даже такая забавная ситуация. Накануне поездки в Сеп мы в лагере с ребятами устраивали свои интерактивы, и я им предложил: «Давайте потанцуем танец краковяк!». Мы его поплясали. Кому-то понравилось, кому-то захотелось чего-то более современного. А в рамках постановки в Сепе есть момент, когда все танцуют краковяк под гармошку. И наш народ просто встал и станцевал без объяснений! Ко мне потом подошли и сказали: «Здорово, что мы вчера его разучили!». А идеи про иммерсивный театр на самом деле у меня уже давно в голове крутятся. Сейчас нам надо готовить дипломную работу в университете, и я склоняюсь к тому, что, возможно, какие-то элементы иммерсивного театра использую.

– А какой бы вопрос задали своим сепским коллегам, о чем бы хотелось узнать у них?

Егор Коркин: Как они все успевают? Во-первых, это же надо все придумать. Во-вторых, сделать. И, в-третьих, сейчас все это нужно поддерживать. Я удивляюсь, как у них на все находится время.

Алексей Капачинский: Да, наличие единомышленников – очень важный фактор. Вот вы спрашивали про трудности… Например, у меня в работе главная трудность – отсутствие в сельской местности молодежи и, соответственно, кадровый голод. У нас в районе в некоторых деревнях есть дома культуры, где требуется заведующий. В самом Каракулино нужны методисты – просто нет людей. Но я заметил такую особенность: в сельской местности все, что связано с фольклором, «заходит» очень хорошо. Потому что люди это еще как-то интуитивно чувствуют. Понятно, что они, может быть, не поют уже на застольях, как их дедушки и бабушки, но, когда они слышат звук народных инструментов или пение, у них уже что-то включается. И зачастую наши новые способы ведения работы – это те же самые старые способы. Мой личный эксперимент, например, показал это. Я в Каракулино человек приезжий, живу там четыре года. На улицах не звучат гармошки вообще! Хотя русское село, старинное… Но нету! Мне говорят, что ничего и нет, не ищи. Я начинаю общаться с населением, и оказывается, что тут были гармонисты, а вот тут балалаечники, а здесь кто-то еще… Много было! И вот у меня возникла идея: девятого мая создать интерактивную площадку «Фронтовая гармошка». Я поискал гармонистов, худо-бедно нашел кого-то, мы попробовали поиграть-попеть. Люди ходили, приглядывались… А на второй год к нам пришло все село! И мы уже зарядили и песни военных лет, и понемногу начали играть и петь фольклор. У нас появились частушки, где-то поплясали, попели… И дело пошло! Я вижу, что людям это нравится. И вроде бы новая форма, а по сути мы сделали то, что уже давно существует… Поэтому я считаю, что фольклор надо активно применять в работе.

– Ребята, а вы сами откуда? Егор, Васькино – ваша родная деревня?

Егор Коркин: Да.

– И вы решили там остаться, не поехали в город, где больше возможностей, богаче событиями жизнь?

Егор Коркин: Да. А зачем, если есть работа, куда-то уезжать? Я так считаю. И там же корни мои. А интересностей у нас своих хватает. И очень красиво. У нас деревня под горой находится. Когда яблони весной зацветают, все белым-бело. И вот случаются же годы, что у всех почти яблок не бывает? А у нас в Васькино они есть всегда!

Алексей Капачинский: Я родился в Можге, но родители сразу переехали в Ижевск, поэтому по сути я рос в городской среде. Но в Можге у меня были бабушки, я знал и сельскую жизнь, и городскую. И я всегда сравнивал: приеду в сельскую реальность, и мне почему-то казалось, что в ней лучше. Всегда с детства было желание жить в сельской местности. И как-то так судьба распорядилась, что выбор пал на Прикамье, на Каму… У нас в семье по мужской линии есть семейное дело – заниматься садами. Дедушка, отец и я – садоводы. Поэтому на Каме я купил землю, стал садоводом. А потом уже мне предложили работу в Каракулино, и я переехал. Когда меня позвали, я подумал, что это хороший знак: всегда хотелось жить поближе к природе.

– Что вас удерживает в сельской культуре, почему вам интересно работать?

Алексей Капачинский: Я считаю, что ты по-настоящему начинаешь понимать и чувствовать свою культуру именно в том месте, где обитали твои предки. А ведь все наши предки, даже жителей Москвы и прочих мегаполисов, – выходцы из сельской местности. И, чтобы понять свою культуру, свои корни, надо быть там, в селе. Заниматься теми же делами. Слышать те же звуки, видеть те же картинки… Будучи в городе, мы теряем эту идентичность, становимся какой-то среднестатистической городской массой. Но мне не хочется быть массой, мне интереснее узнать, кто я и кем были мои предки.

– Спасибо за интересный разговор, Егор и Алексей! Удачи вам и вдохновения. И приезжайте в Сеп – там всегда вам рады!