Аннушка. Часть 5. Пасха.
Долгой зиме, казалось не было ни конца, ни края. Анна каждый день добиралась по сугробам к дому Повилики, чтобы днем за днём набираться мудрости и знаний. На роды старуха её не брала, да и кто допустит незамужнюю и нерожавшую девку к таинству рождения? Но легкие раны она уже могла залечить, да и ряд болезней были ей не страшны.
Хорошо писать Анна не умела, хотя и посещала в своё время церковно-приходскую школу, приходилось многое запоминать. Переполненная знаниями, как бочка с льющейся поверх дождевой водой, она плохо спала, а в коротких снах видела странные видения, которые тщательно пересказывала Повилике. Та, выслушав, обычно замирала, как будто прислушивалась к чему-то извне, шевелила губами, да всё чаще обращала свой взор на иконы в красном углу.
-Спаси и сохрани-шептала она и осеняла лоб крестным знамением.
На Страстной неделе в Елошное вернулся Яков. Анна узнала об этом случайно, весть принесла располневшая Дуня, ожидающая первенца. Была Страшная среда и Шабалины, поливали приправленной «четверговой солью» талой водой скотину, чтобы оградит свой двор от всякого «напуска» на целый год. Дунька, прибежавшая по поручению свёкра, румяная и весёлая весело крикнула родным:
-Слыхали? Отхожие люди вернулись! Бают, с ними солдаты, Васька Кудряш без ног возвернулся! –сказала она, открывая калитку. Любопытный Егор Васильевич заелозил ногами, готовый бежать, но присел под суровым взглядом жены и сердито сказал Анне:
-Телят ишшо полей, чтобы никакая зараза к ним не пристала!
А она спряталась за коровой, чтобы никто не заметил, как взялось румянцем её лицо. Яков приехал! Ликовало её сердечко и частило в груди не давая дышать.
-Хорош на сегодня –скомандовал отец, загоняя домочадцев в дом. Ему уже не терпелось узнать последние новости, привезенные отходниками. Раздав указания, подхватив зипун и сунув ноги в валенки с галошами он рысью рванул со двора.
На следующий день, в четверг, помогая матери пережигать соль в печи, смешанную с квасной гущей, Анна неотступно думала о Якове, мечтая его увидеть.
-Аннушка, растолки соль в ступке, да после убери её на божницу-попросила её мать, недомогавшая в последнее время. Роды, тяжелый труд очень рано истощили её тело, избороздили лицо морщинами, согнули спину.
-Хорошо, матушка-покорно ответила она.
-Не забудь вечером косу подрезать-напомнила Люба, гладя дочь по голове, -пусть растёт длиннее, да гуще-она вздохнула, пытаясь поудобнее прилечь на широкую лавку.
-Полежу немного, пока отец во дворе колготится, слабая стала, дыху не хватает.
-Положите под голову матушка думочку, ловчее отдыхать будет- сказала Анна, пристраивая под головой матери маленькую подушку.
-Ласковая ты, Аннушка, поскребыш наш, тебе нас с отцом и дохаживать. Сбегай-ка до Повилики, худо что-то мне, пусть травы какой-нибудь даст. Анна и сама могла бы помочь, но побоялась навредить и как могла, быстро пошла к повитухе.
Выходя из проулка она нос к носу столкнулась с предметом своих мечтаний. Пред ней стоял похудевший, отрастивший бороду и усы Яков.
-Далеко ли собралась, красавица? -спросил он, преграждая девушке путь.
-По поручению матушки-быстро ответила она, оглядываясь по сторонам, не видно ли где отца.
-А я ведь подарок тебе привёз, как обещал, ждала? -он схватил её за руку.
-Пусти! Спешу я! – девушка сделала шаг в сторону, -не досуг мне лясы точить, поспешать нужно!
-Я ведь не отступлюсь, люба ты мне, смотри, сватов зашлю! - весело ответил ей Яков вслед.
-Сваталась, сватались, да все попрятались –отшутилась она в ответ, спеша к Повилике.
То ли настои повитухи имели силу, то ли Люба, не привыкшая лежать сама справилась, но в субботу в доме Шабалиных всё было как у всех: стряпались пасхи, красили яйца, готовили мясные угощения. Утром, собрав яйца хозяйка определила пай Иисусу Христу, положила их на божницу, за иконы, отправила дочь к церкви с паем яйц для нищих, разложила в переднем углу на белых вышитых льняных полотенцах пасхи да куличи, готовясь к светлому дню.
В ночь великой субботы Шабалины неспешно шли в церковь, на пасхальную службу. Анна плелась позади родителей, шла с тревогой, боялась видения, которое могло прийти к ней, но опасалась напрасно, ничего не произошло.
Местный священник три раза с иконами обошел церковь, все ждали его внутри. Возвращаясь каждый раз, он повторял «Христос воскрес» и собравшиеся отвечали ему «Воистину воскрес». После молитвы батюшка осветил принесенные пасхи и крашенные яйца, лежавшие на столах возле храма и Шабалины вернулись домой, чтобы, помолившись начать разговляться.
Утром Анна с матерью взобрались на пригорок возле их дома, ждали солнце. Девушка загадала, если день будет ясным, а солнце чистым, быть в этом году её свадьбе. Она стояла зажмурившись, пока мать не позвала её:
-Идём домой, донюшка, лето хорошим будет, урожайным-довольно сказала она и Анна, открыв глаза увидела в небе нежное солнце в переливах красивого света.
-Ну что ж, так тому и быть! -подумала она и счастливо улыбнулась.
Собрав гостинец Повилике, она спешила к ней, когда путь ей снова преградил Яков.
-На-ко, протянул он ей яйцо, отказаться от которого было нельзя. Оглянувшись, не видит ли кто, Аннушка протянула ему своё.
-Христос воскресе! –сказала она.
-Воистину воскресе! –ответил Яков, с троекратным поцелуем.
-Жди сватов,-шепнул он и довольно улыбнулся, глядя как зарозовели её щеки. Опасаясь дурных языков и отцовского гнева, она не стала задерживаться возле него и беспричинно улыбаясь пошла к ожидающей её Повилике.
Той было достаточно взгляда, чтобы всё понять. Но как сказать Аннушке, что сердце не тому радуется, не принесёт ей счастья семейная жизнь? Не для того она рождена и выпестована родителями, ждёт её иная судьба, которою сладкой не назовешь.
Приняв из рук гостьи гостинцы, она отпустила её домой, ведь впереди был первый пасхальный вечер, когда ходили елошевцы по домам, поздравляли хозяев. Вот и к Шабалиным заглянули, присели за стол, угостились. Бойкая бабёнка завела громким голосом волочёбную песню:
Хозяйнюшка, наш батюшка!
Ты спишъ-ляжишъ со своей женой,
Со своей женой, с бояронёй,
Открой окно, взгляни в гумно.
Христос воскрес, наш батюшка!
В твоем гумне три праздничка,
Христос воскрес, три праздничка.
Первой праздник - Христов денек,
Христос воскрес, наш батюшка.
Второй праздник - Егорий-свет,
Ты спишъ-ляжишъ со своей женой,
Со своей женой, с бояронёй.
Тритий праздник - Илья Пророк,
Ты спишъ-ляжишъ со своей женой,
Со сваей женой, с бояронёй.
Там сноп сожнешь и клад складешь,
Хозяйнюшка, наш батюшка!
Егор Васильевич подал гостям сдобу и яйца, отсыпав в ладонь поющей немного монеток.
Шумную компанию словно ветром сдуло, домов в Елошном немного, но обойти всех надобно. Светлый, радостный праздник словно теплый лучик солнца, обогрел, расправил морщины на лицах елошенцев, напитал надеждами и силами, Засыпая Анна думала о Якова, мечтательная улыбка не сходила с её полных губ, оберегая сон.