Стоило матери Юрия присесть на пару минут, она тут же одергивала себя:
- Ой, что это я сижу, у меня ж дела не переделаны.
Сколько Юра себя помнил, у матери в руках всегда была работа. Она убирала, варила-жарила-парила, стирала, полоскала руками, несмотря на наличие стиральной машины (она толком не прополощет, порошок останется), замачивала, закручивала, окапывала, окучивала и заботилась. Юра не помнил, чтобы она сидела с книгой или просто слушала музыку. Даже обедать и пить чай она умудрялась как-то на ходу, по дороге делая еще что-нибудь. И когда семья собиралась перед телевизором, мать не просто смотрела фильм, а гладила, вязала или шила-штопала.
И для Юры мама, конечно, была образцом настоящей женщины. И жену он хотел бы иметь такую же. Жаль, мама довольно рано ушла. Юра тогда учился в институте. Придя с пар, он обнаружил дома какую-то пустоту. И не сразу понял, в чем дело. Не было этих уютных хлопот, которые делали дом живым.
- В больницу ее забрали, - сообщила соседка. – Операцию будут делать.
Юра с отцом очень переживали. Навещали. Носили кефир и прочее нужное. Спрашивали, когда она вернется, а то без нее дом не дом. Пусто и казенно, как в гостиничном номере.
После выписки мать обнаружила дома залежи пыли, пустой холодильник, сковородку с намертво пригоревшим чем-то и двух несчастных мужчин. И тут же взялась за дело. Уже через день полы блестели, холодильник был забит кастрюлями с котлетами и макаронами, одежда перестирана и переглажена. А потом мать опять увезли в больницу – начались осложнения. Она там пролежала еще дольше, чем в первый раз, а по возвращении опять навела чистоту и уют и вернула голодных не обстиранных мужчин в лоно цивилизации.
А потом как-то - раз, и мамы не стало. Соседки говорили – надорвалась. Мамина родня говорила – перегорела. Врачи говорили – ослабленный болезнью и операцией организм не выдержал нагрузки. Отец и Юрий горевали. И зарастали. Впрочем, выход нашелся – отец женился второй раз, мачеха Юры оказалась хозяйственная и деловитая, хотя до мамы ей было далеко. Но хоть дома было чисто. И еда присутствовала.
Поэтому, когда Юрий женился, вскоре испытал некоторый шок. Он долго смотрел на Олю, лежащую на диване с электронной книгой, и испытывал когнитивный диссонанс. Что-то было не так. Но что, он объяснить не мог. Через некоторое время его осенило – Оля ничего не делала!
- Завари мне чаю, - попросил Юра.
- Сам завари, ты что, не знаешь, где у нас чайник? – отмахнулась Оля.
- Тебе что, трудно? – удивился Юра. – Ты же все равно ничего не делаешь.
- Я читаю, - объяснила Оля.
- Ну я же говорю, ты ничего не делаешь, почему бы тебе не заварить мне чаю, - настаивал Юра.
- Это ты сейчас ничего не делаешь, а я читаю, это занятие, чтоб ты знал, - огрызнулась Оля.
Юра попытался убедить ее, что что-то делать – это заниматься созидательным трудом. Пол подмести, например. Или белье в шкафу перебрать и сложить аккуратными стопками, чтоб носки к носкам, майки к майкам. Или заварить ему чаю. А читать – это не созидательный труд, значит – это ничего не делать. Оля была в корне не согласна. И говорила что-то про право на отдых, гарантированное конституцией.
- Ну вот и отдохнешь, пока чаю мне завариваешь, это же совсем нетрудно, считай, отдых, - сказал Юра.
- Если это отдых, то иди и отдохни. Завари себе чаю. И мне заодно, - посоветовала Оля.
Юра озадачился. Он еще никогда не видел, чтобы женщины так странно отдыхали – без веника, тряпки, губки или утюга в руках. Книга не считается.
В дальнейшем поведение Оли стало Юру раздражать. Ну вот что она сидит, дел, что ли, нет? А иногда даже спит днем. По выходным в основном. Юра приводил в пример свою мать. Оля говорила, что устает на работе. Юра возражал, что мать тоже работала, но ей это не мешало.
- Помой мне яблоко, - попросил Юра, когда они с Олей напряженно следили за чуваком на экране, который выслеживал м*ниака.
- Вот прям щас тебе надо? – почему-то рассердилась Оля. – Давай потом, фильм досмотрим и поедим.
- А мне сейчас хочется, тебе трудно, что ли? Ты ж все равно ничем не занята, - начал раздражаться Юра.
- Ты тоже, - парировала Оля.
- Я фильм смотрю! – повысил голос Юра.
- Я тоже. Мы оба его смотрим, - хмыкнула Оля. – Если я ничем не занята, значит, и ты ничем не занят, и можешь сходить и помыть себе яблоко.
- Ну ладно, помою щас, - смягчилась Оля, - поставь на паузу.
- Зачем? – удивился Юра.
- Чтоб я ничего не пропустила, - ответила Оля. – Или ты думаешь мне интересно пропускать эпизод, а потом гадать, что за это время случилось?
Юра еще раз удивился и нажал на паузу. Мать никогда таких претензий не предъявляла. Если они с отцом просили что-то принести и приготовить, уходила, потом возвращалась и продолжала молча смотреть фильм. Наверное, тоже упускала нить, пока делала им бутерброды. Но никогда не жаловалась. А Оля почему-то жалуется.
Недопонимание между супругами копилось и перерастало в конфликты, конфликты преобразовывались в скандалы. Наконец Юра решил, что пора с этим кончать.
- Давай разводиться, - мирно предложил он. – Я в тебе ошибся, возможно, ты тоже во мне ошиблась. Понимаешь, для меня примером всегда была моя мама. И я хочу, чтобы моя спутница на нее хоть немного походила. Вот приведу пример. Мама легла в больницу на операцию. А когда вернулась, тут же схватилась за тряпку, начала посуду мыть, пол тоже, одежды и белья у нас грязного накопилось, она постирала. А ты – не такая.
- То есть. То есть. То есть, - медленно произнесла Оля, - женщина только после операции сразу начала убирать беспорядок, который вы, два здоровых лба, устроили. А вы, два здоровых лба, сидели и спокойно смотрели, как она надрывается? И не помогали? И вам даже в голову не пришло – вдруг у нее швы разойдутся или еще что? Да, давай разводиться. И чем быстрее, тем лучше.
Ну и развелись к обоюдному удовольствию. Потом Юра долго искал женщину своей мечты. Но попадались такие Оли. Но в конце концов нашел. Правда, Лика оказалась женой коллеги и приятеля. Вот ведь повезло мужику. Как Юра к ним не придет, она то с тряпкой, то со шваброй, то с утюгом, ни на минуту не присядет. А когда Юра пожил у них четыре дня (упали столбы электропередачи, несколько домов оказались обесточены, чинили долго, коллега пустил перекантоваться), то убедился, что Лика – вылитая его мама. Все время крутилась, что-то делала, чистила, мыла. Если дела кончались, перекладывала белье в шкафу, чтобы по цветам и более эстетично. Но жена друга – табу.
Через полтора года табу исчезло – коллега развелся. Узнав новость, Юрий поспешил сделать Лике предложение, пока ее не перехватил кто-то более предприимчивый. И предвкушал благодать, как при маме.
***
- Отодвинь диван, я под ним протру, - сказала Лика.
- Это еще зачем, три дня назад же протирала? – поморщился Юра.
Но, зная крутой нрав жены, вставал с дивана и отодвигал оный. И ждал, пока протрет, чтобы задвинуть обратно.
- Полку эту перевесь отсюда вон туда, - приказывала Лика. – А потом дырки зашпатлюй и разровняй, чтоб не видно было.
«Зачем, полка и здесь хорошо висит, удобно», - думал Юрий.
Но приходилось перевешивать, иначе скандала не избежать. И каждый божий день Лика находила для Юры дела. Сама приходила с работы и носилась по квартире электровеником – чистила, мыла, стирала, убирала. И Юру припрягала к абсолютно бессмысленным и ненужным занятиям – перевесить полку с одной стены на другую, а через пару месяцев опять перевесить, в другую комнату. И не отвертишься – это все дела мужские, требующие физической силы, сама Лика не справится. И потом, Юра же все равно сейчас ничего не делает. Читать новости в интернете или смотреть фильм – это не дело.
Юрий все чаще ловил себя на мысли, что чувствует себя сусликом в колесе. А в один непрекрасный день он загремел в больницу. Лика навещала, сочувствовала, приносила фрукты и домашнюю еду. Юра радовался неожиданно свалившемуся на него отдыху.
- Я с врачом говорила, завтра тебя выписывают, - радостно известила его Лика, аккуратно разрезая яблоко и вынимая сердцевину. – Вот и хорошо, устал, наверное, тут лежать. Все казенное, чужие люди. Придешь домой, отдохнешь. Холодильник отодвинешь, я под ним уже десять дней не мыла. И диван тоже. И шифоньер надо из спальни в гостиную переставить. И шторы снять, я их уже три недели не стирала. И хочу кухню перекрасить. Так что возвращайся, я соскучилась.
Еще рассказы о семейной жизни:
Работу надо делать или отлично, или никак
Как убедить жену, что у тебя лапки
Ерунда эта ваша работа на себя, ничего так не заработаешь