— Мам, — раздался тихий голос, как только мужчина скрылся за дверью кабинета, — дядя тебя ругал?
— Что ты, милая, — я даже не сразу поняла, что сказанное относилось ко мне. Так непривычно и ласково коснулось слуха это робкое "мам", что я не выдержала и крепко прижала к себе девочку, — он не ругался. Дядя Марк хороший очень. Добрый. Ответственный. Вон как его все любят. И слушаются. И уважают.
Начало рассказа "Своя чужая".
Высшие силы компенсировали моё трудное детство внешностью и мозгами. Я никогда не испытывала трудности с рабочим процессом и с удовольствием принимала банкеты, рассаживала гостей, обучала официантов и барменов. С лёгкостью могла заменить любого из них, если вдруг так сложатся обстоятельства.
Моя стрессоустойчивость прокачивалась годами работой в этой сфере. Я могла разговаривать с кем угодно. Но почему-то вся уверенность слетала с меня как придорожная пыль когда на горизонте появлялся Марк. Вот и сейчас, разобрав намечающиеся банкеты и раздав предзаказы официантам я не могла решиться зайти в кабинет.
Наконец, собрав в кучку все силы я постучала в дверь.
— Так откуда вы взяли девочку? — с порога спросил Марк, показывая рукой на мягкое кресло, стоящее у стола, — племянница?
— Не племянница, — я вздохнула и села на краешек стула, — понимаете, она на лестнице среди ночи сидела два дня назад. Я с работы иду, а она на холодном полу жмётся. Не могла я пройти мимо. И вот... На выходных мы вместе дома были, а вот на рабочие смены девать её некуда. Матери нельзя возвращать, сами понимаете. Можно я пока буду её на работу с собой брать?
— А потом вы её куда? — Марк задумчиво помял в руках бумажный листочек, — в детский дом?
— Не хотелось бы, — я замялась и продолжила, — ничего там хорошего нет. В детском доме. Я бы хотела оставить Варю у себя. Подружка обещала заехать на обед и проконсультировать заодно. Она в опеке сидит, может подсказать.
— Мария, вы можете рассчитывать на мою помощь, — начальник положил свою руку на мою и слегка сжал. По телу пробежала волна мурашек и я улыбнулась.
— Спасибо! — Марк не торопился убирать свою руку и мне на мгновение показалось, что я ему нравлюсь. Не как ответственный администратор, а как девушка.
— И ещё кое-что... — добавил мужчина и наконец отпустил мою руку. Из ящика стола достал конверт и положил на стол, — считайте это премией за неравнодушие.
— Но... Я же не из-за...
— Я знаю, — мужчина вновь накрыл мою руку, — ребёнка поднимать тяжело. Он требует определённых трат. Берите, не спорьте.
На ресепшен я вернулась в смешанных чувствах. Варвара, сама того не понимая, подтолкнула нас с Марком друг у другу. И теперь я была уверена, что моя симпатия взаимна.
Девочка в это время спокойно сидела за столом и раскрашивала картинки, заботливо распечатанные официанткой Дашей. Я села рядом и обняла её. Мне требовалось вернуться с небес на землю и Варвара неплохо меня заземляла.
— Я кушать хочу, — шёпотом сказала девочка и внимательно посмотрела на меня.
— Сейчас принесу, — я кивнула и направилась на кухню.
В голове промелькнуло недавнее воспоминание. "Мама хлебушек давала иногда"... "Ругалась, если я кушать просила"...
Потрясла головой, чтобы не разреветься. Сейчас я даже не понимала, за кого мне было обидно. За эту ни в чём не повинную малышку, которая за короткое время хлебнула такой жизни полной ложкой. Или за ту маленькую девочку Машу, которая также хлебала эту жизнь двадцать лет назад.
Детский дом встретил меня холодными серыми стенами, множеством комнат и большой столовой. Я надеялась, что это всё ненадолго. Во мне жила уверенность, что мама поправится и заберёт меня отсюда. Просто так вышло, она упала и ударилась. Но это точно ненадолго. Она вернётся.
Это всё я рассказывала каждой девочке в нашей комнате и удивлялась, почему они мне не верят. Мои мечты разбились как хрустальная ваза, когда одна из воспитательниц присела передо мной, прижала к пышной груди и тихонько сказала:
— Маша, родители не вернутся... Их убили, понимаешь? Они на небесах. Присматривают за тобой сверху. Привыкай, Маш, жить здесь, — женщина обвела руками комнату, — найди друзей, постарайся жить настоящим.
— Вы все врёте! — крикнула я тогда и в слезах упала на кровать.
Почему детям достается такая доля? Почему люди, которым не нужно никогда иметь детей плодятся как кролики, производя на свет никому не нужное потомство?
Почему дети вынуждены расти как трава в поле? Терпеть побoи, унижeния? Голод, холод и отсутствие элементарных условий для жизни?
Высшие силы не учли низменность людских поступков, когда создавали человечество. Взрослые - тоже люди. Только хуже.