Раэ ворвался в учебную палату и едва не протащил на себе вцепившегося шуликуна, который тотчас отстал на заклятом на защиту пороге. У его конторки после того, как ее пришлось несколько раз пускать в ход, был отбрит один угол, а внутри, небось, от постоянной встряски все изломалось. Охотнику даже не хотелось ее открывать. Вид у Раэ, пробившегося с боем на учебу, был тот еще, но он все же хотел, как мог, быть верным тому уговору, который у него был с Мурчин. Понятное дело, что он не ждал, что та выпустит кого-то из альвов, но он мог полагать, что она все-таки кое-кого из них может удавить, если Раэ будет отлынивать. Конечно, ей, скорее всего, будет в ближайшие дни не до Раэ, но все-таки хотелось, чтобы тогда, когда она о нем соизволить вспомнить, ей не к чему было придраться, потому как в расправу над альвами он верил. Раэ ожидал насмешек однокашников из-за своего встрепанного вида, раздерганного упелянда, съехавших завязок, ожидал выговора от наставника Боны за опоздание, но…
Он обнаружил, что лекции как таковой не было. Все его однокашники сгрудились вокруг Боны, с которым до его прихода что-то с жаром обсуждали. Никого равнодушного в тот миг не было…
Вид Раэ заметил лишь Варью, который неожиданно похлопал в ладоши:
-О! Впервые вижу, чтобы простец пробрался через шуликунов!
Но его полунасмешливое - полувосхищенное замечание потонуло в том граде упреков, которые посыпались на Раэ:
-Ты же был там, на том жертвоприношении! И ты молчал!
-Ты почему нам вчера ничего не рассказал?
-Ты же сидел с принцем Лааром, да? Ты видел, как ее выбросило из ямы?
-Ты чего так долго дрых? Мы уже думали, ты опять смылся из школы!
-Мы тебя незнамо сколько ждем, чтоб ты все нам рассказал!
-А что говорил ее магистр Вилхо Ранд?
-А ты алтарь в яме видел?
-А правда, что секретаршу твоей мейден там чуть не принесли в жертву?
Все соученики были взбаламучены так, будто только и ждали, что Раэ. Ни о каких занятиях речи и не шло. На большой панели висела мастерски выполненная карта окрестного леса, совсем позабытая. Должно быть, на этом занятии надо было изучать места произрастания тех или иных трав, но похоже было на то, что даже наставник Бона о ней забыл за обсуждением того, что случилось на параде. Он с не меньшим любопытством, чем ученики, слушал ответы Раэ, хотя сам в расспросах не участвовал.
Как Раэ понял, до школы только-только дошли слухи о вчерашнем отторгнутом жертвоприношении и о том, что Раэ был на нем свидетелем. Ему пришлось оказаться некоторое время под всеобщим пристальным вниманием, чего он не очень-то любил. Да еще рассказывать то, о чем бы он не хотел вспоминать. Впрочем, подробности того, чтоб произошло, уже все знали и обсудили не раз, Раэ мог добавить от себя только еще несколько. Особенно всем были любопытны предсмертные слова бывшей мейден Селины. Раэ заставили их повторить раза два.
Так же он заметил, что Ниволро во время этих расспросов молчал. А ведь, судя по тому, о чем он говорил вчера с Раэ, он один из первых узнал о том, что случилось с мейден Селиной, но ни с кем не спешил делиться этой новостью. Он даже сидел, как-то особнячком, подальше от Ирита, который, к облегчению Раэ, сумел в разгар расспросов перетянуть на себя всеобщее внимание:
-Когда меня вчера ночью затянуло в навь… я попал в полную темноту. Как будто в какой-то странный… лес, что ли. Было темно… туманно… среди елей… И голос… я его часто слышу, когда я попадаю в навь. Он мне велит следовать его указаниям…
Бона понимающе закивал, Унэ и Игни жадно его слушали. Ниволро смотрел в сторону, Варья пожимал плечами – мол, он это все проходил. Сам Ирит сидел, развалясь за столом, изображая из себя более усталого, чем он был. Синие следы под глазами и бледноватый вид, ободранный лоб, конечно, говорили о том, что он провел неспокойную ночь, но ему было явно недостаточно этих признаков. Он как бы ненароком напоказ выставил руку с разбитой костяшки которой словно нечаянно съехала повязка. Вон как он пострадал от приступа шамановой болезни!
-Тот голос, - продолжал Ирит, - он шел как из темноты, из лесного тумана… он мне ведь тоже велел искать человека с таким именем. И мне казалось, что я бегу вслед за ним по лесу и вот-вот его схвачу!
-Да уж, - сказал тогда Раэ, - а в яви ты ни с того ни сего как выскочил из дортуара, как ошпаренный, начал хватить руками пустоту…
-Странно, - сказал Варья, - зачем тебе был из нави отдан такой приказ, чтобы ловить не пойми кого? Это же бессмыслица!
-Мы тоже этой ночью были в нави, - поспешно сказал Унэ, - и говорили с вужалками. Да, мы нашли там вужалок. Они тоже ищут человека с таким именем. И спрашивали нас, не встречали ли мы его в яви. Кого мы только не перебрали!
Раэ был готов ко многому, но та легкость, с какой его соученики обсуждали то, что они проваливаются в этот запретный для живых мир…
-Значит, вся навь его ищет, - сказал задумчиво наставник Бона, - хочет его крови, и ее следует дать… что ж, бывает так, когда замыслам целого мира мешает один человек…
-Да кто ж он такой? – спросил Варью, - как его найти-то?
-Имя есть, - сказал Унэ, - значит, найдем… Ирит, а… твое имя с солнцем никак не связано?
-Мое имя означает «солнечный», – раздраженно сказал Ирит, - где ты там слышишь солнце восходящее?. Да и вообще, если бы это был я, то появись я в нави, я бы оттуда не вышел! И кстати у тебя самого имя означает небесное светило или планету… как там тебя?
-Мое имя означает «луна», - сказал Унэ, - просто «луна».
-Луна – женская планета, - злорадно хмыкнул Варью.
-У нас во Фрурасе луна – это «он», - недовольно сказал Унэ, - а вот «драгоценность» - она.
–Драгоценный ты наш, - ехидно сказал Ниволро Варью, намекая на то, что значит его имя на ваграмонском.
-Ах, какой ты у нас после этого «радостный», - все так же ехидно отвечал Варью Ниволро, чье имя означало «радость», вообще-то мое имя на гезеллинском означает "ворон", а не "драгоценность" на ваграмонском. Тут имеет место игра слов.
-А вот мое имя означает «искра», - заговорил обеспокоенный Игни, - а искра, она же от костра, и вообще не имеет никакого отношения к солнцу…
-Ой, вот только тебе больше всех надо беспокоиться, что тебя могут назначить в жертву подземным богам, - усмехнулся Варью, - ты ж такая важная величина, так можешь им помешать, ну так можешь им помешать! Ты ж у нас только днем притворяешься бесталанным простецом, а по ночам ты архимаг!
-Н-но, - смущенно сказал Игни, - вужалки говорили, что он рядом… а вдруг…
-Если бы это были мы с Игни, то вужалки нас бы тоже схватили, - сказал Унэ.
-Вы поскромнее быть не можете? – спросил Варью, - как вы вообще можете гадать, что вы можете иметь какое-то значение для подземных богов и быть им помехой? Вы в своем уме? Как говорил один мудрец – «скромность – добродетель посредственности». Может вспомните об этой добродетели? Свои имена они перебирают! Мнят они о себе невесть что! Да тут первые лица ковенов шерстят, перебирают их имена. Смотрят, не меняли ли они их.
-А мало ли, - сказал Игни, - вот не найдут. А кого-то в жертву приносить надо. Тогда кого назначат, а? Может, и из нас кого…
-Ну что тебе сказать на это, - хмыкнул Варью, - не будь посредственностью, какой не жалко… тогда и в жертву не принесут.
-Ага, - сказал Унэ, - как тебя. Раз простецов в ковене нет, так можно в травники самого молодого и ненужного колдуна.
-Слова выбирай, пока ты простец, - оскалился Варью.
-Это ненадолго, - убежденно сказал Унэ.
-Как знать, - сказал Варья, - уж точно не на этот Ламмас.
-Время терпит, - сказал Унэ, - да я еще на твоем примере знаю. что обратиться мало. Надо еще в ковене подобающее место занять. Чтоб тебя не шпыняли, как простеца. Даром, что колдун.
-Слова выбирай, - сказал Варья, - а то я не посмотрю на то, что ты простец и по стенке тебя размажу!
-Только тронь меня, и мой магистр скажет твоему, что…
-Будет вам! – прервал их наставник Бона, - давайте вернемся к тому, что мы обсуждали. То, что человека с таким именем ищут, так это уже дело не наше, а более умных колдунов. Даже если не найдут, то что-нибудь придумают. Переименуют кого-нибудь...А наше дело – найти жертвенник. Чем мы и будем заниматься эти дни.
-Жертвенник? – спросил Раэ, - какой жертвенник?
-Вы помните, что сказала посланница подземных богов? «Ищите жертвенник, который выйдет из-под земли».
-«Путь к нему укажет цвет ликориса», - повторил Раэ.
-Именно. Но это плохое указание, так как ликорис можно видеть только находясь мыслью в нави. В ближайшие дни подземные боги будут пытаться вытащить оттуда жертвенник, на котором мы должны будем закласть эту жертву. Выйти жертвенник может где угодно. Такое уже бывало. Обычно эти жертвенники выходят из-под земли в лесу, на безлюдных местах. Бывали случаи, что их находили слишком поздно…Так что на его поиски будет брошена вся наша школа и все младшие колдуны в ковенах Дарука. Внесем свой вклад и мы…
И Бона обратился к карте.
-Вы опоздали, сударь Фере, в мы сейчас изучали, как нам пройти цепью по лесу…
-Все равно их быстрее найдут колдуны, - сказал Унэ, - нам только комаров кормить.
-И тем не менее это наш долг. Я разобью вас на пары, и вы просмотрите те участки, которые выделили вашей группе. В паре с Фере пойдет…
Продолжение следует. Ведьма и охотник. Неомения. Глава 59.