Часть 12.
Переодевшись, Пётр оправился выгонять из гаража машину. Он знал, что жена себя «долго ждать не заставит», она без женских заморочек, собирается, как солдат, пока горит спичка. Время отбытия могла затормозить только Мария Яковлевна. Та вечно, то очки, то кошелек потеряет.
Из дома Анна вышла одна.
- А мать где?
- Лежит, уткнувшись носом в стенку, - тяжело вздохнув ответила Анна. – Я уже не знаю, что с ней делать. Всё время недовольно топчется под ногами, нос свой любопытный сует где надо и не надо, а чаще где не надо, - разошлась Анна. Пётр не ожидал услышать от неё такое, относительно её же матери, видимо хорошенько достала, подумал он. - Может за лето приведем в порядок её домишко? Мается она у нас. Сама вся извелась и нас извела. Не живётся ей на всём готовом. Ей хозяйничать надо! Уверена, Василий не откажется финансово поддержать эту затею, а у тебя руки золотые, справимся, - на этих словах, она ласково погладила по щеке мужа.
Пётр, схватив её ладонь, страстно прижав к своим губам прошептал: - Милая моя, да и мысли у нас с тобой одни на двоих. Я не знал, как тебе предложить этот вариант. Боялся ненароком обидеть тебя, мать она же твоя родненькая.
- Петя, я же не с пустого места завела этот разговор, я всё обдумала. Она всю жизнь ставила ставку на Виктора, доживать с ним планировала. А у него с женой свои планы и ей в них нет места. Помнишь, как ещё год назад она в город моталась, обвешавшись авоськами задом на перед. Так они за всё время ей переночевать у них ни разу не предложили. Однажды вообще выпроводили, как говорится на ночь глядя, она на вокзале ночевала. Вернулась, как побитая собака. Я не вытерпела, не сказав тебе, съездила в райцентр на переговорный пункт, не хотела я из Комаровки нашей звонить, у некоторых уши больно длинные, а языки ещё длиннее. Всё Виктору, как на духу тогда высказала, а он мне в ответ, знаешь, что сказал? У них в городе видите ли принято в гости ходить, но не ночлежки устраивать. Мать тогда обиделась, но веру не потеряла и на всякий, как говорится «запасной» случай переметнулась под наш кров. Умом она всю эту ситуацию не отпустила, надежда в ней ещё теплится, что Витя одумается, позовёт, приголубит. А жить как? Мы с ней, как поженились с тобой ни дня не жили под одной крышей, сразу ты снял у родственников покойной тёти Поли Пашковой дом и пока нам этот колхоз не дал, жили ни тужили. Детей она наших не нянчила. Так заглянет, конфеточек принесёт и восвояси. А сейчас на старости лет жить по нашему распорядку, каково ей? И знаешь мне порою кажется, что она тебя ко мне ревнует, всё внимание должно быть направлено исключительно на её персону. А мне что разорваться? Ты знаешь для меня на первом месте дети, а на втором ты и мать и разделить свою любовь и предпочтения между Вами я не в силе, Вы оба мне дороги и любимы, - покраснев от досады высказалась Анна, так сказать о наболевшем.
- Анечка, успокойся, тебе нельзя волноваться, - непроизвольно сорвалось с уст Петра.
Анна недоуменно посмотрела мужа.
- Кстати, а какое сегодня число? - неожиданно сменила она тему разговора.
- Десятое июня.
- Петя, ты оговорился, наверное, десятое мая?
- Нет, Аня я не оговорился.
- Не может быть. А что у меня на работе? Я ничего не помню, - испуганно прошептала женщина.
- На работе у тебя больничный. Анна ты болела тяжело, мы уже думали, - на этих словах Петр осекся. – Мы думали, помрешь ты. Я ещё сам с трудом верю в твое чудесное выздоровление, - он не был готов к такому разговору, но между ними с первых дней их отношений, завелось говорить друг другу правду, какой бы она не была.
Анна молча уставилась в окно. Видимо ей требовалось время, чтобы «переварить» полученную информацию. Память выдавала только одно воспоминание, как она почувствовала, что ей нездоровится и прилегла, а вчера проснулась под вечер. А по словам мужа, прошел месяц. Только сейчас взгляну на свои руки, она заметила, как свободно «болтается» на её безымянном пальце обручальное кольцо.
- Петя, что это было? – выдавила из себя она вопрос.
- Не знаю, никто не знает. Главное, что сейчас всё хорошо, - Пётр, положил свою огромную ладонь на её маленькую.
При виде сына с невесткой, мать Петра, Светлана Викторовна растерялась. Последние известия, поступавшие от него о состоянии Анны «оставляли желать лучшего», вся надежда была только на Бога. А на пороге стояла молодая, цветущая женщина, с блестящими от счастья и любви глазами, по виду не болевшая и тем более не собиравшаяся помирать.
Дети моментом облепили со всех сторон мать. Соскучились. Пётр их навещал, каждый раз уклоняясь от ответов на вопрос, а где мама и когда вы нас заберете домой. Старшие были более деликатными, так, как понимали, что происходит, что-то «не правильное, не хорошее», а младшенькая Олечка в силу возраста это не осознавала.
Светлана Викторовна работала учителем младших классов в школе и до последнего всячески отмахивалась от уговоров близких выйти на пенсию. Ситуация с болезнью невестки изменила ситуацию, она была вынуждена уволиться и посвятить себя внукам.
Пётр незаметно отвел мать в сторону, рассказал о последних событиях, попросив: - Мама, она ничего не помнит, да это и понятно. Следи за отцом, главное, чтобы он что-нибудь «не сморозил», а то он может, не со зла конечно, - в ответ мать понимающе моргнула. Этот знак с детства Петра означал, что мама его поняла и сделает всё от неё зависящие.
Анну Светлана Викторовна полюбила и приняла с первого взгляда. Её сын светился от счастья, а что матери более надо. Годы не изменили её первое впечатление о невестке, любящая, заботливая мать и жена, чего же желать более.
Накрыли на стол. Сели обедать. Анна чувствовала на себе обеспокоенный взгляд свекрови и заметила, что та старается положить ей в тарелку самые «лакомые кусочки» со стола.
- Мамочка мы поедем домой? – спросила Оленька.
- Конечно, милая, - ответила Анна, поправляя на голове дочери непослушные кудряшки, точно такие же, как у неё самой.
Предварительно заручившись одобрительным взглядом супруги, голос подал свёкор: - Может заночуете сегодня у нас. Вы бы вечером бы в кино сходили. Мы бы Вас всеми встретили и сходили бы в кафе-мороженное.
Олечка радостно захлопала в ладоши, кинувшись на шею деда.
- Мы бы с радостью, бать, но, что-то тёща прихворала. Нам надо ехать, в другой раз как-нибудь обязательно сходим, - благодарно похлопав отца по спине ответил сын.
- Петя, у меня как-то очень тревожно сжимается сердце, - поделилась своими ощущения Анна, ближе подъезжая к дому. – Может следовало детей ещё оставить у твоих родителей?
- Аннушка, мы же жить без них не можем. Знаешь, как я по ним истосковался за этот месяц. Дети должны жить с родителями, - назидательным тоном ответил Пётр. – Мария Яковлевна, создание не предсказуемое. Сейчас приедем, а она скачет, как годовалая козочка.
Положительные предположения Петра не сбылись. Их взору предстала далеко неутешительная картина, теща лежала на своей кровати, обложившись образами святых, снятых с «красного угла», осунувшаяся, с вздернуто заострившемся носом, отрешенно смотря в потолок, остекленевшими глазами, при этом хрипло дыша.
Именно так выглядят живые покойники, если они существуют, выходя из тёщиной комнаты, подумал зять. Последнее время в нашем доме творится просто какая-то чертовщина. Что делать?
Анна собрала образа с ликами святых и вызвала фельдшера. Тот произвел общий осмотр пациента, измерил давление и температуру, отметив, что всё в норме, бессильно развел руками.
- До утра подождите, если картина не изменится, везите в райцентр, - уходя, порекомендовал он.
Время потянулось, минуты казались часами.
Начало здесь:
Продолжение следует.
#дом в деревне #колдовство #мистика #
