Африка, милая Африка.
Гарик бредил ею, был влюблен в нее, был околдован. Всегда хотел и хочет по сей день туда вернуться.
Что же он жаждет там увидеть, сделать, вспомнить?
А все дело, оказывается, в тех первых каникулах, когда их с Уилли взяли туда в сафари- парк, в палатку с половичками из шкур диких животных, недалеко от водопоя диких зверей, где львы не обращают внимания на зебр и антилоп, поскольку тут есть нечто интереснее и вкуснее- вода.
Спутниками были Уил и Тигги, Марко, любимый весельчак, рыжий любимец в компании.
Гарри мечтал не стесняться своей рыжины, как это делал Марко. А тот, не тратя время на нотации, учил всех своим примером.
Это он научил всю команду разговорам у костра, моменту восхищения от смены рисунка огня от нового поленца, и еще тому, что потом станет навязчивым сопровождением Гарри долгие годы. В воздухе у очага от взрослых веяло самоделками ***х***ны.
Тигги носила с собою фляжку с некоей нас тойкой, к которой тут не стеснялась приложиться и дать глоточек рыжему воспитаннику.
Уилл сторонился брата, как и в Итоне. А у Гарри возникла идея попробовать то, что взрослые крутили у костра. Он ходил, вынывал и доказывал, что уже пробовал, что Тигги давала своей запаски, что с другом в школе уже все это прошли и ничего.
Наконец взрослые дали в руки желаемое. Закашлявшись от едкого дыма, Гарри понял, что то что он хочет, он тут не получит, что в руках всего лишь сушеный базилик, завернутый наспех в туалетную бумагу.
