Копирование текста и размещение на других ресурсах, запрещено автором.
Все серии читайте в нашей подборке:
- Цина! Циночка. Ну, я прошу тебя, поехали в гостиницу! Я такси вызову! - увещевала пьяную сестру Гортензия Степановна. Иван Кузьмич стоял рядом и пытался помочь её поднять.
«Ну не, энту тушку, тока подъемным краном можно с места сдвинуть! Я уж точно не в энтой весовой категории нахожусь», - почесал он затылок, раздумывая, что теперь дальше делать с этим неподъемным телом.
Валентин Петрович, свалившись набок на траву, слегка похрапывал, периодически причмокивая губами, держась одной рукой за лодыжку Глицинии Степановны.
- Ну, и че будем с энтим делать? – обернулся Кузьмич, к подошедшему сзади, Василию.
Молодой человек гыкнул и, наклонившись к уху Кузьмича, прошептал: - На рынок сдадим. Живым весом. Тут недалеко.
- Вам, молодежи, тока дай поржать! А ежели серьезно, а? Мне и перед Ангелиной Яковлевной неудобно как-то…, - пробурчал Иван Кузьмич.
- Да не заморачивайтесь вы так, у меня бабуля мировая. Я ей вкратце рассказал о преследовании этой дамы еще с железнодорожного вокзала. Так что, все нормально.
- Господи, Цина, ну что же ты такая тяжелая?! А я предлагала тебе тоже похудеть, - ворчала Гортензия Степановна, не прекращая попытки сдвинуть ее с места.
- Аха…щаз-з…, - заплетающимся языком, парировала Глициния, - Хорошего человека должно быть много!
- Ну, это спорный вопрос! – практически одновременно проговорили Кузьмич с Василием.
- И вообще! Я хочу спать! Оставьте меня в покое! – оттолкнув руку сестры, провозгласила Глициния и стала устраиваться головой к боку Валентина Петровича, убрав его руку со своей лодыжки.
- Мальчики, оставьте их в покое! Ну что с ними сейчас разговаривать? Проспятся, да уедут. Какой с пьяных сейчас спрос? – подошла к ним Ангелина Яковлевна. – Вы уж лучше мешки с цементом в сарай занесите, и то пользы будет больше! – распорядилась она.
- А я? Что же мне делать? – развела руками Гортензия Степановна, глядя на мирно храпящую пару.
- Банкет продолжать будем! Чего ж теперь делать еще? Не поедешь же ты без неё в гостиницу? Так же? – взяла за руку ее Анжела Андреевна. – Пойдем, что-нибудь приготовим, пока мужчины цемент разгрузят.
Услышав про продолжение банкета, Кузьмич шумно втянул носом воздух, выдохнул и, покачав головой, пробормотал: - Не делай энта…добра…не выжрут твой самогон. Кто там из энтих великих сказал? Э-эх…А в чемоданчике только одна бутылочка-то и осталась! Не дай те, еще и на вторую покусятся…, - и вышел со двора вслед за Василием.
Они затащили цемент в сарай. Сложили его в угол. Василий огляделся по сторонам и, уткнувшись взглядом в грабли, задумчиво спросил: - Ну и как ими можно было пол-лица снести, не понимаю?!
Иван Кузьмич вытащил из кармана пачку сигарет, затем из нее сигарету и, подкурив, втянул в себя дым.
Выпустив струю вверх, многозначительно покачал головой: - Н-да-а, загадка…Сам вот…энта…на досуге думал, ну как так? А Колька молчит, как партизан! Я интересовался…пытал его....
- Да вот еще и в больницу не хочет идти! Бабуля говорит, сегодня весь день не встает. Странно, а давление нормальное?!
«Эх, нада было, энта…все же врезать…Мож быстрее бы в себя пришел?!» - пожалел Кузьмич.
Василий улыбнулся и с грустью произнес: - А вообще, дед у нас не любитель работать. Как говорит моя бабуля: «Все через пень колоду делает!»
«Канешна…энта ж не баб чужих щупать!» - чуть не слетело с уст Кузьмича.
- Ладно, помчался я. Если эти двое проснутся, звоните, буду рядом, отвезу. Ну, а не буду, вызовут сами такси. И…и спасибо за помощь! – он пожал руку Кузьмичу и вышел из сарая во двор. Кузьмич прикрыл за собой дверь и направился к флигелю, где уже на веранде суетились женщины.
- Вань, ты бы позвал Ангелину Яковлевну?! Может посидит с нами? Пока её супруг хворает?!
Иван Кузьмич почесал затылок, посмотрел на половину бутылки самогона, стоявшую на столе, и, издав протяжный вздох, направился к дверям хозяйского дома.
С приходом Ангелины Яковлевны стол пополнился домашними котлетами и пол-литровой банкой кабачковой икры.
Анжела Андреевна пошла в дом и вынесла оттуда свою заначку.
- Ой, нет, Анжела Андреевна! Я лучше крепенького рюмочку выпью, а больше мне и не надо, - отказалась от вина Ангелина Яковлевна.
Кузьмич разлил самогон по рюмкам, посмотрел на жалкие остатки на дне бутылки и, окончательно для себя сделал вывод: «Инициатива энта...она всегда наказуема!»
- Что-то последнее время нервы сдают. Вот за Николая теперь своего переживаю…Заболел…, - продолжила хозяйка. – Прямо не знаю, что с ним в последнее время творится?! Не успела в поликлинику сходить, а он уже половину лица себе снес. С утра вроде неплохо себя чувствовал сегодня, а потом пошла за хлебом, а он уже не встает…Прям черная полоса какая-то наступила.
- Н-да…эта черная полоса, как начинается, так всё одно за одним, одно за одним…, - поддержала ее Гортензия Степановна и потянулась рукой за котлетой.
Откусив кусок, пережевывая, вдруг повернула голову в сторону Анжелы Андреевны и, удивленно подняв брови вверх, неожиданно спросила: - А почему он сказал тогда, что ты стер…, - но фразу не успела окончить, как Анжела Андреевна подскочила на стуле и, поддев локтем её руку, выбив котлету, вскрикнула: - Ой, у меня же там чайник на плите стоит! – и выскочила из-за стола.
Гортензия, ничего не понимая, наклонилась к полу за котлетой, как Иван Кузьмич, подтолкнув её еще раз, негромко шепнул: - Гортензия Степановна, вас там энта…Анжела зовет, помочь ей на кухне.
Получив инструктаж, Гортензия вместе с Анжелой Андреевной вынесли на веранду кружки, чайник и вазочку с баранками.
- Ну, чай, так чай – пробормотал Иван Кузьмич и быстренько вылил в свой стакан остатки самогона.
Ангелина Яковлевна, откусив от баранки и сделав глоток чая, внимательно посмотрела на Анжелу Андреевну: «Странно…а почему чайник на плите? Там же вроде электрический стоит? Сгорел, что ли?» - и только хотела у неё поинтересоваться, как со двора снова донесся голос проснувшейся Глицинии Степановны. На этот раз зазвучала песня из репертуара Стаса Михайлова.
-Я отгоню тупую боль,
Что сердце ранит, словно нож.
Я всё могла тебе простить,
Но не предательство и ложь…
Гортензия Степановна подскочила как ужаленная со стула и бросилась со всех ног в сторону калитки. Сидя на траве и опершись об забор спиной, горланила родная сестра.
За ней последовали и все остальные, бросив чаепитие.
- Ну вот и всё,
Я ухожу из твоей жизни.
Лишь только плачет за окном…
- Цина, ну не уходи! Прошу тебя! Ты же обещала, что мы будем вместе! – покачиваясь на коленях перед ней, умолял остаться с ним Валентин Петрович. Он ухватил её за плечи и прислонился головой к пышной груди. – У меня и квартира есть. Однокомнатная. А сколько нам с тобою надо, а?
- Ой, Валя, ну чего по пьяни не пообещаешь? – оттолкнула она его от себя, подняла голову и обвела присутствующих недоуменным взглядом.
– Ну, и чего уставились?- хмыкнула она и, опустив глаза вниз, стала поправлять съехавшую с плеч блузку.
- Цина, давай помогу! – предложил ей Валентин Петрович и схватился двумя руками за рукав, пытаясь помочь ей привести себя в порядок.
- Глициния, поехали в гостиницу! – присев рядом с нею на корточки, попросила Гортензия. – Я такси вызову!
Посмотрев на Кузьмича, обнявшего за плечи Анжелу Андреевну, и не обращая внимания на просьбу сестры. покачала головой и уже добавила речитативом:
- Ну вот и всё,
И от венчания до тризны
Хотела быть с тобою рядом,
Но, видно, это не судьба…
Она, тяжело вздыхая, поднялась, придерживаемая Валентином Петровичем и Гортензией, и стала отряхивать пыльную юбку. Потянула за один край, с разошедшимся на ней швом, оголив полную часть ноги до бедра. Подняв глаза увидела, как из окна за ней наблюдал Николай Семенович и, обратившись к Ангелине Яковлевне, спросила, указывая глазами в сторону дома: - Твой мужик, там, в окне маячит?!
Все разом обернулись. Николай Семенович резво отскочил в глубину комнаты, и только шторка закачалась на окнах.
- Мой, - односложно ответила Ангелина Яковлевна.
Глициния расплылась в ехидной улыбке и со знание дела посоветовала: - В шею гони ты его! Бабника этого!
Затем, повернувшись к Анжеле Андреевне, ткнув в неё пальцем, заявила: - А ты хоть и стерва, но Ванька тебя любит! Эх, что ж за жизнь такая?! - тяжко вздохнула. перевела дух и продолжила:
- Пойти утопиться, что ли?! Что такое не везет и как с ним бороться?! – и она нервно захихикала под действием еще не выветрившегося спиртного.
- Цина, ну что ты! – испуганно подорвался новоявленный ухажер и повис у неё на шее. – Я тебя никуда не отпущу!
Гортензия Степановна схватила её за руку и умоляюще произнесла: - Ну что ты еще придумала? Циночка, будет еще и на твоей улице счастье! Даже не думай!
- Да отстаньте вы все от меня! - сбросив с себя Валентина и вырвав свою ладонь из руки Гортензии, открыла калитку и вышла на улицу, пробормотав: - Аха…щаз-з…топиться я буду! Дура я, что ли? Уж и пошутить нельзя! А Ванька даже ухом не повел! Ну, ничего! - и громко запела:
- Врагу не сдается наш гордый «Варяг»
Пощады никто не желает!
За ней выскочили Гортензия Степановна и Валентин Петрович.
Мужчина, протягивая руки к Глицинии, умоляюще воззвал: - Цина, ну не бросай меня! А хочешь, я с тобою поеду? Хочешь?
Глициния Степановна, положив ему руку на плечо и прислонившись губами к его уху, громким шепотом заявила по слогам: - Валентин Петрович, жизнь внесла свои коррективы. Планы мои изменились. Подожду сорок дней, пока генерал Верку будет оплакивать, а потом за дело, за дело....,- и уже напевая себе под нос- «Ещё одна осталась ночь у нас с тобой…, - не дожидаясь такси, отправилась пешком по раскаленной дороге, сбросив с себя босоножки.
……………… продолжение следует…………………
Понравился рассказ - ставьте лайк!
Поделитесь в своих социальных сетях!
Пишите комментарии!
Подписывайтесь на наш канал!
Работа в стабильной компании: http://rabota-ohrannikom.ru/
Для заказа охранных услуг заходите на наш сайт https://www.bst77.ru/
- Дизайн - доступный каждому! Жми >>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>