- Это что, бункер? - недоверчиво окинула я взглядом небольшую ржавую дверь, ведущую под скромных размеров холмик.
Идти нам и правда пришлось не особенно далеко - всего лишь до просеки, где, со слов Лопатина, водится очень много гадюк. Просека оказалась очищенной до уровня ежевичных зарослей, в которых не то что гадюк ловить - ноги переломать можно. Там тяжёлой техникой поросль убирали, поэтому земля превратилась в неровное месиво. Да ещё и влага после недавней непогоды в ямах осталась. Пока мы добирались до конечного пункта короткого путешествия, я четыре раза упала, порвала спортивные штаны, оцарапала обе руки и чуть не наступила на ежа, который неожиданно колючим клубком выкатился откуда-то прямо мне под ноги. Благо, пройти по этому безобразию нужно было всего метров двести, а потом Никанор свернул в лес и предупредил, что с минуты на минуту состоится моё знакомство с лешим, поскольку хозяин леса старательно гонит всех, кто пытается приблизиться к тайнику ведьмы. Шагов через двадцать я, раздосадованная тяготами пути, от души наподдала подвернувшемуся под ногу моховику, но присутствия более крупной нежити так и не почувствовала. А ещё через пару минут мы вышли к бугорку, покрытому травянистой растительностью и редкими кустиками можжевельника.
- Это место называют Лысым холмом, - сообщил болотник.
- По аналогии с Лысой горой? - предположила я.
- Ну да, - подтвердил он мою догадку и потянул на себя тяжёлую железную дверь. - Здесь ничего нет, но Серафима сюда приходила. Раньше хранилище было, но оно разрушилось давно.
За дверью и правда ничего не было, кроме земли, насекомых и переплетения тонких корней.
- Это морок с несколькими слоями защиты, - улыбнулась я и беспрепятственно просунула руку сквозь почву. - Пройти может только мизгиревская ведьма. Я унаследовала дар, так что для меня путь открыт. От нежити тут сложная защита, поэтому ты магию и не чувствуешь.
- Да мне и без надобности это, - пожал он склизкими плечами. - Просто знаю, что ведьмы сюда и по сей день шастают.
- Кто шастает? - уточнила я. - В Мизгиревке же нет других ведьм.
- Не местные, - пояснил он. - Приезжает тут одна иногда. В последний раз была после того, как старика Лопатина схоронили.
- Может, сестра Серафимы Клавдия? - предположила я.
- Нет, Клавдию я знаю, - возразил болотник. - Ей уж девяносто, наверное, стукнуло, а эта молодая.
- Как я?
- Нет, старше. Как соседка твоя.
Ну да. Вера Ивановна молодая. Ей всего лишь под шестьдесят. По сравнению с продолжительностью существования болотника это практически юность.
- Ясно, - кивнула я. - Ладно, с этим мы позже разберёмся.
И сделала то, чего Никанор от меня никак не ожидал - быстро произнесла тот же заговор, с помощью которого не так давно сплющила Белену до размеров теннисного мячика. Только ёмкости такого же размера у меня в этот раз под рукой не было, поэтому болотного духа пришлось сжать посильнее. Он даже возмутиться не успел, а мне было нисколечко не стыдно - нежити доверять нельзя, поэтому кому-то придётся посидеть взаперти до лучших времён.
Следующие пять минут я потратила на перемещение ценных предметов из одной ёмкости в другую. Засушенная пуповинка перекочевала под обложку паспорта, мятная конфетка с помощью двух палочек нашла приют в баночке из-под витаминок, а в освободившуюся стеклянную банку я набрала грязи из ближайшей лужи на просеке, посадила туда какую-то многоножку и связала дух с этим насекомым. Таким бессовестным образом я пополнила свою коллекцию консервированной нежити и избавилась от попутчика, который вполне мог оказаться предателем. Мне так проще. Жаль, что домовых замариновать нельзя из-за чёрной магии Марии, а то я и их бы обезвредила на неопределённый срок.
- Прости, Никанор, но иногда лучше перебдить, чем недобдить, - извинилась я перед баночкой и сунула её в пакет.
Только после этого позволила себе сделать глубокий вдох и пройти через морок, кишащий противными насекомыми.
* * *
О логове ведьмы я спросила без особой надежды на то, что оно в принципе существует. Мне нужны были ингредиенты для крема, чтобы повторно изменить внешность, а тратить время на поиск дохлых змей и последующие манипуляции с их кожей и осиновой корой не хотелось. Это всё ведь надо раздобыть, высушить, измельчить в порошок - где мне этим заниматься? Дома под носом у подневольной нежити? Вот я и вспомнила о том, что у Серафимы где-то должна была иметься уютная норка для ведьмовских дел. Ляпнула просто так, а получила настоящую колдовскую сокровищницу.
Интересная закономерность - стоит мне чего-то лишиться как обычному человеку, и я немедленно получаю компенсацию со стороны магии. Потеряла Власова и сына - Антон принёс мне монетку, в который был спрятан колдовской дар. Получила отказ в помощи от Мирона - нашла источник природной магии в подполе дома Лопатиных. Вырвала часть собственной души - стала обладательницей такого богатства, от одного вида которого любая ведьма слюной бы захлебнулась. Всё гармонично. Утраченное компенсируется другим приобретением - принципиально отличающимся, но не менее ценным.
Защиту на входе и вокруг убежища точно делала Серафима - сложная многоступенчатая система была создана заговорами, поэтому выглядела грубо и неряшливо. Но она работала даже после смерти создательницы, и придираться к структуре было бы свинством с моей стороны. Я даже такую создать пока не могу, так что надо проявлять уважение к старшим и более опытным коллегам по ремеслу. Протиснулась за толстый слой морока, включила в телефоне фонарик и поняла, что нахожусь в тесной, пустой земляной каморке, где нет ничего, кроме аналоя и лежащей на нём старой закрытой книги. Сделала короткий шажок вперёд, посветила фонариком на обложку… Кожаный переплёт оказался покрыт толстым слоем пыли, а на верхней стороне обнаружилась надпись тиснением: «Впиши своё имя, впервые вошедшая».
- Чем? Пальцем что ли? - проворчала я, повесила пакет на запястье левой руки и попыталась открыть книгу.
И так её вертела, и сяк - бесполезно. Только палец чем-то поранила до крови. Ойкнула, от неожиданности выронила всё, что держала в руках. Фонарик почему-то выключился. Пришлось встать на четвереньки и шарить по полу, чтобы найти телефон. Нащупала книгу… Оказывается, она вообще не открывается. Это ключ. Нужно нанести каплю крови на обложку, чтобы включилось магическое подобие системы «умный дом». Когда я коснулась повреждённым пальцем кожаного переплёта, необходимость в фонарике отпала - каморка осветилась мягким сиянием, похожим на лунный свет. И земляная стена за аналоем исчезла, открыв моему взгляду просторное помещение, похожее на музей и библиотеку одновременно. За этим помещением проявилось ещё одно. И ещё. И ещё. Под маленьким Лысым холмом такое великолепие поместиться точно не могло, да и дар ведуна подсказывал мне, что пространственный парадокс создан с помощью магии.
- О-бал-деть… - высказала я вслух своё восхищение и поднялась на ноги.
Вот тебе и норка ведьмы Серафимы. Да это целый колдовской арсенал! И даже время в этом месте замедлено магией - я очень долго ходила вдоль кажущихся бесконечными стеллажей, а часы в телефоне показали, что прошло всего две минуты. Ведовской дар выдавал энциклопедическую информацию бесконечным потоком, поэтому голова начала ощутимо побаливать от перегрузки. Зато я обнаружила предметы, благодаря которым в этой сокровищнице можно жить постоянно. Бездонный кувшин, например - он всегда наполнен чистой родниковой водой. Фарфоровое блюдо диаметром сантиметров тридцать с широкой голубой каймой по краю - оно работает по принципу корзинки-самобранки. На одной из полок стояли пузатые банки с целой коллекцией дождевых облаков - можно локально организовать тёплый летний дождик в качестве душа или устроить затяжной ливень над всей Тамбовской областью. Потрясающе место! Нашлась даже маленькая подушечка, набитая лебяжьим пухом, которая реагирует на желание отдохнуть и сама разворачивается в перину с подушками и одеялом. Фантастика!
Но у этого волшебного места помимо защиты имелся ещё и хранитель - я чувствовала его присутствие постоянно. Один раз взгляд уловил метнувшуюся в сторону тень, чуть позже кто-то подленько хихикнул, и сверху на меня посыпалась земля. Ведовские способности подсказывали, что рядом со мной находится мелкий бес. Анчутка. Это такие очень маленькие существа, чем-то похожие на крылатых горгулий и чертей одновременно. Чёрные и совершенно лысые. Невероятно зловредные. Анчутки бывают разными по характеру в зависимости от места обитания, но к людям все они относятся с одинаковой ненавистью. В какой-то момент с одной из верхних полок на меня полетела стопка тяжёлых книг, и моё терпение лопнуло.
- А ну выходи, нежить хвостатая! - сурово приказала я и сунула пакет со своим нехитрым скарбом на ближайшую полку.
- Это ещё зачем? - насмешливо поинтересовался бес противным голоском откуда-то сверху. - Мне и здесь хорошо.
- Ладно, - пожала я плечами, вернулась к блюду с голубой каёмочкой и попросила у продовольственного артефакта пуд соли.
Никогда не задумывалась о том, сколько килограммов в одном пуде, но предполагала, что не больше пяти. Блюдо стояло на полке на уровне моей груди. Когда из него прямо на меня вывалился тяжёлый мешок весом раза в три больше предполагаемого, я просто не устояла на ногах и грохнулась на земляной пол с этим самым мешком в обнимку. Анчутку мой промах развеселил неимоверно, но его веселье очень быстро сошло на нет, когда я развязала мешок и начала горстями разбрасывать соль вокруг себя. На мелких бесов соль действует точно так же, как на призраков - она их раздражает. А в больших количествах лишает возможности двигаться и заставляет страдать. Железо против анчуток более эффективно, но я же не изверг.
- Я сейчас всю эту нору солью завалю снизу доверху, - предупредила сердито.
- Ну всё, всё, хватит! - пропищал бесёнок и проявился в углу ближайшей полки. - Уже и развлечься нельзя. С вами, ведьмами, никакой радости в жизни нет.
Ой, ну и мерзкий же он на вид - размером с морскую свинку, голова большая, туловище хилое, пузо выпирающее, ножки коротенькие, крылышки куцые, морда противная. И рожки ещё на лысой башке торчат над оттопыренными ушами. А хвост как у крысы, но с чёрной кисточкой на кончике. Фу.
- Ты кто такой? - спросила я, брезгливо морщась.
- Фрол, - ответила маленькая пакость. - Страж и вечный узник этой пещеры.
- Сказала бы, что приятно познакомиться, да язык не поворачивается, - призналась я. - Ты мерзкий. А меня…
- Элеонора, - пискнул он и в ответ на мой вопросительный взгляд пояснил: - Ты книге своё имя кровью назвала. Я его услышал.
- А-а-а, вон оно что! - поняла я. - Ты к книге прикован. И наверняка обязан служить верой и правдой всем ведьмам, чьи имена туда вписаны. А тебе это не нравится, да?
- А тебе бы понравилось? - недовольно пискнул он и обнял свои хрупкие коленки. - Ты зачем пришла?
- За сушёной змеиной кожей и осиновой корой, - честно ответила я. - Но теперь подумываю задержаться, потому что здесь очень много интересного.
Анчутка закатил свои блестящие глазки-бусинки под морщинистый лобик и обречённо вздохнул. Наверное, другие ведьмы, чьи имена были вписаны в книгу, нещадно его эксплуатировали. Мелкие бесы очень тяжело переносят неволю, их и поймать непросто, а этот явно пребывал в заточении очень долго. Питаются такие духи человеческим страхом, поэтому получается, что Фрол ещё и очень голоден.
- Ты как сюда попал? - спросила у него примирительно.
- Ведьма поймала, когда в бане мылась, - ответил он. - Мы с банником кипятком её облить хотели. Она его заклинанием насовсем пришлёпнула, а меня вот подневольным сделала.
- Давно?
- Очень.
- А как ведьму звали?
- Анной.
- Эм-м-м… Это та Анна, которая дочь Варвары, или какая-то другая? - уточнила я, подозревая, что вот-вот услышу ещё одну версию местной сказки.
- Да какая она ей дочь? - насмешливо фыркнул анчутка. - Седьмая вода на киселе. Там родной крови и капли бы не набралось, а всё одно обе ведьмы. Тьфу!
Он так смешно сказал это «Тьфу» - будто чихнул. А потом сощурился гаденько и сообщил:
- А ты вообще не их крови. Я тебе ничем не обязан.
- Да конечно, - ухмыльнулась я. - А я такая наивная, что каждому встречному бесу на слово верю. Рассказывай давай, что это за дела тут у вас творятся. Кто отцу Никанору упокоиться с миром не дал? Как священник болотным духом стал? Кто ему память о человеческой жизни подменил? А главное - зачем?
- Не скажу я тебе ничего, - нагло ответил бесёнок. - Сама ищи. Всё в книгах есть.
Я посмотрела на него, многозначительно приподняв бровь, и сунула руку в мешок с солью.
- Ну ладно, ладно, - недовольно сморщил свою мерзкую мордочку Фрол. - Расскажу. Но не задаром.
- Ты ещё торговаться со мной будешь? - усмехнулась я, встала с пола, сходила за своим пакетом и вынула из него стеклянные баночки. - Вот в этой банке сидит мёртвая ведьма. В этой - ваш болотник. Могу и тебя для коллекции законсервировать. Вы меня бесите, понимаешь? Нежных чувств и угрызений совести я по отношению к нежити не питаю. Либо ты добросовестно выполняешь свои обязанности и не выпендриваешься, либо станешь третьим концентратом.
Упоминание мёртвой ведьмы его нисколечко не смутило, а вот баночка с болотным духом вызвала неподдельный ужас.
- Никанор? Ты Никанора засунула в банку и сюда принесла?
- А нельзя было? - с невинным видом поинтересовалась я, поскольку проблему не видела в упор.
А вот анчутка её видел. Вскочил на свои коротенькие ножки, схватился тощими ручками за рога и начал метаться туда-сюда по полке, демонстрируя крайнюю степень отчаяния.
- Да что не так-то? - надоело мне смотреть на его душевные терзания.
Бес остановился, выпучил на меня свои глазёнки и разразился фонтаном возмущения.
- Что не так? Да всё не так! Ты дар Серафимы в выгребной яме что ли нашла? Она тебе не объясняла ничего что ли?
- Она умерла два года назад, - невозмутимо сообщила я. - Познакомиться с ней я не успела. Дар она перед смертью сняла на старинную монету, которую мне отдал её внук. Перестань подпрыгивать, пожалуйста, а то головой о верхнюю полку стукнешься.
Он снова сел и принялся угрюмо молчать. Долго молчал - видимо, обдумывал ситуацию со всех сторон. А когда пришёл наконец-то к какому-то умозаключению, озвучил причину своего негодования.
- У Варвары душа была чернее ночи. По крови они с Анной родные были, но Аннушка другой уродилась. Чистая, светлая, добрая. Но род-то у них один. На то, чтоб чернота по наследной крови дальше не пошла, Анна всю жизнь положила. От Степана своего ненаглядного отказалась и от дочки Олюшки. По сей день чёрная душа Варвары тайной и ложью за этими стенами сокрыта была, а ты, баба бестолковая, её выпустила. Никанора теперь тоже можешь выпустить. Он всё вспомнил, нужды в нём больше нет, поэтому упокоится бедолага наконец-то с миром.
- А подробнее никак нельзя? - осведомилась я, недовольная тем, что мне в вину опять вменяется какая-то глобальная магическая катастрофа фамильного масштаба.
- Да куда уж подробнее-то? - скривился бес. - Было последнее в роду дитя с нераскрытым даром. Дар этот должен был открыться чистым и светлым. А теперь он загодя испорчен чернотой Варвариной души. Всё, что оберегалось десятки лет, ты в один миг испортила своей глупостью.
- Я тебя сейчас точно засолю, - предупредила я раздражённо. - Не надо мне информацию огрызками выдавать. Рассказывай с самого начала и детально, а потом будем разбираться, кто и в чём виноват.
Этого мне только не хватало. Если бес не врёт, то на меня теперь вся ведьмовская родня последней мизгирёвской наследницы ополчится. А всё потому, что Серафима забыла к монетке инструкцию приложить. Вот ведь… Обрадовалась Эля свалившемуся на голову колдовскому богатству - получай бонусом новые проблемы. Но ведь если Анна смогла на две с лишним сотни лет заточить душу чёрной ведьмы в магическом арсенале, то и я, возможно, смогу поступить так с Марией. Нет худа без добра, как говорится. Худа в моей жизни уже предостаточно, пора бы начаться и добру.
Оглавление: