В одном из сельских поселений стали пропадать лошади. После третьего случая местные жители забили тревогу. Шайка конокрадов действовала под покровом ночи, дерзко, стремительно, практически не оставляя следов.
Молодая кобылка принадлежала местной продавщице. В нее (в лошадь, то есть, а не в женщину) влюбился юный жеребчик Орлик. Черный крепкий красавец с мощными ногами, обещавший со временем превратиться в «коня-огня», был собственностью СПК, но частенько прибегал на свидание к возлюбленной. Положив свои головы на шеи друг другу, они стояли так часами. Иногда целовались. Все, кто проходил мимо, глядели на счастливую пару с умилением.
Кобылка ночевала на лугу, а Орлик - в стойле сельхозкооператива. Однажды в безлунную ночь к лугу подъехал ветхий грузовичок с потушенными фарами. Из кабины выбрались двое, третий выпрыгнул из кузова. Почувствовав во сне приближение чужаков, кобылка проснулась, открыла глаза. Она лишь успела тихо застонать по лошадиному, прежде чем жизнь ушла из нее после заряда картечи.
Выстрел услышал Орлик. Он порвал привязь и бросился на помощь подруге. Но увидел только, как трое волокут бездыханное тело к грузовику. Спасать любимую было поздно. Оставалось – мстить.
Как вихрь, налетел жеребчик на врага и мощными копытами ударил одного из воров по голове. Второй, высокий, крепкий мужчина, крикнув третьему бандиту: «Беги за ружьем, оно в кабине!», схватил доску, которую конокрады собирались устанавливать, чтобы затащить тушу в кузов, и огрел атакующего Орлика. Но такой удар не мог нанести существенного вреда мощному жеребчику, а боль только разозлила его. Орлик набросился на конокрада, выбил копытами доску из рук и болезненно ткнул его в грудь. Затем, издав боевое ржание, взвился на дыбы, готовясь нанести рухнувшему последний удар. Но тут над ним пролетела пуля. Орлик не довёл месть до конца, рванул в степь.
- Цапа, ты жив? – спросил стрелок, опуская двустволку.
- Кажется, да, - простонал раненый. – Но он мне, по-видимому, ребра сломал. В больницу надо… А что с Вовчиком?
- Дышит. Но голова пробита.
- Грузи его в кузов. Потом поможешь мне взобраться в кабину. Ох… дышать не могу! Вот приложил, так приложил…
Машина уехала. А Орлик, выждав время, вернулся к телу возлюбленной. Здесь его и нашла утром продавщица магазина. По ее словам, жеребчик был весь в слезах.
Осматривая место происшествия, полицейские нашли кровавые пятна, явно не принадлежащие животным. Они связались с ближайшей больницей и выяснили, что ночью в приемное отделение привезли двух серьезно покалеченных мужчин. С утра уже приезжали представители закона. Один из пострадавших скончался на операционном столе, второму, со сломанными ребрами и поврежденными внутренними органами вроде бы удалось сохранить жизнь, но, к сожалению, через час после операции он впал в кому.
В больницу наведался местный участковый. Его проводили сначала в морг, а потом в палату к выжившему. Врач объяснил, что личности пострадавших не установлены. Документов при них не оказалось, а мужчина, который их доставил, незаметно слинял. Впрочем, участковому не нужны были документы. Он узнал в коматознике уголовника Цапина, по кличке Цапа, неоднократно судимого за кражи и разбои.
- Есть у него шансы выкарабкаться? – спросил милиционер.
- Практически нет, - покачал головой врач. – Разве что произойдет чудо.
Участковый подумал об Орлике. Как он их…
Теперь полицейский знал, где искать третьего подельника. У Цапина был закадычный дружок, что называется, не разлей вода. А так как не он лежал в больничном морге с размозженной головой, то...
…Нигде не работающий Баранов открыл дверь после звонка и увидел троих правоохранителей и понятых. Он все понял. При обыске в доме нашли ружье, из которого была убита подруга Орлика.
- Объясните, зачем вы лошадей убивали? – спросил у Баранова на допросе следователь. Ведь живыми они гораздо дороже стоят!
- Но они же без документов! На таких попробуй покупателя найди! Мы их на мясо сдавали. Прибыли, конечно, меньше, зато и мороки никакой!
Баранов был осужден. Цапин вышел из комы, но остался инвалидом. А местные жители из уст в уста передают рассказ о великой лошадиной любви. И о страшной лошадиной мести.